Автор работы: Пользователь скрыл имя, 11 Декабря 2013 в 21:17, реферат
Музыкальная психология, наряду с общей психологией, изучается с древнейших времен. Первые ростки музыкальной психологии как науки мы находим в работах античных философов.У античных авторов мы находим множество свидетельств, касающихся воздействия музыки на психическое состояние человека. В современной психологии система мероприятии, направленных на исправление психологических трудностей людей и развитие личности, понимается как психокоррекционная работа. Особую роль в разработке представлений о психокоррекционных возможностях музыкального воздействия сыграла деятельность античных мыслителей: Пифагора, Платона и Аристотеля.
Трактат Аристида Квинтилиана ≪О музыке≫ содержит три книги, в которыхон последовательно рассматривает три важнейшие составляющие части античной музыкальной науки. В отличие от некоторых других музыкальных трактатовработа не мыслится автором никак ≪руководство≫, ни как ≪введение≫ в наукумузыки. Ученый включает в свое исследование широкий спектр материалов, относящихся к музыке, философии, медицине, литературе, грамматике, метрике идр. Это, скорее, обобщение достижений музыкальной науки того времени, тщательно структурированное и, очевидно, дополненное автором.
Первая книга, помимо общих проблем музыкальной науки (в частности,речь идёт о месте и значении музыки среди других искусств и наук), рассматривает и ≪техническую≫ сторону музыки, а именно, гармонику, ритмику иметрику. Всего в первой книге 29 разделов, каждый из которых посвящен томуили иному отдельному вопросу. В гармонике Аристид выделяет 7 частей (звуки, интервалы, системы, роды, тоны, модуляции, мелопея), придерживаясь разделения, заложенного еще Аристоксеном. Что же касается ритмики и метрики, то дошедшая до сегодняшнего дня его концепция представляется наиболее проработанной. Отталкиваясь от широкого круга идей, представленныхеще у пифагорейцев, Аристотеля и Аристоксена, он их развивает, обогащаяновыми категориями и понятиями, отчасти заимствованными из учения огармонике, отчасти – разработанными по аналогии с ней. В его ритмике, естественно, подчеркивается руководящая роль мелоса (т. е. пения) и его законов,поскольку греческое речевое ударение устанавливало только тональные (в фонетическом смысле) различия между слогами и не участвовало в собственноритмической организации стиха. Вот почему Аристид подходит к ритмике совершенно так же, как к гармонике, структурируя материал подобным образом.Понятие ≪ритма≫ ученый трактует в широком смысле этого слова – как порядок физических явлений, пребывающих как в движении, так и в покое.Этот порядок определяется зрением (применительно к танцу), слухом(применительно к мелосу) и осязанием (применительно, например, к биениюпульса). Причем, в ≪чистом≫ виде ритм раскрывается только в танце или пантомиме (мысль, впервые высказанная еще Аристотелем в Поэтике).
В целом, по Аристиду, ритмика – это наука о двух ритмических ≪временах≫ – арсисе и тесисе. Она состоит из пяти частей: первая трактует о ≪главных временах≫, вторая –о родах стоп, третья – о ритмическом темпе, четвертая – о метаболах, пятая –о ритмопее. Уже в начале своего рассуждения о ритмике, Аристид замечает, что ритмика и метрика могут как существовать отдельно, так и переплетаться. Автор говорит о своих предшественниках, не называя имен. Некоторые из них, ≪переплетая≫, по его словам, эти две науки воедино, сводили их к одной только ≪технике≫, другие же, напротив, обнаруживали между ритмикой и метрикойсущественные отличия. Со своей стороны, метрика Аристида восходит, в первую очередь, к воззрениям Аристотеля и Аристоксена (которые понимали подметрикой исследование ритмических закономерностей в организации человеческого голоса и речи), а также, по-видимому, к трудам грамматиков – Гефестиона Александрийского, Дионисия Галикарнасского и Теренциана Мавра.
Помнению Аристида, метрика главным образом изучает составные элементы слова, затем слоги, стопы, поэтический метр. Наконец учение о стихосложении он выводит как ≪доказательство основной задачи метрики≫. Вопросы, формулируемые и со всей тщательностью обсуждаемые во второй книге, стоят в неразрывной связи с проблемами, поставленными в первой, развивая и продолжая те же самые идеи.
Вторая книга Аристида исследует вопросы музыкального воспитания, главным образом в аспекте воздействия музыки на душу человека. Основные источники музыкальной этики Аристида — Платон, Аристотель и Плутарх. В третьей книге вводится пифагорейская музыкальная арифметика (в том числе кратко излагается деление монохорда), которую Аристид вписывает в контекст неоплатонической онтологии.
Определяющим для взглядов Аристида на музыкальное воспитание является постоянно используемое автором, вместо привычного нам выражения ≪обучать музыке≫, сочетание ≪воспитывать через музыку. Действительно, в то время как в настоящее время акцент обычно делаетсяна самом предмете обучения (музыке), у Аристида музыка – это средство для≪воспитания≫ вообще, в более глобальном и универсальном смысле этого слова.Воспитание музыкой, которое больше всего подходит для юных,предназначено для ≪неразумной≫ части души.Но с этой близостью к божественной истине в музыке соседствует такжеблизость к природе и естественной гармонии: она эффективна не только в делевоспитания, но и способствует здоровому образу жизни. По мнению автора,музыка необходима при совершении физически трудных работ (в ремесле, вмореплавании и т. д.). Кроме того, музыка важна не только в делах общественных, – будь то религиозные обряды или празднества, – но и в делах государства – походах и войнах.Однако музыке место не везде. Так, например, вовсе не все люди стремятсявыражать свои эмоции (будь то радость или скорбь) пением. При всей несомненной пользе такового для ребенка, ≪мудрецу≫ оно уже будет не столь желанно. Точно так же и в музыкальном воспитании не все чувства следует ≪переводить≫ в пение. Только некоторые из них, будучи ≪чистыми≫ или≪разумными≫, менее связаны с темной стороной души, и потому благоприятствуют разумному устроению последней.
Аристид заключает, что музыка – это сильно действующее средство и в делевоспитанияюношей. Ведь если игнорировать музыку, двойственная природа человека, пребывая в дисгармонии, излишне отягощается земными и телесными страстями. В результате, говорит Аристид, неудачное музыкальное воспитание приводит либо к безвкусию, либо к дурновкусию. Если в государстве царит гармонияи человеколюбие, то роль музыки в этом несомненнаавтор сравнивает музыку с терапией. К ней мыобращаемся в том случае, когда бываем больны; но и когда мы здоровы, неследует пренебрегать ее советами. Всего разумнее, полагает наш автор, бытьблагодарным медицине за настоящее телесное здоровье и назначить ее навечно≪надзирателем≫ своей жизни, чтобы избежать недугов, к которым ведут безделье и излишества. Тоже касается и музыки.
Аристид рассматривает известные древнегреческие мелосы и ритмы всвязи с производимыми ими душевными состояниями и впечатлением (главнымобразом, их мужественностью либо, наоборот, женственностью.
В древнем Китае музыка считалась символом порядка и цивилизации, она составляла важнейший элемент воспитания молодёжи и входила в число наук, обязательных для изучения.
Конфуций— древний мыслитель и философ Китая. Его учение оказало глубокое влияние на жизнь Китая и Восточной Азии, став основой философской системы, известной как конфуцианство. Настоящее имя — Кун Цю, но в литературе часто именуется Кун-цзы, Кун Фу-Цзы». Уже в возрасте немногим более 20 лет он прославился как первый профессиональный педагог Поднебесной.
До победы легизма школа Конфуция была только одним из многих направлений в интеллектуальной жизни Воюющих Царств, в период, известный под названием Сто школ. И только после падения Цинь возрождённое конфуцианство достигло статуса государственной идеологии, который сохранился до начала XX в., лишь временно уступая место буддизму и даосизму. Это, естественно, привело к возвеличиванию фигуры Конфуция и даже её включению в религиозный пантеон.
Источник вдохновения Конфуция была музыка. Однажды он приоткрыл своим ученикам этот секрет – оказывается, вслушиваясь в переливы звуков, он видит перед собой великих мудрецов древности. Он не столько восхищается музыкой, сколько взирает на то, что скрывается за ней, – на глубины времени, в которых он черпает вдохновение. Конфуций видит не символические образы древних, но их живое воплощение и даже может различить черты их лиц. И в этой метафизической реальности он может беседовать с ними, задавать вопросы, а значит – учиться у них. Этот эпизод позволяет увидеть особое отношение Конфуция и его последователей к музыке – оказывается, она учит идеалу древности.
Именно музыка способна пробудить в человеке ощущение связи с Небом и переноса этого благодатного ощущения на людей – жэнь, т. н. человеколюбия. Более того, она может становиться даже критерием этого человеколюбия, чистоты душевного посыла человека. Конфуций ясно подчеркнул: «Если человек не человеколюбив, что он поймёт в Ритуале? Если человек не человеколюбив, что он поймёт в музыке?»
Конфуцианцы считали, что музыка имеет огромное воспитательное значение, «умиротворяет нравы и облагораживает души». Сам Конфуций был очень восприимчив к музыке, прекрасно разбирался в древних мелодиях и даже мог давать наставления музыкантам. Однажды, будучи в царстве Ци, он услышал некую мелодию, которая так его поразила, что в течение трёх месяцев он не чувствовал вкуса мяса, которое ел. «Я никогда и не представлял, что наслаждение от музыки может достичь таких вершин», – признался он.
Однако и музыка может влиять на людей по-разному. Конечно, она – символ упорядоченности и вселенской гармонии, но в этом и её опасность. Например, музыка боевого танца, во время которого разыгрывались сцены древних сражений, показалась Конфуцию «прекрасной, но недостаточно добродетельной», ибо возбуждала души, поселяя в них «военное начало». Но была и другая мелодия – «гражданская», под которую исполнялись удивительные по своему изяществу танцы с павлиньими перьями. Она была «и прекрасна, и добродетельна», поскольку выявляла в человеке глубину «культурного начала», которое так ценил Учитель.
Сам он настолько ярко переживал ритуальную суть музыки, что мог впасть в экстатический ступор. Известно, что как-то во время своего первого путешествия из родного царства Лу в соседнее Ци он услышал ритуальную музыку шао. После этого он «в течение трех месяцев не чувствовал вкуса мяса, что ел». Он восклицает: «Я никогда не мог представить, что столь высока может быть радость от музыки».
Он постоянно наставляет, что существует ритуал за пределами внешних действий, истинная музыка – за пределами собственно слышимых звуков. «Когда твердят «ритуалы, ритуалы», разве имеют в виду лишь подношения даров из яшмы и парчи? Когда твердят «музыка, музыка», разве имеют в виду лишь удары в колокол и барабаны?». Истинная архитектоника звуков прорастает где-то в пространстве, не доступном обычному человеку, путь к которому лежит не через формальные действия – правила или «удары в барабаны», но через постоянное подвижничество, самопреодоление и самое главное – вглядывание в зеркало древних идеалов.
Сам Конфуций хорошо играл на цине – традиционном китайском струнном инструменте – и неплохо пел. Но искал он в музыке не красоту мелодии, не многоцветие переливов – он стремился как бы заглянуть за сам звук, в то пространство, откуда он исходит. Прекрасно ощущая мистическое, сокровенное, он тем не менее не любил говорить о них.
Музыка рассматривается античными мыслителями в тесной взаимосвязи с воспитательным процессом, так как воспитание подразумевает всестороннее развитие человека, а коррекция направлена на развитие психики индивида. В то же время искусство решает задачи воспитательного процесса, поскольку такой человек может наиболее эффективно осваивать различные сферы жизни.
Наряду с этим в период античности подчеркивается и особое воздействие музыки на психическое состояние человека: музыкальные произведения способны выразить «душевную и телесную добродетель», ритм и гармония имеют некоторое родство с движениями души .
Таким образом,
мыслители античности разработали
учение о музыке, выдвигая на первое
место особенности ее влияние
на психическое состояние
Информация о работе Музыкально-психологические учения античности