Экзистенциальная философия Ж.П. Сартра

РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ  И НАУКИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное  учреждение

Высшего профессионального  образования

ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ  УНИВЕРСИТЕТ

ИНСТИТУТ МАТЕМАТИКИ, ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК И

ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

Кафедра социально-культурного  сервиса и туризма

 

 

 

Экзистенциальная философия  Ж.П. Сартра

 

 

 

 

 

Выполнил: Кусливый Е.Г.

Преподаватель: Захарова О.В.

 

 

Тюмень, 2012

Экзистенциальная  философия  Ж.П. Сартра

Исходным  пунктом онтологических размышлений  Ж.-П.  Сартра  (1905-1980)

является убеждение  в существовании отличного от  человека  и  несводимого  к

его мысли мира  вещей,  с  которым,  однако,  человек  настолько  неразрывно

связан, что  его  следует  определить  как  бытие-в-мире.  Что же  касается

сознания, то его  Сартр определяет как бытие для  себя.  Сознание  спонтанно,

активно, мир  вещей инертен. Мир вещей  можно  определить  как  бытие-в-себе.

Согласно  Сартру,  ни   одна   характеристика   для-себя   не   может   быть

характеристикой в-себе. По этой логике, если сознание изменчиво и активно,

то вещи, являющиеся объектами сознания («феноменами»), должны  быть  инертны

и неподвижны; если сознание внутренне  противоречиво,  то  вещи  должны  быть

чистой позитивностью, абсолютным тождеством с  собою.  О  мире  вещей  можно

сказать лишь следующее: бытие есть. Бытие есть в себе. Бытие  есть  то,  что

оно есть. Сказать что-либо о развитии мира, изменяющихся  состояниях  мы  не

можем. Мы улавливаем лишь настоящий, застывший миг.

На  вопрос о том, создано ли бытие  феноменов и  бытие  сознания  богом,

Сартр дает отрицательный  ответ. Гипотеза божественного  творения  отрицается

им  как  «предрассудок  креационизма»,  что  придает  его   экзистенциализму

атеистический характер. Сам Сартр,  однако,  подчеркивает,  что  его  учение

коренным образом  отличается от всех известных форм атеизма,  причем  главное

отличие  состоит  в  том,  что  для  него   вопрос   о   существовании   или

несуществовании бога остается открытым. «Экзистенциализм», – говорит Сартр,

– это не такой  атеизм, который тратит все свои силы на то,  чтобы  доказать,

что  бога  не  существует.  Наоборот,  он  заявляет,  что  если  бы  бог   и

существовал, это  ничего не изменило бы».  Рассматривая  вопрос  о  возможных

отношениях бога к феноменам (вещам), Сартр исходит из  отождествления  бытия

феноменов с  чистой объективностью.  Именно  в  силу  этой  противоположности

бог, даже если он существует, не только не может создать  феномены, но  не  в

состоянии иметь представления о них.

Философская  концепция  Сартра  развивается  на   основе   абсолютного

противопоставления   и   взаимоисключения   понятий:    «объективность»    и

«субъективность», «необходимость» и «свобода».  Источник  этих  противоречий

Сартр усматривает  не в конкретном содержании сил  социального  бытия,  а  во

всеобщих формах этого бытия (вещественные свойства  предметов,  коллективные

и  обобществленные  формы  бытия   и   сознания   людей,   индустриализация,

техническая оснащенность современной жизни и так  далее).  Свобода  индивида

как носителя беспокойной  субъективности может быть лишь  “разжатием  бытия”,

образованием  в нем «трещины», «дыры», ничто.

      Человек объявляется Сартром  носителем абсолютной свободы.  Однако  этот

тезис  сопровождается  столь  многими  «уточнениями»,  направленными  против

анархии,  что  итогом  рассуждений   Сартра   становится   не   свобода,   а

ответственность и вина. Он формулирует «парадокс  свободы»:  свобода  имеется

только в  ситуации, а ситуация существует только через свободу.  Человеческая

реальность  повсюду  встречает  сопротивления  и  препятствия,  которые  она

создала.

      Сартру удается  доказать  а   отсутствие  фатальной  предопределенности

человеческого действия, способность  человека  бороться  с  препятствиями  и

своим действием  преодолевать их.  Можно  согласиться  с  Сартром,  когда  он

говорит,  что  от  свободного  решения  человека  зависит,   будет   ли   он

подчиняться запретам, установленным  немецкими  фашистами  в  оккупированном

Париже, или  же станет действовать вопреки им. Однако смертельная опасность,

связанная  с  последним  решением,  свидетельствует,  что  свобода  не  сама

полагает препятствия  для своего действия,  а  встречает  их  как  объективно

данные. Учет подобных  факторов  опровергает  тезис  об  абсолютной  свободе

человека.

      В какой-то мере это осознается  и самим Сартром, что находит   отражение

в новом «уточнении», а  фактически  ограничении  понятия  свободы:  «Формула

«быть свободным» не означает «достигать  того,  чего  хотели»,  но  означает

«определяться  к  хотению  (выбирать)  самому».   Другими   словами,   успех

совершенно  не   важен   для   свободы».   В   свете   сказанного   реальная

целеполагающая  деятельность человека предполагает три  значения свободы:

      1) она означает способность самостоятельно  выбирать цели действия;

      2) действовать ради достижения  целей;

      3) достигать поставленных целей.

      Игнорирование хотя бы одного  из названных аспектов ведет  к  серьезному

ограничению  или  даже  отрицанию  свободы.  Вносимое  Сартром   «уточнение»

понятия свободы,  сводящее  ее  к автономии выбора,  замыкает  ее  рамками

сознания, изменением действительности лишь в своих мыслях. Такая свобода  не

вносит никаких  перемен  в  окружающий  мир  и  не  является  действительным

превзойдением ситуации. Но только такое отождествление свободы с автономией

выбора позволило  Сартру утверждать, что человек  всегда  свободен  и  что  с

точки зрения  свободы  для  него  нет  никакой  разницы  между  диаметрально

противоположными  ситуациями, например: остаться стойким  или предать друга  и

убеждения. Сартр  заявлял, что даже в тюрьме человек  не  утрачивает  свободы,

что даже пытки  не лишают нас свободы.

      Индивида  современного  общества  Сартр   понимает   как   отчужденное

существо,  возводя  это  конкретное  состояние   в   метафизический   статус

человеческого существования вообще.  Всеобщее  значение  космического  ужаса

приобретают  у  Сартра  отчужденные  формы  человеческого  существования,  в

которых  индивидуальность  стандартизирована и отрешена  от   исторической

самостоятельности,   подчинена   массовым,   коллективным    формам    быта,

организаций, государства, стихийным экономическим  силам,  привязана  к ним

также и своим  рабским сознанием,  где  место  самостоятельного  критического

мышления  занимают   общественно   принудительные   стандарты   и   иллюзии,

требования  общественного  мнения  и  где  даже  объективный   разум   науки

представляется  отделенной от человека и враждебной  ему  силой.  Отчужденный

от себя человек, обреченный на неподлинное существование,  не  в  ладу  и  с

вещами природы - они глухи к нему, давят на него  своим  вязким  и  солидно-

неподвижным присутствием, и среди них может  себя  чувствовать  благополучно

устроенным  только общество «подонков», человек  же  испытывает  «тошноту».  В

противовес  всяким вообще «объективным» и опосредованным  вещами  отношениям,

порождающим индивидуальные производительные силы, Сартр утверждает  особые,

непосредственные,  натуральные  и   цельные   человеческие   отношения,   от

реализации которых зависит подлинное содержание человечности.

      В мифологизирующем утопическом  мышлении Сартра все же на  первый  план

выступает неприятие  действительности современного общества и  его  культуры,

выражающее сильную струю современного социального критицизма.  Жить  в этом

обществе, согласно Сартру, как живет в нем «довольное  собой сознание»,

можно лишь отказавшись  от  себя,  от  личной  подлинности,  от  «решений»  и

«выбора», переложив  последние на чью-либо  анонимную  ответственность  -  на

государство,  нацию,  расу,  семью,  других  людей.  Но  и  этот   отказ   -

ответственный акт личности, ибо человек обладает свободой воли.

      Концепция свободы воли развертывается  у  Сартра  в  теории  «проекта»,

согласно которой  индивид не задан самому  себе,  а  проектирует,  «собирает»

себя в качестве такового.  Поэтому  трус,  например,  ответственен  за  свою

трусость, и  «для  человека  нет  алиби».  Экзистенциализм  Сартра  стремится

заставить человека осознать, что он полностью в ответе за самого себя,  свое

существование и окружающее, ибо исходит из утверждения, что, не будучи  чем-

то заданным,  человек  постоянно  строит  себя  посредством  своей  активной

субъективности. Он всегда «впереди, позади себя, никогда  – сам».  Отсюда  то

выражение,  которое  Сартр  дает  общему  принципу  экзистенциализма:   «...

существование предшествует сущности...» По сути это  означает, что  всеобщие,

общественно-значимые  (культурные)  объективации,  которые   выступают   как

«сущности», «природа человека», «всеобщие идеалы», «ценности» и  так  далее,

являются лишь отложениями, застывшими  моментами  деятельности,  с  которыми

конкретный  субъект никогда не  совпадает.  «Экзистенция»  и  есть  постоянно

живой момент деятельности, взятый в  виде  внутрииндивидуального  состояния,

субъективно. В  более поздней работе «Критика диалектического  разума»  Сартр

формулирует этот принцип как  принцип  «несводимости  бытия  к  знанию».  Но

экзистенциализм Сартра не находит иной основы, из  которой  человек  мог  бы

развить себя в  качестве подлинно самодеятельного  субъекта, кроме  абсолютной

свободы и внутреннего  единства «проектирующего я». В  этом  своем  возможном

развитии личность одинока и лишена опор.  Место активной  субъективности  в

мире, ее онтологическую  основу  Сартр обозначает  как «ничто».  По  мысли

Сартра, «... человек, без всякой опоры и помощи,  осужден  в  каждый  момент

изобретать  человека» и тем самым «человек осужден  на  свободу».  Но

тогда основой  подлинности (аутентичности) могут  быть  только  иррациональные

силы   человеческого   подполья,   подсказки   подсознательного,   интуиции,

безотчетные душевные порывы и рационально не осмысленные  решения,  неминуемо

приводящие к пессимизму или к агрессивному  своеволию индивида:  «История

любой  жизни  есть  история   поражения».   Появляется   мотив   абсурдности

существования: «Абсурдно, что мы рождаемся, и  абсурдно,  что  мы  умираем».

Человек, по Сартру, - бесполезная страсть.

      Все эти темы своей  философии   Сартр  развивает  в  виде  определенной

психологической диалектики жизни  индивида  в  обществе,  схемы  которой  он

переводит также  и на язык художественного творчества. По  своему  содержанию

эта философия  очень близка к  религиозному  переживанию,  воспроизводит  его

морально-психологическую  схему и своеобразную логику,  но  освобожденную  от

теистического аппарата представлений  и  ритуалов,  от  бога.  Напряженность