Христианство: эсхатология

Однако предпринятые властями меры не возымели действия. Христианство уже укрепилось в достаточной  степени, чтобы оказать достойное  сопротивление. Уже в 311 г. император Галерии, а в 313 — император Константин принимают указы о веротерпимости по отношению к христианству. Особенно большое значение имеет деятельность императора Константина I.

В ходе ожесточенной борьбы за власть перед решающим сражением  с Макенцием Константин увидел во сне знак Христа — крест с повелением выступить с этим символом против врага. Исполнив это, он одержал решающую победу в сражении в 312 г. Император придал этому видению совершенно особый смысл — как знак избрания его Христом для осуществления связи между Богом и миром посредством своего императорского служения. Именно так воспринималась его роль христианами его времени, что позволило некрещеному императору принимать активное участие в решении внутрицерковных, догматических вопросов.

В 313 г. Константин издал Миланский эдикт, согласно которому христиане становятся под защиту государства и получают равные с язычниками права. Христианская церковь уже не подвергалась гонениям, даже в правление императора Юлиана (361-363), прозванного Отступником за ограничение прав церкви и провозглашение веротерпимости к ересям и язычеству. При императоре Феодосии в 391 г. происходит окончательное закрепление христианства как государственной религии, а язычество было запрещено. Дальнейшее развитие и укрепление христианства связаны с проведением соборов, на которых отрабатывалась и утверждалась церковная догматика.

1.4.Христианизация языческих племен

К концу IV в. христианство утвердилось практически во всех провинциях Римской империи. В 340-е  гг. стараниями епископа Вульфилы оно проникает к племенам готов. Готы приняли христианство в форме арианства, которое господствовало тогда на востоке империи. По мере продвижения вестготов на запад распространялось и арианство. В V в. в Испании его приняли племена вандалов и свевов. в Галин - бургундов и затем лангобардов. Ортодоксальное христианство принял франкский король Хлодвиг. Политические причины привели к тому, что к концу VII в. в большинстве районов Европы утвердилось никейское вероисповедание. В V в. с христианством познакомились ирландцы. К этому времени относится деятельность легендарного апостола Ирландии св. Патрика.

Христианизация  варварских народов осуществлялась в основном сверху. В сознании масс народа продолжали жить языческие представления и образы. Церковь ассимилировала эти образы, приспособила их к христианству. Языческие обряды и праздники наполнялись новым, христианским содержанием.

С конца V до начала VII в. власть римского папы была ограничена только римской церковной провинцией в Средней и Южной Италии. Однако в 597 г. произошло событие, положившее начало упрочению римской церкви во всем королевстве. Папа Григорий I Великий направил к англосаксам-язычникам проповедников христианства во главе с монахом Августином. Согласно легенде папа увидел на рынке рабов-англов и удивился сходству их имени со словом «ангелы», что счел знаком свыше. Англосаксонская церковь стала первой церковью к северу от Альп, подчиненной непосредственно Риму. Символом этой зависимости стал паллий (плат, надеваемый на плечи), который присылался из Рима предстоятелю церкви, называвшемуся теперь архиепископом, т.е. высшим епископом, которому делегировались полномочия непосредственно от папы — викария св. Петра.

Впоследствии  англосаксы внесли большой вклад  в упрочение римской церкви на континенте, в союз папы с Каролингами. Значительную роль в этом сыграл св. Бонифаций, выходец из Уэссекса. Он разработал программу глубоких реформ франкской церкви с целью водворения единообразия и подчинения Риму. Реформы Бонифация создали в целом римскую церковь в западной Европе. Лишь христиане арабской Испании сохраняли особые традиции вестготской церкви.

2.Эсхатология

Эсхатология происходит от греческих слов

-  «eschatos»  — последний, конечный,

- «logos» —  слово, учение — религиозное  учение о конечных судьбах  мира и человека.

Корни Эсхатология  восходят к космогоническим представлениям первобытных людей о возникновении  и конце мира.

Различают индивидуальную Эсхатологию, т.е. учение о загробной жизни единичной человеческой души, и всемирную Эсхатологию, т.е. учение о цели Космоса и истории, об их конце и о том, что за этим концом следует.

В становлении  индивидуальной Эсхатологии особая роль принадлежит Древнему Египту, а в становлении всемирной Эсхатологии — иудаизму, сосредоточенному на мистическом осмыслении истории как процесса, направляемого волей личного Бога: руководимая Богом история должна преодолеть себя в приходе «нового неба и новой земли».

Индивидуальная Эсхатология становится частью всемирной Эсхатологии, так как наступление «будущего века» окажется сроком для воскресения умерших праведников.

Эсхатология христианства выросла на основе Эсхатологии иудейской религии. Она исходила из того, что эсхатологическое время началось с выступлением Иисуса Христа (Мессии).

При этом, в первом его пришествии история продолжает длиться, хотя под знаком конца; второе пришествие (в качестве судьи живых  и мёртвых) должно выявить эту  незримую реальность.

Эсхатология Нового Завета (Библия) выражает себя в многозначных символах и притчах, избегая наглядности; однако средневековое сознание в апокрифах и видениях создавало детализированную картину потустороннего мира.

Эсхатология христианская близка Эсхатологии мусульманской.

Итак, Эсхатология - учение о конце времен, отдел богословия, посвященный изучению последних судеб мира и человека. Это учение является не только изложением поступательного движения в совершенствовании человечества на пути к завершению, но стремится определить смысл бытия, постигнуть тайны тварного мира и жизни человека. Недооценка важности этого учения ведет к печальным последствиям. Наряду с материалами по эсхатологии, большое внимание на сайте уделяется и апологетике – обличению ересей и расколов последнего времени

В христианстве существует весьма необычное учение о конечных судьбах Вселенной, которое  зовется эсхатологией. Обычно религиозные  концепции помещают самые главные  события в конец времён. Учение о конце времён называется эсхатологией (от греч. «последний»). Поэтому разговор об эсхатологии — это разговор о предельной грани истории, о том, что находится в бесконечно далёком будущем.

В христианстве происходит смещение времён и сроков, и христианская эсхатология помещена в центр истории. «Вечное Царство Бога» вдруг открывает себя в самой сердцевине человеческой истории — во времена Христа. Христос говорит апостолам: «...ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное» (Мф. 10.7).

Этика многих религий  учит, как надлежит поступать и  к чему это приведёт в будущем царстве, в будущем веке, в будущей жизни. Христианство же утверждает: вечная жизнь уже дана человеку в крещении, теперь следует жить так, чтобы не потерять её. Жертвенная кровь за человека уже пролита; всё, что можно, Бог за христианина уже сделал. Он даёт ему Себя Самого. Теперь христианину следует жить так, чтобы не отторгнуться от Христа, не выпасть из вечности. Смысл аскетики многих религиозных традиций заключается в исполнении строгих духовных правил, искоренении грехов, страстей, пристрастий. В результате сердце человека настолько очищается, что становится мистическим зеркалом, в котором можно разглядеть нечто главное. Христианин же получает благодать — благой дар спасающей силы Божией — в крещении и других таинствах.

Христианство не призывает человека бороться за свою чистоту — оно предлагает человеку не мешать Богу хранить его в чистоте. Человек не сможет исцелить себя сам, но вместе с Богом это вполне посильная задача. Поэтому христианская евангельская этика выглядит на первый взгляд довольно странно. Христос не просто принёс какие-то новые заповеди. Нет, Он говорит: ...пребудьте в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна» (Ин. 15) Христос, обращаясь к людям, учит, как надо жить. Люди вздыхают, что это невозможно. Христос не находит для них никакого утешения. Он соглашается: «...человекам это невозможно», но при этом Он только минуту держит их в недоумении, в отчаянии, а затем добавляет: «Богу же все возможно» (Мф. 19-26). Это действие Бога, обнаруживающееся в центре истории, люди должны сохранить. Отсюда в христианстве рождается совершенно уникальная историософия, т.е. понимание значения истории. История не есть подготовка к будущему. История не есть черновой набросок того, что по-настоящему начнётся за порогом смерти или по ту сторону конца света. История — самое главное. Именно в пространстве истории встречаются Бог и человек - Встречаются или... не встречаются. Отсюда вытекает христианский, довольно трагичный взгляд на последние судьбы человеческой истории.

Вообще термин «эсхатология» употребляется учеными и теологами для обозначения множества различных доктрин и верований, связанных с идеей «конца мира». В своем первоначальном значении это понятие относилось лишь к иудео-христианской традиции, связанной с библейскими представлениями о конце мира, воскрешении умерших, Страшном Суде и т.д.

Впоследствии  историки религии расширили область  его применения и стали употреблять  его для обозначения аналогичных сюжетов в религиозных системах различных народов и эпох, включая первобытные и языческие религии древности, восточные и центрально-азиатские культы.

Эта тенденция  объяснялась тем соображением, что все религии по сути своей эсхатологичны, ибо вне зависимости от конкретной формы, которую они принимают, религиозные поиски в конечном итоге всегда оказывались поисками конечного состояния реальности (абсолютного бытия), высших ценностей (абсолютного блага, истины, разума и т.п.) и особых, высших качеств (трансцендентное, непостижимое разумом).

Поэтому происхождение  и буквальное значение эсхатологических настроений, ожиданий, надежд и идей связано с иудаизмом и новозаветным христианством, историю эсхатологии  как всеобщей религиозной доктрины сегодня принято начинать с рассмотрения культур и религий бесписьменных народов и племен. При этом исследователи указывают, однако, на определенные различия между библейской (ветхозаветной и новозаветной) эсхатологией и формами выражения эсхатологических идей и настроений в других религиях и культурах. В последнем случае (в первую очередь в религиях первобытных и восточных народов) преобладают теогонические и космогонические представления, связанные образом извечности борьбы двух тенденций в жизни космоса – его становления и угасания. В связи с таким различием между библейской эсхатологией и эсхатологическими сюжетами в иных религиях известный религиовед М. Элиаде предложил даже ввести два названия для этих различных форм выражения эсхатологических настроений и идей: мифологические и исторические типы эсхатологий.

Для эсхатологий  мифологического толка характерно прежде всего воспроизводство начала мира в его конце, когда смерть сменяется жизнью с той лишь целью, чтобы в последующем стать  новым этапом в вечном процессе становления и угасания космоса. Таков вечный закон космоса, которому подвластна не только жизнь природы, но и людей. Это поистине настоящий закон космоса, бытия. Это извечное возвращение, извечное повторение единого ритма Космоса, включающего закономерное, повторяющееся его периодическое разрушение и столь же закономерное его возникновение, точнее воссоздание в первоначальном виде. Этот закон жизни Космоса отрицает саму мысль об истории, понимаемой как движение по трем координатам: прошлое – настоящее – будущее. История здесь представляется как цикл, круговорот, повторяющийся до бесконечности (сотворение, уничтожение, новое воссоздание Космоса). Именно эту мысль, это убеждение в извечности «возвращения к началу» имеют, несут различные мифы и мистерии древности и первобытности: будущее есть возвращение к старому. Сценарии этих мифов и мистерий ежегодного обновления Космоса через воспроизводство, имитацию акта Сотворения имеют глубокое символическое содержание.

Театрализованная  постановка смерти и возрождения к жизни умирающих и оживающих богов, царей имеет значение магического действа. Миссия этих богов-царей – периодически возрождать весь Космос, всю Природу, все Бытие. История в результате в таком случае по существу перестает быть историей, отрицаемая идеей круговорота Времени.

Такое понимание  Времени, законов жизни Космоса  и людей было характерно не только для теокосмогонических мифов и  обрядов народов бесписьменной  культуры, но и для великих культур  Древности. Как писал известный  исследователь Древнего Мира А. — Ш. Пюэш, «по известному платоновскому определению, время, определяющее и измеряющее обращение небесных сфер, есть подвижный образ неподвижной Вечности, которую оно имитирует, разворачиваясь по кругу. Следовательно, становление космоса в целом, а также развитие этого мира зарождения и разложения, коим является наш мир, будут проходить по кругу или в определенной последовательности циклов, в ходе которых одна и та же реальность образуется, разрушается и создается вновь в силу каких-то неизменных чередований. При этом не только сохраняется та же сумма вещества – ничто не утрачивается, ничто не создается вновь, — но… на протяжении каждого из этих временных циклов… воспроизводятся те же ситуации, которые уже имели место в предшествующих циклах; они будут воспроизводиться и в последующих циклах, и так до бесконечности. Никакое событие не уникально, не происходит лишь единожды (например, осуждение и смерть Сократа), а проигрывается и будет проигрываться вечно: те же самые индивидуумы, что уже появлялись, появляются вновь и будут появляться в будущем с возвращением цикла «на круги своя». Космическая продолжительность – это повторение и… вечное возвращение».

Порвала с этой языческой традицией лишь иудаистская  картина мироздания, которая относится к типу исторических эсхатологий. Там Яхве побеждает саму идею цикличности Времени. В отличие от языческих богов он проявляется не в космическом времени, а во времени историческом, т. е. необратимом. Ведь любое проявление Яхве в истории привязано к какому-нибудь предшествующему проявлению. В падении Иерусалима, например, свой выход нашел гнев Яхве на свой народ, причем это был совсем не тот гнев, который Яхве обрушил на Самарию. Все деяния Яхве, таким образом, — это его личные, сугубо конкретные и уникальные, деяния в истории: все они раскрывают свой сокровенный смысл только его народу, народу, избранному самим Яхве.

Христианство  еще решительнее порывает с мифологической эсхатологией, гораздо глубже проникая в сущность исторического времени  прежде всего по той причине, что в Новом Завете Бог воплотился, обрел конкретно-индивидуальное, исторически обусловленное человеческое существование. Христианство, таким образом, выступает здесь как теология истории, ибо вмешательство Бога в Историю и в первую очередь воплощение Иисуса Христа в историческую, пережившую рождение и смерть, личность имеет транс-историческое значение и цель: спасение людей.