Межнациональные конфликты: причины, типология, пути решения

Исторический опыт показывает, что отношения между народами и нациями нередко были напряженными и трагическими. Так, русские земли  испытывали на себе удары монгольских  кочевников, немецких рыцарей, польских захватчиков. По Средней Азии и Закавказью огненным валом прокатились войска Тамерлана. Открытие Колумбом Америки  сопровождалось ограблением и уничтожением индейцев. Племена и народы Африки захватывались колонизаторами. В  ходе мировых войн ХХ века беспощадно уничтожались или подвергались жесточайшему угнетению те или иные нации, народности. Историческая вражда не могла не сказаться  на национальном сознании. В нем  до сих пор бытуют национальные предрассудки, неприязнь, корни которых уходят в далекое и не очень далекое  прошлое.

Сегодня стало очевидным, что прежние варианты решения  национальных проблем себя исчерпали, что национальная рознь, национальная вражда, национальное недоверие, как  правило, — следствие накапливавшихся  годами ошибок и промахов в национальной политике.

Обостренное национальное самосознание, нетерпимость к малейшим нарушениям национального равноправия пронизывают  духовную атмосферу нашего времени. Не случайно именно со второй половины ХХ века национальный вопрос обозначился  там, где он, казалось бы, уже решен (Квебек в Канаде, Шотландия и  Уэльс в Великобритании, Корсика  во Франции и т. д.).

Бурный рост потенциала международной  конфликтности в начале 90-х годов  застал мир врасплох. Сообщество наций, 45 лет ориентировавшееся на сдерживание  ядерных вызовов и достигшее  в этом неоспоримых результатов, оказалось плохо подготовленным к адекватному ответу на новую  глобальную угрозу.

Забота о национальной безопасности является одной из главных  целей деятельности людей, народов, государств. Однако до последнего времени  безопасность определяется как «отсутствие  опасности, сохранность, надежность» 1 . В Большой советской энциклопедии национальная безопасность рассматривалась  как международная безопасность, защита от внешних врагов.

На наш взгляд, национальная безопасность охватывает как внешнюю, так и внутреннюю сферу государства, включает не только материальные, но и  духовные аспекты. Так, главными факторами  разгрома фашистской Германии в 1941–1945 годах явилось максимальное напряжение сил советского народа, его стойкость  и сплоченность, вера в идеи.

Национальная безопасность — не просто защищенность личности, общества, государства от угрозы, но и создание условий для укрепления и развития Российской Федерации, ее субъектов, автономных образований, обеспечения  благополучия граждан. Национальная безопасность включает в себя различные компоненты: экономическую, экологическую, политическую, социальную структуру общества. В  связи с этим она является предметом  изучения различных наук. Но главенствующее место в исследовании национальной безопасности, межнациональных конфликтов принадлежит политологии.

Непосредственная причина  возникновения межнациональных  конфликтов — расхождение и столкновение интересов субъектов межнациональных  отношений (национально-государственных  образований, наций, народностей, национальных групп). Конфликт возникает при непоследовательном и несвоевременном разрешении таких  противоречий. Мощным катализатором  развития конфликта является политизация  национальных интересов, перекрещивание национального и государственного. Провоцируемый вплетением политических интересов в национальные конфликт достигает высшей стадии обострения, переходит в национальный антагонизм.

Межнациональный конфликт —  одна из форм отношений между национальными  общностями, характеризующаяся состоянием взаимных претензий, имеющая тенденцию  к нарастанию, противостояние вплоть до вооруженных столкновений, открытых войн.

За каждым этническим, национальным конфликтом — трагедия человеческих судеб, драма народов и, что не менее опасно, неизбежность перенесения  в память приходящих поколений старых обид, оскорблений, несправедливостей, которые, если они не были сняты или  не получили должной правовой оценки, не нашли соответствующего общественного  порицания и наказания, могли  подталкивать впоследствии на решение  даже простых дел неправедными действиями. Примеров тому немало, в том числе  и в отечественной истории  с ее древнейших времен.

Следует отметить, что общепринятого  определения межэтнического конфликта  в научной литературе не сложилось. Одни авторы считают, что любое противоречие между этносами следует считать  конфликтом. Другие специалисты полагают, что межэтнические конфликты  — это лишь иллюзия или амальгама, под тонким слоем которой скрыты обычные социальные интересы и притязания — интересы экономических групп, политических сил и криминальных объединений.

Межэтнические конфликты  стали распространенным явлением в  современном мире. По данным Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира в Осло, две трети  всех насильственных конфликтов в середине 90-х годов были межэтническими. В  нашей стране распад СССР также сопровождался  острыми межнациональными, межэтническими противоречиями и конфликтами.

Для большинства российских этнополитологов характерен функциональный подход к пониманию межэтнических  конфликтов. Так, В. А. Тишков определяет межэтнический конфликт как любую  форму «гражданского, политического  или вооруженного противоборства, в  котором стороны, или одна из сторон, мобилизуются, действуют или страдают по признаку этнических различий» 2 . Другого  определения, считает он, дать невозможно, поскольку этнический конфликт в  «чистом виде» вычленить нельзя по причине того, что их в природе  просто не существует. Рассмотрению причин возникновения межнациональных  конфликтов посвящены работы Р. Г. Абдулатипова, Л. М. Дробижевой, А. Г. Здравомыслова, Н. П. Настасюк, А. Б. Элебаева и др.

До 80-х годов прошлого столетия о межнациональных конфликтах в СССР публично ничего не говорилось. Считалось, что в нашей стране национальный вопрос решен окончательно. И надо признать, что крупных открытых межнациональных конфликтов не было. На бытовом уровне существовали межнациональные  антипатии и трения, а также совершались преступления на этой почве. Однако последние никогда отдельно не учитывались и не отслеживались.

Фиктивные федерализация  и автономизация страны с четырьмя неравноправными уровнями национально-государственных  и национально-административных образований (союзная республика, автономная республика, национальная область, национальный округ) на волюнтаристски нарезанных территориях, где исторически проживали и  другие народы, заложили под национальный вопрос в СССР мину замедленного действия. Последующие волевые изменения  границ национальных образований и  передача огромных территорий (например, Крыма) из одной республики в другую без учета исторических и этнических особенностей, депортация целых народов  с родных земель и рассеивание  их среди других национальностей, огромные миграционные потоки, связанные с  массовым выселением людей по политическим мотивам, с великими стройками, освоением  целины и другими процессами, окончательно перемешали народы СССР.

При целостности жестко централизованного  и фактически унитарного Советского государства межнациональные отношения  не вызывали особой тревоги. С одной  стороны, человек любой национальности сознавал себя гражданином всего  федерального пространства, с другой — партийные и государственные  структуры твердо удерживали народы в рамках интернационализма. Даже отдельные  националистические высказывания некоторых  руководителей в союзных и  автономных республиках беспощадно пресекались.

Ослабление союзных «обручей»  в процессе начавшейся перестройки, гласности и суверенизации национально-территориальных  образований обнажило многие пороки коммунистического режима, его национальной политики и вызвало дремлющие  межнациональные трения. Националистически  настроенные и стремящиеся к  власти и собственности группы во многих союзных и автономных республиках, в одночасье ставшие национальными  героями, бросились объяснять все  народные беды действиями союзных органов  и эксплуататорским интернационализмом. И в этом была доля правды. Однако, как при любом массовом психозе, в межнациональных отношениях стали  доминировать крайности.

Силой удержать межнациональные  конфликты было уже невозможно, а  опыта самостоятельного цивилизованного  решения без участия сильного центра у народов не было. Не без  помощи националистических экстремистов многим из них, мгновенно позабывшим реальную интернациональную помощь, стало казаться, что их скудная  жизнь обусловлена тем, что именно они в ущерб себе «кормят» центр  и другие народы. Спустя некоторое  время многие республики, «наглотавшись  суверенитетов» (по выражению Н. Назарбаева), станут постепенно осознавать истинные причины своих бед, в начале же перестройки националистическая эйфория  была доминирующей. Распад СССР вызвал обвальные межнациональные конфликты  во многих союзных и автономных республиках; территория бывшего СССР стала зоной  этнического бедствия.

Конфликтная ситуация в странах, образованных на территории бывшего  СССР, обусловлена многими причинами: политическими (централизм и унитаризм  власти, репрессирование и завоевание народов), экономическими (экономический  кризис, безработица, обнищание), социально-психологическими (межнациональные барьеры в общении, негативные формы национального  самоутверждения, открытый национализм, амбиции национальных вождей), территориальными и др. Конфликтная ситуация в большинстве случаев складывается как результирующая составляющая комплекса причин и условий. Конфликт возникает тогда, когда объективно, а нередко и субъективно, тот или иной народ чувствует себя в чем-то ущемленным, обиженным, обойденным, когда решение многих проблем он видит лишь в национальном самоутверждении.

При возникновении межнационального конфликта внутри одного государства, судя по горькому опыту стран, образованных на территории бывшего СССР, есть два  варианта поведения официальных  властей. Первый: власти, сохраняя равновесие, остаются над конфликтом, пытаясь  допустимыми силами и средствами потушить возникший конфликт, как  это, например, делалось, хотя и не без  ошибок, российскими властями в конфликте  между северными осетинами и  ингушами. Второй: власти сами втягиваются  в конфликт, выступая за сохранение территориальной целостности страны или на стороне титульного народа, как это наблюдалось в Азербайджане в конфликте между азербайджанцами  и армянами, в Грузии — в конфликте  между грузинами и южными осетинами, между грузинами и абхазами, или  в Молдове в конфликте молдаван с русскоязычным населением (Молдовы  с Приднестровьем). В аналогичные  ситуации, в конечном счете, втягивались  и российские власти в Чечне.

Кроме политических версий этносоциологи выдвинули модель социально-структурных изменений  как основы противоречий, приводящих к конфликтам 3 .Они считают, что  в основе межэтнической напряженности  лежат процессы, связанные с модернизацией  и интеллектуализацией народов. Это процессы, без которых метрополия так же не могла развиваться, как  и регионы. Они привели к тому, что в престижных видах деятельности нарастала конкуренция между  титульными нациями и русскими. У  многих народов к концу 70-х годов  не только сформировалась полиструктурная  интеллигенция (т. е. помимо административной и занятой в сфере просвещения, как было в основном в 30–60-х годах, появилась еще и научная, художественно-творческая, а у некоторых наций — и  производственная интеллигенция), но и  сложились новые ценности и представления, в том числе о самодостаточности  и необходимости большей самостоятельности. Такие представления и ценности не совпадали с теми, которые были у русского населения республики, приехавшего сюда с установкой помогать и, следовательно, ощущавшего себя по статусу  выше местного населения, в роли «старшего  брата».

При всей сложности вычленения главных мотивов межнационального конфликта коренным является мировоззрение  национал-экстремизма — идеологии  и практики национального превосходства (неприятия культуры, традиций, религии, обычаев другого народа). Национал-экстремизм, как правило, спекулирует на объективных  противоречиях, трудностях экономического, социального, экологического, духовного  характера, «белых пятнах» истории, несовершенстве национально-государственного устройства, правовой защиты чести  и достоинства граждан, перегибах  в кадровой политике по национальному  признаку. Всему этому придается  «национальная» окраска, центр тяжести  переносится на противопоставление народов, осуществляется проповедь  исключительности «своей» нации  и возложение на инонационального соседа вины.

Искусно подогретые национальные чувства как бы накладываются  на реально существующие проблемы, затем включается такой универсальный  механизм всякого национал-экстремизма, как политическое хамелеонство и  «всеядность»; способность национальных элит вступать в коалицию с самыми полярными идейными течениями и  откровенными преступниками, коррумпированными кругами, в том числе из структур официальной власти, «кланами», где каждый защищает свои собственные, чаще всего далеко не национальные интересы. В определенный момент межнационального конфликта национал-экстремизм будет приобретать характер «национального» единства, временного межнационального союза для борьбы с общественной системой, блокирования властных, правительственных решений. Толчком к межнациональному конфликту могут стать как общие, так и совершенно конкретные, «ситуативные» причины, восходящие к особенностям того или иного региона. Противоестественно и разуму, и человеческой природе видеть хотя бы малейший источник межнационального конфликта как заложенный изначально, «генетически» в тот или иной этнос, как его сущность.

Таким образом, понять причины  конфликтов исходя из какой-то одной  теории нельзя, потому что, во-первых, каждый конфликт имеет свою специфику, во-вторых, казуальные основы их могут меняться в ходе эскалации конфликтов, особенно если они затяжные.

Анализируя этнические конфликты  в Российской Федерации и странах  ближнего зарубежья, следует выделить исторические причины возникновения  и эскалации конфликтов. К ним  относятся несправедливость административно-политической иерархии народов (союзные, автономные республики, автономные области, округа), произвольная перекройка границ национальных образований, депортация народов.

Как результат насилия  необходимо рассматривать и несбалансированность преобразований общества, когда социальное и экономическое неравенство, конкуренция  на рынке труда, земли и жилья  перерастают в межэтнические  конфликты. Такова природа конфликтов-бунтов конца 1980-х — начала 1990-х годов  — ферганских, душанбинских, ошских — и других подобных событий. Чаще всего этническая общность, «подвергшаяся  нападению», выступала в роли «козла отпущения».