Социологическая ангажированность

Може Ж. Социологическая ангажированность

2. Что такое «социальная ангажированность»?

        В общественно-политический обиход термин ангажированность введен Сартром. По его мнению, человек через совершение нравственного и практического выбора созидает сам себя. При этом никаких заранее заданных моральных ценностей нет. Существование человека — “тотальный выбор”, постоянное определение по отношению к обстоятельствам, необходимость занятия в любой ситуации четкой позиции. Литература есть выражение вовлеченности писателя в обществ. жизнь. Невмешательство в события — тоже форма участия в них. В обществе писатель говорит, а если не говорит, то стреляет. Сартр считал Флобера и Гонкуров виновными в последовавших за Коммуной репрессиях: “Они не написали ни строчки, чтобы помешать им”. Пример критического  использования понятия ангажированность можно найти в работах Р. Барта. По его мнению, литература создана для тождества себе, это особый праксис. Слово — не орудие и не носитель полит. идей, а самодостаточная структура. Ответственность писателя не в том, осознает ли он идеол. выводы из высказываемых им мнений, а в том, чтобы переживать литературу. как неудавшуюся Ангажированность, как особую действительность, не являющуюся вовлечением в обществ. жизнь.

       Камю так же отказывается от вульгарной трактовки А. как непременного участия в политике, заменив ее понятием “обязательства” художника жить и творить в любых условиях.

      Ангажированность, по Сартру, является «ответом интеллектуального поля мифическому коммунизму, объединяющему как две стороны одной реальности революцию, пролетариат — универсальный класс, предназначенный для ее исполнения, СССР, родину социализма, Коммунистическую партию как воплощение пролетариата и марксизм как доктрину, выражающую смысл этого “объективного” движения истории»

        Образу ангажированного интеллектуала, Мишель Фуко противопоставляет «специфического интеллектуала». По Фуко, «универсальный интеллектуал» XIX и начала XX веков — по преимуществу писатель, «носитель значений и ценностей, в которых все могли узнать себя», — был производным от человека, следующего закону, от того, кто «власти, деспотизму, заблуждению, высокомерию богатства противопоставляет универсальность правосудия и справедливость идеального закона». С этой точки зрения, ангажированный интеллектуал, воплощенный в фигуре Сартра, выступал в качестве «ясного универсального образа универсальности», а его «мрачной коллективной формой» был пролетариат.

       Эта противоположность между «универсальным интеллектуалом» и «интеллектуалом специфическим» перекрывает противоположность между гуманитарными науками и философией, которая не перестает будоражить историю интеллектуального поля с самого начала века.

       «Специфический интеллектуал», социолог, тем не менее пребывает в особой ситуации по отношению к «ангажированности». По самой природе своего объекта (социальный мир), своему стремлению к научности положению тех, кто ею занимается, профессия социолога является (однако, не сводится только к этому) в высшей степени политической деятельностью. Подобно всякой науке, построенная наперекор очевидностям здравого смысла социология с необходимостью носит критический характер, а поскольку «ангажированность» является неотъемлемой частью критики мира, такого как он есть, то занятие ремеслом социолога, подразумевающее сомнение в обыденном представлении о социальном мире, с необходимостью является «ангажированным». «В случае с социальной наукой, — пишет Пьер Бурдье, — снятие покровов само по себе уже является социальной критикой, которая не преследовалась как таковая и которая тем сильнее, чем наука более могущественна, а значит, более способна раскрыть механизмы, чья эффективность частично обеспечивается их незнанием, и тем самым может затронуть основания символического насилия». Поскольку поле социальных наук имеет своим объектом социальный мир и претендует на создание научного представления о нем, «каждый из специалистов в этом поле находится в конкуренции не только с другими учеными, но также и с профессионалами символического производства (писателями, политиками, журналистами) и, более широко, со всеми социальными агентами, которые, обладая символическими силами и крайне неравными достижениями, работают над тем, чтобы диктовать свое видение социального мира». В этой борьбе представлений решающей символической силой обладают те из них, что являются социально признанными в качестве научных: хотя и не существует собственной силы истины, имеется сила веры в истину или в ее внешние проявления, которая наделяет обладателя этой истины или того, кто внешне кажется обладателем истины, монополией на легитимную точку зрения. Таким образом, можно понять, что социально признанная научность является решающей ставкой и что наука, коль скоро речь идет о социальном мире, с необходимостью оспаривается обладателями временной власти и их союзниками. «Действительно научная социология, — пишет Пьер Бурдье, — есть социальная практика, которая социологически не должна была бы существовать», и которая с самого начала «должна была заставить забыть себя, вновь и вновь отрицать себя в качестве политической науки с тем, чтобы заставить принять себя в качестве науки университетской»

Задачи социологии:

• Социология как инструмент понимания самого себя и других есть путь к определенной «социальной толерантности». Но знание всех принуждений и ограничений, связанных конкретной занимаемой в поле позицией и с приведшей к ней определенной траекторией, позволяет также нейтрализовать последствия этого факта. Социо-анализ как инструмент высвобождения социального бессознательного, вписанного во все институты и габитусы, предлагает способ освободиться от этого управляющего практиками или угнетающего их бессознательного, путем нейтрализации последствий детерминизма; он делает возможным возникновение рационального субъекта. 
• Социология также является одной из реальных форм защиты от символического насилия в той мере, в какой она предлагает орудия для разрыва этого рода непосредственного согласования мыслительных структур и — являющихся их основанием — социальных структур.

    Социологическая ангажированность, по Пьеру Бурдье, должна «способствовать определению рационального утопизма, способного обыграть познание вероятного для того, чтобы осуществить возможное»

распространение социологии подчинено провозглашаемым  ею законам распространения культурной продукции, входя в отношения  силы, которые социология выявляет. 

       «Социологическая ангажированность» Пьера Бурдье является одновременно ангажированностью глашатая всеобщего и ангажированностью «специфического интеллектуала».

        Интеллектуальный проект Пьера Бурдье, основанный на преодолении возобновляющихся альтернатив поля общественных наук связанных на основе структурной гомологии с утвержденными позициями политического поля («либерализм» и «социализм», «индивидуализм» и «коллективизм» и т. д.), встречает сопротивление со стороны обоих полей: и поля общественных наук, и поля политики.