Трансформация статуса научного знания в современном обществе

Национальный Исследовательский  Университет – Высшая Школа Экономики

Факультет социологии

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Эссе по курсу «Социология науки» на тему:

Трансформация статуса научного знания  
в современном обществе

 

 

Выполнила:

Ананьева Алиса, 434 группа

Проверил:

Кожанов А.А.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва, 2012

 

Содержание:

 

 

 

Введение

 

Современное общество постоянно меняется, трансформируются и развиваются  экономики в разных странах, происходит смещение акцентов и меняется расстановка  сил между секторами экономики. Постепенно растет доля информационного сектора в экономиках развитых стран, и информация становится все более дорогим и ценным товаром (и ресурсом). Чтобы выгодно и быстро продать информацию, необходимо гарантировать ее качество. Институт науки является одним из тех, что неизменно пользуется доверием у людей: ученый во многих вопросах зачастую обладает неоспоримым авторитетом, а научное знание нередко воспринимается как истинное и единственно объективное. Одним из способов доказать истинность каких-либо фактов является использование образа науки и ученого(ых) или эксперта и экспертного знания. Это одна из главных причин, почему сегодня всюду присутствуют упоминания науки и ученых – в рекламе, СМИ и т.д.

Рассмотрим пример рекламы. Пытаясь продать какой-то товар, в рекламе, по сути, преподносят какую-то информацию об этом товаре, его образ, или образ его потребителя, и его хотят преподнести так, чтобы заинтересовать аудиторию, заставить людей поверить в то, что то, о чем говорят в рекламе – правда. Здесь-то и приходит на помощь апелляция к науке/ученым/экспертам, ведь полагается, что если что-то доказано учеными/установлено экспертами, то это с большей вероятностью должно оказаться правдой – теоретически смысл науки как раз и заключается в поиске объективной истины. Однако, к сожалению, порой сложно, а зачастую и невозможно проверить верность преподносимых нам научных и не очень фактов.

Ключевой проблемой, которую мы попытаемся проанализировать в предлагаемом эссе, можно считать проблему легитимации знания с помощью образа науки, а теоретической «рабочей гипотезой», которую можно установить, является то, что при вхождении общества в информационную эпоху (эпоху информационного общества/общества знаний/общества постмодерна и т.д.) изменяется статус научного знания, а точнее оно приобретает новые формы. Сначала мы рассмотрим то, как знание превращается в товар и ресурс, что позволит нам затем перейти к вопросу о науке как способе легитимации знания.

Знание как ресурс и товар

 

Многие ученые из различных сфер социальных наук¹ писали о том, что современное общество выходит на новый этап развития, когда одним из главных ресурсов и товаров в экономике становится знание и информация. Повсеместное распространение нового типа стоимости (так называемой knowledge-value²) фактически создает новую систему хозяйствования, гораздо более динамичную и основанную на субъективных ценностях, что, конечно, преобразует и отдельные процессы, такие как производство или выбор потребителя. «Заключенная в товаре созданная знанием стоимость в конечном счете проистекает из факторов, которые позволяют ощутимым образом отличить его от другой имеющейся на рынке продукции»³. То есть различия в потреблении товаров постепенно в большей степени становятся обоснованы тем, какое знание стоит за товаром. Отношение поставщиков и потребителей знания к самому знанию будет стремиться принять форму отношения производителя и потребителя товаров, т.е. знание приобретет стоимостную форму, перестает быть самоцелью и будет производиться, чтобы обрести стоимость и быть проданным. Происходит меркантилизация знания. Но важным будет не только «количество» и «качество» вложенных знаний, а то, чем один товар отличается от другого в плане обоснованности его потребления каким-либо знанием. Другими словами, в магазине покупатель с большой вероятностью предпочтет опробованный другом товар без ГМО, сделанный по ГОСТу, какому-то другому, о котором он ничего не знает или знает меньше. Это приводит нас к вопросу о том, каким знаниям доверять можно, а каким нет.

 

Наука как способ легитимации  знания

 

Нами уже упоминалось во введении, что образ науки, ученых, экспертов может стать образом, помогающим продавать товар (а точнее «продавать» идею о том, что только этот товар обладает какими-то необходимыми свойствами, или не обладает вредными, о чем обычно и говорят «ученые» в рекламе), так как он подтверждает информацию, преподносимую в рекламном ролике. Здесь мы сталкиваемся с необходимостью «легитимации» уже научного знания в глазах людей (речь идет о том, как объективное знание сделать также и коллективным убеждением).

Интересен взгляд на этот вопрос Ж.-Ф. Лиотара. В своей работе «Состояние постмодерна»⁴ он говорит о том, что когда наука пытается легитимировать свои знания, ей не избежать нарратива. Его функцией здесь является преодоление барьера между научным и народным знанием. Науке нужно как бы «идти в народ», говорить на понятном обычным людям языке. Государство, к примеру, также может добиваться доверия людей с помощью нарратива. Обращение к нарративу неизбежно, если наука стремится к истинности своих высказываний, однако не может легитимировать их собственными средствами. По этому поводу Лиотар приводит в качестве примера «Государство» Платона, в котором помещен рассказ о пещере. Речь Платона, восхваляющая науку, сама по себе является ненаучной. Научное знание не может узнать и продемонстрировать свою истинность, если не будет использовать знание-рассказ. Наука в своем поиске «доказательства доказательства» пришла к выводу, что нужно отойти от метафизического поиска первого свидетельства или трансцендентальной власти. Правила игры в науке являются имманентными этой игре и не существует иного доказательства, кроме как консенсуса экспертов.

Безусловно, справедливо отметить, что концепцию Лиотара о научном знании необходимо воспринимать в контексте его теории общества постмодерна, которое понимается им как падение доверия к метанарративам, что и является, по его мысли, необходимостью для легитимации научного знания как универсального через микронарративы. Нарратив в таком случае устанавливает законы, формирует предписания. Это значит, что он осуществляет свою компетенцию не только в области денотативных, но и в прескриптивных высказываниях, которые претендуют на истинность.

Действительно, посмотрев некоторые  рекламные ролики, мы видим, что образ  науки часто предстает в виде нарратива. Может, например, присутствовать конкретная личность: авторитетное лицо научной сферы или эксперт в своей области, как правило, с указанием на должность. Или может быть использован образ эксперимента, что, по сути, также представляет собой конкретный нарратив.

По-другому смотрит на этот вопрос автор статьи «Science and Coca-Cola», Томас Ф. Джайрин⁵. По его мнению, науке не нужно себя «продавать», так как у нее в принципе нет конкурентов. Если смотреть шире, то, по мнению автора, наука обладает таким типом знания, которое в принципе не требует джастификации. Рассматривя науку как товар, автор отмечает, что она более успешна, чем любой другой продукт. Это обусловлено высоким авторитетом науки и своеобразной «монополией» на рынке. Наука рассматривается автором как единственное в своем роде явление, что, на наш взгляд, не совсем верно: да, институт науки уникален сам по себе, но если автор ведет речь об использовании образа науки в рекламе, то у такого средства продвижения есть множество конкурентов – конкретно реклама может использовать множество разных образов, чтобы привлечь потребителя, и образ науки/ученых/экспертов – лишь один из них. Возвращаясь к мысли автора, с одной стороны, реклама Кока-Колы с использованием образа науки – это реклама продукции. Но не оказывает ли использование образа науки в рекламе пользу и самой науке?

«Scientists benefit in two ways: if science is perceived as reliably truthful knowledge, its purchase by public fiduciaries (i.e., the state) is taken-for-granted as legitimate because it is seen as a common public good rather than as a commodity whose purchase benefits sectarian interests (of scientists, for example). Also, if advertisers continue to use science in their ads, scientists benefit from the broadcasted reproduction of this folk epistemology without paying for it»⁶.

Как мы видим, по мнению автора, наука также, бесспорно, по мнению автора, выигрывает от «сотрудничества» с бизнесом. Однако в таком случае уместно поставить вопрос об изменении общественного восприятия науки.

В данной статье, например, автор указывает, что для науки  наибольшая  опасность состоит  в том, чтобы не стать слишком «коммерческой». Под этим понимается то, что все причины того, что образ науки используется в рекламе, состоят не в том, что ее нельзя купить или продать, а в том, что ее «продажи» зависят от того, чтобы общество в принципе не воспринимало ее как товар.

Затрагивая вопрос о восприятии образа науки, хотелось бы немного разграничить понятия о популяризации науки и частоте использования образа науки в медиапространстве. Для этого стоит упомянуть статью Джеффри Томаса и Джона Дюранта «Why Should we Promote the Public Understanding of Science?»⁷. Авторы выделяют 9 сфер, на которых положительным образом скажется рост популярности науки. Они говорят о том, что нужно повышать научную грамотность населения, улучшить качество знаний о науке и ученых. В нашем же случае уместнее использовать некий обобщенный абстрактный термин «образ науки» (хотя вообще-то его и сложно представить обобщенным), который присутствует в современном медиапространстве. Это подтверждается тем, что, скажем, преимущества для науки, о которых они упоминают, вряд ли актуальны для нашего случая. Авторы говорят, например, о привлечении новичков в научное сообщество и о том, что общественная поддержка науки зависит от информированности общественности о процессах и результатах научных исследований. Это никак не соотносится с современной популярностью образа науки в рекламе и медиапространстве в целом. Вряд ли использование в рекламе слова «наночастицы» в комплекте с человеком в белом халате и очках действительно сколько-нибудь серьезно увеличивает информированность общества о современных исследованиях. Получается, что в данном случае мы не говорим о продвижении науки. Происходит апелляция к образу науки, стереотипам о науке, научном знании, ученых, экспертах, сложившимся в мышлении людей. Это, по сути, и есть механизм, на котором работает известный «феномен британских ученых», и который придает новые смыслы концепту научного знания в современном обществе, который мы рассматриваем.

Заключение

 

Есть множество причин, почему люди доверяют науке и ученым. Сегодня мы фактически зависимы от науки, от научных разработок, мы доверяем ученым как профессионалам. Поэтому использование научных и псевдонаучных данных, образов, идей повышает вероятность того, что преподносимой информации будут доверять.  Ссылки на реальный институт науки (ГОСТы, лицензии, ссылки на проведенные исследования, статистика), специализированные термины, визуальный ряд и многое другое позволяет придать преподносимой информации совершенно другой облик. Фактически здесь поднимается вопрос о восприятии образа науки.

Мы в своем эссе постарались осветить некоторые  аспекты использования образа науки, ученых, экспертов в качестве инструмента для «продажи» информации, легитимации знания. В качество основного примера сферы, в которой применяются анализируемые нами приемы, мы использовали рекламу, но лишь потому, что эти процессы там наиболее очевидны. На самом деле рассмотренные нами механизмы также зачастую присутствуют и в других областях медиа, особенно в СМИ.  Рассмотрев различные источники, мы пришли к выводу, что научное знание в современном обществе принимает новые формы: ссылки на образ науки и использование «научных» (или псевдонаучных?) знаний становятся одним из приемов продвижения. На наш взгляд данное эссе, включающее некоторый анализ литературы, могло бы стать базой для дальнейших эмпирических исследований в этой области, которые были бы, безусловно, очень актуальны.

 

Список использованной литературы:

 

1.  Geoffrey T., Durant J. Why Should we Promote the Public Understanding of Science? // Scientific Literary Papers: A Journal of Research in Science, Education and research. Summer 1987

2. Gieryn T. Science and Coca-Cola. Source: Science & Technology Studies, Vol. 5, No. 1 (Spring, 1987), pp. 12-31

3. Кожанов А.А. Анализ экспертного знания и социальной роли эксперта как автономная предметная область современных социальных исследований науки / Социологические этюды: сборник статей аспирантов. М.: ИС РАН, 2006. С. 295 – 305

4.  Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна/Пер. с фр. Н.А. Шматко — М.: Институт экспериментальной социологии

5. Сакайя Т. Стоимость, создаваемая знанием, или история будущего (Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.337-371.)

6.  Стюарт Т. Интеллектуальный капитал. Новый источник богатства организаций. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.372-400.

7. Шевчук А. В. О будущем труда и будущем без труда (футурологические дискуссии) // Экономическая социология. 2005. Т. 6. № 3

¹ См. например: Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна/Пер. с фр. Н.А. Шматко — М.: Институт экспериментальной социологии; Спб.: Алетейя, 1998. — (серия "Gallicinium); Сакайя Т. Стоимость, создаваемая знанием, или история будущего. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.337-371; Стюарт Т. Интеллектуальный капитал. Новый источник богатства организаций. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.372-400.

² Сакайя Т. Стоимость, создаваемая знанием, или история будущего. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.337-371

³ См. там же.

⁴ Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна/Пер. с фр. Н.А. Шматко — М.: Институт экспериментальной социологии

⁵ Gieryn T. Science and Coca-Cola. Source: Science & Technology Studies, Vol. 5, No. 1 (Spring, 1987), pp. 12-31

⁶ См. там же, pp. 19-20

⁷ Geoffrey T., Durant J. Why Should we Promote the Public Understanding of Science? // Scientific Literary Papers: A Journal of Research in Science, Education and research. Summer 1987