Торговля и таможенное дело в Новгороде Великом (ХII – ХVвв.)

1. Торговля и таможенное дело в Новгороде Великом (XII – XV вв.)

1. Договорно-правовые условия новгородской торговли.
2. Новгородско-ганзейские и новгородско-ливонские противоречия.
3. Товарные потоки в новгородской торговле.

Темы докладов: Торговые дворы иноземцев в Новгороде.

Первый вопрос. Законодательную основу торговой и таможенной деятельности в удельное время составляли грамоты (ярлыки) монгольских ханов на право свободной торговли в Северо-Восточной Руси, международные договоры, договорные и духовные грамоты великих и удельных князей. Несмотря на то, что удельный порядок ослабил и даже разрушил политическое единство Русской земли, а политическая раздробленность негативно сказывалась на развитии товарного обращения, источники таможенного права свидетельствуют о том, что Северо-Восточная Русь уже в рассматриваемый период представляла единую в торговом и таможенном отношении территорию.

Вступая в  договорные отношения с князьями Северо-Восточной Руси, представители  Новгорода добивались, чтобы с  новгородских купцов в Суздальской земле взималась лишь мытные пошлины в установленном размере. Договорные грамоты великих князей Московских с великими князьями Тверскими и Рязанскими также свидетельствуют о стремлении властей узаконить обычай и сохранить таможенные пошлины в прежнем виде. Аналогичные договоры русские великие князья, а также новгородские и псковские власти заключали с ливонскими и ганзейскими городами. Бросается в глаза однородность основных договорных обязательств сторон, во многом обусловленная нормами Правды Русской.

Князь нужен  был новгородцам и для обеспечения  их торговых интересов. Поэтому в  договорных грамотах внимание обращалось не только на судебно-административные, но и на торговые их отношения с  князем. Во-первых, ограждая торговые интересы новгородцев, князь гарантировал им в своем собственном княжестве свободную торговлю и личную безопасность. (Новгород остро нуждался в привозном хлебе из Низовой земли и потому стремился обезопасить себя от угрозы экономической блокады со стороны владимиро-суздальских князей). Во-вторых, князь не мог произвольно устанавливать таможенные пошлины. (Из договорных грамот Новгорода с Ярославом Ярославичем и всеми другими князьями следует, что с новгородских купцов в Суздальской земле полагалось взимать мыт – две векши с воза, ладьи и «от хмелна короба и от лняна»). В-третьих, участвуя в торговле города с заморскими купцами, князь вынужден был прибегать к услугам новгородских посредников. Он также не мог ни нарушать договоров Новгорода с немецкими городами, ни затворять иноземных торговых дворов, ни ставить к ним своих приставов; не должен был ставить своих мытниц по Новгородской земле.

Правила торговли Новгорода с немцами определялись торговыми договорами – важнейшим  источником по истории внешней торговли России. Их особенностью было то, что они постоянно возобновлялись в связи с восстановлением мира и прерывавшихся новгородско-ганзейских торговых контактов. Немецкую сторону на переговорах в XII в. представлял о.Готланд, в XIII в. – немецкая Ганза в Висбю, с конца XIII в. по 1361 г. – Любек и Висбю, с 1361 по 1392 г. наряду с Любеком и Висбю к руководству ганзейской конторой подключились ливонские города – Дерпт, Ревель и Рига, с 1392 по 1494 гг. на первый план вышли ливонские города.

Первый  дошедший до нас торговый договор Новгорода с Готландом был заключен в 1191 – 1192 гг. Поскольку в нем содержалась ссылка на «старый мир», то можно предположить, что более ранний договор был заключен в первой половине XII в., вскоре после основания в Новгороде Готского двора. В договоре 1191 – 1192 гг. устанавливалось, что никакой конфликт, возникающий в торговых делах немцев в Новгороде или новгородцев «в немцах», не должен был становиться поводом для конфискации товаров («рубежа не творити») или для прекращения торговли. Кроме того, договор предписывал предъявлять иск только виновному лицу, не наказывая всех немецких или новгородских купцов в случае нарушения одним из них правил торговли. Однако на практике эти правила практически не соблюдались, и поэтому они постоянно повторялись во всех последующих договорах».

Характеризуя  первые договоры Новгорода и других западно-русских земель с немцами, следует указать, что все они  содержали юридические нормы, почти  тождественные по содержанию с русским  правом (в этом заключалось их главное  отличие от договоров с греками, искусственно приспосабливавших культурное византийское право к русскому обычному). Особенностью договоров XII – XIII вв. с Готландом, ганзейскими городами, Ригой, Ливонским орденом и Швецией было и то, что в них в равной степени определялся правовой статус не только иностранцев в России, но и русских в немецких землях. В основном же правила торговли не оформлялись в нормах юридических памятников. Они освящались «стариной», но при этом имели силу и значение закона.

Другим  правовым источником, позволяющим проследить характер и условия товарообмена между Новгородом и немецкими городами, была скра (Skra, Schra, Schrage) – устав Немецкого двора (немецкий «судебник»), регулировавший жизнь немецкой фактории. Первый документ такого рода, сохранившийся в целом ряде списков (редакций), появился в первой половине XIII в.

Второй вопрос. Вопреки тому, что в каждом договоре, начиная с XII в., немцы и новгородцы выражали совместное пожелание торговать без стеснений, без насильственного захвата товаров (это выражалось словами «вольное торгованье», «путь чист», «без рубежа», «без пакости»), вся история русско-ганзейской торговли на деле сводилась к одному сплошному захвату русскими или немцами товаров посторонних лиц за убытки, действительно или якобы ими понесенные, являя непрерывный ряд насильственных действий, основанных на идее круговой поруки между лицами, происходящими из одной и той же местности или принадлежащими к одной и той же национальности. В ответ на бездеятельность немецких властей в преследовании и наказании пиратов, новгородская сторона не только не останавливалась перед применением репрессий против отдельных немцев, но и сознательно обостряла ситуацию до конфликтов как с Ганзейским союзом, так и с Ливонским орденом. В 1401 г. новгородцы задержали много ганзейских товаров и вообще с этого времени их недоверие к Ганзейскому союзу стало проявляться вполне определенно. В этом они видели единственное средство добиться от немцев хоть какого-нибудь удовлетворения своих интересов.

Как можно  заметить, декларируемый в мирных соглашениях принцип индивидуальной ответственности на практике не соблюдался. Этому способствовало и то, что само торговое право в то время нередко исходило из принципа «групповой ответственности». Так, согласно договору 1269 г., в случае столкновения между новгородцем и «зимним гостем», «летний гость» за это не должен был отвечать и наоборот. Договаривающиеся стороны нередко применяли друг против друга акцию рубежа (от древнерусского глагола «рути» – подвергать конфискации), которая заключалась в изъятии имущества у купца-должника, а при отсутствии самого должника – у соотечественника. Нередко «рубеж» являлся внешнеполитической акцией, направленной против города или страны, откуда прибыл купец. Целым рядом соглашений Ливонского ордена с Новгородом и Псковом в XV в. устанавливалось, что в случае столкновений между Орденом и Псковом новгородские купцы не подлежали ответственности и задержанию и наоборот.

Стремясь  к сосредоточению и удержанию  всех нитей балтийской торговли в  своих руках, Ганза, начиная с XIII в., запрещала немецким купцам вступать в компании с русскими и принимать их товары для перевозок; это запрещение второй редакции скры распространялось и на компании с европейскими купцами, в первую очередь с фламандцами и англичанами. Четвертой и пятой редакциями скры (XIV в.) немцам также запрещалось привозить с собой на двор св.Петра ломбардцев, фламандцев и других неганзейцев под угрозой штрафа в 50 марок и потерей прав двора. Это правило повторялось во всех последующих редакциях скры. Яростное противодействие властей немецкого двора вызывала и коммерческая деятельность в Новгороде Тевтонского ордена. На рубеже XIV – XV вв. ганзейские съезды и города, руководившие торговлей с Новгородом, вновь и вновь принимали постановления о запрещении продажи новгородцам ранее не ввозившихся сортов сукон, торговли в кредит, поездок новгородцев по не установленным маршрутам и т.д.

Следствием  ганзейской монополии стало ухудшение  качества товаров, ввозимых немецкими  купцами. Ганзейские власти чинили препятствия к привозу в Новгород качественного английского сукна, поставка которого все равно осуществлялась через Пруссию и Литву. Источники зафиксировали торговые поездки в Новгород в XIV – XV вв. ломбардцев, голландцев, литовцев.

Непросто, зачастую конфликтно, складывались и отношения Новгорода с Ливонским орденом. Враждебно настроенный по отношению к России, Орден прилагал отчаянные усилия к тому, чтобы закрыть для России выходы к Балтийскому морю и тем самым не допустить ее сношений с западноевропейскими странами. Власти Ордена не пропускали в Россию нанятых мастеров различных специальностей. Они следили и за тем, чтобы иностранные купцы-неганзейцы не вступали в непосредственные торговые сношения с русскими, посещавшими Ливонию. Очевидно по этой причине голландцам дозволялось посещать лишь приморские ливонские города в качестве шкиперов и членов судовых команд. При этом им запрещалось торговать с русскими, изучать русский язык. Аналогичные решения принимались и в отношение купцов-неганзейцев других национальностей. Причем англичанам и фламандцам запрещалось торговать не только с русскими, но и с немцами. В 1346 г. ганзейский съезд принял решение о том, чтобы все товары, предназначавшиеся для Новгорода, привозились сначала в ливонские порты Ригу, Ревель и Пернаву (Пернов, Пярну). Тем самым запрещалась доставка товаров в Новгород через Пруссию, Курляндию или Швецию по суше.

Третий вопрос. В числе привозных товаров на первом месте стояли шерстяные ткани самых различных сортов и цветовых оттенков (ипрское, скорлат, багрец, лунское, поперингское и т.д.). Главными поставщиками сукна в Новгород выступали фландрские города Гент, Брюгге, Ипр, Сент-Омер, Аррас, Дуэ, Лилль, Поперинг, Диксмюйде, Коммин, Вервик, Варнетон и другие, но были и нидерландские (Наарден, Амстердам, Лейден, Гаага), и немецкие (Аахен и Кельн), и польские (Гданьск), и английские (Лондон). В конце рассматриваемого периода «лунские» сукна из Англии стали преобладать над всеми остальными. Из Германии привозились не только шерстяные ткани, но также льняное полотно. Из других импортных товаров следует указать металлы: чугун, железо, медь, олово, свинец, золото, серебро из Англии, Германии, Австрии, Чехии, Венгрии, металлические изделия, в том числе колокола, листы жести для кровли, иглы, посуду, а также краски, серу, янтарь, жемчуг, сердолик, стеклянную посуду, пергамент, перчатки, оконное стекло, муку, копченое и соленое мясо, сушеную рыбу, балтийскую сельдь, соль, масло, солод, вино, пиво, мед, сушеные плоды, пряности и др. По мнению А.Л.Хорошкевич и В.М.Потина, в конце XIII – начале XIV в. серебро в стоимостном выражении составляло главную статью новгородского импорта. Ввозились и другие необходимые в ремесленном производстве материалы: ртуть, мышьяк, купорос, квасцы. Так, импортируемые квасцы использовались для дубления кожи, производства пергамента.

Возможно, что поначалу привозилось  и оружие. Однако уже в XIII в. Ганза  запрещала его продажу новгородцам  под угрозой проклятия папы Римского. К этому вынуждали и требования со стороны Швеции, тоже чинившей препятствия торговле новгородцев с немцами. В начале XIV в., когда новгородцы заключили договоры со шведами, а затем норвежцами, уже ганзейские немцы стремились воспрепятствовать шведам приезжать в Новгород, поскольку опасались конкуренции, угрожавшей их намерению монополизировать торговлю Руси с Западом. В дальнейшем (XIV – XV вв.) шведский король и Ливонский орден продолжали принимать постановления, запрещавшие ганзейским купцам привозить в Новгород оружие, военные припасы и металлы.

Наряду с оружием, власти Ливонии неоднократно включали в список «стратегических» товаров зерно, препятствуя его безусловной поставке в Новгород и другие западнорусские центры. Поэтому в торговом обмене Ганзы и Ливонии с Новгородом и Псковом в XIII – XV вв. роль хлеба была весьма незначительной. В XV в. власти Ливонии также препятствовали свободному вывозу лошадей, опасаясь усиления военной мощи Руси. Ганза и Тевтонский орден периодически накладывали запрет на поставку в Новгород серебра.

Новгородский экспорт в основном состоял из необработанных беличьих шкурок. Дорогая же пушнина (соболи, куницы, горностаи) составляли ничтожную долю мехового экспорта. Предположительно в XIV – XV вв. из Новгорода на Запад ежегодно отпускалось свыше полумиллиона меховых шкурок. Вторым по важности экспортным товаром был воск, добыча которого осуществлялась в лесах Среднего и Верхнего Поволжья, районах Оки, Муромской, Рязанской, Смоленской и Полоцкой земель, где бортнический промысел получил наибольшее развитие. Всего в конце XV в. из Новгорода отпускалось до 300 т воска.

Кроме мехов и воска, из Новгорода  за границу вывозили мед, толстый  грубый холст, паклю, шкуры, овчины, кожи, юфть, обувь, китовое и моржовое сало (ворвань), мясо, говяжий жир, свиное сало, рыбу, строевой лес, смолу, деготь, хмель, лен, коноплю, пеньку, канаты, поташ (углекислый калий, применялся в производстве мыла, тугоплавкого и хрустального стекла), щетину, персидский шелк и др. При этом А.Л.Хорошкевич обращает внимание на то, что вывоз льна, кож и пеньки начался не ранее XV в. и был незначительным.

Рекомендованная литература:

1. Беляев И.Д. История русского законодательства. М., 1999.
2. Бернадский В.Н. Новгород и Новгородская земля в XV в. М.; Л., 1961.
3. Валк С.Н. Древнейшие новгородские акты (XIV – XV вв.) // Новгородский исторический сборник. 1937. № 2.
4. Варенцов В.А. Торговля и таможенное управление Новгорода в XVI – XVII веках. Исторический очерк. Документы и материалы. Новгород, 1996.
5. Варенцов В.А. Привилегированное купечество Новгорода XVI – XVII вв. Вологда, 1989.
6. Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М.; Л. 1949.
7. Греков Б.Д. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV – начала XVI в. М., 1952.
8. Казакова Н.А. Из истории сношений Новгорода с Ганзой в первой половине XV в. // ИЗ. 1949. Т. 28.
9. Казакова Н.А. Из истории торговой политики Русского централизованного государства XV в. // ИЗ. 1954. Т. 47.
10. Казакова Н.А. Малоизвестные источники о русско-прибалтийской торговле конца XV – начала XVI в. // ВИД. 1968. Т. 1.
11. Казакова Н.А. Русско-датские торговые отношения в конце XV – начале XVI в. // Исторические связи Скандинавии и России. IX – XX вв. Л., 1970.
12. Казакова Н.А. Ранние русско-нидерландские торговые контакты // Исследования по социально-политической истории России. Сб. статей / Отв. ред. Н.Е.Носов. Л., 1971.
13. Казакова Н.А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения. Конец XIV – начало XVI в. Л., 1975.
14. Клейненберг И.Э. К вопросу о существовании в Новгороде Великом X – XII вв. берегового права // Правоведение. 1960. № 2.
15. Клейненберг И.Э. Кораблекрушение в русском морском праве XV –XVI вв. // Международные связи России до XVII в. М., 1961.
16. Клейненберг И.Э. Из истории русского торгового двора в Таллине в XV – XVI веках // Изв. АН Эстонской ССР. Сер. обществ. наук. 1962. № 3.
17. Клейненберг И.Э. Унификация вощаного веса в новгородско-ливонской торговле XV в. (Из истории внешнеторговой политики Ивановского ста) // АЕ за 1965 г. М., 1966.
18. Клейненберг И.Э. Цена, вес и прибыль в посреднической торговле товарами экспорта в XIV – начале XVI в. // Экономические связи Прибалтики с Россией. Рига, 1968.
19. Клейненберг И.Э. Новгородский вощаной берковец XV в. // СА. 1968. № 4.
20. Клейненберг И.Э. Орудия взвешивания в балтийской торговле Великого Новгорода и Полоцка (до конца XV в.) // ВИД. 1973. Т. 5.
21. Клейненберг И.Э. Договор Новгорода с Готским берегом и немецкими городами 1262 – 1263 гг. (по данным отчета послов немецкого купечества 1292 г.) // ВИД. 1976. Т. 7.
22. Клейненберг И.Э. Серебро вместо соли // История СССР. 1977. № 2.
23. Кулишер И.М. История русской торговли до девятнадцатого века включительно. Пб., 1923.
24. Кулишер И.М. История русского народного хозяйства. М., 2004.
25. Лесников М.П. Торговые сношения Великого Новгорода с Тевтонским орденом в конце XIV и начале XV века // ИЗ. 1952. Т. 39.
26. Лихачев Д.С. Новгород Великий. М., 1959.
27. Никитинский А.И. История экономического быта Великого Новгорода. М., 1893.
28. Пронштейн А.П. Великий Новгород в XVI в. Харьков, 1957.
29. Рыбина Е.А. Археологические очерки истории новгородской торговли X – XIV вв. М., 1978.
30. Рыбина Е.А. Иноземные дворы в Новгороде XII – XVII вв. М., 1986.
31. Рыбина Е.А. О торговых пошлинах и санкциях в средневековом Новгороде // От мытной заставы до современной таможни / Под ред. Г.М. Коваленко. Новгород, 1996.
32. Хорошкевич А.Л. Торговля иностранными тканями в Новгороде в XIV – XV вв. // ИЗ. 1958. Т. 63. С. 206 – 263.
33. Хорошкевич А.Л. Из истории ганзейской торговли. (Ввоз в Новгород благородных металлов в XIV – XV вв.) // СВ. 1959. Вып. 20. С. 98 – 110.
34. Хорошкевич А.Л. Вывоз воска из Великого Новгорода в XIV – XV вв. // Международные связи России до XVII вв. М., 1961. С. 278 – 305.
35. Хорошкевич А.Л. Торговля Великого Новгорода с Прибалтикой и Западной Европой в XIV – XV веках. М., 1963.
36. Хорошкевич А.Л. Из истории русско-немецких отношений XIII в. // ИЗ. 1965. Т. 78.
37. Шаскольский И.П. Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII – XIII вв. Л., 1978.
38. Шумилов М.М. Торговля и таможенное дело в России: становление, основные этапы развития (IX – XVII вв.). СПб., 2006.
39. Экономические связи Прибалтики с Россией. Рига, 1968.
40. Янин В.Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете археологических исследований // Новгородский исторический сборник. Л., 1982. Вып. 1 (11).
41. Янин В.Л. Очерки комплексного источниковедения: Средневековый Новгород. М., 1977.
42. Янин В.Л. Новгородские акты, XII – XV вв. М., 1991.