Теневая экономика в России

В первой группе (10 стран) масштабы теневой деятельности являются наибольшими, а в третьей (две страны) – минимальным (она практически отсутствует). При этом наименьшее влияние на теневую экономику оказывает размер доходов. Это закономерно, поскольку в экономически развитых странах высокий уровень доходов основной массы населения обеспечивается независимо от теневой деятельности.

Вместе с тем из 11 стран, имеющих относительно низкий уровень дохода, шесть (Бельгия, Нидерланды, Норвегия, Италия, Финляндия и Ирландия) характеризуются наибольшим удельным весом теневой экономики. В первой группе преобладают страны (7 из 10) с наименьшей продолжительностью рабочей недели (не более 41 часа). Здесь работники располагают большим объемом свободного времени, а значит, имеют больше возможностей для побочных занятий. Лишь три страны (Канада, Австрия и Япония) с относительно короткой рабочей неделей не попали в данную группу [5, с. 65].

В начале 80-х годов  в большинстве из рассматриваемых  стран уровень безработицы был  относительно невысоким (в 13 странах  – менее 4%) и не оказывал существенного  влияния на распространение теневой деятельности. При этом показательно, что из четырех стран с наибольшей безработицей (свыше 5%) только одна Канада не попала в десятку лидеров теневой экономики. И только в трех странах из этой десятки безработица оставалась ниже 3%.

Следует подчеркнуть, что существенным фактором теневой экономики являются масштабы государственного сектора и государственного регулирования важнейших параметров хозяйственной деятельности. Государство способно активно выталкивать предпринимателей в «тень», о чем из стран первой группы только в Нидерландах, Италии и ФРГ удельный вес госпредприятий (по занятости) не превышает 15%.

Многие западные специалисты  считают основной и даже единственной причиной развития теневой экономики чрезмерный налоговый прессинг. Показательно, что среди лидеров теневой экономики лишь США имели уровень налогообложения ниже 33%, и только три страны с более высоким уровнем (Англия, Франция и Австрия) не попали в это число. Поэтому уровень налогов и социальных отчислений в размере, превышающем 33% ВВП, можно считать критическим в плане провоцирования роста теневой экономики.

Как уже было отмечено выше, теневая составляющая присуща  всем типам экономик: развивающимся, переходным, высокоразвитым.

В переходных и развивающихся  странах причиной возникновения и развития теневой экономики выступает чрезмерная государственная регламентация экономической деятельности, выражающаяся в виде высоких трансакционных издержек, возникающих из-за административных барьеров. Теневая экономика, как правило, имеет меньшие размеры в странах, где действуют сильные и эффективные институты государственного управления.

Предназначение экономических  институтов состоит в том, чтобы  обеспечить поддержку рынка, включающую в себя создание, защиту и реализацию прав собственности, без чего рыночные трансакции были бы ограниченными. Многие услуги институтов предоставляются государством. Способность государства обеспечивать такие институты является фактором, определяющим эффективность функционирования рынка. Это и режим регулирования, работающий совместно с рынком, в целях обеспечения конкуренции, и макроэкономическая политика, создающая стабильную среду для предпринимательской деятельности, и отсутствие коррупции, подрывающей легитимность государства. Однако стремление государства поставить как можно более жесткие правовые и институциональные рамки для экономической деятельности может иметь последствием выбор предпринимателей в пользу ведения деятельности в теневом секторе.

Так, согласно исследованиям  Всемирного Банка в рамках проекта «Ведение бизнеса», условия, с которыми сталкиваются предприниматели при уплате налогов (число налоговых платежей, время для подготовки и заполнения налоговых деклараций, время, затрачиваемое на процесс уплаты налогов, доля налогов в прибыли до налогообложения) далеко не одинаковы во всех странах. Например, в Швеции заплатить налоги можно в режиме онлайн через Интернет, причем декларирование налога на прибыль, НДС, налогов на оплату труда и налога на имущество осуществляются на едином бланке. В Папуа Новой Гвинее, Сирии и Зимбабве налоговые декларации необходимо лично сдавать в налоговую инспекцию для «обсуждения и проверки расчетов» с налоговым инспектором. В Республике Конго фирме приходится отчислять 89 видов платежей, ежегодно затрачивая 106 дней и 65,4% от прибыли, а также заполнять 50 различных форм по налогу на прибыль, еще 50 форм по налогам на оплату труда и социальным отчислениям и 36 для налогов на потребление. Более сложная налоговая система только в Украине и Беларусии.

Также следует отметить, что в развитых странах развитое законодательство и мощные органы правопорядка ограничивают поле теневой деятельности. Информационные технологии позволяют этим странам эффективно контролировать движение финансовых потоков и происхождение доходов как юридических, так и физических лиц, налоговые преступления в этих странах являются одними из тяжких, кроме того, в высокоразвитых странах высокий престиж и пакет социальных гарантий государственных служащих сдерживают распространение коррупции.

Чрезмерная регламентация экономической деятельности может выражаться не просто в установлении правил и норм хозяйственной деятельности, например, в налогообложении, регистрации предприятия или собственности, требующих от предпринимателя соответствующих выплат в бюджет государства, а в количестве процедур или времени, потраченных на то, чтобы соблюсти эти требования. То есть предприниматель может выбрать альтернативу осуществления деятельности в теневом секторе, вместо официального, не столько из-за издержек, связанных с самими выплатами государству, сколько из-за трансакционных издержек, связанных с осуществлением этих выплат. Трансакционные издержки представляют собой издержки, сопряженные с присвоением, спецификацией и защитой прав собственности, построением структур управления, заключением и обслуживанием деловых соглашений. Они связаны в основном с платой не за сами ресурсы, а за получение права на их использование, не с оплатой контрактных обязательств, а с обеспечением условий их выполнения.

Критерий трансакционных издержек был впервые применён исследователем неформального сектора в развивающихся странах Э. де Сото. Различные виды этих издержек составляют «цену подчинения закону», включающую в себя издержки доступа к закону и издержки продолжения деятельности в рамках закона. Альтернативой выступает ведение экономической деятельности внелегальио, то есть, избегая регулирования со стороны государства. Однако внелегальный режим также связан с издержками, которые можно назвать «ценой внелегальности».

Цена подчинения закону включает издержки доступа к закону (затраты на регистрацию юридического лица, на открытие счёта в банке, на получение юридического адреса и выполнение иных формальностей) и издержки продолжения деятельности в рамках закона. Причём, цена подчинения закону включает не только прямые денежные затраты, но и затраты времени на оформление тех или иных процедур.

Официальная регистрация  бизнеса может требовать значительных затрат, что составляет весомую часть  издержек доступа к закону. Одним  из первых этапов открытия предприятия является получение прав на активы – земельный участок, служебные помещения, лицензию на запатентованный производственный процесс и т.д. Отсутствие четких и надежных прав на владение собственностью отбивает стимулы регистрировать собственность, мешает получению кредитов и преобразованию активов в производительный капитал. К тому же, официальная регистрация требует получения лицензий и разрешений, что обходится недешево, а также требует расходов на выполнение сложных и нередко противоречивых формальностей. Чрезмерные, противоречивые и сложные законы и правила увеличивают затраты на коммерческую деятельность, порождают теневую экономику и создают условия для коррупции.

Уровень коррупции значительно  влияет на последовательность и эффективность  в работе бюрократических учреждений и на стоимость осуществления коммерческой деятельности. Взаимосвязь между коррупцией и теневой экономикой исследуется в немногих работах, однако авторы исследований, где рассматривается эта проблема, отмечают, что в странах с более широким распространением коррупции существует сравнительно более крупная теневая экономика.

Коммерческая деятельность также требует свободного доступа  к нужной информации – например, к условиям получения лицензий на предпринимательскую деятельность или к требованиям, предъявляемым к работам. Если официальные учреждения не в состоянии оперативно и дешево предоставлять элементарную деловую информацию, то предприниматели будут мало заинтересованы в оплате расходов за свою регистрацию, и соответственно вести экономическую деятельность в теневом секторе.

Таким образом, можно  сделать следующие выводы.

Тенденции развития теневого сектора в мировой экономике  во многом зависят от социально-экономической  и политической ситуации. Такие явления, как рост безработицы, низкая заработная плата и низкий уровень жизни в целом, недостаточный спрос на рабочую силу в официальном секторе, нестабильность официальной занятости могут привести к росту теневого сектора. В переходных и развивающихся странах чрезмерная государственная регламентация экономической деятельности выражается в виде высоких трансакционных издержек, возникающих из-за административных барьеров.

Распространенность теневой  экономической деятельности в решающей степени зависит от общего состояния  экономики, уровня жизни населения и исходящих от государства ограничений. По нашему мнению, этот вывод в равной степени является справедливым для всех стран, в том числе для России.

Особенности теневых  экономических отношений в советской  и постсоветской России будут рассмотрены в следующей главе данной курсовой работы.

Глава 3. Теневая экономика в  России

• 3.1 Особенности теневой экономики в СССР

Развитие теневой экономики  в нашей стране и изучение этого  развития прошли за последние полвека  две основные фазы:

1). До начала 1990-х гг. – теневые экономические отношения как порождение советской административно-командной системы;

2). С начала 1990-х гг. до наших дней – теневые  экономические отношения как  порождение рыночных реформ, как  феномен российской переходной  экономики [13, с. 251].

До конца 1980-х гг. в  Советском Союзе тема теневых экономических отношений находилась de facto под запретом. Те диссиденты (А. Каценелинбойген, Л. Тимофеев, С. Кордонский), которые пытались обратить внимание на широкий размах теневой экономики, получали не благодарность за открытие, а репрессии. В начале перестройки М.С. Горбачевым был снят запрет на обсуждение пороков советской системы, и в этот период советские исследователи начали активно обсуждать роль и масштабы теневой экономики в СССР.

Для этого времени  характерно абсолютное доминирование эмпирической описательности. Что же касается теоретического осмысления теневой экономики, то оно долгое время было довольно слабым, «на уровне здравого смысла».

Как правило, отечественные  исследователи разделяли общую методологическую установку зарубежных советологов, согласно которой теневая экономическая деятельность рассматривалась как отклонение от нормы, проявление «болезни» хозяйственного организма. Характерны сами заголовки публикаций того периода: «Теневые опухоли легальной экономики», «Порок нации или...?» [13, с. 252]. Соответственно, общепринятым на некоторое время стало убеждение, будто «излечиться» от этой «болезни» можно довольно быстро – путем либо «очищения» социалистического строя от «родимых пятен» и «пороков», либо – более радикально – путем рыночных реформ, которые ликвидируют сам строй, что порождает вредоносную тень.

Новый подход к анализу  теневой экономики связан с идеями перуанского экономиста Э. де Сото, чья опубликованная в 1989 г. монография «Иной путь» произвела буквально революцию в представлениях о роли и значении теневой экономики в современном рыночном хозяйстве [21]. Именно концепция «Иного пути» определяет сейчас преобладающую в литературе парадигму теорий, как неформального сектора экономики, так и теневой экономики в целом.

Традиционный, господствовавший в 1970-1980-е гг. подход к проблеме теневой  экономики трактовал открытую К. Хартом неформальную занятость как порождение бедности, нищеты и отсталости. Неформальный/теневой сектор, с такой точки зрения, – экономическое гетто, не имеющее позитивных перспектив. Данные о бурном разрастании неформального сектора в городской экономике развивающихся стран рассматривались при таком подходе как показатель деградации периферийного капитализма.

Согласно концепции  Э. де Сото, теневая экономика есть закономерная форма генезиса массовых, «народных» форм капиталистического предпринимательства на периферии современного мирового хозяйства. Главная причина ее распространения – не бедность и слаборазвитость, а бюрократическая зарегулированность. Связанные с властями капиталисты-олигархи легко обходят бюрократические рогатки, но запреты становятся непреодолимым препятствием на пути небогатых людей, желающих заниматься обычным мелким бизнесом (возить пассажиров в личных машинах, торговать с лотка или в киоске, производить простые промышленные товары). В результате легальная экономика стран «третьего мира» становится заповедником для привилегированной бизнес-элиты, а мелкий бизнес принудительно выталкивается в «тень». В таком случае рост теневой экономики в «третьем мире» следует, по Э. де Сото, рассматривать как форму развития «нормального» конкурентного предпринимательства, которое прорывается сквозь сковывающие его путы насильственных меркантилистских ограничений. Неформалы, которые раньше рассматривались как жертвы империалистической эксплуатации, предстают при этом подходе победителями бюрократического угнетения.

Идеи Э. де Сото начали пользоваться у нас большой популярностью уже в последние годы существования СССР, при этом аналогичные идеи высказывались и в нашей стране.

Почти за десятилетие  до «Иного пути» Э. де Сото за рубежом  стали известны работы советского журналиста-диссидента Льва Тимофеева, самая известная из которых, «Технология черного рынка, или Крестьянское искусство голодать», была написана для «самиздата» еще в 1978 г. Именно в этой брошюре впервые сделан вывод, что советская теневая экономика образует «живую» альтернативу нежизнеспособной плановой экономике. «От «социалистического сектора экономики», который вообще никогда не существовал в чистом виде, к началу 80-х... мало что осталось: вся цепочка управления экономикой... и межотраслевые связи в том числе, были сверху донизу коррумпированы и пронизаны отношениями «черного рынка», – пишет уже в наши дни Л. Тимофеев. – Но, как ни парадоксально, именно «черный рынок» и обеспечивал более или менее нормальный производственный процесс... Не для того ли и реформы, чтобы снять назревшее противоречие между оболочкой и содержанием, именно в пользу здравых рыночных отношений и частной собственности?» [23, с. 24].