Экономическое состояние регионов России

4. Сектор услуг

Структурный сдвиг экономики России в сторону  отраслей услуг был наиболее явным. Но причины этой трансформации не совпадают с общемировой тенденцией опережающего роста услуг и перехода в постиндустриальную стадию развития. Рост доли третичного сектора в структуре ВВП России обусловлен сильным спадом в индустриальном и аграрном секторах экономики, в связи с чем уже в первой половине 90-х годов доля услуг составила 49-52% ВВП.

"Терциализация" экономики даже в таком, кризисном варианте, не стала общей для регионов России (рис. 2). Структурные сдвиги наиболее заметны в двух типах субъектов РФ. Во-первых, это федеральные города и некоторые субъекты РФ с городами-миллионерами, в которых условия для развития услуг наиболее благоприятны. В Москве доля услуг в ВРП достигла в 2002 г. 84%, в С.-Петербурге - 62%, в Нижегородской и Новосибирской областях - 55-58% (ВРП по городам субъектов РФ не рассчитывается). В крупнейших городах происходит реальная "терциализация" благодаря концентрации населения, росту доходов, более развитому спросу на производственные и потребительские услуги.

Рис. 2. Доля сектора услуг в ВРП  регионов разного типа в 2002 г.

Во-вторых, это наименее развитые регионы или  регионы импортозамещения с сильным экономическим спадом в 1990-е годы. Сектор услуг в них не вырос, а просто заместил в структуре ВРП утраченные позиции промышленности, в нем доминируют нерыночные услуги государства. И хотя в таких регионах доля услуг также выше половины ВРП (55-72%), этот структурный сдвиг носит кризисный характер и не является свидетельством реальной "терциализации", основанной на модернизации экономики. В этой группе много слаборазвитых дальневосточных и сибирских регионов с высокой стоимостью бюджетных услуг из-за удорожания жизнеобеспечения (Таймырский, Эвенкийский и Агинский Бурятский АО, Еврейская АО, Амурская и Читинская области, республики Тыва, Бурятия). В Европейской России это депрессивные области (Псковская, Брянская) и самые слаборазвитые республики Северного Кавказа.

В экспортно-ресурсных  регионах максимальна доля промышленности в ВРП, а сектор услуг развит значительно  слабее (17-42%). Включение сырьевых регионов в глобальный рынок позволило  уменьшить кризисный спад, но платой за это стал индустриальный "флюс" экономики и замедление процессов  сервисной модернизации. Аналогичные  тенденции были характерны для нефтедобывающих  стран Персидского залива и Латинской  Америки в 1970-80-е годы, этим странам  так и не удалось преодолеть структурный  перекос и добиться опережающего развития сектора услуг.

5. Влияние глобализации: инвестиции, торговля, информация

Неоднозначность влияния процессов глобализации уже достаточно очевидна, особенно в развивающихся странах и  странах переходного типа. Глобализация по-разному воздействует и на объекты  меньшего масштаба - регионы, особенно в такой стране как Россия, с  ее гигантскими природно-ресурсными, расселенческими и социально-экономическими внутренними различиями.

В качестве основных форм проявления глобализации принято рассматривать трансграничный переток капиталов (иностранные инвестиции), рост открытости экономики (внешней торговли), распространение глобальных информационных сетей (прежде всего Интернета), общих для разных стран стандартов потребления, а также развитие глобальных городов - финансово-экономических центров, влияние которых распространяется на всю мировую экономику. С начала 90-х годов эти формы глобализации в той или иной степени проявились и в регионах России.

Рис. 3. Доля субъектов РФ в прямых иностранных инвестициях за 1996-2002 гг., %

Объемы  поступающих в страну прямых иностранных инвестиций пока невелики, но очень показательно их распределение внутри России (рис. 3). Почти половину инвестиций за 1996-2002 гг. получили Москва и Московская область, до дефолта на столицу приходилось более 60% инвестиций. Результатом концентрации иностранных инвестиций в столице стало ускоренное развитие новых видов производственных услуг (деловых и финансовых), наиболее быстрая трансформация потребительских услуг, изменение структуры потребления и образа жизни населения при опережающем росте доходов. Доля С.-Петербурга на порядок ниже - 4%, вторая столица пока непривлекательна для иностранных инвесторов. С конца 90-х годов растут инвестиции в регионы с выгодным транзитным положением (Ленинградская область и Краснодарский край), а из сырьевых регионов - только в Сахалинскую область, где начат проект нефтедобычи на условиях соглашения о разделе продукции.

Степень включенности российских регионов во внешнюю торговлю оценивать сложно, т.к. существующая статистическая информация сильно искажена. Часть внешнеторговых потоков "приписана" не к регионам производства товаров, а к месту нахождения штаб-квартир производящих компаний. Именно поэтому в российском экспорте чрезвычайно высока доля Москвы (22% в 2003 г.), доля нефтегазодобывающей Тюменской области заметно ниже (17%). На остальные регионы первой десятки, производящие металлы, нефть и нефтепродукты, приходится 21% российского экспорта - по 2-3% на каждый (рис. 4). В итоге десять субъектов-лидеров в 2003 г. обеспечивали 60% экспорта страны. При этом различия душевых показателей крайне велики: от 6,9 тыс. долл. в год в Тюменской области и 2,9 тыс. долл. в Москве до 10-45 долл. в Тамбовской области, слаборазвитых республиках Северного Кавказа и юга Сибири.

Рис. 4. Доля отдельных субъектов  РФ во внешней торговле РФ в 2003 г. Столица также крупнейший импортер (35% в 2003 г.) и дистрибутор импорта в регионы России, позиции С.-Петербурга значительно скромнее (10%). Федеральные города с пристоличными областями играют роль главных въездных ворот в Россию (а точнее, больших столичных "ворот" и "калитки" на Балтике): на их долю приходится 55% всего импорта страны. В целом на первую десятку субъектов - 2/3, т.е. следующие за двумя крупнейшими агломерациями регионы получают только по 2% импорта. Душевые различия немногим меньше, чем в экспорте: от 1,9 тыс. долл. в Москве и Калининградской области до 10-25 долл. в год в республиках Северного Кавказа, Марий Эл и 70-80 долл. в некоторых областях Центральной России.

 

Как показывают исследования Л. Вардомского, по направлению торговых потоков Россия уже к середине 90-х годов оказалась разделенной на зоны влияния двух мировых центров - Европейского и Азиатского, граница раздела проходит по Восточной Сибири. Асимметричность границы раздела объясняется разной ролью торговых партнеров: на страны Европы приходится более половины внешнеторгового оборота России. При этом торговля с США не имеет выраженных территориальных зон в России.

Сверхконцентрация торговых и финансовых функций в Москве привела к быстрому росту занятости в третичном секторе и опережающему росту доходов населения. Свою долю социальных преимуществ (в основном это более высокие заработки) получили и ведущие сырьевые экспортеры. Но по сравнению со столицей их преимущества меньше и локализованы в группе занятых непосредственно в экспортных отраслях, поэтому модернизационный эффект глобализации в экспортных регионах выражен слабее. В некоторых регионах-импортерах социальные преимущества глобализации почти не видны из официальной статистики доходов и занятости, поскольку значительная часть экономики и внешней торговли остается "в тени" (Калининградская область) или локализована в узкой приморской зоне (Ленинградская область).

6. Информационная глобализация.

 Развитие  Интернета в наибольшей мере  показывает диффузионистский характер глобализации, распространяющейся по иерархической системе городов. По данным Ю. Перфильева, до 1998 г. пользователи всемирной паутины концентрировались в Москве и Санкт-Петербурге, с 1999 г. начался этап массового распространения Интернета в крупнейших городах-миллионерах (с населением более миллиона человек), с конца 2000 г. подключение к Интернету стало массовым в крупных городах с населением свыше 500 тыс. человек. По последним оценкам этого автора, доля пользователей, живущих в федеральных городах, снизилась до четверти, хотя это все равно вдвое больше, чем доля их жителей в городском населении России.

Интернет  стал индикатором разделения России не по регионам, а по типам поселений: жители крупнейших и крупных городов (а также менее крупных городов  в экспортных и пограничных регионах) быстрее включаются в информационную глобализацию благодаря опережающей  модернизации образа жизни и более  высоким доходам (рис. 5). Региональные показатели уровня интернетизации в основном зависят от наличия таких городов и доли живущего в них населения региона.

 

Рис. 5. Распределение недельной  интернет-аудитории России по городам  с различной людностью в марте  2005 г.

 

Пространственная  поляризация еще сильнее выражена в распространении современных  видов связи, особенно сотовой, которая  также начала массовую экспансию  в регионы. По данным J'son&Partners, в 2001 г. на Москву приходилось 57% пользователей сотовых телефонов, на С.-Петербург - 11%, на все остальные регионы - только 32%. К концу 2003 г. уровень проникновения сотовой связи в регионы значительно вырос, хотя данные официальной статистики завышены из-за существующей методики учета. В группу лидеров входят крупнейшие агломерации страны, другие регионы с городами-миллионерами и развитой сетью высших учебных заведений, приморские регионы на путях основных торговых потоков (рис. 6). Глобальные телеканалы (CNN и др.) распространены значительно слабее, даже в столицах число их пользователей невелико.

Рис. 6. Регионы с наиболее высоким  уровнем проникновения сотовой  связи

 

Несмотря  на высокую скорость диффузии инноваций, развитие информационных и коммуникационных сетей в регионах России сталкивается с явными барьерами в виде низких доходов и немодернизированного образа жизни населения. Жители средних и малых городов вместе с сельским населением "выпали" из глобального информационного пространства, и разрыв между крупными городскими центрами и периферией нарастает.

7. Экономическое неравенство регионов

Основной  тенденцией переходного периода  стала концентрация экономики страны в крупнейших агломерациях и экспортно-сырьевых регионах. Доля десяти ведущих субъектов  РФ в суммарном ВРП выросла  за 1994-2002 гг. почти на треть, в основном за счет Москвы (табл. 6). Ее возросший  экономический "вес" объясняется  не только опережающим развитием, но также переносом в столицу  центров прибыли российских интегрированных  бизнес-групп. В 2002 г. на долю Москвы и Тюменской области (с автономными округами) приходилось более 31% суммарного ВРП страны, это сверхвысокая концентрация экономики. Роль нефтяной промышленности показывает доля в суммарном ВРП нефтедобывающего Ханты-Мансийского АО - 7,2%, округ опережал остальные регионы-лидеры в 2-3 раза. Экономический "вес" слаборазвитых регионов ничтожен: даже без учета слабозаселенных автономных округов, на регионы последней десятки (республики Адыгея, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, Северная Осетия, Калмыкия, Марий Эл, Алтай, Тыва, Еврейская АО и Магаданская области) совокупно приходится 1% российского ВВП.

Таблица 6. Доля отдельных субъектов  РФ в суммарном ВРП России, %

	Доля в 2002 г.		Доля в 1994 г.
1. Москва	21,1	1. Москва	10,2
2. Тюменская область	10,1	2. Тюменская область	6,3
3. Московская область	3,9	3. Свердловская область	3,8
4. С.-Петербург	3,9	4. Московская область	3,6
5. Респ. Татарстан	2,8	5. С.-Петербург	3,2
6. Свердловская область	2,6	6. Самарская область	3,2
7. Самарская область	2,5	7. Красноярский край	3,0
8. Красноярский край	2,5	8. Нижегородская область	2,8
9. Краснодарский край	2,5	9. Респ. Башкортостан	2,7
10. Респ. Башкортостан	2,3	10. Челябинская область	2,7
Всего 10 субъектов	54,2	Всего 10 субъектов	41,5

Глубину экономического неравенства позволяет  оценить показатель душевого ВРП, по которому регионы России различаются в диапазоне от развитых до слаборазвитых стран. Такие диспропорции - следствие кризиса 1990-х годов и поляризующего влияния глобализации. Политики любят использовать номинальные показатели душевого ВРП, иллюстрируя глубину неравенства, при таком измерении Ингушетия отстает от Тюменской области почти в 36 раз (данные 2002 г.). Но подобные сравнения некорректны из-за троекратных ценовых различий между северо-восточными и южными регионами страны. Однако даже с корректировкой на стоимость жизни в регионе душевой ВРП Тюменской области (с автономными округами) в 26 раз выше, чем в Ингушетии, это огромное неравенство.