Гуманистическая этика эпохи Возрождения

                                           Содержание :

1. Введение……………………………………………………………2
2. Гуманистическая этика эпохи Возрождения
1. Новое понимание благородства человека…………………….4
2. Разум и знание. Культ мудреца в этике гуманистов ………...6

2.3. Учение о достоинстве  человека………………………………….9

3. Заключение ………………………………………………..………14
4. Литература ………………………………………………………...17

                                               1. Введение

Этимологический анализ слова «этика» говорит о том, что термин «этика» происходит от древнегреческого слова «ethos», что означало «обычай», «темперамент», «характер». Древнегреческий философ Аристотель (384-322 гг. до н.э.) от термина «этос» образовал прилагательное «ethicos» -этический. Он выделил два типа добродетелей: этических и интеллектуальных. К этическим добродетелям Аристотель отнес такие положительные качества характера человека как мужество, умеренность, щедрость и др. Этикой он назвал науку, которая изучает эти добродетели. Позднее за этикой закрепилось обозначение ею содержания науки о морали. Таким образом, термин «этика» возник в IV веке до н.э.

Термин "Возрождение" (Ренессанс) появился в XVI веке древности. В этот период существовала историческая концепция о том , что искусство некогда процветавшее в античном мире,теперь впервые возродилось  после Эпохи Средневековья , которая представляла собой период беспросветного варварства и невежества, к новой жизни. Термин "Возрождение" означал перво-начально не столько название всей эпохи,сколько самый момент возникновения нового искусства, который приурочивался обычно к началу XVI века. Лишь позднее понятие это получило более широкий смысл и стало обозначать эпоху, когда в Италии, а затем и в других странах сформировалась и расцвела оппози- ционная феодализму культура. Энгельс охарактеризовал Возрождение как "величайший прогрессивный переворот из всех, пережитых до того времени человечеством".

 Анализ памятников культуры Возрождения свидетельствует об отходе от многих важнейших принципов феодального мировоззрения. Средневековый аскетизм и презрение ко всему земному сменились жадным интересом к реальному миру, к человеку, к сознанию красоты и величия природы. Возникновение и утверждение ренессансной культуры началось с вызова схоластике: под сомнение были поставлены и структура знания, и претендующий на универсальность формально-логический метод. В противовес традиционному комплексу studia divinitatis – познанию божественного – гуманисты выдвинули новый комплекс гуманитарных знаний – studia humanitatis, куда входили грамматика, филология, риторика, история, педагогика и этика, ставшая стержнем всего комплекса. От термина, восходящего к Цицерону «studia humanitatis», означавшее изучение всего, что связано с природой человека и его духовным миром, ведут начало термины «гуманист» (знаток и приверженец studia humanitatis) и «гуманизм». Если ранее господствовала пропаганда церковной этической доктрины, ставившей во главу угла так называемые теологические добродетели — веру, надежду, любовь — и утверждавшей максимы покорности, терпения, милосердия, подавления «чрезмерных» притязаний разума и воли человека вплоть до апологии аскетических идеалов , то теперь Гуманисты в своем стремлении к обоснованию принципов светской этики, не порывающей с христианством, но сконцентрированной на проблемах земного бытия человека, шли своим особым путем — они не принимали многих целей ни из арсенала церковной доктрины, ни из расхожих норм жизненной практики различных социальных слоев.

Их не удовлетворяли, к примеру, дворянские представления о знатности происхождения как основе благородства человека, но в равной мере они не оправдывали и безудержного, поступающегося нравственностью накопительства. Опираясь на античное наследие, гуманистическая этика учитывала, особенно в постановке проблем, и средневековые традиции моральной философии, живо откликаясь на потребности собственной эпохи.

Этическая мысль, которая разрабатывалась гуманистами, стала прочным фундаментом всего ренессансного мировоззрения. Она переплеталась с экономическими и социально-политическими, антропологическими, эстетическими и прочими идеями итальянского Возрождения и оказала определенное воздействие на позицию самой церкви, побуждая ее к более адекватной реакции на требования времени.

            2. Гуманистическая этики эпохи Возрождения

             2.1. Новое понимание благородства человека

В итальянской гуманистической этике особое место занимает проблема благородства (nobilitas). Начало нового понимания достоинства человека, не определяющегося лишь родовитостью идет от Данте. Та же тема звучала в творчестве Петрарки и Боккаччо, которые отстаивали идею личных заслуг человека как основы его истинного благородства. Гуманисты XV в. —Поджо Браччолини, Буонаккорсо да Монгеманьо, Лауро Квирини, Кристофоро Ландино посвящали этой проблеме специальные сочинения «О благородстве». Для них характерен общий подход - стремление выяснить само содержание понятия «благородство», его связь с представлениями о знатности, богатстве, власти. Речь шла об оценке социальной роли феодальной знати и о правомер- ности уравнивания понятием «благородный» людей различного социального происхождения и статуса, если они отличались высокой нравственностью и прославленными деяниями.

Поджо Браччолини (1380-1459 ) в диалоге «О благородстве» (1440), раскрывая тему, обращается не столько к авторитету античных авторов, сколь к собственным наблюдениям над современными итальян­скими реалиями. Поджо выносит нравственный приговор неаполитанской знати с позиций гуманисти- ческого понимания труда как важнейшего условия достоинства человека. Он противопоставляет ей венецианский патрициат, для которого с понятием «благородство» было связано непосредственное участие в управлении государ-ством и не считалось зазорным заниматься торговлей. Римская же знать, под-черкивает гуманист, хотя и пренебрегает торговлей, но уделяет внимание сельскому хозяйству. Что же касается флорентийского нобилитета, то Поджо отмечает его неоднородность — одни благородные фамилии традиционно участвовали в управлении республикой и торговом предпринимательстве, другие, «радуясь благородному титулу, услаждали себя охотой»1. Образ жизни последних присущ и ломбардцам, констатирует Поджо. В его диалоге, как в зеркале, отразились различия не только в социальной функции итальянской знати, но и в ее менталитете. Очевидные симпатии гуманиста вызывает та арис-кратия, которая оказалась всецело вовлеченной в жизнь города, что и опреде-лило ее высокий социальный статус. Не отвергая значение знатности рода, Поджо делает акцент на личной доблести, которая достижима усилиями самого человека — в труде и воспитании природных способностей и добродетели. Негативная оценка безоговорочно выносится праздности аристократии, преда-ющейся развлечениям2.

                 Еще более последователен в гуманистической трактовке знатности и благородства Кристофоро Ландино (1424-1498) , написавший свой диалог в конце 80-х годов XV в. Он утверждает, подлинный смысл этического понятия «nobilitas» —в добродетели и славных делах, а не в знатности происхождения и богатства. Благородным можно считать и купца, но «не потому, что он накопил состояние, а потому что достиг его благодаря труду». Быть или не быть благо-родным, подчеркивает Ландино, зависит от самого человека, его разума, воли, нравственного совершенства. Как и Поджо, Ландино черпает примеры из жизни разных городов Италии. Гуманист хвалит венецианский патрициат не только за то, что он умело ведет государственные дела, возвеличивая себя и республику, но и за его высокую культуру — занятия искусствами, литерату-рой, философией3. Ландино вводит культуру в понятие «благородство» как обязательный элемент, подводя тем самым определенный итог предшествую-щему развитию самого гуманизма, его настойчивой борьбе за новое понимание социальной функции культуры.Как обобщающий вывод, Ландино утверждает: не может быть благородным человек, предающийся порокам, пребывающий в праздности и не усердствующий в науках и искусствах. Никакое богатство, пышные одежды и пиры не могут придать таким людям благородства, хотя бы их предки и имели определенные заслуги. Не связаны с истинным благород-ством и титулы, полученные от правителя. Развивая новую трактовку понятия «благородство», Ландино, в отличие от предшественников, полностью исклю-чает из него родовитость, подчеркивая значение «благородного образа жизни», наполненного трудами в хозяйственной и политической сфере, а также учены-ми занятиями.

В разработке этических проблем гуманисты отнюдь не ограничива-лись лишь теоретизированием, они постоянно обращались к жизненной прак-тике, осмысляя ее с новых идейных позиций. В решении проблемы благород-ства это стало особенно отчетливо. Идея равенства людей в достижении под-линного благородства носила ярко выраженный антисословный характер.

     2.2. Разум и знание. Культ мудреца в этике гуманистов .

               Во второй половине XV в. итальянский гуманизм обрел зрелые формы. Освоив сферу гуманитарных знаний, заложив научные начала в филологии и историографии, он вторгается в заповедные области теологии — онтологию, гносеологию, космологию. Не только studia humanitatis, но и традиционные studia divinitatis теперь входят в круг интересов итальянских гуманистов и по-новому осваиваются ими на основе принципов, разработанных в предшеству-ющий период развития ренессансной культуры. Усложняется идейная картина гуманистического движения в целом: наряду с уже сложившимися направлени-ями — гражданским гуманизмом, возникает новое направление, связанное с освоением идей Платона Продолжалась и традиция аристотелизма и его гума-нистической интерпретации, которая обогатилась новыми подходами. Общим для всего этого спектра различных направлений стали глубокий интерес к проблемам человека, гуманистические способы их решений, предпосылкой которых была свободная ориентация в античном наследии, а также акцент на роли разума как высшем свойстве человеческой природы. В гуманистической мысли последних десятилетий XV в. представления о человеке расширяются, его всемерно возвеличивают за способность и к самопознанию, и к постижению системы мироздания, рассматривают как ее центральное звено, по творческим потенциям сопоставляют с богом. Возвеличение и обожествление человека стало особенно характерным  флорентийскому неоплатонизму - направления, сложившегося в рамках Платоновской академии, которая возникла в городе на Арно в 1462 г. Ее основание было сознательной акцией мецената и покровителя гуманистов, могущественного Козимо Медичи, отдавшего Марсилио Фичино (1433—1499) виллу в Кареджи и кодекс греческих рукописей с сочинениями Платона и его последователей, на латинский перевод которых рассчитывал меценат. Вилла Кареджи более трех десятилетий была местом, где проходили диспугы участников Платоновской академии, возглавлявшейся все эти годы Марсилио Фичино. Получив образование во Флорентийском университете, где он изучал литературу, медицину и философию, Фичино начинал свои гуманис-тические штудии с увлечения философией Аристотеля и Эпикура, но в зрелые годы всецело посвятил себя переводам с греческого на латинский сочинений легендарного Гермеса Трисмегиста, диалогов Платона и сочинений неоплато-ников. Эту философскую традицию античности он сделал доступной (в том числе и благодаря быстро развивавшемуся книгопечатанию) широкому кругу образованных людей в Италии и других странах Европы. К тому же, как глава Платоновской академии он вел обширную переписку с гуманистами, теологами и другими образованными людьми разных стран, еще только начинавшими приобщаться к платонизму.

               С Платоновской академией были связаны многие известные гуманисты — Кристофоро Ландино, Джованни Пикоделла Мирандола, Джованни Нези, а также поэты Анджело Полициано, Джиро-ламо Бенивьени, Нальдо Нальди, художник Сандро Боттичелли и другие. На заседаниях академии, не имевшей строго фиксированного членства, могли присутствовать все, кто интересовался философскими проблемами. Академию отличала атмосфера свободного науч-ного поиска, дружеское обсуждение вопросов, которые вызывали общий инте-рес, стремление к синтезу областей знания. Платоновская академия во Флорен-ции не была единственной в Италии: в 60-е годы возникли еще две академии — в Риме, где ее возглавил гуманист Помпонио Лето, и в Неаполе (под покрови-тельством короля) во главе с поэтом-гуманистом Джованни Понтано.     Гуманистические академии стали новой формой самоорганизации интелли-генции—учеными сообществами, отмеченными свободой развития мысли и обращения к самым разным философским традициям. Это отличало их от уни-верситетского корпоративизма и привязанности лишь к учению Аристотеля, которое занимало в университетах прочные позиции. Академии способствовали широкому распространению гуманистических знаний, которые рассматрива-лись в среде создателей новой культуры как всеобщее достояние, как важный фактор совершенствования человека и общества.

                  На базе происходивших в академиях дискуссий гуманисты нередко создавали и публиковали произведения, в которых находили отражение атмос-фера, проблематика, аргументация споров. Здесь была изложена философия любви Платона и его учение о красоте. Фичино принадлежали и другие сочине-ния, в которых он рассматривал философско-теологическис проблемы с пози-ций гуманизма — «Платоновская теология о бессмертии душ», «О христиан-ской религии», В круг его научных интересов входили вопросы космологии и онтологии, проблемы познания и психологии, этики. Человек наделен способ-ностью охватывать своим познанием мироздание.

    Фичино акцентирует безграничность человеческого знания, сочетая в своей философии черты рационализма и мистического подхода к трактовке роли человека в мире. Не случайно и в этике гуманиста складывается новый идеал —мудреца, сосредоточенного на научном поиске и творчестве. Его отре-шение от мира Фичино не связывал ни с религиозным созерцанием, ни с неже-ланием вмешиваться в гражданские проблемы: он полагал, что богатый разно-сторонними познаниями мудрец может быть полезен людям своими советами. Наука, мудрость, таким образом, возвеличены и в их общественной функции1.

                   Идею «мудрого отшельничества» развивал и близкий сподвижник Фичино по Платоновской академии Кристофоро Ландино (1424 1498), многие годы преподававший поэтику и риторику в университете Флоренции. Его лек-ции-комментарии к «Божественной комедии» Данте были напечатаны в 1481 г. с иллюстрациями Боттичелли. Он также считал , в трудные минуты для госу-дарства спасительными могут оказаться именно советы мудреца, в покое и уединении изучавшего природу вещей. Разумными законами и нормами морали общество обязано ученым, Ландино высоко ценил социальную роль самой гуманистической интеллигенции.

                  Культ разума и знания был характерен не только для круга Плато-новской академии. Его настойчиво утверждал на иной основе — аристотелизма — ученый грек Иоанн Аргиропул (Джованни Аргиропуло), многие годы преподававший философию во Флорентийском университете.                                 Он защищал тезис, что вне образования и науки невозможно нравственное совершенствование человека. Идеи Аргиропуло, таким образом, в их главной линии совпали со сложившейся в Италии гуманистической традицией Бруни, Пальмиери, Альберти и многих других мыслителей, которые подчеркивали роль разума и знания в воспитании добродетелей .

                  Апология разума человека как мощной силы в познании и твор-честве стала закономерным следствием утверждения позиций светской гума-нистической культуры, идейным стержнем которой была вера в возможность совершенствования индивида и общества на путях освоения богатого культурного и исторического опыта человечества.

2.3. Учение о  достоинстве человека

               Проблема отличительных свойств природы человека, традиционная для схоластической теологии, возникла в гуманизме в новом повороте и в но-вой трактовке достоинства человека уже при рождении этого идейного движе-ния. Гуманисты XV в. обратились к ней специально, всесторонне развили и обогатили обстоятельной аргументацией. Первым появился в 1440-е годы трактат неаполитанского гуманиста Бартоломео Фацио «О превосходстве и преимуществе человека», еще не отличавшийся смелостью и оригинальностью мысли. Своеобразной реакцией на этот трактат стало сочинение флорентийца Джанноццо Манетти «О достоинстве и превосходстве человека» (написан в начале 1450-х годов). Манетти рассматривает особенности физической и духов-ной природы человека, с восторгом описывая все, что выделяет его из мира иных существ. Он открыто полемизирует с теологической традицией, в которой хотя и подчеркивается божественное происхождение человека, но главный ак-цент ставится на принижающее его начало, на роль первородного греха, пос-ледствия которого укоренились в самой природе людей. Манетти интересует иное — высокие возможности человека, он выступает против аскетизма как нравственного идеала в земной жизни, против недооценки выдающихся свер-шений человека в области материальной и духовной культуры. По убеждению Манетти, человек — «смертный бог», возвышающийся над прочими сущест-вами не только благодаря способностям своего разума, но и в силу богатства эмоций. Гуманист защищает право человека на чувственные удовольствия, про-должая начатую уже в раннем гуманизме реабилитацию плотской стороны человеческой природы. Но главным в достоинстве человека Манетти считает его безграничные творческие возможности, плодом которых явились богатства науки, искусства, всей культуры1.