Политический радикализм Ж.-Ж. Руссо

Политический  радикализм Ж.-Ж. Руссо (1712–1778 гг.)

Социально-политические воззрения  Жан-Жака Руссо, выдающегося философа, писателя и теоретика педагогики, положили начало новому направлению  общественной мысли – политическому  радикализму. Выдвинутая им программа  коренных преобразований общественного  строя соответствовала интересам  и требованиям крестьянских масс, радикально настроенной бедноты.

Литературную известность Руссо  принесла работа “Рассуждение о науках и искусствах”, которую он написал, узнав о том, что Дижонская академия проводит конкурс сочинений на тему: “Способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравов?” На заданный вопрос Руссо ответил отрицательно. В “Рассуждении” было поставлено под сомнение положение о том, что распространение знаний способно усовершенствовать нравы общества. “Прогресс наук и искусств, ничего не прибавив к нашему благополучию, только испортил нравы”, – утверждал мыслитель. Распространение ненужных человеку знаний порождает роскошь, которая в свою очередь приводит к обогащению одних за счет других, к отчуждению богатых и бедных. Работа вызвала горячие споры и принесла ему широкую известность.

В последующих трудах Руссо приступает к созданию целостной социально-политической доктрины. Наиболее полное обоснование  она получила в трактате “Об общественном договоре, или Принципы политического  права” (1762 г.; это – главное произведение мыслителя) и в историческом очерке “Рассуждение о происхождении и  основаниях неравенства между людьми”.

В своем социально-политическом учении Руссо исходил, как и многие другие философы XVIII в., из представлений о  естественном (догосударственном) состоянии. Его трактовка естественного состояния, однако, существенно отличалась от предшествующих. Ошибка философов, писал Руссо, имея в виду Гоббса и Локка, заключалась в том, что “они говорили о диком человеке, а изображали человека в гражданском состоянии”. Было бы также ошибкой предполагать, что естественное состояние когда-то существовало на самом деле. Мы должны принимать его лишь в качестве гипотезы, способствующей лучшему пониманию человека, указывал мыслитель. Впоследствии такая трактовка начального этапа человеческой истории получила название гипотетического естественного состояния.

По описанию Руссо, сначала люди жили, как звери. У них не было ничего общественного, даже речи, не говоря уже о собственности или морали. Они были равны между собой  и свободны. Руссо показывает, как  по мере совершенствования навыков  и знаний человека, орудий его труда  складывались общественные связи, как  постепенно зарождались социальные формирования – семья, народность. Период выхода из состояния дикости, когда человек становится общественным, продолжая оставаться свободным, представлялся  Руссо “самой счастливой эпохой”.

Дальнейшее развитие цивилизации, по его взглядам, было сопряжено  с появлением и ростом общественного  неравенства, или с регрессом  свободы.

Первым по времени возникает  имущественное неравенство. Согласно учению, оно явилось неизбежным следствием установления частной собственности  на землю. На смену естественному  состоянию с этого времени  приходит гражданское общество. “Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: “Это мое!” и нашел людей  достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем  гражданского общества”. С возникновением частной собственности происходит деление общества на богатых и  бедных, между ними разгорается ожесточенная борьба. Богатые, едва успев насладиться  своим положением собственников, начинают помышлять о “порабощении своих  соседей”.

На следующей ступени в общественной жизни появляется неравенство политическое. Для того чтобы обезопасить себя и свое имущество, кто-то из богатых  составил хитроумный план. Он предложил  якобы для защиты всех членов общества от взаимных раздоров и посягательств принять судебные уставы и создать мировые суды, т.е. учредить публичную власть. Все согласились, думая обрести свободу, и “бросились прямо в оковы”. Так было образовано государство. На данной ступени имущественное неравенство дополняется новым – делением общества на правящих и подвластных. Принятые законы, по словам Руссо, безвозвратно уничтожили естественную свободу, окончательно закрепили собственность, превратив “ловкую узурпацию в незыблемое право”, и ради выгоды немногих “обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету”.

Наконец, последний предел неравенства  наступает с перерождением государства  в деспотию. В таком государстве  нет больше ни правителей, ни законов  – там только одни тираны. Отдельные  лица теперь вновь становятся равными  между собой, ибо перед деспотом они – ничто. Круг замыкается, говорил  Руссо, народ вступает в новое  естественное состояние, которое отличается от прежнего тем, что представляет собой  плод крайнего разложения.

Если же деспота свергают, рассуждал  философ, то он не может пожаловаться на насилие. В естественном состоянии  все держится на силе, на законе сильнейшего. Восстание против тирании является поэтому настолько же правомерным актом, как и те распоряжения, посредством которых деспот управлял своими подданными. “Насилие его поддерживало, насилие и свергает: все идет своим естественным путем”. Пока народ вынужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо, писал мыслитель. Но если народ, получив возможность сбросить с себя ярмо, низвергает тиранию, он поступает еще лучше. Приведенные высказывания содержали оправдание революционного ниспровержения абсолютизма.

Учение Руссо о происхождении  неравенства не имело аналогов в  предшествующей литературе. Используя  терминологию и общую схему теории естественного права (естественное состояние, переход к гражданскому обществу и государству), Руссо разрабатывает  совершенно иную доктрину. Абстрактные  построения философии рационализма он наполняет историческим содержанием. Руссо стремится проследить возникновение  и развитие общества, объяснить внутреннюю динамику этого процесса. Рассуждения  мыслителя о поступательном развитии общества за счет углубления социального  неравенства содержат элементы исторической диалектики.

Согласно взглядам Руссо, в естественном состоянии (как в первом, так и  во втором) права не существует. Применительно  к изначальному состоянию им была отвергнута идея естественных прав человека. На самых ранних этапах человеческой истории у людей, по мнению философа, вообще не было представлений о праве  и морали. В своем описании “самой счастливой эпохи”, предшествующей возникновению  собственности, Руссо использует термин “естественное право”, но употребляет  его в специфическом смысле –  для обозначения свободы морального выбора, которой люди наделены от природы, и возникающего на этой почве чувства  естественной (общей) для всего человеческого  рода справедливости. Понятия естественного  права и естественного закона утрачивают у него юридическое значение и становятся исключительно моральными категориями.

Что касается деспотии, или второго  естественного состояния, то в нем  все действия определяются силой, и, следовательно, тут тоже нет права. “Слово право ничего не прибавляет к силе. Оно здесь просто ничего не значит”, – указывал Руссо. Восстание  против деспота точно так же правомерно лишь по законам деспотии, но само по себе оно не приводит к образованию  законной власти. Основанием права, по словам мыслителя, могут служить  только договоры и соглашения. В  противовес естественному праву  им была выдвинута идея права политического, т.е. основанного на договорах.

Аналогичным образом Руссо подходил к определению понятия общественного  договора. Образование государства, как оно описано в “Рассуждении о происхождении и основаниях неравенства...”, представляет собой  договор лишь с внешней стороны (один предложил учредить публичную  власть – другие согласились). Руссо  убежден, что по сути своей тот  договор был уловкой богатых  для закабаления бедных. Подобное соглашение как раз и создает  такую ситуацию, когда в обществе есть правительство и законы, но отсутствуют право, юридические  отношения между людьми. Руссо  не случайно подчеркивал, что право  собственности, закрепленное существующими  законами, является всего лишь “ловкой  узурпацией”. Представления о договорном происхождении власти в теории Руссо  соотнесены не с прошлым, а с будущим, с политическим идеалом.

Руссо клеймит частную собственность, порождающую роскошь и нищету, обличает “избыток праздности у одних, избыток работы у других”. Его  критика была направлена при этом не только против феодальных порядков, но и против растущего промышленного  капитализма. Отражая настроения крестьян, которым развитие капитализма несло  разорение, Руссо противопоставил  промышленной цивилизации (городской  культуре) простоту нравов и образа жизни свободных земледельцев.

Переход в состояние свободы  предполагает, по Руссо, заключение подлинного общественного договора. Для этого  необходимо, чтобы каждый из индивидов  отказался от ранее принадлежавших ему прав на защиту своего имущества  и своей личности. Взамен этих мнимых прав, основанных на силе, он приобретает  гражданские права и свободы, в том числе право собственности. Его имущество и личность поступают  теперь под защиту сообщества. Индивидуальные права тем самым приобретают  юридический характер, ибо они  обеспечены взаимным согласием и  совокупной силой всех граждан.

В результате общественного договора образуется ассоциация равных и свободных  индивидов, или республика. Руссо  отвергает учения, определявшие договор  как соглашение между подданными и правителями. С его точки  зрения, договор является соглашением  равных между собой субъектов. Подчиняясь сообществу, индивид не подчиняет  себя никому в отдельности и, значит, остается “таким же свободным, каким  он был раньше”. Свобода и равенство  участников договора обеспечивают объединение  народа в неразрывное целое (коллективную личность), интересы которого не могут  противоречить интересам частных  лиц.

По условиям общественного договора суверенитет принадлежит народу. Смысл всех предшествующих рассуждений  Руссо о договоре заключался именно в том, чтобы обосновать народный суверенитет как основополагающий принцип республиканского строя. Эта  идея вместе с принципами равенства  и свободы составляет ядро его  политической программы.

Суверенитет народа проявляется в  осуществлении им законодательной  власти. Вступая в полемику с идеологами либеральной буржуазии, Руссо доказывал, что политическая свобода возможна лишь в том государстве, где законодательствует народ. Свобода, по определению Руссо, состоит в том, чтобы граждане находились под защитой законов  и сами их принимали. Исходя из этого, он формулирует и определение  закона. “Всякий закон, если народ  не утвердил его непосредственно  сам, недействителен; это вообще не закон”.

Механизм выявления интересов  суверенного народа Руссо раскрывает с помощью понятия общей воли. В связи с этим он проводит различие между общей волей (volontй gйnйrale) и волей всех (volontй de tous). Согласно разъяснениям мыслителя, воля всех представляет собой лишь простую сумму частных интересов, тогда как общая воля образуется путем вычитания из этой суммы тех интересов, которые уничтожают друг друга. Иными словами, общая воля – это своеобразный центр (точка) пересечения волеизъявлений граждан.

За арифметическими расчетами  у Руссо стоит кардинальная политическая проблема, а именно, проблема согласования противоречащих между собой интересов (индивидов, сословий и общества в  целом). В “Общественном договоре”  предложено следующее решение этой проблемы: если законы будут выражением общей воли, то правительственным  органам не придется согласовывать  частные и общественные интересы. Участие всех граждан в законодательной  власти исключает принятие решений, которые нанесли бы ущерб отдельным  лицам. “Подданные не нуждаются в  гарантии против суверенной власти, ибо  невозможно предположить, чтобы организм захотел вредить всем своим членам”. При народном суверенитете соответственно отпадает необходимость в том, чтобы  верховная власть была ограничена естественными  правами индивида. Ее границами служит общее соглашение граждан.

Руссо отказывает философам в праве диктовать народу, что есть благо. Общее благо как цель государства, по его убеждению, может быть выявлено только большинством голосов. “Общая воля всегда права”, – утверждал мыслитель. Народ не ошибается относительно своих интересов, он просто не умеет их правильно выразить, сопоставить различные мнения и т.п. Задача политики, следовательно, состоит не в том, чтобы просвещать народ, а в том, чтобы научить граждан ясно и точно излагать свою мысль. В связи с этим на первых порах, при переходе к новому строю, потребуется мудрый законодатель, которому предстоит раскрыть народу его же Собственные интересы и подготовить граждан к осуществлению суверенной власти.

Народный суверенитет имеет, согласно учению Руссо, два признака – он неотчуждаем и неделим. Провозглашая неотчуждаемость суверенитета, автор “Общественного договора” отрицает представительную форму правления и высказывается за осуществление законодательных полномочий самим народом, всем взрослым мужским населением государства. Верховенство народа проявляется также в том, что он не связан предшествующими законами и в любой момент вправе изменить даже условия первоначального договора.

Подчеркивая неделимость суверенитета, Руссо выступил против доктрины разделения властей. Народоправство, считал он, исключает  необходимость в разделении государственной  власти как гарантии политической свободы. Для того чтобы избежать произвола  и беззакония, достаточно, во-первых, разграничить компетенцию законодательных  и исполнительных органов (законодатель не должен, например, выносить решения  в отношении отдельных граждан, как в Древних Афинах, поскольку  это компетенция правительства) и, во-вторых, подчинить исполнительную -власть суверену. Системе разделения властей Руссо противопоставил идею разграничения функций органов государства.