Биография и творческий путь Мельникова К.С.

Разноуровневое членение внутреннего пространства, необычные цветовые и световые решения, отклонения от строгой геометрии создают впечатление, что дом намного больше внутри, чем снаружи.

Повседневная жизнь семьи  протекала на первом этаже дома-мастерской, который был поделён на следующие комнаты.

Передняя (6,3 м²). Вход в небольшую переднюю устроен в центре уличного фасада. Оригинальна внутренняя стеклянная дверь передней: её створка обслуживает сразу два проёма: она может закрывать переднюю, объединяя коридор с лестницей на второй этаж, либо закрывать вход в коридор, как бы удлиняя пространство передней.

Столовая (17 м²) — основное помещение первого этажа, где собиралась семья, устраивались обеды и приём гостей. Столовая освещена одним шестиугольным проёмом и большим прямоугольным окном слева от входа в дом.

Кухня (7 м²) примыкает к столовой. Один из проёмов наружной стены со стороны кухни использовался для холодильного шкафа, а в перегородку между кухней и столовой был встроен буфет. Из кухни хозяйка дома по специальной переговорной трубе (внутреннему телефону) могла общаться с членами семьи, находящимися в других помещениях. Кухня освещается двумя шестиугольными окнами, перед которыми размещён рабочий фронт — газовая плита и длинный стол с ёмкостями для продуктов и посуды. Над плитой устроен уникальный для 1920-х стеклянный экран-вытяжка, позволяющий удалять воздух от плиты через вентиляцию, что было особенно важно, так как кухня не имела закрывающейся двери.

Санитарный узел, состоящий из ванной и уборной (7 м²) примыкает к кухне и имеет с ней общие коммуникации. В ванной имеется одно шестиугольное окно, установлена газовая колонка.

Две одинаковых по размеру детских рабочих комнаты (4,5 м²) сына и дочери архитектора. В каждой комнате предусмотрено по одному шестиугольному окну, оборудованы места для занятий: вблизи окна у перегородки стояли письменные столы, полки для книг и учебников. На побеленном потолке этих комнат изображены цветные треугольники: жёлтый у дочери, синий у сына.

Туалетная (гардеробная) комната (11 м²). Вдоль перегородок туалетной комнаты расположены встроенные шкафы: справа от дверного проёма женский (для матери и дочери), выкрашенный в белый цвет, слева — мужской (отца и сына) жёлтого цвета. В этой комнате хранилась одежда всех членов семьи. Здесь Мельниковы переодевались перед выходом на улицу и перед сном — наверх в спальню было принято идти в спальной одежде или в домашних халатах. В туалетной комнате стоял диван, туалетный столик, большое трюмо.

Рабочая комната  хозяйки, Анны Гавриловны Мельниковой (5,4 м²). Здесь находился шкаф для белья, место для глаженья, швейная машинка.

Коридор (11,7 м²). Кухня, столовая и туалетная комната выходят в коридор открытыми до потолка (высота первого этажа составляет 2,65—2,7 м.) проёмами без дверей. Из коридора осуществляется выход в подвал, расположенный только под первым цилиндром и включающий в себя кирпичные фундаменты построек, некогда стоявших на этом участке и обнаруженные в процессе строительства.

В подвале дома находятся камера калорифера (14,6 м²), из которой тёплый воздух по каналам расходится по всем помещениям дома. Топка калорифера соединена каналом с кухней — по нему вниз сбрасывался мусор, который можно было сжечь. Кроме этого в подвале устроены кладовая и погреб для хранения продуктов.

В выходящем в сторону  Кривоарбатского переулка цилиндре над первым этажом расположен один этаж, в другом цилиндре — два этажа. На второй этаж из передней ведёт достаточно широкая (1,1 м.) лестница, которая начинается с прямого марша и переходит затем в винтовую лестницу, оканчиващуюся на третьем этаже.

На втором этаже расположены.

Гостиная (50 м²) — это парадная комната дома. В ней Мельниковы принимали гостей, музицировали, беседовали. Обстановка гостиной подчеркивала её назначение — пианино, диван, кресло, круглый стол. Гостиная освещается огромным окном-экраном. Кроме основного окна в комнате имеется небольшое восьмиугольное окно, сообщающее помещению масштаб. Первоначально это окно предусмотрено не было, однако в процессе строительства Мельников обратил внимание, что через этот просвет в гостиную попадает луч солнца, вышедшего из-за соседнего дома, и окно было оставлено. Причём ему, единственному в доме, была придана восьмиугольная форма.

Спальня (43 м²) занимала второй этаж северного цилиндра и была предназначена только для сна.

Спальня в доме Мельникова была общей для всех членов семьи. В комнате не было шкафов или какой-либо иной мебели, кроме встроенных в пол трёх кроватей — двухспальной для родителей и односпальных для сына и дочери. Кровати были сделаны из оштукатуренных досок, в внутрь вставлялись панцирные сетки. Кровать родителей зрительно изолирована от кроватей детей двумя радиально расположенными перегородками-ширмами, не соприкасающимися между собой и не доходящими до наружных стен. 

Спальня освещается 12 шестиугольными окнами, выходящими в сад. Потолочных и настенных светильников в комнате  предусмотрено не было, только электрические  розетки. Для отделки всего помещения  спальни — стен, потолка и встроенных кроватей был использован единый отделочный материал медно-золотистого  цвета.

Третий этаж целиком занимала Мастерская К. С. Мельникова (50 м²), в которой находилось рабочее место архитектора. Впоследствии, когда сын архитектора Виктор Мельников стал художником, мастерскую на третьем этаже занял он, а гостиная была переоборудована под мастерскую К. С. Мельникова. Мастерская и гостиная — практически одинаковые помещения, но воспринимаются они посетителями абсолютно по-разному: гостиная имеет единственное огромное окно, мастерская освещается 38 шестиугольными окнами, образующими сложный орнаментальный рисунок. Использованный приём освещения мастерской придавал помещению необычный облик и создавал идеальные условия освещённости рабочего места архитектора — свет шёл со всех сторон.

Выступ малого цилиндра образует в мастерской антресоль, с которой  К. Мельников любил рассматривать  разложенные на полу эскизы, рисунки, живописные работы. С антресольного балкона имеется выход на террасу, ограждённую глухим парапетом. Кровля была сделана ребристой и покрыта железом, поверх которого устроен решетчатый деревянный настил. Вода через ритмично расположенные отверстия стекала в желоба и отводилась в водосточные трубы, укреплённые в стыках цилиндров. Над частью террасы устроен козырёк, являющийся продолжением круглого перекрытия северного цилиндра. Летом на террасе Мельниковы пили чай, отдыхали на воздухе, использовали её как солярий.

Дом Мельникова находится  в перечне объектов ЮНЕСКО, которым  угрожает разрушение. В начале 1990-х его слегка отремонтировали, но это не решило ни одной из проблем. Так, строительство новых зданий в ближайшей округе катастрофически ухудшило состояние фундамента, в доме течёт крыша, а состояние стен тоже вызывает многочисленные вопросы. Особенно тревожит защитников дома то, что в России нет опыта консервации и реставрации зданий, строившихся конструктивистами 1920-х по новым, неопробованным ранее технологиям. Таким образом, только изучение здания представляет собой немалую научную задачу, что уж говорить о его ремонте.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Павильон СССР  на Международной выставке современных  декоративных искусств и промышленности в Париже

Советский павильон на Всемирной  выставке декоративных и прикладных искусств в Париже 1925 года вписал имя архитектора в историю мирового градостроительства. Получению столь важного заказа способствовали, по-видимому, два обстоятельства: во-первых, Мельников на деле доказал, что он может в короткие сроки создавать реальные, дешевые и при этом очень выразительные постройки; во-вторых, лефовцы, которые тогда еще имели существенное влияние на принятие подобных решений, безусловно, признали его за своего.

Территория, выделенная организаторами выставки под строительство советского павильона, была не только мала (29,5 на 11 метров), но и неудобна для строительства. Через площадку проходили трамвайные пути, которые по условиям парижских властей убирать запрещалось. Поэтому павильон был ограничен не только горизонтально, но и вертикально: подводить под здание фундамент было невозможно.

Павильон представлял  собой легкую каркасную деревянную постройку, большая часть площади  его наружных стен была остеклена. Необычной  была его объемная композиция - прямоугольное  в плане, двухэтажное, почти целиком остекленное здание на легком деревянном каркасе пронзалось по диагонали широкой открытой лестницей, ведущей в помещения второго этажа. Сверху все было перекрыто наклонными пересекающимися плитами, по которым шли начертанные Родченко агитационные надписи. Такое решение объема здания позволяло пропускать большое количество посетителей и регулировать их доступ в залы. Это был павильон-витрина, павильон-стенд, который можно быстро и свободно осмотреть.

Свою работу Мельников  охарактеризовал так: «Эта стеклянная коробка не есть плод абстрактной  идеи. Меня вела за собой сама жизнь, я приспосабливался к обстоятельствам. Прежде всего, я исходил из расположения доставшегося мне участка - участка, окруженного деревьями: надо было, чтобы мой домина резко выделялся среди их беспорядочной массы цветом, высотой, искусным сочетанием форм. Мои средства были весьма скудны: это ограничивало выбор материалов. Я хотел, чтобы в павильоне было как можно больше воздуха и света: таково мое личное пристрастие, но, я думаю, оно отражает устремления всего нашего народа. Проходя мимо павильона, не каждый заходит вовнутрь. Но все, так или иначе, увидят, что выставлено в моем павильоне, благодаря стеклянным стенам и лестнице, раскрывающейся навстречу толпе, проходящей сквозь павильон и позволяющей к тому же обозреть весь его сверху. Что же касается возвышающихся над ней перекрестных диагональных плоскостей, так пусть они разочаровывают любителей плотно закупоренных крышек! Крыша не хуже любой другой: она сложена так, чтобы пропускать воздух и защищать от дождя, с какой бы стороны он ни хлестал. Мой павильон и не должен простоять так же долго, как Советы; достаточно того, чтобы он додержался до закрытия выставки. Короче говоря, четкостью цвета, простотой линий, обилием воздуха и света этот павильон, необычность которого может нравиться или не нравиться, схож со страной, откуда я прибыл. Но не подумайте, бога ради, что я намеренно соорудил символ».

Принципы новой павильонной  архитектуры определили новаторский  характер и расположенной в нем  выставочной экспозиции.

Принципы экспонирования были следующими. Открытая обзорность, монтаж экспонатов на типовых панно  с выразительным использованием различных комбинаций красного, черного, серого и белого цветов в соответствии с профилем секции (архитектуры, полиграфии и книг, текстиля и пр); показ предметов в окружающей их среде; натурно - объемная демонстрация в открытых и застекленных витринах и на специальных стендах.

Павильон СССР был отмечен Гран-при выставки и сделал Мельникова культовой фигурой в мировом архитектурном движении.

Результатом известности  Мельникова, которую принесло ему  строительство павильона СССР для Международной выставки современных декоративных и промышленных искусств в Париже, стал заказ проекта гаража для Парижа вместимостью в тысячу машин. Мельников разработал два альтернативных варианта: полупрозрачный стеклянный куб со стоянками в десять этажей и поднятое над уровнем земли здание с консольно-подвесными конструкциями. Но Парижским проектам не суждено было реализоваться.

Заключение

 

В истории мировой архитектуры  встречаются мастера, представляющие загадку для исследователей. У  них нет творческой школы и  плеяды учеников. Они не всегда попадают в стиль эпохи, вызывая непонимание  и даже возмущение современников. Они не встроены в конкретные творческие течения и как бы противостоят им всем вместе взятым. Их творческую концепцию трудно логически осмыслить, они и сами не могут, а часто и не пытаются ее систематизировать.

Таким редким и самобытным талантом обладал Константин 
Степанович Мельников, огромную роль которого в общих формообразующих процессах архитектуры XX в. признают сейчас все серьезные историки, как отечественные, так и зарубежные. Вклад в развитие мировой архитектуры таких мастеров, как Мельников, не уходит в историю вместе со стилевым этапом, так как он связан с расширением объемно-пространственных возможностей архитектуры в целом.

Проекты Мельникова были не только новаторскими, но и принципиально необычными для своего времени. Они всегда были на гребне нового и сверхоригинального. И это было не один и не два раза: практически все конкурсные проекты Мельникова имели одно и то же качество — они были самыми неожиданными, самыми необычными, самыми оригинальными. Но удивительным было и то, что проекты Мельникова были оригинальны и по отношению друг к другу. Он творил на уровне объемно-пространственного языка архитектуры, рассматривая ее как великое искусство.