Арабская весна

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФГБОУ ВПО

УФИМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИКИ И СЕРВИСА (УГУЭС)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Кафедра «Социологии и СКТ»

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа

по дисциплине «Современные международные отношения»

На тему

«Арабская весна»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила:

Студентка гр. БСОЗ-3

Байрамгулова Л.Н.

Шифр зачетной книжки: 1101436

Проверил:

Иванова О.М.

 

 

 

Уфа 2015

 

Содержание

 

Введение

1. Факторы и причины, приведшие к арабской весне
2. Ход событий Арабской весны
1. Иран
2. Тунис
3. Египет
4. Северный Йемен
5. Ливия
6. Судан
3. Итоги и последствия Арабской весны

 

Заключение

Список литературы

Приложение № 1

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

"Арабская весна" - так  назвали сами арабы череду  демонстраций и правительственных  переворотов в Египте, Тунисе, Сирии, Ливии и ещё пятнадцати странах  региона Ближний Восток, начавшихся 18 декабря 2010 года. Массовые протесты  горожан вызвали множество проблем  в работе государственных служб, привели к смене политических  режимов, военным столкновениям (на  границе Израиля в мае 2011) и  даже войнам (к примеру в Сирии). Кроме ставших уже обычными форм сопротивления (забастовки, шествия, митинги) в компаниях "арабской весны" были использованы новые инструменты массовой организации (социальные сети, медиа).

 

 

Начавшиеся с протестов события быстро переросли в погромы, открытые противостояния и даже в гражданскую войну в отдельно взятой Сирии (которая являлась образцом мирного сосуществования различных религии и одним из локомотивов развития демократии). География протестных движений стремительно разрасталась, атмосфера накалялась, к событиям подключалось всё больше "третьих стран".

Многие демонстрации были встречены насильственной реакцией властей, а также проправительственных ополченцев и контр-демонстрантов.

Основным лозунгом демонстрантов в арабском мире был «Народ хочет падения режима» (араб. الشعب يريد إسقاط النظام‎‎, «Аша́б юри́д иска́т ан-низа́м»).

         В целом, если обратиться к опыту всемирной истории, непросто найти примеры столь же массовых революционных волн - это довольно редкое явление. Именно поэтому возникает такой интерес к предпосылкам этих событий.

 

 

 

 

 

1. Факторы и причины, приведшие к арабской весне

 

Волну потрясений в странах Ближнего Востока и Северной Африки в 2011 году трудно назвать неожиданной. Она стала отражением недовольства, копившегося а арабском мире на протяжении долгого времени из-за ряда острых и порой неразрешимых проблем, носивших политико-демографический и социально-экономический характер.

"Арабская весна" берёт  своё начало в городе Сиди Бузид (Тунис), поводом для протестной и, далее революционной волны стало самосожжения мелкого торговца Мухаммеда Буазизи. Волна распространилась по принципу эффекта домино на соседние страны и в конечном итоге затронула большинство стран арабского мира.

 

 

 

 

Подавляющее большинство арабских стран можно отнести к развивающимся странам со слабой или средней экономикой. Бытует точка зрения, что главными причинами столь бурной социально-политической активности явились нищета, коррупция, социальное расслоение, экономическая стагнация. Однако такие выводы не вполне соответствуют действительности.

Накануне «арабской весны» в арабском мире не наблюдалось никакой экономической стагнации. Экономики арабских стран развивались весьма динамично (особенно в сопоставлении со странами Запада). Экономика Египта за тридцать лет правления Хосни Мубарака выросла в 4,5 раза. Даже в Йемене ВВП увеличивался достаточно быстрыми темпами (правда, он в значительной степени «съедался» чрезвычайно высокими темпами роста населения, уже не характерными для остальных арабских стран).

Нельзя считать основной причиной социального взрыва и фактор бедности. Доля населения, живущего в крайней бедности (менее чем на 1,25 доллара на человека в день), в большинстве арабских стран чрезвычайно мала и вполне сопоставима с соответствующей долей в таких откровенно благополучных странах, как Эстония или Словения. Даже в беднейшем государстве региона — Йемене — уровень крайней нищеты накануне «арабской весны» был сопоставим с таковым в КНР и оказался почти в три раза ниже, чем в Индии; к тому же он имел устойчивую тенденцию к спаду. Настоящая нищета, до сих пор характерная для большинства стран третьего мира, этим государствам была как раз несвойственна. Ситуация же с более умеренной бедностью (доля населения, живущего менее чем на 2 доллара в день) в странах «арабской весны» была посложнее, но и здесь на фоне остального третьего мира эти государства смотрелись вполне благополучно.

Не было там и голода. По нормам потребления продовольствия практически все арабские страны (опять-таки за исключением Йемена) уже давно вышли на уровень переедания. Аналогичная ситуация и с уровнем социально экономического неравенства — по меркам третьего мира очень даже умеренным.

Нельзя винить в «арабской весне» и высокий уровень коррупции. Первыми жертвами «весны» стали Тунис и Египет — страны, где уровень коррупции не самый высокий (по данным Transparency International, Тунис накануне революции был даже несколько менее коррумпирован, чем Италия).

В то же время некоторые экономические факторы сыграли свою роль в генерировании социально-политического взрыва в арабском мире. Прежде всего речь идет о второй волне агфляции. Уже первая волна глобального роста цен на продовольствие, в 2007–2008 годах, привела к заметному росту социально-политической напряженности в некоторых странах Ближнего Востока, а в ряде из них даже спровоцировала появление трещин в социально-политической системе. Эти расползающиеся трещины и способствовали коллапсу систем во время новой волны потрясений в начале 2011 года.

Немаловажную роль в дестабилизации сыграла и безработица. Однако она была обусловлена не столько экономическими, сколько структурно-демографическими и культурными факторами. Сам уровень безработицы в арабских странах был не таким высоким, к тому же имел тенденцию к снижению. Например, такой тренд был в Египте после прихода в 2004 году кабинета министров во главе с Ахмедом Назифом — и в итоге накануне революции уровень безработицы в Египте был несколько ниже, чем, скажем, в США или Европейском Союзе. Однако стремительное снижение смертности, в том числе младенческой (например, в Египте с 1970-го по 1990-е годы общая смертность упала в два раза, младенческая — в три, а детская — в четыре раза), вкупе с запоздалым снижением рождаемости привело к резкому росту доли молодежи в общей численности населения, в том числе взрослого, то есть к так называемым молодежным буграм (необычно высокой доле молодежи в общем взрослом населении), дестабилизирующим политические системы.

Одним из ярких проявлений этих «молодежных бугров» стало то обстоятельство, что достаточно умеренный общий уровень безработицы в арабских странах накануне «арабской весны» сочетался с катастрофически высоким уровнем молодежной безработицы. В Египте, как мы помним, общий уровень безработицы был ниже, чем в США или в странах ЕС, однако практически половину безработных составляли люди в возрасте 20–24 лет. К тому же незадолго до этого случился взрывообразный рост охвата молодежи высшим образованием, так что более половины египетских безработных окончили вузы, а сотни тысяч других выпускников были вынуждены работать таксистами, официантами, продавцами и т. д. И при этом они были сосредоточены в непосредственной близости к центральной власти — в Каире — и получили возможность для самоорганизации с помощью интернета.

Изначальная координация акций протеста проводилась именно посредством социальных сетей. В Египте призыв выйти на улицы 25 января 2011 года первоначально исходил от многочисленной фейсбук-группы «Все мы Халед Саид» и был направлен против полицейского произвола и за отмену чрезвычайного положения. Отметим, что в генерировании социального взрыва в Египте исключительно важную роль сыграли и прошедшие в ноябре-декабре 2010 года парламентские выборы, в ходе которых масштабы фальсификаций достигли заоблачных даже для дореволюционного Египта высот. Ведущая египетская оппозиционная сила, «Братья-мусульмане», практически не смогла провести в парламент нового созыва своих представителей (в отличие от предыдущего парламента, куда смогли пройти несколько десятков ее членов), что превратило «Братьев-мусульман» из полусистемной оппозиции в откровенно несистемную и практически вытолкнуло их на Тахрир (стоит ли упоминать, что зашкаливающие масштабы выборных фальсификаций к тому же способствовали и нагреванию революционных настроений среди либеральной молодежи).

Успех антиправительственных выступлений в Тунисе, Египте и Ливии, а также отставка Али Абдаллы Салеха в Йемене вряд ли стали бы возможны без явного конфликта внутри правящих элит. При этом в каждой из стран этот конфликт имел свою специфику.

Так, в Тунисе было налицо противостояние армии и спецслужб, на которые опирался теперь уже бывший президент Бен Али. Численность местных спецслужб в период его правления превышала численность армии чуть ли не в четыре раза, что нарушило традиционный для арабского мира баланс сил и отдалило армию от управления страной. После переворота и бегства Бен Али армия взялась за восстановление баланса, подтверждением чему служат массовые аресты сотрудников тунисских спецслужб.

В случае с Египтом конфликт был между армейской верхушкой и группировкой сына президента Гамаля Мубарака (включавшей в себя многих видных египетских бизнесменов). Военная верхушка, державшая власть в стране со времен Июльской революции 1952 года, ревниво относилась к потенциальной возможности не связанного с армией Гамаля Мубарака занять пост президента, который до этого времени был прерогативой исключительно военных. Кроме того, верхушку не радовала перспектива возможного перехода находящейся в распоряжении генералов собственности под контроль бизнесменов из группировки Гамаля.

В Ливии же дал о себе знать конфликт между племенами Триполитании и Киренаики. Выходец из Триполитании Муаммар Каддафи находился у власти более сорока лет, и это вызывало недовольство племен Киренаики, обделенных возможностью политического участия, особенно учитывая факт расположения основных нефтяных месторождений Ливии именно в восточной ее части.

Между тем Сирии и Бахрейну удалось избежать внутриэлитного конфликта, благодаря чему их политические режимы пока не пали под натиском «весны». На протяжении всего 2011 года правящий сирийский режим демонстрировал высокую степень консолидации, имел поддержку со стороны внутрисирийской системной оппозиции, армии и дипломатического корпуса. Нахождение у власти алавитов не ставилось под сомнение, не было случаев масштабного дезертирства военных. Более того, вооруженные силы и органы правопорядка на протяжении всего 2011 года оставались гарантом стабильности режима Башара Асада. Кроме того, свою приверженность официальному мейнстриму продемонстрировали представители сирийских дипломатических миссий за рубежом. Применительно к Бахрейну, где вся полнота власти концентрируется в руках правящего дома Аль-Халифа, говорить о каком бы то ни было конфликте внутри высшего эшелона политической элиты и вовсе не приходится.

Исследуя причины кризисных явлений, нельзя не отметить наличие огромного рынка энергетических ресурсов: на долю Ливии, Алжира, Нигерии, Анголы приходится 76 % добываемой на континенте нефти. Так, 32 % ливийской нефти экспортировалось в Италию, 14 — в Германию, 10 — во Францию, 10 — в Китай, 5 % — в США. По запасам природного газа Ливия занимает 4-е место в Африке [3, с. 20]. Наличие в странах колоссальных запасов топливных ресурсов выдвигает данный регион в качестве основного источника нефти и природного газа не только для большинства стран Европы, но и для растущих азиатских экономик.

 

Нельзя не учитывать экономико-социальный и демографический факторы. В странах региона наблюдается быстрый рост населения — если в 1980 г. численность мусульман составляла 18 % от всего населения мира, то в 2000 г. — уже 23 %, а к 2025 г., составит уже 31 % [3, с. 407]. Следствием этого является аграрное перенаселение стран, высокий уровень безработицы, особенно среди молодежи, большой разрыв по среднедушевым доходам в сравнении с богатыми странами (если в 1960 г. этот разрыв составил 62 : 1, то в 2010 г. — 242 : 1). Арабским странам непросто интегрироваться в мирохозяйственную систему. Их экспортность за последнее тридцатилетие снизилась в 2—3 раза в сравнении с 60—80-ми гг. ХХ в. [4, с. 75—76]. Несправедливое распределение доходов между различными слоями населения, социальное неравенство, высокий уровень безработицы особенно остро воспринимается молодежью, которая и стала «движущей» силой протестного движения.