Выдающиеся юристы дореволюционной эпохи, советского времени и современности

 

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

 

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

 «Юго-Западный государственный университет»

 

 

Кафедра государства и права

 

 

РЕФЕРАТ

 

по дисциплине «Введение в юридическую профессию»

                                                      (наименование учебной дисциплины)

 

на тему «Выдающиеся юристы дореволюционной эпохи, советского времени и современности»

Специальность (направление подготовки) 030900.62 Юриспруденция

                                                                                        (код, наименование)

____________________________________________________________________

Автор работы:  А.Е. Иванов         ______________________________________

                              (инициалы, фамилия)                                            (подпись, дата)

 

Группа ЗЮ-31д

 

Руководитель работы: Е.В. Долженкова  __________________________________

                           (инициалы, фамилия)                             (подпись, дата)

 

Работа защищена ________________________   

                                                                     (дата)

Оценка _____________________

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Курск, 2013 г.

 

 

Анато́лий Фёдорович Ко́ни [1] (1844 г., Санкт-Петербург - 1927 г., Ленинград) — российский юрист, судья, государственный и общественный деятель, литератор, судебный оратор, действительный тайный советник, член Государственного совета Российской империи (1907—1917). Почётный академик Императорской Санкт-Петербургской Академии Наук по разряду изящной словесности (1900), доктор уголовного права Харьковского университета (1890), профессор Петроградского университета (1918—1922).

Автор произведений «На жизненном пути», «Судебные речи», «Отцы и дети судебной реформы», многочисленных воспоминаний о писателях.

В 1878 году суд под председательством А. Ф. Кони вынес оправдательный приговор по делу Веры Засулич. 24 января 1878 года В. И. Засулич пыталась убить выстрелами из пистолета петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Это преступление получило широкую огласку, общество с сочувствием отнеслось к поступку Веры Ивановны. Следствие по делу велось в быстром темпе, с исключением всякого политического мотива, и к концу февраля было окончено. Вскоре А. Ф. Кони получил распоряжение министра юстиции К. И. Палена назначить дело к рассмотрению на 31 марта. Граф Пален и Александр II требовали от Кони гарантий, что Засулич будет признана присяжными виновной, Анатолий Фёдорович таких гарантий не дал. Тогда министр юстиции предложил Кони сделать в ходе процесса какое-либо нарушение законодательства, чтобы была возможность отменить решение в кассационном порядке. Анатолий Фёдорович ответил: «Я председательствую всего третий раз в жизни, ошибки возможны и, вероятно, будут, но делать их сознательно я не стану, считая это совершенно несогласным с достоинством судьи!».

Перед присяжными заседателями Кони с согласия сторон поставил следующие вопросы: первый вопрос о том, «виновна ли Засулич в том, что, решившись отомстить градоначальнику Трепову за наказание Боголюбова и приобретя с этой целью револьвер, нанесла 24 января с обдуманным заранее намерением генерал-адъютанту Трепову рану в полости таза пулею большого калибра; второй вопрос о том, что если Засулич совершила это деяние, то имела ли она заранее обдуманное намерение лишить жизни градоначальника Трепова; и третий вопрос о том, что если Засулич имела целью лишить жизни градоначальника Трепова, то сделала ли она все, что от неё зависело, для достижения этой цели, причем смерть не последовала от обстоятельств, от Засулич не зависевших». Вердикт присяжных заседателей Вере Ивановне Засулич был: «Нет, не виновна». Анатолию Фёдоровичу предложили признать свои ошибки и уйти добровольно в отставку. А. Ф. Кони отказался, заявив, что на нём должен решиться вопрос о несменяемости судей.

«Если судьи России узнают, — сказал он, — …что председателя первого суда в России, человека, имеющего судебное имя, занимающего кафедру, которого ждёт несомненный и быстрый успех в адвокатуре и для которого служба — далеко не исключительное и неизбежное средство существования, — достаточно было попугать несправедливым неудовольствием высших сфер, чтобы он тотчас, добровольно, с готовностью и угодливой поспешностью отказался от лучшего своего права, приобретённого годами труда и забот, — отказался от несменяемости, то что же можно сделать с нами».

Анатолий Фёдорович Кони оказался в опале, его начали преследовать, постоянно ставился вопрос о его переводе на другую должность, его подчинённых лишали премий и наград, его самого отстраняли от участия в ответственных комиссиях. Даже через много лет, в 1894 году, когда решался вопрос о возможном назначении Кони на кафедру уголовного судопроизводства Военно-юридической академии, вспомнили о деле Засулич.

В 1881 году во время отдыха за границей Анатолий Фёдорович получил телеграмму от Д. Н. Набокова с предложением поста председателя департамента Петербургской судебной палаты. Но только по возвращении в Санкт-Петербург А. Ф. Кони узнал, что министр «слукавил» — предложил пост председателя департамента по гражданским делам, а не по уголовным (Кони был специалистом в области уголовного права), так как в сфере гражданского права Анатолий Фёдорович был менее опасен для власти. Д. Н. Набокову стоило большого труда убедить А. Ф. Кони согласиться на новый пост, и 21 октября 1881 года его назначили председателем гражданского департамента Санкт-Петербургской судебной палаты.

5 июля 1900 года Анатолий Фёдорович  Кони полностью оставил судебную деятельность и указом императора Николая II был переведён в общее собрание Первого департамента Сената в качестве присутствующего сенатора. На этой должности Кони проводит сенаторские ревизии, дает заключения на проекты сенатских определений о толковании законов, участвует в работе комиссий. Параллельно работе в сенате он вёл активную подготовку изданий своих произведений, выступал с публичными лекциями.

Летом 1906 года П. А. Столыпин сделал А. Ф. Кони предложение войти в состав правительства и занять пост министра юстиции. В течение трёх дней его уговаривали занять предлагаемый пост, Столыпин был готов был принять любые его условия, но Анатолий Фёдорович категорически отказался, ссылаясь на нездоровье.

1 января 1907 года А. Ф. Кони был  назначен Членом Государственного  совета Российской империи с оставлением в звании сенатора. В составе Государственного совета он не примыкал ни к одной из партий и группировок, но на заседаниях занимал крайне левую позицию. На новой должности Кони поддерживал проект закона об условном досрочном освобождении, проект закона об уравнении наследственных прав женщин, проект закона «О допущении лиц женского пола в число присяжных и частных поверенных». В годы Первой мировой войны Анатолий Фёдорович возглавлял ряд комитетов Государственного совета о жертвах войны, принимал активное участие в работе комиссий о денежных средствах, об организации помощи беженцам и других.

В 1912 – 1913 годах Кони несколько раз выступал в Государственном Совете по важным законопроектам, касающимся наследственных прав женщин, и решительно отметал возражения против принятия этих законопроектов.

Октябрьская революция пресекла деятельность очень многих из тех, кто до революции занимал одинаковое с Анатолием Федоровичем положение. Но не таков Кони : устраненный с судебного поприща, он перенес свою деятельность в другую область – область преподавания, и отдался этой деятельности с молодым увлечением.

В ноябре 1918 года А. Ф. Кони преступает к чтению лекций в Петроградском университете. Объем педагогической деятельности возрастал. За 1917 – 1920 годы А. Ф. Кони прочел около тысячи публичных лекций в различных петербургских учебных заведениях : Петроградском университете, Институте живого слова, Железнодорожном университете и др. И это несмотря на его возраст и состояние здоровья.

Особую известность Анатолий Фёдорович Кони получил как оратор, на судебных заседаниях по делам, рассматриваемых с его участием были переполненные залы. Всего за 1917—1920 годы Кони прочёл около тысячи публичных лекций, в начале 1920-х годов его приглашали во многие учреждения читать о Пушкине, о Толстом, о Пирогове, о Гаазе, о воспитании детей, о перевоспитании преступников, и слушали его с «жадным вниманием».

 

Павел Исаевич Люблинский [2] родился 10 сентября 1882 года. В 1900 году он поступил на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета. По завершении университетского курса обучения в 1904 году молодой правовед был оставлен при кафедре уголовного права и уголовного судопроизводства для подготовки к профессорскому званию. Первого сентября указанного года он был назначен на должность хранителя кабинета уголовного права.

Десятилетие, предшествовавшее роковому для России 1917 году, было для П. И. Люблинского периодом интенсивной творческой работы. За сравнительно короткое время он выпустил в свет целую серию солидных научных трудов. Так, в 1907 году была напечатана его книга «Право амнистии», в 1908 году опубликована брошюра «Особые суды для юношества в Северной Америке и Западной Европе». В 1911 году были изданы два его произведения – работа «Суды для несовершеннолетних в Америке как воспитательные и социальные центры» и монография «Очерки уголовного суда и наказания в современной Англии». В 1913 году вышла в свет работа П. И. Люблинского, посвященная пределам и порядку ответственности членов Государственной Думы по русскому праву.

В 1916 году в «Журнале Министерства юстиции» появилась статья П. И. Люблинского «Новая теория уголовного процесса». Она вызвала целую серию критических публикаций. Ответы на них Павел Исаевич дал в брошюре «Процесс как судебный порядок и процесс как правоотношение», опубликованной в 1917 году. В ней он развил главные идеи своей теории уголовного процесса, изложенные в опубликованной ранее статье. «Основное мое положение, – писал Люблинский, – сводится к тому, что разнообразные публично-правовые отношения, возникающие в процессе (в том числе отношения сторон, суда, прокуратуры и т. д.), происходят не между судом и сторонами, а между государством и различными органами и лицами, участвующими в процессе». При этом Павел Исаевич особо подчеркивал, что публично-правовые отношения органов власти к государству не укладываются в обычную схему юридического отношения, выработавшегося на почве конструкций частного права. В публично-правовом отношении право и обязанность не противопоставляются так резко друг другу, как в праве частном, ведающем «разграничением интересов». Они часто совпадают друг с другом, так как имеют общим дестинатором «общественное благо», «общую пользу». Поясняя идеи, изложенные в статье «Новая теория уголовного процесса», П. И. Люблинский писал: «Теории процессуального отношения сторон к суду я противопоставил взгляд, по которому процессуальное (публично-правовое) отношение происходит между государством и сторонами, в частности, обвиняемым. Права обвиняемого в процессе суть субъективные права на защиту, на подследственную свободу, на беспристрастный и независимый суд и т. д.»

Работы профессора П. И. Люблинского были хорошо известны не только в Советском Союзе, но и за рубежом. В 1930 году он был избран членом Американской академии социальных и политических наук. Многие из опубликованных им работ не утратили своего значения и в настоящее время.

Круг научных интересов П. И. Люблинского был очень обширным, а его знания – крайне разносторонними. Павел Исаевич был знатоком англо-американского и французского права. Среди оставленного им огромного литературного наследия (свыше 300 опубликованных работ, в том числе около 50 крупных монографий) большой интерес представляют работы, посвященные вопросам истории права, изучению пенитенциарной системы, анализу половых преступлений и способов борьбы с ними.

 

Рома́н Андре́евич Руде́нко [3] (30 июля 1907 года, г. Носовка Черниговской области УССР, — 23 января 1981 года, г. Москва, РСФСР, СССР) — советский юрист. В 1929 году по решению Черниговского окружного комитета партии был направлен на следственную работу в окружную прокуратуру, где в том же году становится старшим следователем. В 1937—1938 гг. — прокурор Донецкой области, в 1938—1940 гг. — прокурор Сталинской области. Во время Большого террора был членом тройки УНКВД по Донецкой области. С 1942 — заместитель прокурора УССР, в 1944—1953 — прокурор УССР. Главный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе (1945—1946 гг.), входил в состав суда в процессе шестнадцати (1945). Генеральный прокурор СССР в 1953—1981 годах.

 

8 августа 1945 г., через три месяца  после Победы над фашистской  Германией, правительства СССР, США, Великобритании и Франции заключили соглашение об организации суда над главными военными преступниками.

Нюрнбергский процесс начался 20 ноября 1945 г. и продолжался почти 11 месяцев. Перед трибуналом предстали 24 военных преступника, входивших в высшее руководство фашистской Германии. Такого в истории еще не было. Также впервые был рассмотрен вопрос о признании преступными ряда политических и государственных институтов - руководящего состава фашистской партии НСДАП, штурмовых (СА) и охранных (СС) ее отрядов, службы безопасности (СД), тайной государственной полиции (гестапо), правительственного кабинета, верховного командования и генерального штаба.

Суд не стал скорой расправой над поверженным врагом. Судьи тщательно рассматривали все обстоятельства дела, они доискивались правды. К смертной казни приговорили виновных. Чья вина была меньше, получили другие наказания. Кое-кто даже был оправдан. Нюрнбергский процесс стал прецедентом международного права. Его главным уроком явилось равенство перед законом всех - и генералов и политиков.

Вступительную речь Руденко произнес 8 февраля 1946 года. Он начал ее так: "Господа судьи! Я приступаю к своей вступительной речи, завершающей первые выступления главных обвинителей на данном процессе, с полным сознанием его величайшего исторического значения.

Впервые в истории человечества правосудие сталкивается с преступлениями такого масштаба, вызвавшими такие тяжелые последствия.

Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и самое государство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений.

Впервые, наконец, в лице подсудимых мы судим не только их самих, но и преступные учреждения и организации, ими созданные, человеконенавистнические "теории" и "идеи", ими распространяемые в целях осуществления давно задуманных преступлений против мира и человечества..."