Договор лизинга

          Затрагивая особенности гражданско-правовой ответственности за нарушение договора лизинга, прежде всего, подвергнем анализу специальные нормы кодифицированного гражданского закона. Если лизингодатель приобретает в собственность с целью последующего предоставления во временное владение и пользование указанное лизингополучателем имущество у определенного им же продавца, то в соответствии со ст.665 ГК ответственность лизингодателя за выбор предмета договора лизинга и продавца исключается. Кроме того, если ответственность за выбор продавца лежит на лизингополучателе, то диспозитивная норма п.2 ст.670 ГК освобождает лизингодателя от ответственности перед последним за выполнение продавцом требований, вытекающих из договора купли-продажи.

          В подобных случаях в отношениях с продавцом лизингодатель и лизингополучатель выступают как солидарные кредиторы (п.1 ст.670 ГК). Ст.326 ГК, предусматривающая особенности предъявления солидарных требований, устанавливает, что любой из солидарных кредиторов вправе предъявить должнику, которым является продавец объекта лизинга, требование в полном объеме. При этом должник, исполнивший обязательство полностью одному из солидарных кредиторов, освобождается от исполнения остальным. Сегодня в ходе практического применения п.1 ст.670 ГК возникают вопросы, касающиеся процедурных и содержательных аспектов предъявления таких требований. Учитывая, что размер убытков, причиненных лизингодателю и лизингополучателю в связи с нарушением продавцом своих обязательств, может отличаться, целесообразно детально прописывать в соглашении механизм реализации сторонами договора лизинга закрепленных в п.1 ст.670 ГК прав, уточняя порядок предъявления требования и согласования его объема.

         Ситуация сложится иначе, если за выбор продавца ответственен лизингодатель. В этом случае, как следует из п.2 ст.670 ГК, лизингополучатель может по своему выбору предъявлять требования, вытекающие из договора купли-продажи, как непосредственно продавцу имущества, так и лизингодателю. При этом последние выступают как солидарные должники. Их солидарная ответственность в соответствии со ст.323 ГК выражается в том, что лизингополучатель вправе требовать исполнения как от продавца и лизингодателя совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. Солидарная обязанность должников сохраняется до полного исполнения обязательства.

         Примечательно, что важнейшие концептуальные положения, касающиеся лизинга, выработаны российским законодателем на основе зарубежного опыта и норм международных конвенций. В частности, правило ст.10 Конвенции о международном финансовом лизинге получило развитие и в нашем национальном законодательстве - п.1 ст.670 ГК и п.2 ст. Закона устанавливают ответственность продавца перед лизингополучателем за качество, комплектность, сроки поставки имущества и другие случаи ненадлежащего исполнения договора купли-продажи, заключенного между продавцом и лизингодателем. В этой связи подчеркнем еще одну позитивную деталь регулирования - законодательство России идет по пути установления прямой юридической связи между продавцом имущества и лизингополучателем. Не случайно п.1ст.670 ГК и п.2 ст.10 Закона указывают на то, что лизингополучатель может предъявлять требования, вытекающие из договора купли-продажи, непосредственно продавцу имущества. В отношениях с продавцом лизингополучатель вправе действовать так, как если бы он был стороной договора купли-продажи объекта лизинга. Однако положение лизингополучателя отличается от статуса покупателя, во-первых, отсутствием обязанности оплатить приобретенное имущество, а также, во-вторых, невозможностью расторгнуть договор купли-продажи с продавцом без согласия лизингодателя (п.1 ст.670 ГК).⁴

        Ответственность продавца за нарушение условий договора купли-продажи о качестве, количестве, ассортименте, комплектности имущества и т.п. основывается на нормах главы 30 ГК.

         Таким образом, в целом принципиальная схема ответственности, конкретизированная в ст.670 ГК, наглядно демонстрирует значимость максимально четкого отражения в договоре лизинга вопроса о выборе продавца и имущества, решение которого непосредственно влияет на возложение ответственности и распределение рисков между сторонами настоящего договора (ст.670 ГК, ст.22 Закона). В последнее время актуальность приобретает вопрос об оценке правовых последствий ситуации, в которой неисполнение избранным лизингополучателем продавцом обязанности по поставке имущества влечет причинение лизингодателю убытков (как правило, при объективной невозможности взыскания таковых непосредственно с продавца). На основе упоминавшихся ст.665 ГК и ст.670 ГК, а также руководствуясь диспозитивной нормой п.2 ст.22 Закона, возложившей риск невыполнения продавцом обязанностей по договору купли-продажи и связанные с этим убытки на сторону договора лизинга, осуществившую выбор продавца, следует отметить, что лизингодатель вправе требовать возмещения лизингополучателем соответствующих убытков.

         В отношении такого нарушения как просрочка поставки имущества лизингополучателю параграф 6 главы 34 ГК содержит специальную норму. Так, п.2 ст.668 ГК устанавливает, что в случае, когда предмет договора лизинга не передан лизингополучателю в указанный в этом договоре срок, а если в договоре такой срок не указан, в разумный срок, лизингополучатель вправе потребовать расторжения договора и возмещения убытков. Но это право возникает у лизингополучателя лишь тогда, когда просрочка допущена по обстоятельствам, за которые отвечает лизингодатель. Представляется, что речь идет о случаях, когда выбор продавца предмета договора лизинга осуществлялся лизингодателем. Кроме того, это могут быть и допущенные лизингодателем нарушения договора купли-продажи, например, просрочка оплаты стоимости имущества, несообщение или несвоевременное сообщение продавцу сведений, необходимых для исполнения обязанности по передаче имущества лизингополучателю, и т.д. Следовательно, норма п.2 ст.668 ГК помимо возможности применения к нарушителю мер гражданско-правовой ответственности предусматривает также специальное основание расторжения договора по требованию лизингополучателя. В этой связи уточним, что имея своим основанием нарушение соглашения (неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства) понятия гражданско-правовой ответственности и расторжения договора, безусловно, тождественными не являются. Расторжение договора не может быть квалифицировано как санкция, влекущая для нарушителя определенного рода лишения (имущественного или неимущественного свойства). Но именно эта черта раскрывает сущность гражданско-правовой ответственности. Не стоит упускать из виду и тот факт, что перечень возможных оснований расторжения договора лизинга, как, впрочем, и любого другого договора, не ограничен случаями нарушения договорного обязательства сторонами.⁵

          Рассмотрим правовое регулирование вопросов ответственности за нарушение других имеющих принципиальное значение обязанностей сторон договора лизинга в ракурсе общих положений об аренде.

          Как следует из содержания ст.613 ГК, последствием неисполнения лизингодателем обязанности предупредить лизингополучателя о всех правах третьих лиц на предоставляемое имущество является право лизингополучателя требовать уменьшения лизинговых платежей либо расторжения договора и возмещения убытков. При лизинге практическая значимость настоящих положений возрастает в связи с широко реализуемой возможностью лизингодателя использовать имущество, которое будет приобретено в будущем по условиям договора лизинга, в качестве предмета залога. Указанное право лизингодателя специально отмечается в п.2 ст.18 Закона.

          Немаловажное значение в лизинговых отношениях придается исполнению обязанности лизингополучателя пользоваться имуществом в соответствии с условиями договора, а если в соглашении такие условия не определены, в соответствии с назначением ему нормы п.1 ст.616 ГК будет иметь место в тех довольно редких случаях, когда соглашением сторон обязанность по осуществлению капитального ремонта будет возложена на лизингодателя.

         Особые правила, установленные нормами параграфа 1 главы 34 ГК для случаев, когда при прекращении договора имущество арендатором не возвращается либо возвращается несвоевременно, воспроизведены в ст.17 Закона. Допущенная лизингополучателем просрочка дает лизингодателю право требовать внесения лизинговых платежей за все время неправомерного владения лизинговым имуществом. Если же указанная плата не покрывает причиненных лизингодателю убытков, он может потребовать их возмещения (п.5 ст.17 Закона). С учетом того, что за несвоевременный возврат имущества договором может быть предусмотрена неустойка, законодатель определяет соотношение подлежащих уплате неустойки и возмещению убытков. Согласно п.6 ст.17 Закона их соотношение выражается в возможности взыскания убытков в полной сумме сверх неустойки (штрафная неустойка). Б данном случае в диспозитивной норме Закона зафиксировано более жесткое, отличающееся от общего правила п.1 ст.394 ГК положение. Общее правило ГК РФ, определяющее соотношение неустойки и убытков, заключается в том, что убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой (зачетная неустойка). По смыслу п.6 ст.17 Закона в договоре лизинга могут быть установлены иные, нежели штрафная неустойка, варианты такого соотношения, а именно: уже упомянутая зачетная неустойка, исключительная неустойка (когда допускается взыскание только неустойки, но не убытков) или альтернативная неустойка (когда по выбору кредитора могут быть взысканы либо неустойка, либо убытки).

          К серьезным нарушениям, как прав лизингодателей, так и гражданских правоотношений в целом может привести нарушение лизингополучателем обязанности, состоящей в недопустимости без согласия лизингодателя сдавать лизинговое имущество в сублизинг, передавать свои права и обязанности по договору другому лицу, предоставлять имущество в безвозмездное пользование, отдавать лизинговые права в залог, вносить их в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных товариществ и обществ или паевого взноса в производственный кооператив (п.2 ст.615 ГК). Настоящая мысль подтверждается, в частности, нормой п.2 ст.8 Закона об обязательности письменной формы согласия лизингодателя на передачу имущества в сублизинг. Безусловно, отсутствие в ГК РФ и Законе норм об ответственности за нарушение лизингополучателем обязанностей, связанных с распоряжением объектом лизинга и лизинговыми правами, способно создать практические сложности в процессе восстановления лизингодателем своих нарушенных прав. В ряде ситуаций, когда подобные нарушения не повлекли причинение лизингодателю убытков либо когда размер причиненных убытков труднодоказуем, вопрос применения к нарушителю мер ответственности в первом случае исключается, а во втором - становится довольно проблематичным. Однако вопрос этот применительно к нарушениям, связанным с распоряжением лизингополучателем объектом лизинга и лизинговыми правами, стоит более остро, чем в связи с нарушениями, касающимися исполнения им обязанностей по поддержанию имущества в исправном состоянии, несению расходов на его содержание и осуществлению ремонта. Причины этого кроются в предпринимательском характере использования лизингового имущества, который обусловливает заинтересованность лизингополучателя в надлежащем исполнении последней группы обязанностей в целях обеспечения наиболее эффективного функционирования оборудования и достижения значительного хозяйственного результата. К сожалению, нормы специального законодательства о лизинге не учитывают и серьезного значения, придаваемого участниками лизинговых операций нарушению обязанности по осуществлению страхования объекта лизинга, возлагаемой обычно на лизингополучателя. Важность же надлежащего исполнения настоящей обязанности продиктована ее тесной связью с вопросом обеспечения финансовых гарантий в процессе реализации инвестиционного проекта. Существенный характер нарушений, связанных с распоряжением лизингополучателем имуществом (лизинговыми правами) и осуществлением страхования, позволяет заметить, что в качестве одной из наиболее эффективных санкций, применяемых за такого рода нарушения, может быть рассмотрена договорная неустойка, в частности, в форме штрафа.

          Итак, общая характеристика параграфа 6 главы 34 ГК и Закона показывает, что в настоящее время остаются неурегулированными многие вопросы, связанные с нарушением сторонами договора лизинга своих обязательств. При этом совершенно очевидно, что в ряде случаев восполнить указанный пробел посредством применения общих положений об аренде не представляется возможным. На основании изложенного подчеркнем, что специфика прав и обязанностей субъектов лизинговых отношений настоятельно требует повышенного внимания к выработке положений договора лизинга, посвященных гражданско-правовой ответственности за нарушение его условий. Сделанный таким образом акцент на договорном регулировании актуальных аспектов ответственности станет мерой, стимулирующей стороны к надлежащему исполнению принятых на себя обязательств, гарантией защиты субъектов, чьи права нарушены.⁶

2.3 Проблемы применения договора лизинга

           На фоне экономического кризиса отмечается рост судебных споров между лизинговыми компаниями и лизингополучателями. Последние зачастую всеми правдами и неправдами пытаются отбиться от своей обязанности уплачивать лизинговые платежи. Причем, как показывает анализ судебных дел, лизингополучатели стали привлекать квалифицированных юристов для отстаивания своих интересов.

           В марте 2009 г. судами было вынесено несколько интересных решений по вышеуказанным спорам. В обоих рассмотренных ниже случаях лизингополучатели в обоснование своей позиции о неправомерности взыскания с них лизинговых платежей ссылались на ничтожность договоров лизинга по ст.168 ГК РФ в связи с их несоответствием императивным требованиям ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)".

          В первом случае лизингополучатель сослался на то, что в соответствии с договором лизинга лизинговая компания заключила вместо договора поставки предмета лизинга договор комиссии, по которому комиссионер (выбранный лизингополучателем) обязался приобрести предмет лизинга, выбранный лизингополучателем, от своего имени, но за счет лизингодателя. В данном случае сложилась ситуация, при которой лизингодатель не заключил сам договор купли-продажи предмета лизинга, являющийся обязательным сопутствующим договором к договору лизинга по правилам п.2 ст.15 ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)". На указанное обстоятельство и сослался лизингополучатель в качестве обоснования своих требований.

         Однако суд занял сторону лизингодателя, указав, что вышеприведенное обстоятельство не может повлечь признание оспоренной сделки лизинга недействительной (ничтожной). В силу ст.421 ГК РФ стороны могут заключить договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. Согласно ст.665 ГК РФ по договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель (лизингодатель) обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и представить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей. Исходя из данной нормы ГК РФ, положений ст.15 ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)", основная особенность лизинга состоит в том, что в аренду сдается имущество, приобретенное арендодателем исключительно с целью передачи его в аренду. Заключение договора комиссии было осуществлено лизинговой компанией с целью приобретения лизингового имущества с согласия лизингополучателя и во исполнение договора лизинга, в связи с чем подписание сторонами указанных договора комиссии и договора лизинга не влечет признание договора лизинга, как несоответствующего требованиям ст.665 ГК РФ и нормам ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)".