Особенности формирования валютных курсов и валютных операций в России

В соответствии с упавнением (8) при k(t) > P(t) / P₀(t) стимулируется экспорт и, следовательно, приток иностранной валюты в страну; в противном случае стимулируется импорт и происходит утечка иностранной валюты.

Если рассмотреть относительный коэффициент валютного неравновесия Ω(t) = k(t)P₀(t) / P(t) и принять гипотезу о неизменности цен во «внешней среде», т.е. об отсутствии инфляции в стране-носителе иностранной валюты, то подстановка соотношения (8) в (7) даст следующую редуцированную модель:

Модель (9) представляет собой обыкновенное дифференциальное уравнение, описывающее динамику коэффициента валютного неравновесия. Следовательно, и сама модель (7)-(8) представляет собой  формальную схему неравновесной  концепции ППС.

Уравнение (9) основано на предпосылке стремления системы к равновесию. В соответствии с ним любое нарушение ценового паритета «включает» механизм перелива иностранной валюты, направленный на восстановление паритета. Такой взгляд на природу валютных курсов значительно ближе к реальности, чем равновесная теория ППС.

Решение уравнения (9) можно записать в следующем  виде:

Полученная  логистическая кривая (10) позволяет  оценить скорость движения системы  к равновесию, т.е. Ω(t) → 1. Расчеты показали, что тенденция, имевшая место в России в переходный период, довольно хорошо вписывается в теоретическую траекторию (10). Так, возникшее в первоначальный момент неравновесие между валютным курсом «рубль/доллар» и соответствующим ППС постепенно уменьшалось. Тенденция постепенной сходимости процесса к ценовому паритету очевидна из анализа динамики коэффициента неравновесия (Ω) за период 1992-1995 гг.

Идентификация параметров модели (10) позволила также сделать следующий  прогноз: приближение валютного  курса «рубль/доллар» к паритету с точностью до 5% произойдет к 2005 г.

Все это подводит к пониманию, что если равновесные схемы ППС  работоспособны в условиях стабильных экономических и валютных систем, то для формирующихся, «молодых»  экономик они совершенно не пригодны. Для них более приемлемыми оказываются неравновесные модели ППС типа (7)-(8). Вместе с тем, такие модели носят тоже крайне упрощенный характер, и в лучшем случае могут использоваться в качестве теоретической схемы для «объяснения» происходящих событий на определенном отрезке экономического развития, но ни в коем случае не для осуществления численных прогнозов.

Российский  валютный кризис 1998 г. с мгновенной 4-кратной девальвацией рубля «разорвал» установившуюся гладкую тенденцию  к сближению валютного курса  и ППС. Данный факт лишний раз продемонстрировал ограниченность не только равновесных теорий ППС, но и их неравновесных модификаций.

1.2 Концепции  внешнеторговой эффективности

Концепция маржинальной эффективности внешнеторговых операций была развита в работах С.Н. Журавлева в 1990-1992 гг. В соответствии с ней валютный курс представляет собой ни что иное, как предельный доход от внешнеторговых операций – импорта или экспорта.

Для осуществления  экспортных операций валютный курс k(t) определяется следующим образом:

где E – затраты на экспорт во внутренних ценах; – объем экспорта в мировых ценах (в иностранной валюте);

I и I₀ – индексы роста внутренних и мировых цен (индексы инфляции в соответствующих странах).

Соотношение (11) означает следующее: валютный курс (например, «рубль/доллар») показывает, сколько рублей надо дополнительно потратить, чтобы получить дополнительный доллар дохода.

Для случая осуществления  импортных операций валютный курс k(t) определяется аналогичным образом:

где M – доход от операций с импортом во внутренних ценах;

 M₀ – объем импорта в мировых ценах (в иностранной валюте).

В данном случае соотношение (12) предполагает интерпретацию: валютный курс (например, рубль/доллар) показывает, сколько рублей можно  дополнительно получить, если потратить  дополнительный доллар на закупку импортного продукта.

Впоследствии  С.Н.Журавлев встроил в эту систему  еще и тарифные инструменты. В  этом случае уравнения (11) и (12) уточняются следующим образом:

где β и γ  – экспортный и импортный тарифы.

Для оценки валютного курса по формулам (11)-(12) С.Н.Журавлев оценил коэффициенты регрессионного уравнения для экспорта E = α(E₀)^σ, где α и σ – параметры регрессии; для импорта им использовалась аналогичная модель. Вычисляя с помощью полученных эконометрических зависимостей соответствующие частные производные, он получил расчетные данные для валютного курса «рубль/доллар» на уровне 0,8–1,0 руб. за 1 долл. США. Как известно, именно такой курс и действовал в Советском Союзе. Таким образом, практические расчеты на стабильных статистических данных СССР подтвердили работоспособность концепции маржинальной эффективности внешнеторговых операций. Тем не менее, указывалось, что оцененный курс плохо согласовался с интуитивными представлениями, согласно которым цена валюты должна быть по крайней мере на порядок выше, что подтверждалось валютным курсом «черного рынка» конца 80-х годов. Данные неувязки базировались на огромных расхождениях в эффективности отдельных секторов экономики, что затрудняло «выведение» объективного обменного курса.

Нельзя не заметить и других недостатков изложенного  метода. Хотя каждое из определений  валютного курса (11) и (12) в целом  можно признать экономически осмысленным  и конструктивным, вызывает отторжение сама двойственность этого определения. Совершенно очевидно, что в ряде случаев оценки, получаемые на основе формул (11) и (12), будут неодинаковыми. В частности, С.Н.Журавлев и сам отмечал, что формулы (11)-(14) справедливы при условии внешнеторгового равновесия. Но если это условие не выполняется, то как тогда рассчитать валютный курс?

 Для многих  переходных и развивающихся экономик, а также экономик, находящихся  в предкризисном или, наоборот, послекризисном состоянии, такой  подход совершенно неприемлем. Концепция удельной эффективности внешнеторговых операций была предложена Л.А.Стрижковой в 1997 г. Центральным понятием данной концепции является удельная эффективность экспорта ƒ_E и импорта ƒ_M:

В соотношениях (15)-(16) валютный курс используется как  заданная величина в отличие от формул (11)-(12), где он фигурирует в качестве определяемой  характеристики.

Таким образом, рассматриваемая концепция изначально исходит из несовпадения удельных эффективностей экспорта ƒ_E и импорта ƒ_M. Но валютный курс сам используется в расчетах в качестве исходной информации, то каков же закон его формирования в соответствии с рассматриваемой концепцией?

Пытаясь ответить на этот вопрос, Л.А.Стрижкова вводит понятие равновесного или «справедливого» валютного курса, при котором происходит выравнивание уровней доходности от операций с импортом и экспортом. Для этого соотношения (15)-(16) дополняются следующим условием равновесия:

откуда автоматически  получается окончательная формула для равновесного валютного курса k*:

При разработке концепции удельной эффективности  внешнеторговых операций предполагалось, что она будет использоваться для анализа разбалансированной российской экономики переходного  периода. В частности, расчеты по формулам (15), (16) и (18) показали, что в 1995 г. равновесный валютный курс «рубль/доллар» составлял 5,5 тыс. руб. за 1 доллар США против фактического курса в 4,6 тыс. руб., т.е. российский рубль явно нуждался в девальвации. В 1996 г. эффективность импортных операций в 1,4 раза превышала аналогичную оценку для операций с экспортом, что по-прежнему предполагало девальвацию рубля.

В работе Л.А.Стрижковой была дополнительно предложена модификация  концепции удельной эффективности  внешнеторговых операций, в которой вместо показателей (15)-(16) использовалось отношение прибыли к себестоимости. Фактически это означало замену предельно агрегированных макропоказателей (15)-(16) на микрохарактеристики, значительно более тонко учитывающие стимулы и мотивации экспортеров и импортеров. В частности, расчеты по данным показателям позволили выявить более яркую закономерность в российской экономике, чем на основе зависимостей (15)-(16): эффективность импорта в 1996 г. превышала эффективность экспорта примерно в 4 раза.

Таким образом, концепция удельной эффективности  внешнеторговых операций имеет «объяснительное» значение при исследовании валютных курсов. Если же говорить о прикладных прогнозах, то данная концепция может  претендовать на формирование долгосрочных стратегических ориентиров в динамике обменного курса; учет краткосрочных эффектов данная методика не предполагает.

Во-первых, она  ориентирована на определение так  называемого равновесного валютного  курса, а он, как правило, не совпадает  с фактическим. Во-вторых, остается вопрос о том, какой вариант концепции следует применять: основанный на показателях (15)-(16) или на показателях рентабельности импортных и экспортных операций. Экономическая логика и практические расчеты говорят, что второй подход лучше, однако здесь имеется определенный «технический» нюанс.

При достаточно тщательной калькуляции показателя рентабельности для операций с импортом возникает «двойной эффект» со стороны  валютного курса: он входит как в  числитель, так и в знаменатель; для рентабельности экспортных операций такой ситуации не возникает. Если в этом случае воспользоваться условием равновесия (17), то получившееся искомое уравнение для отыскания равновесного валютного курса будет квадратным, которое предполагает значительно более сложную формулу расчета, чем соотношение (18). Кроме того, остается теоретическая возможность возникновения двух равновесных курсов, что еще больше осложняет прикладные расчеты.

Таким образом, для доведения рассмотренной  выше концепции до уровня прикладного  инструментария, должна быть усовершенствована сама методика расчетов показателей удельной эффективности импорта и экспорта. Использование же равновесного валютного курса в качестве ориентира для его фактической величины возможно только для сбалансированных экономик, чем ограничивается сфера применения концепции удельной эффективности внешнеторговых операций.

Если равновесие отсутствует, то все равно в системе  имеется тенденция к нему, то концепция  удельной эффективности внешнеторговых операций позволяет записать следующее уравнение для динамики валютного курса:

Модель (19) отражает тот факт, что изменения валютного  курса определяются степенью несоответствия в эффективности импортных и  экспортных операций; α – параметр, отражающий скорость адаптации валютного  курса к неравновесию в эффективности внешнеторговых операций.

Характер и  направление основных движущих сил  в формировании валютного курса  модель (19) воспроизводит в целом  правильно. Однако, как было отмечено выше, уже в 1996 г. с ее помощью можно  было прогнозировать резкую (примерно 2-кратную) девальвацию. Однако этого не произошло, напряжение продолжало накапливаться на протяжении еще двух лет, после чего выразилось в катастрофическом обвале рубля. Сказанное свидетельствует, что наличие определенной инерционности наряду с резкими провалами в динамике валютного курса существенно ограничивают сферу практического использования неравновесной модели (19). Вместе с тем, она является хорошей теоретической основой для объяснения некоторых процессов, например, кризиса 1998 г.

Между тем возможности  модели (19) ограничены. Она делает очевидной  закономерность обвала рубля в 1998 г., но ничего не говорит о том, почему этот обвал произошел именно в 1998 г., а не в 1997 или в 1999 г. Следовательно, неравновесная схема эффективности внешнеторговых операций (19) в ряде случаев может успешно использоваться в долгосрочном прогнозировании; на коротких же временных отрезках она может только дезориентировать аналитика.

Применительно к теории предельной эффективности  внешнеторговых операций обобщение на неравновесные случаи аналогично. Учитывая, что формулы (11) и (12) справедливы при равенстве предельных издержек экспорта и предельного дохода от импорта, фактический валютный курс должен изменяться в зависимости от расхождения между этими величинами:

где α – параметр, отражающий скорость адаптации валютного  курса к разнице в предельной эффективности внешнеторговых операций.

Все плюсы и  минусы модели (20) точно такие же, как и модели (19). В этой связи  встает еще одна проблема – какой концепции отдать предпочтение: удельной или предельной эффективности торговых операций?

2.Формирование  валютных курсов

2.1. Схема биржевого  механизма формирования валютных  курсов

Теоретической и методологической основой построения модели биржевых торгов для валютного курса «рубль/доллар» являются два момента:

Во-первых, в  России фактический текущий валютный курс формируется на основе курса, устанавливаемого на очередных торгах Московской межбанковской  валютной биржи (ММВБ).

Во-вторых, сам  процесс котировки иностранной валюты организован таким образом, что до начала торгов от коммерческих банков собираются заявки на покупку и продажу валюты. Данные заявки формируются коммерческими банками на основе валютного курса предыдущих торгов. Все это предполагает использование данной информации в качестве агрегатов спроса и предложения валюты.

В-третьих, результатом  проведения торгов является формирование такого валютного курса, при котором  спрос на валюту и ее предложение  уравновешиваются.

Схематично  это означает, что переход в результате торгов от начального валютного курса k₀(t–1) к равновесному курсу k₁(t) = k₀(t–1) + Δk(t) приводит в равновесие изначально несбалансированный валютный рынок биржи, т.е. выполняется следующее уравнение:

где S(t) – предложение валюты на начало торгов;

 D(t) – спрос на валюту на начало торгов;

ΔS(t)– изменение предложения валюты в результате торгов;