Древнеегипетская литература

 
Древнеегипетская литература

Приблизительно пять тысяч лет  тому назад на территории современного Египта сложилось одно из древнейших государств на нашей планете. Этому  историческому факту предшествовала многовековая и почти нам неизвестная  история борьбы за гегемонию в  стране мелких самостоятельных политических образований (по современной научной  терминологии, “номы”). Эта борьба завершилась приблизительно на рубеже IV и III тыс. до н. э. объединением всех номов, которых было около сорока, в два более крупные государственные объединения: царство Верхнего Египта и царство Нижнего Египта. В конце концов, первое из них силой оружия подчинило второе, и весь Египет объединился под властью одного фараона. История объединенного Египта охватывает огромный период времени — приблизительно в три тысячелетия — и по установившейся в науке традиции делится на большие периоды: Древнее царство. Первый переходный период, Среднее царство, Второй переходный период, Новое царство, Позднее время. В 332 г. до н. э. Египет был покорен Александром Македонским, а в 30 г. до н. э. вошел в качестве провинции в Римскую империю. Перечисленные периоды разделяются, в свою очередь, на династии, и, таким образом, династийный признак лежит в основании периодизации не только истории Египта, но и истории его культуры.

Египетская литература, возникшая  как часть египетской культуры и  вместе с нею исчезнувшая, прожила  более долгую жизнь, чем независимое  египетское государство; начиная с 332 г. до н. э. государство это становится частью политического мира эллинизма. Однако же самобытная египетская культура продолжает жить и развиваться и в новых политических условиях даже в первые века господства римлян.

“Династийная” хронологизация египетской литературы является вынужденной, поскольку  она обусловлена, в основном, состоянием источников и невозможностью проследить шаг за шагом развитие самого литературного  процесса. Практически принята следующая  периодизация египетской литературы:

I. Литература Древнего царства, III тыс. до н. э. 
II. Литература Среднего царства, XXI—XVII вв. до н. в. 
III. Литература Нового царства, XVI—IX вв. до н. э. 
IV. Литература демотическая, VIII в. до н. э.— III в. п. э.

Эта периодизация в основном соответствует  большим этапам развития языка; Древнее  царство — староегипетский язык: Среднее царство—среднеегипетский, так называемый “классический” язык; Новое царство — новоегипетский язык и, наконец, литература на демотическом языке (записывается так называемым демотическим письмом) (В Египте на всем протяжении его древнейшей истории было два вида письма: иероглифическое и иератическое. Последнее — скоропись; оно относится к иероглифам приблизительно так же, как наши написанные от руки тексты к печатным текстам. В VIII в. до н. э. появилось сложное и трудное демотическое письмо, которое, несмотря на свою специфику, является дальнейшим развитием иератического письма. Все эти виды египетского письма возникли и развились в Египте самостоятельно.)

От эпохи Древнего царства сохранились  так называемые “Тексты пирамид”, начертанные на стенах внутренних коридоров  и камер в пирамидах некоторых  фараонов V и VI династий (ок. 2700—2400 гг. до н. э.). “Тексты пирамид” — едва ли не древнейшая в мировой истории коллекция религиозных текстов. В этом огромном собрании магических формул и изречений с большой силой запечатлено стремление смертного обрести бессмертие богов. В текстах используются такие приемы красноречия, как аллитерация, параллелизм, повтор.

В эпоху Древнего царства “Тексты  пирамид” были уже архаизмом (при  фараонах V и VI династий они были лишь записаны). О литературе эпохи Древнего царства мы располагаем весьма отрывочными  данными. Однако не приходится сомневаться, что тогда существовала богатая  и разнообразная литература, в  основном, полностью для нас погибшая. Нам известны тексты совершенно иного  типа, чем “Тексты пирамид”, хотя они тоже относятся к религиозному ритуалу. Это автобиографические надписи  вельмож: на надгробной плите необходимо было увековечить имя умершего. Упоминание имени сопровождалось перечислением титулов и должностей покойного, а также списком жертвенных даров, которые ему предназначались. К этой чисто ритуальной части текста мало-помалу для прославления умершего стали прибавлять описания различных эпизодов из его жизни, свидетельствующих о его заслугах перед фараоном, благосклонности последнего к умершему; словом, все, что могло возвеличить и приукрасить его личность. Ритуальная надгробная надпись развертывалась в автобиографию. Историческая и художественная ценность произведений этого жанра не подлежит сомнению.

Так, в плохо сохранившейся надписи  Уашпты, вазира и главного строителя одного из фараонов V династии, содержится драматический рассказ о том, как царь в сопровождении своих детей и свиты осматривал строительные работы, которые возглавлял Уашпта. Царь выразил удовлетворение и вдруг заметил, что Уашпта ему не отвечает. Оказалось, что вазир в обмороке. Царь распорядился перенести его во дворец и немедленно вызвать придворных лекарей. Последние явились со своими папирусами-изречениями, но все их искусство оказалось напрасным; верный слуга царя скончался.

Весьма примечательна надпись  жреца Шеши. Мы читаем: “Я творил истину ради ее владыки, я удовлетворял его тем, что он желает: я говорил истину, я поступал правильно, я говорил хорошее и повторял хорошее. Я рассужал сестру и двух братьев, дабы примирить их. Я спасал несчастного от более сильного... Я давал хлеб голодному, одеяние нагому. Я перевозил на своей лодке не имеющего ее. Я хоронил не имеющего сына своего... Я сделал лодку не имеющему своей лодки. Я уважал отца моего, я был нежен к матери. Я воспитал детей их”. Подобные высказывания не так уж редки в текстах той отдаленной эпохи. Еще чаще они встречаются в последующие времена. Это свидетельствует о наличии сильной гуманистической струи, пронизывающей всю египетскую литературу в целом и, в частности, общественную мысль времен Древнего царства.

Развита была и дидактическая литература.

В знаменитом [“Поучении Птахотепа”], дошедшем до нас в редакции Среднего царства, но составленного еще в эпоху Древнего царства, Птахотеп говорит сыну: “Если ты начальник, отдающий распоряжение многим людям, стремись ко всякому добру, чтобы в распоряжениях твоих не было зла. Велика справедливость, устойчиво все отличное”. Опытный старый вазир этими словами предостерегает своего сына от жестокости и нарушения законов...

Уже в эпоху Древнего царства  египтяне ценили красноречие, ораторское искусство. Тот же Птахотеп поучает: “Если ты приближенный царя, заседающий в совете господина владыки своего, будь осмотрительным и молчи — это полезнее, чем... [?]. Говори [лишь] после того, как ты осознал, [что] ты понимаешь [суть дела]. Это умелец — говорящий в совете. Труднее [умная] речь, чем любая работа...”

От времен Древнего царства не сохранилось  произведений повествовательных жанров, если не считать упомянутые надписи  вельмож времен Древнего царства. Однако знаменитые сказки папируса Весткар, повествующие о фараонах Древнего царства (правда, дошедшие до нас в поздней редакции времени Второго переходного периода), с несомненностью свидетельствуют, что уже во времена Древнего царства такая литература существовала: вместе с тем надо учитывать, что древнее ядро этих сказок могло и, вероятно, подверглось значительной переработке в более поздние времена.

От Первого переходного периода, то есть от времени между концом Древнего царства и началом Среднего царства, то есть от конца III тыс. до н. э., сохранилось замечательное дидактическое произведение, известное в науке как “Поучение” фараона, имя которого нам неизвестно, своему наследнику — Мерикара. Там мы читаем, например; “Подражай отцам своим и предкам своим... вот речи их закреплены в писаниях. Разверни их, читай их, подражай им в знаниях. Становится умельцем [лишь] обученный. Не будь злым, прекрасно самообладание, установи [себе] памятник свой расположением к себе [других]”. Далее следуют замечательные слова: “Будь умельцем в речи, дабы ты был силен... сильнее речь, чем любое оружие”. Поучение, адресованное Мерикара, еще одно свидетельство того, что к исходу Древнего царства в Египте была создана большая литература, навеки для нас утерянная.

Время Среднего царства не без основания  считается в науке временем расцвета литературного творчества, некоторые  памятники которого дошли до нас. Таковы, например, [“Рассказ Синухе”], [“Сказка потерпевшего кораблекрушение”], искусные, тонкие обработки фольклора — сказки упомянутого папируса Весткар, поучение основателя XII династии (ок. 2000— 1800 гг. до н. э.) фараона Аменемхета I, [“Поучение Неферти”] или, точнее, [“Пророчество Неферти”].

Из гимнов эпохи Среднего царства, обращенных к божествам, наибольшими  литературными достоинствами отличается гимн Хапи, богу Нила. Несколько версий гимна, дошедших до нас, относятся к эпохе Нового царства, но несомненно, что они лишь поздние записи, свидетельствующие о популярности произведения. Интерес, представляемый гимном, двоякий; во-первых, в нем красочно отражается отношение египтян к могучей реке, не только создавшей их страну, но и в течение тысячелетий кормящей ее население (иначе говоря, в гимне выражено отношение человека к обожествляемой им природе); во-вторых, эти чувства выражены в нем в яркой художественной форме. Гимн — не молитва, не собрание просьб, а именно выражение восхищения и благодарности великой природе, давшей жизнь стране и ее людям.

В гимне богу Осирису, начертанном  на надгробной плите времени Среднего царства (хранится в Парижской Национальной библиотеке), воспевается божество, культ которого широко распространился  в эпоху Среднего царства: Осирис стал в египетском обществе чем-то вроде  “властителя дум”. С именем его  связывалось представление о  доступном и желанном для каждого  смертного бессмертии за гробом, и  культ Осириса демократизовал и упростил заупокойный ритуал. Достаточно было самое скромное надгробие в виде плиты с начертанными на ней священными формулами и упоминанием Осириса, чтобы обеспечить вечную жизнь в потустороннем мире.

В качестве антитезы общераспространенной догмы о бессмертии, теснейшим  образом связанной с культом  Осириса, в эпоху Среднего царства  появилась так называемая [“Песнь арфиста”] — совокупность приблизительно пятнадцати текстов, дошедших частично от периода Среднего, а частично от начала Нового царства (последние, однако, являются копиями или версиями более  древних среднеегипетских оригиналов). Эти тексты связаны между собой  общим направлением мысли, одним  мироощущением и мироотношением; все на земле бренно, решительно все обречено на исчезновение; испокон веков поколения людей одно за другим нисходят в могилы, заупокойные памятники разрушаются и исчезают, и от этих людей не остается даже воспоминания. Потому надо использовать все блага жизни, веселиться и наслаждаться, ибо ничто не отвратит неизбежную смерть. Таким образом, [“Песнь...”] высоко ценит земную жизнь и в то же время полна неприкрытого скептицизма по отношению к загробным верованиям. [“Песнь арфиста”], бесспорно, обнаруживает наличие в Египте эпохи Среднего царства разных течений религиозно-общественной мысли, иногда прямо противостоящих друг другу.

Очень интересным и, может быть, не до конца еще понятным произведением  древнеегипетской литературы является широко известный “Спор разочарованного  со своей душой”, содержащийся в  одном из берлинских папирусов.

Совершенно ясно, что “разочарованный” имеет в виду какие-то новые общественные порядки и нравы, которые диаметрально противоположны тем, которые ему  дороги и близки (“никто не помнит прошлого”). Словом, он чувствует себя одиноким в окружающем его обществе, в котором  ему все чуждо и враждебно.

Социальные потрясения в Египте конца III тыс. до н. э., отразившиеся на содержании “Спора разочарованного со своей  душой”, наложили отпечаток и на другие произведения египетской литературы эпохи Среднего царства — произведения, так сказать, публицистического  плана. Более того, целая группа произведений того времени была инспирирована дворцом с целью укрепить и пропагандировать авторитет фараонов XII династии, положившей конец предшествующей вековой политической неурядице. Сюда относится и [“Рассказ Синухе”] и [“Пророчество Неферти”].

Литература времени Нового царства  в основном является развитием тех  литературных традиций и жанров, которые  сложились уже в эпоху Среднего царства. Главное, хотя в основном лишь внешнее, отличие литературы Нового царства от литературы Среднего царства  заключается в языке,— литература Среднего царства написана на среднеегипетском, так называемом классическом языке, литература Нового царства — на новоегипетском языке.

Литература Нового царства представлена множеством сказок, — таковы, например, [“Два брата”], [“Правда и Кривда”], [“Обреченный царевич”], — а также  множеством дидактических произведений — “поучений”. Особо следует  назвать рассказ о путешествии  некоего Ун-Амуна в Библ. Это произведение не содержит никаких сказочных моментов и, подобно среднеегипетскому [“Рассказу Сипухе”], может быть отнесено к произведениям, правдиво отражающим историческое время событий, в нем описанных.

Ко времени Нового царства относится  и ряд произведений, воспевающих  воинскую доблесть фараонов, а также  высокопоэтические гимны разным божествам, например, гимн богу Атону. Особыми поэтическими достоинствами отличается тонкая любовная лирика этих времен.

Переходя к произведениям демотической литературы, также следует сказать, что она развивалась, продолжая  установившиеся литературные традиции. Здесь и фантастические сказки (например, сказки цикла о жреце Хасмуасе), сказания эпического характера о фараоне Петубасте, поучения, — например, [“Поучение Анхшешонка”], басни — новый, ранее не встречавшийся жанр, в котором действующими лицами являются только животные.

Особо надо упомянуть содержание папируса Райланд IX, в котором рассказывается история одной жреческой семьи на протяжении трех поколений. Это произведение насыщено достоверными бытовыми и историческими реалиями и никаких фантастических деталей не содержит. Это едва ли не самое древнее в мировой литературе произведение, действующими лицами которого являются три поколения (деды, отцы, внуки) одной семьи. Известный бельгийский египтолог Ж. Капар, взяв за основу сюжет папируса Райланд IX, написал увлекательный роман из жизни древнего Египта.