Введение христианства на Руси

Строительство идет полным ходом, храмов воздвигается даже больше, чем прежде, но это уже не соборы-титаны, а кряжистые одноглавые домовые церкви, менее парадные, интимные, но продолжающие и развивающие новгородскую архитектурную традицию предельной лаконичности и могучей пластической выразительности.

Новгород в основном был деревянным городом, но из его памятников архитектуры дошли до нас только каменные. Да и многих из тех, что сохранили века, постигла горькая участь уже в нашу эпоху - во время Великой Отечественной войны. В груды развалин фашисты превратили такие прославленные памятники новгородского зодчества, как храмы Спаса-Нередицы, успения на Волотовом поле, Спаса на Кавалеве, Михаила на Сковороде, Благовещения на Городище. Памятники архитектуры были восстановлены советскими людьми. Любуясь ими теперь, мы преклоняемся перед упорным трудом, глубокими знаниями и пламенным энтузиазмом всех тех, кому мы обязаны их возрождением из пепла.

Галицкая архитектурная школа. Влияние романской культуры

Совершенно самостоятельной группой памятников зодчества являются постройки Галицкой земли. Развитие зодчества происходило здесь очень своеобразно, отличаясь от того как это было в киевской, новгородской или полоцкой архитектурных школах. Чрезвычайно интенсивные политические связи Галицкого княжества с соседними странами - Польшей и Венrpией оказали существенное влияние на всю архитектурно-строительную деятельность, превратив данный район по существу в контактную зону взаимодействия византийско-русской и романской архитектуры.

Князь Володарь обратился за строителями в соседнюю Польшу. Ему удалось пригласить артель из Малопольши, которая в 10-20-х гг. XII в. (предположительно 1119 г.) возвела в Перемышле церковь Иоанна Крестителя. Церковь не сохранилась, но раскопки показали, что она была сооружена не из плинфы, а из хорошо тecaнных каменных блоков, т.е. в технике, которая на Руси ранее нигде не применялась. Это была характерная для Польши романская техника. В плане перемышльская церковь не имела ничего общего с романской базиликой, а обладала схемой трехапсидного крестово-купольного храма, в данном случае без нартекса. Стены храма были расчленены плоскими лопатками.

В 20-30-х гг. XII в. в Звенигороде была построена церковь, совпадающая с перемышльской по технике и плановой схеме, но значительно меньшая по величине. С 40-х гг. XII в. стольным городом объединенной Юго-Западной Руси стал Галич, и здесь в дальнейшем сосредоточилось почти все монументальное строительство. В ближайших окрестностях Галича возвели церковь Спаса, которая входила в комплекс княжеского пригородного дворца. И по технике, и по плану она повторяла предыдyщиe храмы - в Перемышле и Звенигороде. Планы этих церквей почти стандартны, отличаясь лишь размерами и деталями.

В 40-х гг. ХН в. мастера из Галича переехали в Северо-Восточную Русь, где возвели несколько храмов, два из которых сохранились и до нашего времени. Очевидно, что Галицкие храмы имели конструкцию сводов крестово-купольного храма и обладали статичной уравновешенной композицией с одной массивной главой и спокойным ритмом закомар*. Тем самым они были близки памятникам ХII в. В других русских землях, отличаясь от них фактурой стен - великолепной белокаменной техникой. Храмы имели очень строгий характер и чрезвычайно ограниченное количество декоративных элементов - лишь поясок каменной резьбы по верху барабана и апсид.

Ранние Галицкие памятники типологически вполне соответствовали типам церквей, распространенным в русском зодчестве той поры.

В конце 40-х или начале 50-х-гг. ХII в. был построен главный храм Галича - Успенский собор. Судя по раскопанным фундаментам, он представлял собой четырехстолпный храм, с примыкавшими с трех сторон галереями: Сложен он был из отесанных блоков, наряду с известняком применялся алебастр. В Галицких постройках первой половины почти не использовалась каменная резьба, а в Успенском соборе каменной пластике принадлежало значительное место. Входы храма были украшены декорированными резьбой перспективными порталами, применялись консоли* и рельефы антропоморфного и зооморфного характера. Подкупольныe столбы имели вид круглых колонн, а пол покрывали поливныe плитки, в том числе и с рельефным орнаментом. Анализ декоративного убранства, а частично и технических приемов Успенского собора указывает на то, что эти мастера прибыли в Галич из Венгрии. Таким образом, в середине ХII в. в Галиче сложилась строительная артель, ведущую роль в которой играли венггры. Хотя участвовали и польские мастера, как работавшие здесь ранее, так и вновь прибывшие.

Параллельно с четырехстолпными храмами в окрестностях Галича строили и сооружения совершенно другого типа - центрические - ротонды и квадрифолии. Церковь Ильи пророка представляла собой небольшую круглую постройку, к которой с востока примыкала апсида, а с запада прямоугольное помещение. У Побережья был раскопан храм в форме квадрифолия с очень четко очерченными четырьмя полукружиями. Близ Галича вскрыт иной вариант квадрифолия - с мягко скругленными контурами (так называемый Полигон). Все эти центрические постройки, очевидно, отличались друг от друга по композиции объема. Например, квадрифолий у Побережья имел мощные фундаменты, свидетельствующие о

его значительной высоте, скорее всего двухэтажности. У «Полигона» фундаменты настолько слабы, что он явно был невысокой одноэтажной постройкой. Западная часть церкви Ильи Пророка, вероятно, поднималась в виде башни. Перечисленные здания обладали перспективными порталами и декоративными деталями, украшенными белокаменной резьбой.

Постройки подобного типа в других русских землях неизвестны, но они имеют прямые аналогии в романском зодчестве Центральной Европы, и прежде всего Венгрии. Таким образом, Галицкая земля была единственным районом Руси, где влияние романского зодчества сказалось не только в использовании романской строительной техники и декоративных элементов, но и в прямом перенесении типов сооружений. Очевидно, разделение восточной и западной христианских церквей не зашло еще настолько далеко, чтобы русские церковные власти воспринимали типы католических храмов как недопустимые к применению на Руси.

Своеобразна Галицкая архитектура. Политические связи Галицкого княжества с Польшей и Венгрией отразились на архитектуре: строились сооружения центрического типа, использовалась романская техника и декоративные элементы. Таким образом, Галицкая земля превратилась в зону взаимодействия византийско-русской и романской архитектуры.

Владимиро-суздальская архитектура

Самостоятельная и очень яркая владимиро-суздальская архитектурная школа сложилась в Северо-Восточной Руси. ,

Из построек, возведенных в 50-х гг. ХII в. две дошли до наших дней. Целиком сохранился Спасский собор в Переславле-Залесском. Это квадратная в плане четырехстолпная церковь, увенчанная одной массивной главой. Ее гладкие белокаменные стены расчленены простыми плоскими лопатками. С середины высоты стены приобретают меньшую толщину образуя снаружи горизонтальный уступ, идущий вокруг здания. Единственный декоративный элемент - лента аркатурного пояса, поребрика и полувала - проходящая по верху барабана и апсид. Собор производит впечатление величавой гармоничности и уравновешенности. Вторая постройка - церковь Бориса и Глеба в княжеской резиденции близ Суздаля Кикдекше. Она сохранилась несколько хуже: у нее рухнули своды и искажен верх. Тем не менее представить первоначальный облик храма не составляет особых затруднений. Это было здание, очень близкое по плану и объемной композиции переславльскому собору, но оформленное несколько наряднее. Кикдекшская церковь - это первая церковь, сложенная из белого камня (местного известняка), блоки которого идеально подогнаны друг к другу. От нее-то и пошло ослепительное белокаменное зодчество, что создало нынешнюю мировую славу Владимиру на Клязьме. Aркатурный поясок проходит здесь не только по барабану, но и по всем фасадам. Большая насыщенность декоративными элементами объясняется самим назначением постройки: она была дворцовой церковью.

Золотые ворота Владимира являются редчайшим памятником русской военно-оборонительной архитектуры двенадцатого века. Они были построены в 1164 году, когда было завершено сооружение грандиозной линии валов Нового города. Ворота дошли до нас в сильно искаженном виде. Первые повреждения, по-видимому, они получили еще в 1238 году, во время штурма города татарами. Последние же переделки здание претерпело в 1785 году: были срыты примыкавшие с юга и севера к их стенам земляные валы, а к углам ворот подведены контрфорсы, скрытые круглыми башнями, между которыми с севера были встроены жилые помещения, а с юга - новая лестница. Обветшавший свод здания был переложен и на нем поставлена новая кирпичная церковь.

Таким образом, от древнего здания 1164 года сохранилась лишь его основа - две мощных белокаменных стены. Они сложены в классической владимирской технике из прекрасно тесанного белого камня, составляющего мощную «коробку» стены, внутренность которой заполнена бутом на очень прочном известковом растворе (так называемая полубутовая кладка). Своды выкладывались из более легкого материала - пористого туфа. Стены ворот теперь вросли в землю на глубину около полутора метров; следовательно, первоначально здание было еще более высоким. Пролет Золотых ворот, как и теперь, был перекрыт огромным полуциркульным сводом на подпружных арках, опиравшихся на плоские лопатки, увенчанные строгими импостами. Высота проездной арки делала чрезвычайно затруднительной их оборону. Поэтому примерно на середине их высоты была устроена арочная перемычка, к которой и примыкали огромные створы дубовых ворот, обшитые снаружи листами золоченой меди. По сторонам арки сохранились петли для навески тяжелых воротных полотнищ и глубокий паз для толстого бруса засова. За эти пышные створы все сооружение и получило название Золотых ворот.

Наиболее крупным объектом строительства был городской храм Владимира - Успенский собор, - возведенный в 1158-1160 гг. успенский собор был воздвигнут в центре Владимира на высокой береговой круче, так, чтобы, видимый отовсюду он гордо царил над городом и округой. В конце ХII в. собор был перестроен и значительно расширен, однако его первоначальное ядро легко выделить в ныне существующем сооружении. Даже наружная обработка стен хорошо заметна внутри боковых членений более позднего собора. Точно так же и своды первоначальной части хорошо видны сверху, поскольку расположены несколько выше пристроенных позднее сводов. Сохраняя общую схему сложившегося в Киеве одноглавого шестистолпного храма, Успенский собор очень существенно отличается от киевских памятников. Это сказывается не только в технике - кирпичной в Киеве и белокаменной во Владимире, - но и во всем облике здания. Заметно

отличается Успенский собор и от более ранних памятников этой же территории - от церквей в Переславле-Залесском и Кидекше, несмотря на то что в данном случае техника идентична. Роскошные резные перспективные порталы, аркатурно-колончатый пояс, проходящий по середине высоты стен, членящие стены сложнопрофилированные пилястры с колонками, имеющие базы и резные капители, профилированный цоколь, обходящий вокруг всего здания, - вот основные декоративные элементы храма. К этому стоит добавить стройные пропорции и крупные размеры, делающие собор величественным и торжественным. В интерьере до настоящего времени сохранились значительные участки древней фресковой росписи.

Приблизительно в 1 км от Боголюбова, при впадении р. Нерли в Клязьму, в 1166 г. была построена церковь Покрова. Здесь корабли, шедшие по Клязьме, поворачивали к княжеской резиденции, и церковь служила как бы выдвинутым вперед элементом роскошного ансамбля, его торжественным предвратным монументом. Задача, поставленная перед зодчими, была очень сложной, так как намеченное для постройки место лежало в заливаемой пойме. Поэтому зодчий, заложив фундамент, возвел на нем каменный цоколь высотой почти 4 м и засыпал его землей. Получился искусственный холм, который облицевали тесаными каменными плитами. На этом холме, как на пьедестале, и была воздвигнута церковь.

Церковь Покрова на Нерли - небольшой четырехстолпный храм, к которому с трех сторон примыкали галереи. Здание церкви полностыo сохранилось до наших дней, а основания галерей были вскрыты археологическими раскопками. В церкви сложная профилировка и далеко вынесенные по диагонали тонкие колонки угловых пилястр придают зданию настолько значительную пластику, что храм кажется почти скульптурным произведением. Богатая декоративная резьба порталов, аркатурноколончатый пояс и рельефы, размещенные в верхней части здания, еще больше усиливают этот скульптурный характер. Удивительное совершенство форм и пропорций делает церковь Покрова на Нерли одним из наиболее выдающихся шедевров не только древнерусской, но и мировой архитектуры. И тем не менее, несмотря на цельность и законченность композиции основного объема, первоначально церковь Покрова имела совершенно иной вид. нижняя половина храма была прикрыта примыкавшими галереями, а в юго-западном углу в стене галереи размещалась лестница, ведшая на хоры. Первоначальный облик этих ныне исчезнувших частей здания поддается лишь очень гипотетической графической реконструкции, но несомненно, что он был гораздо более торжественным, чем сейчас. Очевидно, именно так задумывали этот замечательный памятник - первое сооружение, которое видели люди, приближавшиеся к пышной резиденции владимирского князя.

Владимирский летописец не отметил точной своевременной записью начало постройки Дмитриевского собора. Только в некрологе его строителю Всеволода III упомянуто, что создал он на своем дворе «церковь прекрасную» святого мученика Димитрия и дивно украсил иконами и росписью. Относительная дата постройки памятника все-таки определяется с достаточной точностью - между 1194 и 1197 годами. В XVI-XVIII веках собор не раз горел. Наконец, в результате печально знаменитой «реставрации» 1837-1839 годов он лишился своих интереснейших частей - лестничных башен и галерей. Собор принадлежит к распространенному в двенадцатом веке типу сравнительно небольших четырехстолпных одноглавых храмов. Он был дворцовым храмом князя Всеволода, сильнейшего феодального владыки двенадцатого века. По высоте храм делится на три яруса. Нижний - самый высокий - почти лишен убранства, его гладь оживляет лишь глубокое теневое пятно перспективного портала. Средний - над колончатым поясом, несколько ниже, и на нем сосредоточено все декоративное убранство. Строгие пилястры, рассекающие фасады на три широких доли, полны сдержанной силы, их движение не вырывается из рамок фасада, как бы разлагаясь в симметричном боковом движении дуг закомар. Узкие и высокие окна с богато профилированными амбразурами прорезают верхние части стен, как бы для того, чтобы они могли вместить больше резных камней - они и занимают верхнюю половину фасадов над аркатурно-колончатым поясом и украшают барабан главы. Рельефы располагаются ровными горизонтальными «строками», за которыми глаз ясно ощущает количество рядов каменной кладки. Колонки пояса не столько поднимаются вверх, поддерживая аркатуру, сколько свисают вниз, подобно тяжелым плетеным шнурам с массивными подвесками фигурных консолей. Благодаря насыщенности пояса резьбой он уже на небольшом расстоянии представляется широкой горизонтальной лентой, стянувшей тело храма. Первоначально собор был окружен с трех сторон закрытыми галереями, достигавшим колончатого пояса, а западные трети его боковых фасадов прикрывали на всю высоту вводившие на хорыпристройки. Симметрично поставленные лестничные башни выступали по сторонам западного фасада. «Зодчими собора как бы руководило желание возвратить его массам тот спокойный несколько тяжеловесный ритм и мощь, которые столь типичны для храмов Юрия Долгорукого…Однако при всем этом храм отнюдь не приземист и не грузен. В отличие от храмов Юрия, Дмитровский собор подчеркнуто величественен и по-своему строен; но это не утонченная женственная грация церкви покрова на Нерли, а могучая, прекрасная сложенность и мужественная пропорциональность…Ни одна частность не нарушает величавого, медленного ритма княжеского собора» (Н.И. Воронин).