«Повесть временных лет» как исторический источник

Кроме письменных памятников, летописец использовал песни  и легенды, придав им значение исторических свидетельств.

5. Проблема  авторства ПВЛ

Древнерусские авторы сознательно  не пытались быть оригинальными, не кичились, не «щеголяли» красотой и изяществом или новизной стиля.  
Авторское начало в древнерусской литературе приглушено, неявно. Древнерусские книжники не были бережны с чужими текстами. При переписывании тексты перерабатывались: из них исключались или в них вставлялись какие-то фразы или эпизоды, добавлялись стилевые «украшения». Древнерусские книжники редко указывали в рукописях своё имя. Ведь они считали себя не авторами, творцами в современном смысле слова, а лишь исполнителями высшей Божественной воли.  
Как правило, авторы упоминают свои имена, лишь когда это необходимо, чтобы придать повествованию достоверность, документальность.

И А.А. Шахматовым, и М.Д. Приселковым  основательно доказано участие в  печерском летописании сподвижника Антония и Феодосия печерских - Никона, биография которого многое объясняет в летописании Печерского монастыря. В Несторовом «Житии Феодосия» Никон этот назван «великим», он изображается за неустанной книжной работой. М. Д. Приселков предполагает в нем первого русского митрополита Илариона, принявшего схиму с именем Никона. Так думает М. Д. Приселков. Но кем бы ни был Никон, перед нами ученый и деятельный политик, смелый продолжатель дела, начатого еще при Ярославе. По-видимому, около 1113 г. в Печерском монастыре и составляется новый памятник русского летописания – «Повесть временных лет».

Выполнителем нового исторического  труда явился, по всей вероятности, монах Киево-Печерского монастыря - Нестор. В непосредственном виде труд Нестора не сохранился. Он сохранился лишь в переделках и доработках последующих редакторов. Эти редакторы, принадлежавшие к другой политической ориентации и к другому, враждебному печерянам, монастырю, изъяли имя Нестора из заглавия летописи. Но в одном из списков - так называемом Хлебниковском - имя Нестора все-таки сохранилось. Правда, признание Нестора составителем «Повести временных лет» встречало в науке неоднократные возражения. Исследователи ссылались на противоречия между отдельными сведениями, читающимися в «Повести временных лет» о Киево-Печерском монастыре, и теми, которые даются о том же монастыре в достоверно принадлежащих Нестору произведениях, в частности, в Житии Феодосия, Однако противоречия эти отнюдь не могут свидетельствовать против авторства Нестора: «Повесть временных лет», как доказывает А. А. Шахматов, была составлена Нестором на 25 лет позднее Жития Феодосия, и противоречащие в ней Житию Феодосия места не принадлежат Нестору: они находятся в ней в составе той части, которая целиком была заимствована Нестором из предшествующего летописного свода.

Одним из наиболее сложных, до конца не разрешенных вопросов изучения ПВЛ остается проблема «авторства Нестора» и, более широко, выделения  авторов отдельных сюжетов и  существования различных редакций ПВЛ.

6. Основные этапы изучения Древнейшего русского летописания и проблема его генезиса

1) Схема генезиса ПВЛ по А.А. Шахматову

Наиболее ценными для изучения Повести временных лет были работы А.А. Шахматова, в первую очередь его громадный труд: «Разыскания о древнейших русских летописных сводах» (1908). Впрочем, и после издания этого труда Шахматов продолжал уточнять и пополнять те выводы, которые он сделал раньше. Основываясь на глубоком изучении летописей, Шахматов впервые попытался восстановить уже несуществующие своды. Он пришел к мысли, что в основе Начальной летописи, дошедшей до нас в Ипатьевском и Лаврентьевском списках, лежат более ранние летописные своды, которые могут быть восстановлены. Основываясь на том, что позднейшие летописи легче поддаются изучению со стороны их состава, Шахматов идет в своем изучении от позднейшего к первоначальному. Таким образом, он начинает свою работу не с древнейших летописей, а с изучения тех сводов, которые были созданы позже, на их основе, в XIV—XVI вв.

Шахматов указывает, что Начальная летопись, дошедшая до нас в виде Повести временных лет, сохранилась в двух редакциях. Одна редакция — в Лаврентьевокой летописи — может быть названа Сильвестровской и была составлена в 1116 г. Вторая редакция — в Ипатьевской летописи — составлена в 1118 г. Лаврентьевская и Ипатьевская летописи имеют весьма близкий друг к другу текст, что позволяет говорить о том, что в основе их лежал какой - то более ранний летописный свод, составленный первоначально в 1113 г.

Но сама Повесть временных лет  была основана на более ранних летописных сводах. Так, в основе Повести лежит более древний свод, который был доведен до 1093 г. и составлен в 1095 г. Некоторое понятие об этом своде дает текст Новгородской I летописи при сопоставлении его с Повестью временных лет. Сличение текстов обоих памятников доказывает, что первый из них по своему составу древнее второго. Это видно из того, что в Новгородской I летописи еще отсутствуют те места, которые явно вставлены в текст Повести временных лет при ее составлении в начале XII в.

Однако и Начальный общерусский, или Киево-Печерский (как его называет Шахматов), свод 1093 г. сам был основан  на более ранних сводах. Подробно анализируя состав Киево-Печерского общерусского свода 1093 г., Шахматов приходит к мысли, что в основе его лежат два источника: один — киевского, другой — новгородского происхождения. Главным указанием на Киево-Печерский свод служит хронологическая сеть Начального овода, явно вставленная в древнейший рассказ, изложенный вне такой сети. Так, местами вставка ряда пустых годов нарушает последовательность рассказа. Киевский источник, по мнению Шахматова, представлял собой летописный свод, составленный в 1073 г. также в Киево-Печерском монастыре. Однако в Киево-Печерский свод 1093 г. наряду с киевскими вошли известия новгородского происхождения, которые были взяты, по мнению Шахматова, из особого Новгородского свода 1050 г., позже продолженного до 1079 г. В результате исследования Шахматов приходит к мысли о существовании еще более древнего свода, или так называемого Древнейшего Киевского свода, который, по его мнению, был составлен в 1037 г. Схема происхождения летописи, по Шахматову, рисуется в следующем виде:

Древнейший Киевский свод (1037)

I        I

I Киево – Печерский  Новгородский свод

летописный свод (1073)  (1050 г., доведенный

далее до 1079 г.)

I       I

II Киево - Печерский  свод, или Начальный свод (1093)

I

Повесть временных лет (1113)

Но Шахматов не дал теоретического обоснования своих научных принципов: он пришел к ним в ходе своей  богатейшей исследовательской практики. Осмысление опыта современной текстологии, основанное главным образом на материале средневековой литературы (и весьма важное для литературы нового времени), было осуществлено Д. С. Лихачевым.

2) Схема генезиса  ПВЛ по Д.С. Лихачёву

«Повесть временных лет» занимает важнейшее место в работах Д. С. Лихачева по истории русского летописания. В 1950 г. она была издана в академической серии «Литературные памятники». Большой двухтомный труд — не только тщательное, выполненное на высоком научном уровне издание текста произведения с переводом его на современный русский язык (в соавторстве с Б. А. Романовым), но и обстоятельное историко-филологическое исследование «Повести временных лет». Исследователь подошел к летописи как литературовед, заметив в ней многое, на что не обращал внимания А.А. Шахматов. Однако в своей работе Д. С. Лихачев исходил из шахматовской методики и четко дифференцировал степень доказанности различных его построений. Восстанавливая древнейшее русское летописание, Шахматов шел от «Повести временных лет» и Новгородской I летописи. Его гипотеза о Начальном своде конца XI в., убедительно разрешавшая вопрос о взаимоотношениях между этими памятниками, являлась, по словам Д. С. Лихачева, «краеугольным камнем всех дальнейших изысканий Шахматова в области восстановления сводов, предшествовавших Повести временных лет». Иной характер носили построения Шахматова, относящиеся к более «глубоким» слоям первоначального летописания, в частности к гипотетическому Древнейшему своду начала XI в. и Новгородскому середины XI в. «В этой последней части работы А. А. Шахматова, — там, где он поневоле должен был решать все вопросы, — даже и те, на которые было почти невозможно ответить, — выводы его носили только предположительный и недостаточно обоснованный характер», — писал Д. С. Лихачев. Предположению А.А. Шахматова о Древнейшем своде как основе киевского летописания Д.С. Лихачев противопоставил другое: в основе летописания лежал еще нелетописный памятник «Сказание о первоначальном распространении христианства» 40-х годов XI в.

Согласно построению ученого, новгородские известия Начального свода и «Повести временных лет» основывались не на письменных, а на устных источниках; самостоятельное  летописание в Новгороде (использовавшее Начальный свод) началось в XII в.

3) Схема генезиса  ПВЛ по Б.А. Рыбакову

Новую, несколько иную концепцию развития начального этапа  русского летописания развивает  Б. А. Рыбаков. Анализируя текст начальной  русской летописи, исследователь  предполагает, что погодные краткие  записи стали вестись в Киеве с 867 г. при княжении Аскольда в связи с появлением в Киеве христианского духовенства. В конце X столетия, в 996—997 гг., был создан первый Киевский летописный свод, обобщивший разнородный материал кратких погодных записей, устных сказаний. Свод этот был создан при Десятинной церкви, и в его составлении приняли участие Анастас Корсунянин — настоятель собора, епископ Белгородский и дядя Владимира Добрыня. Свод этот давал первое историческое обобщение полуторавековой жизни Киевской Руси и завершался прославлением Владимира. В это же время, предполагает Б. А. Рыбаков, оформляется и Владимиров цикл былин, в котором давалась народная оценка событий и лиц, в то время как летопись знакомила с придворными оценками, с книжной культурой, дружинным эпосом, а также с народными сказаниями.

Разделяя точку зрения А.А. Шахматова о существовании Новгородского свода 1050 г., Б.А. Рыбаков считает, что эта летопись была создана при деятельном участии новгородского посадника Остромира, и эту «Остромирову летопись» следует датировать 1054—1050 гг. Летопись эта была направлена против Ярослава Мудрого и варягов-наемников. В ней подчеркивалась героическая история Новгорода и прославлялась деятельность Владимира Святославича и Владимира Ярославича, князя новгородского. Летопись носила чисто светский характер и выражала интересы новгородского боярства.

В дальнейшем исследовании этапов формирования древнерусской летописи Б.А. Рыбаков разделяет точки зрения А. А. Шахматова и современных советских исследователей. Он предлагает интересную реконструкцию текста «Повести временных лет» Нестора. Выдвигает гипотезу об активном личном участии Владимира Мономаха в создании второй, Сильвестровой, редакции. Третью редакцию «Повести временных лет» исследователь связывает с деятельностью сына Мономаха Мстислава Владимировича, который попытался противопоставить Киеву Новгород.

4) Схема генезиса ПВЛ по А.Г. Кузьмину

В результате анализа  текстов Кузьмин пришел к выводам о существовании в XI–XII вв. нескольких центров летописания, различавшихся по идейным устремлениям и политическим пристрастиям. Опираясь на свои наблюдения, ученый пересматривает выводы предшественников о датировке «Повести временных лет», о соотношении Лаврентьевской летописи и Ипатьевской и еще многое другое.

А.Г. Кузьминым поставлено под сомнение само существование Начального свода. Кузьмин относится к тексту скептически и полностью (причем - справедливо) отвергает «норманнскую теорию».

Приводим тезисы из его  работы «Начальные этапы древнерусского летописания». (М., Изд-во МГУ, 1977), в которой по-новому поставлен вопрос о зарождении русского летописания: автор относит его к концу X — началу XI столетия. «Давно замечено, что текст Повести временных лет за последние годы XI и начало XII столетий перебивается вставками и дублировками одних и тех же известий. Однако этот факт не нашел пока удовлетворительного объяснения, а указания на разные источники недостаточно. Перебивка текста и следы не очень умелого редактирования прослеживаются главным образом в известиях 6599—6611 годов. Статья 6604 года из их числа». «Хронологическая путаница в статьях 6599—6611 годов явилась следствием, как соединения разных источников, так и редактирования летописцев, пользовавшихся разными стилями. В этих статьях соединены записи со всеми тремя летосчислениями, но есть среди них статьи, в которых нарушена последовательность датировок. Так, статья 6599 года сначала говорит о событиях августа, а затем мая. Такой порядок не подходит ни для одного из принятых летописцами стилей и является либо результатом небрежности, либо следствием позднейших приписок к основному тексту. Последовательность событий нарушена также в статье 6602. Сначала в ней идет несколько недатированных известий, затем приводится сообщение о нашествии саранчи 26 августа, после этого сообщается о кончине владимирского епископа Стефана «априля в 27 день, в час 6 нощи». Датированные известия 6608 года охватывают июнь — август. Но конец статьи предполагает события, занимавшие ряд лет после описанного здесь княжеского съезда в Уветичах: «А Давыд седе Божьскемь, и посемь вдасть Святополк Давыдови Дорогобужь, в нем же и умре; а Володимер вда сынови своему Ярославу». Давыд Игоревич умер в Дорогобуже 25 мая 6620 (1112) года».

7.  Круг важнейших проблем, для изучения которых ПВЛ привлекается как исторический источник

1) Происхождение  славян

«Повесть временных  лет» открывается историко-этнографическим  введением. Нестор ведет свой рассказ  от «всемрного потопа» и распределения  Земли между сыновьями Ноя. Он перечисляет страны, отошедшие к  Симу, затем Земли Хама и, наконец, особенно подробно останавливается на тех «полунощных» (северных) и западных странах, которые отошли к Иафету. Он передает библейскую легенду о Вавилонском столпотворении, во время которого люди разделились на народы и заговорили на разных языках, и отмечает происхождение славян «от племени» Иафета.

Первоначально, утверждает Нестор, славяне жили по Дунаю - там, где ныне Венгерская и Болгарская земли. Отсюда-то и произошло расселение славян, приведшее затем к образованию  различных славянских племен и народностей. Свои названия славянские племени получили по тем местам, где они первоначально сидели: «от тех словен разидошася по земле и прозвашася имени своими: где седше на котором месте». Летописец указывает западных славян - мораву и чехов, южных - белых хорватов, сербов и хорутан. Часть славян ушла от волохов на Вислу и прозвалась ляхами (поляками). Ляхи, в свою очередь, распались на полян, лутичей, мазовшан и поморян. Некоторые из дунайских славян осели по Днепру и назвались полянами, другие - древлянами, потому что «сели в лесах», третьи остановились между Припятью и Двиною и прозвались дреговичами, четвертые сели на реке Полоте и прозвались полочанами. Наконец, часть «словен» оказалась около озера Ильменя, и прорвалась «своим именем» (то есть славянами), и построили город названный Новгородом.