Реформы Петра I в сфере культуры и быта

На рубеже XVIII и XIX столетий множество факторов - экономических, политических и, особенно, культурных - выводило страну на новый уровень  развития. Культура Петербурга, храня верность некоторым принципам Просвещения, приобретала существенно иной облик.

2. Быт

Петровские преобразования затронули и повседневный быт всех слоёв общества. Дворяне сменили старинные одежды, тяжёлые, длинные и неудобные, на более простые и удобные европейские камзолы, костюмы, сбрили бороды, курили табак. Подобные новшества прививались и среди купцов, других слоёв городского населения.

Власти стали больше следить  за чистотой улиц, благоустройством, тишиной  в городах. Строить новые здания, улицы и площади старались по плану, «регулярно», особенно в Петербурге. В обеих столицах появились аптеки, пожарные команды. Следили за санитарным состоянием, мостили улицы.

С целью повышения культуры общения завели ассамблеи; на них  присутствовали и женщины, что в  первое время вызывало недовольство приверженцев старины. Для обучения хорошим манерам издали "Юности честное зерцало, или Показание  к житейскому обхождению". Петровские указы повелевали быть вежливыми  друг с другом.

По случаю побед в походах  и сражениях устраивали народные гулянья - с триумфальными шествиями  и арками, фейерверками и маскарадами, угощениями и выступлениями плясунов, фокусников и акробатов.

Крестьянский быт изменился  незначительно - те же холщовые, пестрядинные рубахи и порты, те же онучи и лапти, зипуны и полушубки, рукавицы и шапки. По прежнему жили крестьяне в «чёрных» избах (топились по- чёрному), «белые» избы появлялись только у богатых сельчан. Убранство в домах - деревянные столы и лавки, кровати и посуда. Имелась посуда и из глины, металлическая же встречалась редко.

В тяжёлых бытовых условиях проживал мастеровой люд - тесные и  грязные помещения, плохая одежда; их еда - хлеб и квас, тюря и капуста. Работали они по 14-15 часов в сутки, за провинности их ждали штрафы и  наказания, каторга или рекрутчина. Старики кормились «мирским подаянием». Некоторые забывались в кабаках.

«Капиталистые» крестьяне и мастера выходили в купцы, промышленники и стремились подражать дворянам в одежде и иных предметах обихода.

Психология чиновничества  формировалась средой учреждений с  их нередкими злоупотреблениями  и произволом, раболепием и взяточничеством.

Новшества в быту царь начал  вводить одними из первых. Из всех прочих преобразований, связанных с культурой, эти преобразования оказались наиболее радикальными, так как проводились  в ограниченные сроки под угрозой  штрафа или публичного поругания. «Реформа не имела своей прямой целью перестраивать  ни политического, ни общественного, ни нравственного порядка, установившегося  в этом государстве, а ограничивалась стремлением вооружить Российское государство и народ готовыми западноевропейскими средствами, умственными  и материальными, и тем поставить  государство в уровень с завоёванным  им положением в Европе». Однако именно эти меры вызвали наибольший протест  со стороны патриархального общества и создали самые разноречивые отклики историков.

Князь Щербатов, автор сочинения  «О повреждении нравов в России», считал, что нововведения в области  быта привели к распущенности  нравов русского общества. Щербатов писал, что «приятно было женскому полу, бывшему  почти до сего невольницами в домах  своих, пользоваться всеми удовольствиями общества, украшать себя одеяниями  и уборами, умножающими красоту  лица их и указующими их хороший стан», что вело к разврату или к разорению. Действительно, среди преобразований в области быта существовали такие, которые непосредственно затрагивали положение женщин.

По русским традициям, браки прежде заключались без  согласия вступающих в брак, которые даже не знали друг друга до свадьбы. От этого, как писал патриарх Адриан, «житие их бывает бедно и детьми бесприжитно», но он не видел выхода из этого положения. Выход нашёл Пётр, разрешив свободу брака. В апреле 1702года был издан указ: «…А буде кто дочь, или сестру, или какую свойственницу, или девица, или сам вдова сговорит замуж за кого, и прежде венчания обручению быть за шесть недель, и буде обручатся, а после сговору и обрученья жених невесты взять не похочет или невеста за жениха замуж идти не похочет же, и в том быть свободе. А которая невеста выйдет замуж и умрёт бездетна: и после смерти её, приданого её, кроме вотчин и поместий без дворов, назад не возвращать».

Важным шагом на пути к  свободе брака стало уничтожение  затворничества женщин. Отныне они, наравне  с мужчинами, приглашались на обеды  и вечера. Отчасти этой же цели служило  и учреждение в 1718 году ассамблей - вольных  собраний, на которых, безо всяких церемоний, разговаривали о делах, о новостях, играли, пели, плясали. Проводились  ассамблеи в частных домах, владельцы  которых должны были заранее уведомить  о мероприятии общественность. Петр назначал, в чьём доме должна проходить  первая ассамблея, а дальнейшее назначение зависело в Петербурге - от обер-полицмейстера, в Москве - от коменданта. Хозяин не должен был ни встречать, ни провожать гостей; каждый мог приходить, когда ему вздумается, «лишь бы не ранее и не позже отпущенного времени» - с пяти до десяти часов вечера. На ассамблеях царило полное равенство, каждый мог пригласить на танец не только самую знатную даму, но и государыню с дочерьми.

Щербатов во всём этом видел  истоки нравственной порчи русского общества, однако даже он признавал, что  без вмешательства Петра «Россия  могла сама собою…дойти до того состояния, в котором она ныне есть (т.е. к концу 18 в.) …только через  сто лет, к 1892 году». Соловьёв же, напротив, видел огромную заслугу Петра  в принятии мер к охране личности, в частности, в запрещении браков по принуждению родителей или  господ, в выводе женщины из терема.

Оценивая преобразования, связанные с введением указов о перемене платья и брадобритии, Ключевский пишет: «Новый покрой платья, парики, бритьё бороды…входили составными частями в один общий и широкий  план - образить, облицевать русских людей внутри и снаружи по подобию просвещённых народов, дать их наружности, управлению, мышлению и самому общежитию склад, не отчуждающий, а сближающий с европейским миром, с которым историческая судьба связала русский народ».

25 августа 1698г., вернувшись  из заграничного путешествия,  Пётр даже не заехал в Кремль. Когда 26 августа бояре прибыли  поздравлять царя с прибытием,  он схватил ножницы и начал  собственноручно брить им бороды. Позже, в 1705 г., был издан указ, вводивший налог за право носить  бороды.

После брадобрития особенно сильное неудовольствие народа вызвали  указы о перемене платья. 4января 1700 г. был издан указ, запрещающий  носить длиннополые платья. В частности, в нём говорилось: «Боярам и окольничим, и думным и ближним людем, и стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и дьяком, и жильцам, и всех чинов служилым, и приказным, и торговым людем, и людем боярским, на Москве и в городех, носить платья, венгерские кафтаны, верхние длиною по подвязку, а исподние короче верхних, тем же подобием».

Давая в целом положительную  оценку всем этим нововведениям, Ключевский, тем не менее, находит их слишком  мелкими в масштабах всеобщих реформ по сравнению с усилиями, которые приходились прилагать  Петру для их осуществления. У  городских ворот расставлялись  специальные наблюдатели за бородами и костюмами, которые брали штраф  с владельцев бород и носителей  «неуставных» платьев, при этом платья нещадно изрезали. Если дворянин являлся  на царский смотр с усами и  бородой, его били батогами. Даже жён  владельцев бород наказывали: их обязывали  носить длинные опашни и шапки  с рогами. По мнению Ключевского, «всё это было бы смешно, если бы не было безобразно». Он считает слишком низменным сам предмет, на который Пётр вынужден был, по его мнению, отвлекаться в ущерб более важным делам. «Впервые русское законодательство, изменяя своему серьёзному тону, низошло до столь низменных предметов, вмешалось в ведомство парикмахера и портного. Сколько раздражения потрачено было на эти прихоти и сколько вражды, значит, помехи делу реформы, породили в обществе эти законодательные ненужности».

То преувеличенное, по мнению Ключевского, внимание, которое Пётр придавал таким «мелким» предметам, как борода или платье, историк  объясняет тем, что и борода, и старое платье, были для Петра своеобразным признаком оппозиции, символом протеста. Он привык видеть эти признаки на государственных мятежниках, стрельцах и старообрядцах, поэтому и не считался с тем, что борода для русского человека была поистине физической потребностью, так же как и длиннополое платье.

С.М. Соловьёв, оценивая эти  же преобразования, напротив, придавал им самый высокий смысл. Он писал: «в платье выражается историческое движение народов…Таким образом, и русский народ, вступая на поприще европейской деятельности, естественно, должен был одеться и в европейское платье, ибо…вопрос состоял в том, к семье каких народов принадлежать, европейских или азиатских, и соответственно носить в одежде и знамение этой семьи». То есть, он считал крайне важным, как будет выглядеть человек, желающий войти в просвещённую Европу. По его мнению, «нельзя легко смотреть на это явление, ибо…что делает обыкновенно человек в длинном платье, когда ему нужно работать? Он подбирает полы своего платья. То же самое делает европейское человечество, стремясь к своей новой, усиленной деятельности». Следовательно, считал Соловьёв, такое усиленное внимание Петра к преобразованию наружности русского человека в человека европейского было большим положительным моментом реформы.

К отрицательным моментам преобразований, касавшихся быта русского человека, Ключевский относил то, что  они «не могли не затрагивать  его религиозные чувства». Чувства  эти были задеты, например, реформой календаря, вызвавшей особый ропот. Указом от 15декабря 1699 года царь вводил новое начало года - 1 января вместо 1 сентября, как у неправославных. В народе эта мера была расценена как попытка антихриста запутать счисление, чтобы скрыть своё появление, которого ожидали как раз в1699, или, по традиционному византийскому летоисчислению, 7207 году.

Таким образом, все эти  нововведения были настолько противоречивыми, что ни современники, ни историки не могли дать им чёткой и однозначной  оценки. С.М. Соловьёв видел в них  одни положительные моменты. Ключевский более сдержан в оценках: признавая в целом необходимость подобных преобразований, некоторые из них он находит мелкими и недостойными внимания царя-реформатора, а некоторые - оскорбляющими национальные чувства русского человека. Князь же Щербатов в этих реформах видел истоки упадка нравственности в своём 18 веке.

Заключение

Главным содержанием реформ было становление и развитие светской национальной культуры, светского просвещения, серьезные изменения в быту и  нравах, осуществляемых в плане европеизации.

Важные изменения в  жизни страны решительно требовали  подготовки квалифицированных кадров. Находившаяся в руках церкви схоластическая школа обеспечить этого не могла. Стали открываться светские школы, образование начало приобретать  светский характер. Для этого потребовалось  создание новых учебников, пришедших  на смену церковным.

Петр I в 1708 г. ввел новый гражданский  шрифт, пришедший на смену старому  кирилловскому полууставу. Для печатания  светской учебной, научной, политической литературы и законодательных актов  были созданы новые типографии в  Москве и Петербурге. Развитие книгопечатания сопровождалось началом организованной книготорговли, а также созданием и развитием сети библиотек. С 1702г. систематически выходила первая русская газета «Ведомости».

С развитием промышленности и торговли были связаны изучение и освоение территории и недр страны, что нашло свое выражение в  организации ряда крупных экспедиций. В это время появились крупные технические новшества и изобретения, особенно в развитии горного дела и металлургии, а также в военной области.

В этот период написан ряд  важных работ по истории, а созданная  Петром I Кунсткамера положила начало сбору коллекций исторических и  мемориальных предметов и редкостей, оружия, материалов по естественным наукам и т. д. Одновременно стали собирать древние письменные источники, снимать  копии летописей, грамот, указов и других актов. Это было началом музейного дела в России.

Логическим итогом всех мероприятий  в области развития науки и  просвещения было основание в 1724 г. Академии наук в Петербурге. С первой четверти XVIII в. осуществлялся переход к градостроительству и регулярной планировке городов. Облик города стали определять уже не культовая архитектура, а дворцы и особняки, дома правительственных учреждений и аристократии.

В живописи на смену иконописи  приходит портрет. К первой четверти XVIII в. относятся и попытки создания русского театра, в это же время  были написаны первые драматургические произведения.

Изменения в быту затрагивали  массу населения. Старая привычная  долгополая одежда с длинными рукавами запрещалась и заменялась новой. Камзолы, галстуки и жабо, широкополые  шляпы, чулки, башмаки, парики быстро вытесняли  в городах старую русскую одежду. Быстрее всего распространилась западноевропейская верхняя одежда и платье среди женщин. Запрещалось  ношение бороды, что вызвало недовольство, особенно податных сословий. Вводились  особый «бородовой налог» и обязательный медный знак о его уплате.

Петр I учредил ассамблеи  с обязательным присутствием на них  женщин, что отражало серьезные изменения  их положения в обществе. Учреждение ассамблей положило начало утверждению  в среде русского дворянства «правил  хорошего тона» и «благородного  поведения в обществе», употреблению иностранного, преимущественно французского, языка.

Изменения в быту и культуре, которые произошли в первой четверти XVIII в., имели большое прогрессивное  значение. Но они еще больше подчеркивали выделение дворянства в привилегированное  сословие, превратили использование благ и достижений культуры в одну из дворянских сословных привилегий и сопровождалось широким распространением галломании, презрительного отношения к русскому языку и русской культуре в дворянской среде.