Русь удельная

В 1855 г. был заключен также первый русско-японский договор, положивший начало официальным межгосударственным отношениям. Он предусматривал "неразделенное" владение островом Сахалин, хотя ранее он полностью принадлежал России. После этого Япония начала заселять остров. Вопрос о Сахалине стал приобретать спорный характер. Не имея возможности усилить свои стратегичеекие позиции на Дальнем Востоке, царское правительство пошло на дипломатическое урегулирование вопроса. В 1875 г. в Петербурге был подписан новый русско-японский договор, по которому Японии были переданы принадлежащие России Курильские острова в обмен за отказ от притязаний на южную часть Сахалина.

В 60-е гг. происходит заметный подъем русско-американских отношений. В апреле 1861 г. в США вспыхнула гражданская война между Севером и Югом. Правительство России склонялось к поддержке северян. Это объяснялось рядом причин, главной из которых было сходство взглядов России и Соединенных Штатов на политику Англии. Американское правительство видело в России противовес действиям Англии и Франции на Американском континенте.

Летом 1863 г. к берегам США были направлены две военные эскадры. Одна из них под командованием контрадмирала А.А. Попова через Тихий океан достигла Сан-Франциско, другая, под командованием контр-адмирала С.С. Лисовского, бросила якорь у восточного побережья Соединенных Штатов.

Рассчитывая на союзнические отношения с США после окончания  войны, царское правительство пошло  на переговоры о продаже российских владений в Америке. Российская сторона  ожидала, что укрепление США на Тихом  океане создаст сильный противовес Англии. Кроме того, в обстановке экономической экспансии США на Американском континенте продажа владений России должна была снять возможные территориальные противоречия между странами в будущем. Договор о продаже Русской Америки (Аляска) был подписан 18 марта 1867 г. Территория площадью в 1,5 млн. квадратных километров была продана за незначительную сумму — 11 млн. руб.

В целом дальневосточная  политика царизма на протяжении 60-80-х  гг. XIX в. не отличалась высокой активностью. Правительство выделяло весьма ограниченные средства для стимулирования экономического освоения Дальнего Востока.

Завершая характеристику внешней политики России в XIX в., следует коротко остановиться на складывании военно-политических союзов в Европе в конце века.

После Берлинского конгресса  международное положение России вновь ухудшилось. В мире складывался  новый баланс политических и военных  сил. К началу 80-х гг. в Европе наметилось резкое усиление Германии. Упрочились позиции Австро-Венгрии на Балканах, Англия активизировала колониальные захваты.

К началу 80-х гг. Германия оставалась для России важнейшим  рынком сельскохозяйственной продукции, и поэтому экономические интересы помещиков требовали поддержания  с ней дружественных отношений. К русско-германскому сближению  подталкивала и монархическая солидарность обоих дворов.

В середине 80-х гг. в Болгарии произошла серия государственных  переворотов, в результате которых  влияние России в болгарских правящих кругах было вытеснено. Потеря влияния  на болгарское правительство была серьезной  неудачей царской дипломатии.

Жесткая политика Бисмарка в отношении России по созданию искусственных  осложнений для российского правительства  на Балканах и немецкое экономическое  давление на российские буржуазно-помещичьи  круги, связанные с германским режимом, не оправдала себя. Политика российского  правительства все более начинала приобретать антигерманские черты. В 1887 г. были изданы указы, ограничивавшие приток в Россию германского капитала и повышавшие пошлины на ввоз металла, металлических изделий и угля, на продукцию химической промышленности, и т.д.

К концу 80-х гг. противоречия России с Австро-Венгрией и Германией  стали более значительными, чем  противоречия с Англией. В решении  международных вопросов российское правительство стало искать партнеров. Важной предпосылкой такого шага явились  серьезные изменения во всей европейской  ситуации, вызванные заключением  в 1882 г. Тройственного союза между Германией, Австро-Венгрией и Италией. В начале 90-х гг. наметились признаки сближения участников Тройственного союза с Англией. В этих условиях началось сближение России с Францией.

Русско-французское сближение  имело не только политическую, но и  экономическую основу. С 1887 г. Россия стала регулярно получать французские займы.

Летом 1891 г. в Кронштадт прибыла французская военная эскадра. 27 августа 1891 г. в обстановке секретности был заключен русско-французский союз. Спустя год в связи с новым увеличением германской армии между Россией и Францией была подписана военная конвенция. Окончательное оформление русско-французского союза состоялось не сразу. Лишь в январе 1894 г. договор был ратифицирован Александром III и приобрел обязательный характер.

Союз с Францией выдвинул необходимость переориентации внешней  политики России в других регионах. Правительство было вынуждено отказаться от активных действий на Балканах. Это  связывалось с новыми обязательствами  России перед Францией.

Вместе с тем царизм активизировал внешнеполитическую деятельность на Дальнем Востоке.

Таким образом, как мы видим, внешняя политика России в XIX в. носила сложный неоднозначный характер. На ее спад или активность, несомненно, влияла меняющаяся обстановка как в  самой России, так и в международных  отношениях.

2. Сталин: исторический портрет.

И.В. Сталин –  детство и юность

Иосиф Виссарионович Сталин (настоящая фамилия – Джугашвили) или Сосо, четвертый ребенок в  семье сапожника, родился в 1879 году в маленьком грузинском селе Гори.

Иосиф Виссарионович не любил  вспоминать о Гори, о своем детстве, а если говорил, то лишь о матери и никогда – об отце, который, судя по всему, в свою очередь относился  к Иосифу очень холодно. И все  же, кто бы ни был его отцом, мальчик  вырос умным, эрудированным человеком  с аналитическим складом ума.

В 11 лет Иосиф поступил в духовное училище. Там он изучил русский язык, который навсегда остался  для него чужим, и стал атеистом. Из низшей духовной школы молодой  атеист перевелся, однако, в духовную семинарию в Тифлисе. Его первые политические мысли были ярко окрашены национальным романтизмом. Сосо усвоил себе конспиративную кличку Коба, по имени  героя грузинского патриотического  романа.

Вот как вспоминали о Сталине того времени:

"В духовном училище  воспитывались будущие священники  и поэтому им всячески старались  привить богобоязнь и смирение. Однако на Иосифа Джугашвили  такая система воспитания не  влияла. Ни одной из перечисленных  выше добродетелей в нем не  было заметно. Несмотря на строгий  режим, он был и остался смелым  и свободолюбивым мальчиком. В  то время как другие ребята, в большинстве своем, чуть ли  не трепетали перед школьным  начальством, Иосиф смело подходил  к любому преподавателю, говорил  с ним о причинах отставания  того или иного ученика, о  средствах к его исправлению  и т.п. Столь же смело обращался он с просьбами за провинившихся учеников к инспектору, к надзирателям" [По воспоминаниям Г. И. Елисабедашвили. Матер. Тбил. фил. ИМЭЛ].

Уже в те годы товарищи отмечали у Иосифа склонность находить у других только дурные стороны и с недоверием относиться к бескорыстным побуждениям. Он умел играть на чужих слабостях и сталкивать своих противников лбами. Кто пытался сопротивляться ему или хотя бы объяснить ему то, чего он не понимал, тот накликал на себя "беспощадную вражду". Годы изгнания и ссылок развили в его душе подозрительность и недоверие к окружающим. Ему природой была заложена склонность командовать людьми. Но лидерские качества, в сочетании с невероятной подозрительностью сделали Сталина жестоким тираном.

Закончив духовную школу в 20 лет, Коба считает себя революционером и марксистом. Он пишет прокламации на грузинском и плохом русском языках, работает в нелегальной типографии, объясняет в рабочих кружках тайну прибавочной стоимости, участвует в местных комитетах партии. Его революционный путь отмечен тайными переездами из одного кавказского города в другой, тюремными заключениями, ссылкой, побегами, новым коротким периодом нелегальной работы и новым арестом [Радзинский Э.С. Сталин. М., "Вагриус", 1997 г.].

После раскола между большевиками и меньшевиками в 1903г. осторожный и медлительный Коба выжидает полтора года в стороне, но потом примыкает к большевикам. На Кавказе, где живы были еще традиции разбоя и кровавой мести, террористическая борьба нашла смелых исполнителей. Убивали губернаторов, полицейских, захватывали казенные деньги для революции. Про Сталина ходили слухи, что он принимал участие в террористических актах, это не было доказано. Однако, это не значит, что он стоял в стороне от террористической деятельности. Он действовал из-за кулис: подбирал людей, давал им санкцию партийного комитета, а сам своевременно отходил в сторону. Это более соответствовало его характеру. Только в 1912 году Коба, доказавший в годы реакции свою твердость и верность партии, переводится с провинциальной арены на национальную. С этого времени кавказец усваивает русский псевдоним Сталин, производя его от стали. В этот период это означало не столько личную характеристику, сколько характеристику направления.

Путь Сталина  к власти

1917 год становится для  Сталина годом острого недомогания.  За кулисами он исполняет административные  и технические поручения Центрального  Комитета. Всегда являлся кто-нибудь, кто публично его поправлял,  затмевал, отодвигал, причем в  такой роли выступал не только  Ленин, но и более молодые,  менее влиятельные члены партии, в том числе и новички. Но  Сталин не мог выдвигаться  качествами, которые были у других, поэтому все его мысли и  усилия характера направлялись  на закулисную интригу. Сталин  тяготился обществом людей с  более высоким умственным кругозором.

Он двигается медленно и осторожно, где можно отмалчивается. Но победы в Петрограде и позже  – в Москве убеждают его. Он начинает входить во вкус власти. После завоевания власти Сталин стал чувствовать себя более уверенно, не переставая, однако, оставаться фигурой второго плана. Ленин, несомненно, высоко ценил в  Сталине некоторые черты: твердость, цепкость, настойчивость, упорство, хитрость и даже беспощадность, как необходимые  качества в борьбе. Но Ленин вовсе  не считал, что эти данные, хотя бы и в исключительном масштабе, достаточны для руководства партией и  государством. Ленин видел в Сталине  революционера, но не политика большого стиля. Самостоятельных идей, политической инициативы, творческого воображения  он от него не ждал и не требовал. Ценность Сталина в глазах Ленина почти  исчерпывалась в области администрирования  и аппаратного маневрирования.

В апреле 1922 года, сразу после XI съезда партии, пленум ЦК избрал Иосифа Виссарионовича Генеральным секретарем РКП (б). А если выразиться точнее (как  сказал Ленин в своем письме о  Сталине), тот "стал" генсеком. Эту  фразу Владимира Ильича нельзя опустить, так как сразу после "выборов" Сталина не было найдено никаких  протоколов соответствующих заседаний, о том, кто голосовал "за", кто "против", и было ли голосование  вообще. И хотя эта административная, в общем-то, должность не давала каких-то особых прав, она открывала путь к большой власти... От человека, который  готовил вопросы для Политбюро, а потом контролировал осуществление  решений, зависело многое. Да и не все  текущие вопросы выносились на обсуждение, их можно было решать в рабочем  порядке. И Генеральный секретарь Сталин умело этим пользовался [Радзинский Э.С. Сталин. М., "Вагриус", 1997 г.].

Отрицательное отношение  к Сталину, как к руководителю партии, нараставшее у Владимира  Ильича, повлияло и на "План автономизации": он был встречен недоверчиво, раскритикован  и похоронен. С другой стороны  споры и расхождения ни в коей мере не отразились на отношении Сталина  к Ленину. Однако он понимал, что  дни вождя сочтены и стремился  укрепить свое положение в партии и государстве.

С приходом Сталина к власти ключевым вопросом, вокруг которого развернулась бурная полемика, стала возможность  построения социализма в одной, отдельно взятой стране. Троцкий в духе своей  концепции перманентной революции  утверждал, что в "отсталой России" строительство социализма невозможно и спасти русскую революцию может  только революция на Западе, которую  нужно всеми силами подталкивать. Сталин очень точно определил  подлинную природу подобных воззрений: презрение к русскому народу, "неверие в силы и способности российского пролетариата – такова подпочва теории перманентной революции". Победивший российский пролетариат, говорил он, не может "топтаться" на месте, не может заниматься "толчением воды" в ожидании победы и помощи со стороны пролетариата Запада. Сталин дал партии, народу ясную и определенную цель: "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут". Эти ясные мысли, полные уверенности в победе социализма в нашей стране, выраженные Сталиным, как всегда, спокойными, чеканными словами, убеждали и вдохновляли советских людей. Они наполняли их сердца гордостью, надеждой, верой в победу. Народ понял, что вопрос о "социализме в одной стране" – не отвлеченно-схоластическая проблема, но совпадает по своей сути с животрепещущим вопросом о национально-государственном выживании Советского Союза и всех его народов.