Создание русского централизованного государства

При Семене московские и литовские рубежи сошлись. Литва  готова была вмешаться в процесс  объединения северо-восточных земель, имея несомненное превосходство  над Московским княжеством. В 40-е  гг. XIV в. началась долгая и изнурительная  «литовщина» — войны литовских князей, которые неоднократно вторгались в московские владения и осаждали Москву. 

Московские князья и церковь. В  эти годы оформился  союз московских князей с церковью, способствующий возвышению Московского  княжества. 

В позиции русской  церкви в конце XIII—XIV в. прослеживаются две линии. С одной стороны, митрополиты, в  большинстве своем греки, стремились проводить самостоятельную политику, целью которой было сохранение единства епархии. Было ясно, что явная ориентация на одного из князей породит недовольство остальных, что, в свою очередь, вызовет  смуты и стремление к расколу. Позднее так и случилось: могущественные литовские князья были недовольны промосковскими симпатиями митрополитов и неоднократно пытались склонить Константинополь  к созданию отдельной епархии  для своих православных подданных. Церковь стремилась поддерживать лояльные отношения и с правителями  Орды. 

С другой стороны, растущее стремление к независимости было облечено в религиозные формы. Национальное освобождение мыслилось как обретение  своего православного суверенного  царства. Эта национальная идея была близка многим церковным деятелям, особенно выходцам из Русской земли. В последующем эта линия станет определять церковную политику, но в первые десятилетия XIV в. в позиции митрополитов заметны колебания. 

В первой трети XIV в, митрополиты считали выгодным поддерживать Москву в ее борьбе с Тверью. Митрополит Петр подолгу гостил в Москве. Здесь  же, в освященном им Успенском соборе, он был и похоронен. В последующем  Успенский собор стал усыпальницей высших церковных иерархов, а стоящий  рядом Архангельский — местом упокоения московских князей. Для  средневекового человека такое соседство  было чрезвычайно символично. Москва представала охранительницей земной и небесной силы, средоточием духовной и светской власти. 

Преемник митрополита  Петра, грек Феогност, официально перенес  митрополичью кафедру из Владимира  в Москву. Это окончательно оформило политический союз, в котором московские князья надеялись использовать авторитет  церкви для борьбы со своими противниками, а церковь — быстро растущую силу Москвы и ее связи с Ордой для  сохранения единства Киевской митрополии. 

Трудно переоценить  последствия этих перемен. Москва, еще не будучи столицей единой Руси, стала ее церковной столицей. Это произошло тогда, когда представления о «царствующем граде» обязательно предполагали пребывание в одном центре государя и митрополита. С появлением рядом с княжескими палатами митрополичьего двора московские князья получили заметное преимущество над соперниками. Последние могли отвергать притязания потомков князя Даниила, но нельзя было под страхом отлучения противиться митрополичьей воле.