Социальные проблемы российского общества

условия для новой волны  роста  германского  экспансионизма.  Сохранялось  и

соперничество других держав, их стремление к переделу сфер влияния  в  мире.

Мировые  экономические  кризисы  20-30-х  гг.  ускорили  нарастание  военно-

политического противостояния в мире.  Понимая  это,  многие  политические  и

государственные  деятели  в  Европе,  Америке  и  Азии  искренне  стремились

предотвратить или хотя бы отсрочить войну. В  30-е  годы  шли  переговоры  о

создании  системы  коллективной  безопасности,  заключались   соглашения   о

взаимной помощи, о ненападении. И в то же время вновь в мире постепенно,  но

неуклонно складывались два  противостоящих блока держав. Ядро одного  из  них

составляли Германия, Италия и  Япония,  откровенно  стремившиеся  к  решению

своих внутренних  экономических,  социальных,  политических  и  национальных

проблем путем территориальных  захватов и грабежа других стран. Второй  блок,

основу которого составляли Англия, Франция и США, поддерживаемые большими  и

малыми странами, придерживались политики сдерживания.

    Как мы знаем  из всей предыдущей истории  человечества, в  этих  условиях

исторически неизбежным и  нормальным в до ядерную эпоху  являлось  разрешение

конфликта интересов великих  держав путем  войны.  В  этом  отношении  вторая

мировая война отличалась от первой мировой войны лишь возросшими  масштабами

военных  действий  и  связанных  с  ними  бедствий  народов  и  нередко  она

представляется  как  еще  один  раунд  или  матч-реванш  в   борьбе   старых

геополитических противников. Однако наряду  с  очевидными  чертами  сходства

между первой и второй мировыми войнами были существенные различия.

    В первой мировой   войне  противоборствующие  стороны   принципиально  не

различались по своим целям  — и те и другие ставили задачу  улучшения  своего

геополитического и экономического положения за счет некоторого  изменения  в

свою пользу государственных  границ  и  перераспределения  сфер  влияния.  Во

второй мировой войне  агрессивный блок Германии, Италии  и  Японии  стремился

не просто к очередному переделу мира  между  державами,  но  к  установлению

фашистского «нового порядка» на  всей  планете.  Это  в  частности  означало

полное  или  частичное  уничтожение  целых  народов,  жесточайшее  угнетение

оставшихся.  В  этих  условиях  противостоящий  блок   буржуазно-либеральных

государств Великобритании, Франции,  США  и  других  объективно  защищал  не

только собственные национальные  интересы,  но  и  уже  выверенные  к  этому

времени  ценности  цивилизации:  национальное  равноправие,  религиозную   и

идеологическую терпимость, представительное государственное  устройство.

    Кроме  этого   новым  фактором  европейской   и  мировой  политики  стала

Советская Россия (СССР).  Безраздельно  правившая  в  СССР  коммунистическая

партия  открыто  провозглашала  своей  целью  строительство   социализма   и

коммунизма не только в  России, но и во всем мире,  что  объективно  являлось

угрозой  существованию  социально-политических  режимов  в  других  странах.

Поэтому буржуазная элита  и  политики  этих  стран  изначально  рассматривали

СССР  в  качестве  стратегического  противника  и  не   верили   миролюбивым

заявлениям сталинского  руководства. Вместе с тем, они не могли не  считаться

с СССР в  силу  его  реальной  военно-экономической  мощи.  В  свою  очередь

отношение к буржуазно-либеральным  государствам тогдашнего  руководства  СССР

было  омрачено  еще  очень  свежим  историческим  опытом—интервенцией  армий

Великобритании, Франции, США  в годы  гражданской  войны  в  России  с  целью

свержения советской власти.  Долгое  время  фашистским  политикам  удавалось

использовать  весьма  обоснованное  взаимное  недоверие  СССР  и  буржуазно-

либеральных государстве  для  достижения  своих  целей:  сперва  прикрываясь

«необходимостью защищать цивилизацию  от коммунистической угрозы  с  востока»

они получили разрешение на. восстановление военно-экономического  потенциала

Германии, а затем добиваясь  все новых уступок, шантажируя  и  тех  и  других

угрозой вступить в сговор с противной стороной.

    Ни одно из  предвоенных  дипломатических   событий  не  вызывает  сейчас

такого  интереса,  как  советско-германский  договор  о  ненападении  от  23

августа  1939  г.  О  нем  много   написано   советскими   историками.   При

рассмотрении договора важно  исходить из той  реальности,  которая  была  при

его  заключении,  а  не  руководствоваться  соображениями,   вырванными   из

контекста времени.

    В соответствии  с первоначальными наметками  к основным военным операциям

по обеспечению «жизненного  пространства» гитлеровцы  планировали  приступить

в 1942-1945 гг. Но сложившаяся  обстановка приблизила начало  этих  операций.

Во-первых, милитаризация  Германии, быстрый рост ее вооруженных  сил  создали

для гитлеровцев внутренние трудности: стране грозил  финансово-экономический

кризис, который мог вызвать  недовольство населения. Самый простой  и  быстрый

способ преодоления возникших  трудностей гитлеровцы усматривали  в  расширении

экономической базы за счет захвата богатств других стран, а  для этого  нужно

было скорее начать войну.

    Во-вторых, к более  быстрому переходу к агрессивным   акциям  Германию  и

другие фашистско-милитаристские государства подталкивало попустительство  им

со  стороны  правящих  кругов  англо-франко-американского  лагеря.  Особенно

наглядно податливость правящих кругов западных держав фашистским  агрессорам

была  продемонстрирована  Мюнхенским  соглашением   в   сентябре   1938   г.

Пожертвовав Чехословакией, они намеренно толкали Германию против СССР.

    В соответствии  с принятой военно-политическим  руководством  концепцией

завоеваний  Германия  предполагала   нанести   последовательные   удары   по

противникам с целью разгрома их одного за другим, сначала  более  слабых,  а

затем и сильных. Имелось  в виду использование не только военных  средств,  но

и различных методов из арсенала политики, дипломатии и пропаганды с  задачей

не допустить объединения  противников Германии.

    Зная  об  экспансионистских   замыслах  фашистской  Германии,   западные

державы  стремились  направить  ее  агрессию  против  СССР.  Их   пропаганда

неустанно твердила о слабости Красной Армии, о непрочности  советского  тыла,

представляла СССР «колоссом  на глиняных ногах».

    В нацистской  печати тоже можно  было  встретить  немало  утверждений   о

слабости СССР. Этим  подогревались  надежды  правящих  кругов  англо-франко-

американского лагеря на то, что германская  экспансия  будет  направлена  на

восток. Однако германский генеральный  штаб в 1938-1939  гг.  (в  отличие  от

1940-1941 гг.) оценивал  Красную   Армию  как  очень  серьезного  противника,

столкновение с которым  считал пока нежелательным. «Русские вооруженные  силы

военного времени, — говорилось, например, в сводке 12-го отдела генштаба  от

28 января  1939г.—  в   численном  отношении  представляют  собой  гигантский

военный  инструмент.  Боевые  средства  в   целом   являются   современными.

Оперативные принципы ясны и  определенны. Богатые источники  страны и  глубина

оперативного пространства — хорошие союзники (Красной Армии)».

    Характерно в  этой связи мнение генералов  — начальника штаба  верховного

главнокомандования вермахта  В.  Кейтеля  и  главнокомандующего  сухопутными

войсками В. Браухича. На  вопрос  Гитлера,  чем  кончится  дело,  если  рейх

нападет на Польшу, а Франция  и Англия придут  ей  на  помощь,  оба  генерала

ответили, что Германия покончит с Польшей в течение месяца, Кейтель  полагал

также, что Германия разгромит  затем также Францию  и  Англию.  В  случае  же

если против Германии выступит и Советский Союз, то, по мнению Браухича,  она

«потерпит поражение».

    Основываясь на  оценке силы своих  противников,  фашистское  руководство

наметило Польшу в качестве первой жертвы агрессии,  хотя  еще  незадолго  до

этого  Риббентроп  предлагал  польскому   правительству   проводить   «общую

политику в отношении  России».  А  когда  Польша  отказалась  быть  вассалом

Берлина, то гитлеровцы решили расправиться с  нею  военным  путем,  учитывая

тот факт, что война с  Советским Союзом, как  с  очень  сильным  противником,

откладывалась ими на более  поздний срок.

    С  начала  1939  г.  в  Германии  развернулась  интенсивная  подготовка

военного похода против Польши. Был разработан план, получивший  наименование

«Вейс».  Он  предусматривал  нанесение  «неожиданных   сильных   ударов»   и

достижение «быстрых  успехов».  Распоряжением  начальника  штаба  верховного

главнокомандования вооруженных  сил Германии. В. Кейтеля от 3  апреля  1939г.

осуществление плана «Вейс» должно было начаться «в любое время, начиная с  1

сентября  1939  г.».  Политическое  руководство  Германии   стремилось   «по

возможности изолировать  Польшу», не допустить вмешательства  в польские  дела

Англии, Франции и Советского Союза.

    Осуществлявшиеся  Германией  мероприятия  по  подготовке  нападения  на

Польшу не были секретом для  правительства Англии,  Франции,  СССР  и  других

стран. В мире сознавали  опасность фашистской агрессии. Искренне  стремясь  к

созданию коллективного  фронта защиты мира,  к  сплочению  сил  неагрессивных

стран, Советское правительство 17 апреля 1939  г.  обратилось  к  Англии,  а

затем и  к  Франции  с  конкретными  предложениями  заключить  соглашение  о

взаимной помощи, включая  и военную конвенцию, на случай агрессии  в  Европе.

Оно исходило из того, что  нужны самые решительные  и  эффективные  меры  для

предотвращения  войны,  в  особенности  твердая  позиция  великих  держав  в

отношении проблемы коллективного  спасения мира.

    Правительства   Англии  и  Франции   встретили   советские   предложения

сдержанно. Сначала они  занимали  выжидательную  позицию,  а  затем,  осознав

опасность, угрожавшую им со стороны Германии, несколько изменили  тактику  и

дали согласие на переговоры с Москвой, которые начались в  мае 1939г.

    Серьезность намерения  СССР достичь равноправного соглашения  о  военном

сотрудничестве с Англией  и  Францией  особенно  проявилась  на  специальных

переговорах военных миссий трех держав, начавшихся  12  августа  1939  г.  в

Москве. Партнерам по переговорам  был  предоставлен  подробно  разработанный

план, согласно которому СССР обязывался выставить против агрессора  в  Европе

136 дивизий, 9-10 тысяч танков  и 5-5,5 тысячи боевых самолетов.

    В противоположность  Советскому Союзу правительства   Англии  и  Франции,

как  мы  теперь  знаем  из  открытых  архивов,  на  переговорах   в   Москве

действовали неискренне, вели двойную игру. Ни Лондон,  ни  Париж  не  хотели

установления равноправных союзнических отношений с СССР, так  как  полагали,

что это приведет к усилению социалистического государства.  Их  враждебность

к нему осталась  прежней.  Согласие  на  переговоры  было  лишь  тактическим

шагом, но не  отвечало  сути  политики  западных  держав.  От  увещевания  и

поощрения фашистской  Германии  уступками  они  перешли  к  ее  запугиванию,

стремясь заставить Германию  пойти  на  соглашение  с  западными  державами.

Поэтому на переговорах с  СССР Англия и  Франция  предлагали  такие  варианты

соглашений, которые  бы  лишь  поставили  Советский  Союз  под  удар,  а  их

обязательствами по отношению  к  СССР  не  связывали.  В  то  же  время  они

старались обеспечить себе  его  поддержку  на  тот  случай,  если  Германия,

вопреки  их  желанию,  двинется  не  на  восток,  а  на   запад.   Все   это

свидетельствовало о стремлении Англии и Франции поставить Советский  Союз  в

неравное, унизительное положение, об их нежелании заключить с СССР  договор,

который бы отвечал принципам  взаимности  и  равенства  обязательств.  Провал

переговоров был предопределен  позицией,  занятой  правительствами  западных

стран.

    Безрезультатность  англо-франко-советских  переговоров   сводила  на  нет

усилия правительства  СССР по  созданию  коалиции  неагрессивных  государств.

Советский Союз продолжал  оставаться в международной  изоляции.  Ему  грозила

опасность войны на два  фронта с очень сильными противниками: Германией —  на

западе и Японией—на востоке. С  точки  зрения  руководства  СССР  продолжала

также   существовать   опасность   антисоветского   сговора   всего   лагеря

империалистов.  В  этой   исключительно   сложной   им   чреватой   тяжелыми

последствиями обстановке правительству  СССР приходилось думать прежде  всего

о безопасности собственной  страны.

    С мая 1939 г., когда  начались переговоры СССР  с   Англией  и  Францией,

работники  внешнеполитического  ведомства  Германии  настойчиво  вступали  в