Сталинградская битва

Сталинградская битва.

                                      Введение

«Потомок!

Глядя горделиво

На вольные степи страны,

Припомни,

Как честь отстояли

Не знавшие страха сыны!

Упорный в борьбе, величавый,

В кольце не преступных оград,

У Волги в огне и пожарах

                                                                                    Победу ковал Сталинград».

(Ираклий Абашидзе)

В мире нет ничего страшнее, чем война, никогда и некому не принесла она  ничего хорошего, лишь горе и страдание. Одна из самых страшных и кровопролитных войн  охватила мир с 1939 по 1942 годы, в которую были вовлечены практически все страны мира и поэтому ее и называют мировой войной, второй по счету того кровавого прошлого века.

Прошло уже более 60 лет с того победного 1945 года, как вторая мировая война закончилась крахом Германии на западе, а затем несколько месяцев спустя капитуляцией Японии на востоке. Однако совсем другая ситуация ожидала нашу страну  накануне 22 июня 1941 года.

Надо признать, что армия фашистского вермахта была более подготовлена к войне. Во всех направлениях наша армия отступала, оставляя врагу города и села. Лишь в суровые декабрьские морозы 1941 года под Москвой сконцентрировав все свои силы  наши войска отбросили гитлеровцев от столицы.

Все этапы этой кровавой войны достаточно изучены нашими историками. Но наиболее важным и переломным этапом, когда фашисты по настоящему осознали, что зря они пришли в Россию,  была Сталинградская битва или битва на Волге, которая, по сути, решила исход всей Мировой войны.

Сталинградская битва внесла решающий вклад в достижении коренного перелома в ходе второй Великой Отечественной войны, предопределив поражение Германии и всего блока государств-агрессоров.

В ходе Сталинградской битвы красная армия разгромила свыше 100 дивизий Германии и ее союзников или более 40 процентов всех сил, действовавших против СССР. Общие потери противника на советско-германском фронте составили около 1,7 млн. солдат и офицеров, более 3500 танков, 24 тыс. орудий и 4300 самолетов.

Поражение вермахта под Сталинградом вызвало кризис блока фашистских государств. В битве на Волге были разгромлены лучшие соединения Италии, Венгрии и Румынии. Через два дня после капитуляции 6-й армии Паулюса правительство Финляндии приняло решение о подготовке выхода страны из войны.

Цель моего исследования - определить значение Сталинградской битвы, как этапа коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны.

Этому способствует решение следующих задач - определение преимуществ и слабых мест воюющих сторон, определение последствий Сталинградской битвы, ее цены.

Историография

Почти шестьдесят лет назад, 2 февраля 1943 года, уничтожение стратегической группировки немецко-фашистских войск в междуречье Волги и Дона завершилась Сталинградская битва - величайшая во Второй мировой войне. По размаху, длительности, напряженности и количеству участвовавших в ней сил она не имела равных в мировой истории.

В оценке исторической роли Сталинградской битвы у немецких авторов нет единого мнения. В 50-е годы, а также – в первой половине 60-х в ФРГ «под законом «холодной войны» преобладали публикации оправдательного характера, тон задавали мемуары бывших генералов вермахта, в которой основное внимание уделялось не значению Сталинградской битвы в судьбе войны против СССР, а причинам поражения германских войск. Именно тогда были сформулированы долговременные стереотипы о «единоличной ответственности» Гитлера за военные поражения. По мнению исследований сражений на Волге, вина фюрера заключалась в недооценке сил Красной Армии, которая, как полагал последний, «уже полностью исчерпала свой потенциал и вряд ли сумеет его остановить»[1].  Именно это, считают они, побудило «диктатора принять в июле 1942 года решение разделить при осуществлении операции «Блау» войска и, не приостанавливая продвижение к Волге, направить часть из них на для прорыва на Кавказ… это привело к ослаблению тех сил, которые были брошены на превращенный в крепость Сталинград. К тому же главным для Гитлера, как он заявил при обсуждении обстановки новому начальнику генерального штаба сухопутных войск Цейтцлеру, «был прежде всего «фантастический принцип» - удержать Сталинград во что бы то ни стало, ибо сдать его означало потерять всю технику и город навсегда».

Следует отметить, что уже впервые послевоенные годы появились публикации  в которых ответственность за тяжелейшее поражение вермахта под Сталинградом возлагалось на военное и политическое руководство Германии. «Весь немецкий народ… должен, - писал в 1947 году Р. Хердтер[2], - …обвинять неумолимо и неустанно тех, на чьей совести Сталинград, обвинять перед лицом немецкого народа и перед лицом истории, чтобы кощунственные слова из специального сообщения ставки фюрера 3 февраля 1943 года, которые знаменовали собой конец Сталинградской битвы: «Жертвы армии не были напрасны», - а стали правдой». Однако не они определяли основное содержание работ, посвященных битве на Волге.

Лишь позднее произошла «демифологизация» истории Сталинградской битвы, был сделан существенный вклад в реалистическое освещение операции в «тесной взаимосвязи с общими установками о германской войне». В капитальной войне «Германский рейх и Вторая мировая война» в девяти главах описываются события периода Сталинградской битвы. В них прослеживаются стремление нарисовать объективную картину хода боевых действий на советско-германском фронте с весны 1942 года до зимы 1943 года, приводятся критические высказывания Г. Кюхлера, Э. Фромма, адмирала В. Канариса и др. называвших план летнего наступления немецких войск «утопическими», дается объяснение провалу попыток Паулюса окончательно захватить Сталинград, высоко оценивается значение победы красной армии в битве на Волге.

Однако как прежде, так и сейчас часть немецких историков пытается приуменьшить значение сражения на Волге, отрицать его решающее влияние на ход и исход войны, нередко эти исследования ставят его в один ряд со значительно меньшими по масштабам операциями, проведенными англичанами и американцами в 1942-1943 годах на других театрах военных действий то есть, они следуют концепции так называемых поворотных пунктов, имеющей целью провести о второстепенности советско-германского фронта и сформировать искаженное представление о решающих военных событиях.

Суть этой операции заключается в том, что читателю внушается локальная точка зрения на ход и исход войны, которая снимает вопрос о решающем фронте войны против фашистского блока. Ряд немецких историков утверждает, что Вторая мировая война делится на две фазы: оборонительную и наступательную, а на границе их были «поворотные пункты», которые и определили в конечном итоге исход войны.

Г. – А. Якобсен пишет, что «Сталинград был одной из крупнейших катастроф германской стратегии войны. Но она не является единственной, а только лишь одним имевшим решающий характер поражением стратегического масштаба». «В ноябре, - утверждает он, - союзники высадились крупными силами в Алжире и Марокко; в то же самое время Роммелю пришлось под Эль-Аламейном со всей своей армией неудержимо отступать на запад, и отступление это закончилось в мае 1943 года капитуляцией группы армий «Тунис». По мнению, «именно эти три события и прошедший весной 1943г. крах германской подводной войны означали в военном отношении поворотный пункт Второй мировой войны»[3].

По мнению Г. Дамса, перелом в ходе Второй мировой войны наступил в следствии нескольких операций на Средиземноморском театре военных действий, начиная с «воздушной битвы за Мальту», кончая «германско-итальянской капитуляцией в Тунисе», «советским зимним наступлением 1942-1943 гг.» и «провалом подводной войны»[4]. Г. Доллингер и Г. – А. Якобсен утверждают, что «Мидуэй, Гуадалканал, Эль-Аламейн, Тунис и Марокко, Сталинград, подводная война, бомбардировка Германии. Аналогичная точка зрения и у Форстмайера[5].

Немецкие историки, придерживающиеся этой концепции, если и оценивают победу Красной Армии под Сталинградом как поворотный пункт, то только по отношению к военным действиям на восточном фронте. Б. Вегнер, например, утверждает, что было бы ошибкой безоговорочно трактовать поражение под Сталинградом как «коренной перелом в войне»[6].

Совершенно иным будет ответ на вопрос, явилась ли гибель 6-й армии на Волге началом коренного поворота в военных действиях на восточном фронте? Отвечая на него, он так определяет свою позицию: «Там вермахт, по крайней мере, два раза был близок к решению стратегической проблемы. Как наступление осенью 1941 года на Москву, так и операция летом следующего года на южном участке фронта вполне могли повлечь за собой развал советской системы обороны и даже крах сталинского режима… Поражение на Волге окончательно лишило сражавшиеся на восточном фронте германские войска способности в третий раз создать такую же решающую ситуацию, как два года предыдущих года. Они навсегда утратили стратегическую инициативу на этом (как, впрочем, и на всех остальных) театре военных действий».

По мнению отечественных авторов, несопоставимость масштабов, а главное, результатов и военно-политических последствий перечисленных операций и крупнейших битв на советско-германском фронте очевидна. В сражении в районе Эль – Аламей - в Северной Африке потери итало-немецких войск составили 55 тыс. человек. На острове Гуадалканал американское командование высадило 7 августа 1942 года всего одну дивизию морской пехоты. Решающие сражения, а сними и поворот событий на Тихом океане началось значительно позднее.

Под Сталинградом же была окружена 330-тысячная группировка противника. Только за время операции по ликвидации окруженных немецких войск с 10 февраля 1943 года войска Донского фронта взяли в плен, по последним немецких историков, около 113 тыс. солдат и офицеров 6-й армии – немцев и румын, в том числе и 22 генерала. В ходе контрнаступления Красной Армии под Сталинградом с 19 ноября 1942 по 2 февраля 1943 года потери противника составили свыше 800 тыс. человек. Вермахт лишился 32 дивизии и 3 бригад, а 16 его дивизий понесли такие потери, что их пришлось выводить с фронта на доукомплектование. Всего же во время Сталинградской битвы враг потерял около 1,5 млн солдат и офицеров, т.е. более четверти всех сил, которыми располагал тогда фашистский блок на советско-германском фронте. 

Не случайно, что многие немецкие историки не разделяют теорию «поворотных пунктов». Летом 1982 года в Берлине состоялся международный семинар по случаю 40-летия Сталинградской битвы. В его проспекте говорилось, что он посвящен «крупнейшему событию в преступной войне против Советского Союза, защитникам Сталинграда, которые гордились поворота в войне и создали условия для освобождения Германии и Европы от гитлеровской диктатуры и фашизма». Х. Гайс, выступая на нем, заявил, что не согласен с тенденцией рассматривать «в одном и том же контексте битву под Сталинградом, сражение в районе Эль-Аламейна и в Тунисе»[7]. В его докладе прозвучала мысль о том, что «решающее значение для Германии имели Сталинградская битва и советско-германский фронт в целом».  Генерал Цейтцлер, бывший во время Сталинградской битвы начальником генеральского штаба сухопутных войск вермахта, заявил: «Ход событий показал, что Сталинградское сражение действительно оказалось поворотным пунктом всей войны». С ним солидаризируется и Г. Дерр, который признает, что «Сталинград стал поворотным пунктом Второй мировой войны»[8]. Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в ее истории, для России - ее величайшей победой». А бывший офицер 6-й немецкой армии И. Видер писал о катастрофе вермахта на Волге, что она «была своего рода репетицией полного политического, идеологического и морального крушения нацизма»[9].

Немецкие историки и мемуаристы отмечают, что на Волге не только были разгромлены лучшие соединения вермахта, но и сломлен моральный дух солдат и офицеров. Победа советских войск психологически потрясла немецкий народ. «Поражение под Сталинградом, - признавал в последствие генерал Вестфаль, повергло в ужас, как немецкий народ, так и его армию. Никогда прежде за всю историю Германии не было столь страшной гибели такого количества войск».

Сталинград стал катастрофой для немецкой нации, считавшей себя расой господ. Трагическое положение 6-й армии «до глубины души потрясло весь народ. Кроме того, оно резко изменило оценку населением общего положения на фронте.  «В обществе, - подчеркивалось в другом донесении от 4 февраля 1943 года, - господствует убеждение, что Сталинград стал переломным моментом в войне». И далее следовал вывод о том, что «широкие круги населения пребывают в глубоком пессимизме». Немцы теперь уже спрашивали не «когда же мы наконец одержим победу?», а «сколько мы сумеем продержаться, чтобы исход войны оказался более менее благоприятным для нас?». Впервые с началом войны жители германских городов и сел вместо бравурных маршей услышали погребальный звон церковных колоколов. Нацистские правители объявили в стране трехдневный траур.

3 февраля 1943 года А.С. Чуянов сделал в дневнике следующую запись: «На второй день наступившей здесь оглушительной тишины, преодолевая буераки и овраги, я въехал весь город. Путь от Бекетовки до Тракторного и обратно занял более десяти часов. Передо мной предстала картина гигантских разрушению город лежал в развалинах, догорали руины рабочих поселков. Из подвалов несло едким дымом и смрадом разлагающихся трупов. Не сохранилось не одного из 126 предприятий, при этом 48 заводов полностью стерты с лица земли. Мертвыми гигантами замерли «Красный Октябрь», «Баррикады», СТЗ. Оккупанты уничтожили свыше 41 тыс. домов, или более 90% городского жилого фонда. Выведены из строя железнодорожный узел, речной порт, средства связи, водопровод, радиосеть. Трамвайные и шоссейные мосты взорваны…  В феврале городской Совет депутатов провел учет населения. В Ерманском районе зарегистрировано 33 жителя: 20 взрослых и 13 детей. Во всей центральной части Сталинграда зарегистрирован 751 житель»[10]. Согласно первой переписи населения, проведенной в Сталинграде вскоре после битвы, в городе насчитывалось 10000 жителей, в том числе 994 ребенка, 9 из которых нашли своих родителей[11].

Победа под Сталинградом была оплачена дорогой ценой жизней защитников социалистической Родины. По официальным данным общие численные потери боевого состава советских войск в Сталинградской битве составляли 1 126 619 человек, в том числе безвозмездные потери – 478 741 человек[12]. В последние годы предпринимаются попытки уточнить потери Красной Армии в Сталинградской битве. Советские потери фронтов Сталинградского направления составили 1 347 214 человек, из них 674 990 – безвозвратные потери. Это без учета войск НКВД и народного ополчения. С 17 июля 1942 года по 2 февраля 1943 года потери в технике по фронтам Юга - Западного и Сталинградского направлений составили 524 800 единиц стрелкового окружения, 15 052 орудий и минометов. 4341 танк и 5654 – боевых самолета[13].