Танковые войска в годы великой отечественной войны

         По штату механизированный корпус должен был состоять из трех механизированных, одной танковой бригад и других подразделений обеспечения. В каждой механизированной бригаде было по одному танковому полку (39 танков). В танковой бригаде было 53 танка. Всего в корпусе насчитывалось 175 танков, из них 75 легких[29].

§ 2. Состав немецких подразделений

         Готовясь к походу на Восток, Гитлер создал довольно мощные бронированные силы. Каждая полностью укомплектованная танковая дивизия состояла из танковой и мотопехотной бригад, моторизованного артиллерийского полка и дивизиона противотанковых орудий. В дивизии насчитывалось до 566 танков, из них 180 средних. Они имели легкую броню и слабое вооружение, но зато обладали быстроходностью и маневренностью.

         Что касается моторизованной дивизии, то она состояла из двух моторизованных полков, одного моторизованного артиллерийского полка, дивизиона противотанковых орудий. По штатному расписанию ей полагалось 14 тысяч солдат и офицеров, 37 бронемашин, 1473 мотоцикла, 1353 грузовика.

         Следует, правда, уточнить, что к осени сорок первого ударная мощь гитлеровских танковых соединений резко упала. Ожесточенное сопротивление нашей армии, меткий огонь советских артиллеристов и бронебойщиков нанес дивизиям врага огромный урон. Парк их машин сократился. Тысячи танков остались лежать на русских полях грудой бесформенного металла. В октябре сорок первого немецкая танковая дивизия уже состояла только из одного танкового полка, одной мотобригады, моторизованного артиллерийского полка, дивизиона противотанковых орудий и специальных частей. Количество танков сократилось до 209[30].

         К началу летней кампании 1942 года в танковых дивизиях вермахта полки впервые переводились с двух- на трехбатальонную организацию. В каждом батальоне имелось по две роты легких и одной роте средних танков. Как отмечает Б. Мюллер-Гиллебрандт, танковые полки были укомплектованы полностью. Оставался некомплект лишь в частях, на вооружении которых находились устаревшие танки типа Т-II , производство которых промышленность прекратила в июле 1942 года. В среднем в танковой дивизии имелось свыше 126, а в моторизованной – свыше 50 танков[31].

Глава 3. Важнейшие операции с участием танков

§ 1. Приграничные сражения 23 – 29 июня 1941 года в районе Луцк – Броды – Ровно

         Почти ни одна военная операция Великой Отечественной войны не обошлась без участия большего или меньшего количества танков. Танковые войска наряду со стрелковыми войсками и артиллерией сыграли важнейшую роль в боевых действиях и иногда решали судьбу операций.

         С 22 по 29 июня 1941 г. механизированные кор­пуса трех фронтов совместно со стрелковыми дивизиями общевойсковых армий на северо-западном, западном и юго-западном направлениях нанесли ряд крупных контр­ударов, которые вылились в ожесточенные встречные тан­ковые бои и сражения[32].

         В полосе Юго-Западного фронта контрудары механизированных корпусов под командованием генералов Д. И. Рябышева, К. К. Рокоссовского, И. И. Карпезо, Н. В. Фекленко против 1-й немецкой танковой группы, хотя и начатые разновременно, принесли весьма важные оперативные результаты. Они резко затормозили продвижение немецкой группы армий «Юг» на направлении главного удара на Киев[33].

         Крайне неблагоприятные условия, сложившиеся для советских войск в начале войны, недостатки в управлении, отсутствие взаимодействия между дивизиями, армиями и фронтами, слабое авиационное прикрытие, неполная укомплектованность механизированных корпусов, отсутствие достаточного времени на организацию боев и сражений, а также то, что удары наносились по боевым порядкам про­тивника в лоб сразу же после совершения значительных перегруппировок на расстояние от 50 до 500 км, – все это не позволило провести встречные бои и сражения органи­зованно и успешно[34].

И действительно, в течение трех следующих дней – 26 – 28 июня – наша дивизия, как впрочем и вся 5-я армия, вела тяжелейшие бои в районе Дубно, сдерживая ожесточенный натиск частей 3-го моторизованного корпуса противника. Враг непрерывно бросал в бой крупные танковые и авиационные силы. Но соединения 5-й армии – 9, 22 и 19-й механизированные корпуса – не только отразили все атаки врага, но и по приказу командующего фронтом 29 июня нанесли контрудары с рубежа Луцк – Гоща в общем направлении на Дубно. В результате этого удара 5-я армия осуществила глубокий прорыв на юг, на несколько дней задержав наступление противника. Это обстоятельство зафиксировал в своем дневнике Гальдер: «1 июля западнее Ровно последовало довольно глубокое вклинение русских пехотных соединений из района Пинских болот во фланг 1-й танковой группы»[35].

С 23 по 29 июня 1941 года в районе Луцк – Броды – Ровно произошло встречное танковое сражение между наступавшей немецкой 1-й танковой группой и наносившими контрудар механизированными корпусами Юго-Западного фронта (генерал-полковник М. П. Кирпонос) совместно с общевойсковыми соединениями фронта в ходе приграничного сражения в период Львовско-Черновицкой стратегической оборонительной операции. Контрудары 6 механизированных корпусов совместно с общевойсковыми соединениями фронта вылились во встречное танковое сражение. Хотя эти контрудары не привели к разгрому 1-й танковой группы, они вынудили немецкое командование, вместо наступления на Киев, повернуть основные ее силы для отражения контрудара и использовать преждевременно свои резервы. Танковые соединения противника понесли тяжелые потери и до конца июня оставались на рубеже Дубно – Ровно. Советское командование выиграло время для отвода находившейся под угрозой окружения львовской группировки войск и подготовки обороны на подступах к Киеву. Действия советских механизированных корпусов осложнялись тем, что они вступали в сражение после 200 – 400 км марша по частям, понеся еще на марше большие потери в технике от ударов авиации противника.

§ 2. Битва за Москву

         Теперь по прошествии тридцати с лишним лет особенно четко представляешь себе замысел гитлеровского командования на четвертом месяце войны. Командование вермахта планировало главный удар нанести на московском направлении группой армий «Центр» (9, 4 и 2-я полевые армии, 2, 3 и 4-я танковые группы). Немецкие дивизии должны были, прорвав оборону советских частей на брянском и вяземском направлениях, окружить и уничтожить войска Западного и Брянского фронтов, охватить Москву с севера и юга, отрезать ее от восточных баз снабжения и таким образом вынудить советские войска сдать столицу.

         Для этой цели Гитлер к концу сентября значительно усилил группу «Центр», доведя ее до 77 дивизий, в их числе было 14 танковых и 8 моторизованных. Примерно 1700 танков сосредоточилось в трех мощных компактных группировках на направлениях главных ударов. На некоторых участках фронта противнику удалось достичь восьмикратного превосходства в танках.

         Нашей бригаде впоследствии пришлось воевать против частей 2-й танковой группы генерала Гудериана. Она должна была нанести главный удар в направлении Орел – Тула – Серпухов. Танковая группа генерала Гудериана имела в своем составе около 600 бронированных машин[36].

         «Генеральное», «последнее», «решительное» – так называла гитлеровская пропаганда предпринятое 15–16 ноября наступление на Москву. Фашистское командование пополнило изрядно поредевшие дивизии людьми и боевой техникой, а также перебросило в Подмосковье новые, полностью укомплектованные части, в том числе из Ливии. Это последнее значительно облегчило положение англичан в Северной Африке и даже позволило им предпринять наступление. Всего для захвата Москвы была выделена 51 дивизия, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных[37].

         Контрнаступление советских войск под Москвой было первой крупной наступательной операцией, проведенной нашими Вооруженными Силами в ходе минувшей войны. В результате этого контрнаступления и развернувшего­ся вслед за ним общего наступления советских войск бы­ло нанесено решительное поражение крупным ударным группировкам врага, наступавшим на Москву.

         Однако наступление советских войск на московском стратегическом направлении в целом оказалось незавер­шенным – полностью разгромить немецкую группу армий «Центр» им не удалось. Одной из основных причин не­завершенности наступления советских войск под Моск­вой был общий недостаток сил и средств, особенно тан­ков. Именно в результате отсутствия в составе советских войск крупных бронетанковых соединений не удалось бы­стро развить успех и осуществить окружение основных группировок врага, как это предусматривалось замыслом операции.

         К началу контрнаступления под Москвой в составе Калининского, Западного и Юго-Западного фронтов дей­ствовало 18 отдельных танковых бригад и 19 отдельных танковых батальонов. К этому времени, как отмечалось выше, в Советской Армии не было ни одного механизиро­ванного корпуса, а оставшиеся отдельные танковые диви­зии являлись танковыми лишь по названию. В силу этого в контрнаступлении под Москвой имевшиеся тогда тан­ковые части и соединения могли решать лишь тактиче­ские задачи и притом лишь в тесном взаимодействии со стрелковыми войсками.

         Вот как Г. Гудериан вспоминал о появлении резервных войск, переброшенных с Дальнего Востока: «112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие сибирские части. Ввиду того, что одновременно  дивизия была атакована русскими танками из направления Дедилово, ее ослабленные части не были в состоянии выдержать этот  натиск. Оценивая их действия, необходимо учесть, что каждый полк уже потерял к этому времени не менее 400 человек обмороженными, автоматическое оружие из-за холода не действовало, а наши 37-мм противотанковые пушки оказались бессильными против русских танков Т-34. Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времени начала русской кампании, явилась серьезным предостережением, указывающим на то, что наша пехота исчерпала свою боеспособность и на крупные усилия уже более неспособна!»[38].

         Однако объективные условия ведения операции на­стоятельно требовали, уже в то время, не только опера­тивно-тактического, но и организационного массирования танков. Не случайно в ходе наступления в некоторых об­щевойсковых армиях уже тогда создавались импровизи­рованные подвижные группы, включавшие в свой состав танковые, стрелковые и кавалерийские соединения. Так, например, подвижная группа 30-й армии состояла из 8-й и 21-й танковых бригад, 46-го мотоциклетного полка и 145-го отдельного танкового батальона. Общее руковод­ство этой группой было возложено на командира 8-й тан­ковой бригады полковника П. А. Ротмистрова.

         В 16-й армии были созданы две подвижные группы. Одна из них, под командованием генерала Ф. Н. Ремизо­ва, являвшегося командиром 145-й танковой бригады, включала в свой состав 145-ю танковую бригаду, 44-ю ка­валерийскую дивизию и 17-ю стрелковую бригаду. Вторая подвижная группа состояла из 1-й гвардейской и 17-й тан­ковых и 40-й стрелковой бригад, а также 89-го отдельно­го танкового батальона. Возглавлял группу командир 1-й гвардейской танковой бригады генерал М. Е. Катуков.

         Анализ боевого применения танковых войск в контр­наступлении под Москвой, несмотря на ограниченный ха­рактер, позволил сделать ряд важных выводов, оказав­ших влияние на дальнейшее развитие этого рода войск. Опыт битвы под Москвой убедительно показал необходи­мость и целесообразность массирования танков на направ­лениях главных ударов; организации тесного взаимодей­ствия танков с другими родами войск; применения тан­ков не только для непосредственной поддержки пехоты, но и для самостоятельных действий в глубине. В конеч­ном итоге становилось очевидным, что успешное ведение наступательных операций на большую глубину и в высо­ких темпах невозможно без наличия в составе наступа­ющих войск крупных танковых соединений. Увеличение производства танков и подготовка значи­тельного количества кадров танкистов создали к весне 1942 г. объективные предпосылки для формирования крупных танковых соединений. В апреле этого года на­чалось формирование танковых корпусов. В мае 1942 г. в танковых войсках было 25 танковых корпусов и 114 от­дельных танковых бригад. Шесть танковых корпусов входили в состав танковых армий[39].

§ 3. Тараны

         Среди подвигов, совершенных танкистами, особое место занимают тараны, совершенные экипажами. К сожалению, как-то так получилось, что о героях-танкистах – мастерах таранов знают очень немногие. Но такие тараны совершались на протяжении всей войны. Одним из первых его совершил экипаж лейтенанта П. Гудзя. Это случилось 22 июня 1941 года в 8 км от Яворова: танк KB таранил немецкие T-III и бронетранспортер.

         Особенно много таранов было в 1943 году. Например, в сражения в районе Прохоровки 12 июля советские воины совершили более 20 танковых таранов, а за 50 дней Курской битвы – более 50. Такими ударами уничтожались не только легкие и средние бронированные машины врага, но иногда «тигры» и «пантеры». При ударе корпусом немецкие танки выходили из строя. У них лопалась броня, рвались гусеницы, деформировались ведущие и опорные катки.

         В бою 6 июля 1943 г. отличился командир взвода 2-ого танкового батальона 1-ой гвардейской танковой бригады лейтенант В. С. Шаландин. Экипаж Шаландина уничтожил два «тигра» и «пантеру». Но вот в разгаре боя танк Шаландина был подбит и загорелся. Командир взвода был ранен, но продолжал вести бой. Вокруг рвались снаряды. Сверху пикировали «мессершмитты». Но Шаландин продолжал посылать снаряд за снарядом. Получили тяжелые ранения механик-водитель старший сержант В. Г. Кустов и стрелок-радист старший сержант В. Ф. Леколизев. Вражеский снаряд повредил пушку. Стало трудно вести огонь прямой наводкой. Тогда Шаландин принял решение таранить ближайший «тигр»[40]. На место водителя пересел заряжающий сержант П. Е. Зеленин. Объятая пламенем «тридцатьчетверка» пришла в движение и врезалась всей своей массой в борт «тигра»[41]. «Тигр» вспыхнул. Герои сгорели в танке[42]. Указом Президиума Верховного Совета СССР Вольдемару Сергеевичу Шаландину посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Приказом министра обороны Союза ССР он навечно зачислен в списки Ташкентского танкового училища[43].

         Прямые удары совершались, как правило, в исключительных случаях, когда кончались боеприпасы, повреждалась пушка, а бой продолжался. Иногда на них шли при внезапной встрече с вражескими машинами на улицах городов и поселков, а также в ближнем танковом бою, когда танки врывались в боевые порядки противника. Таранить стремились в борт танка, иногда это приводило с переворачиванию машины противника. Часто машины взрывались либо из-за детонации боекомплекта, либо из-за возгорания топлива, пролившегося из поврежденных баков. При взрыве обычно страдали обе машины.

         Нередко, чтобы выполнить боевую задачу, экипажи шли на таран преднамеренно. Случалось это обычно при плохой видимости (туман, снег, дождь) или ночью, когда прицельный огонь из пушки вести нельзя. Особенно эффективными были преднамеренные тараны, нацеленные на уничтожение вражеских колонн. Боевые машины внезапно врывались в них и ударами корпуса крушили врага, вызывая панику. Такой вид таранов – одна из вершин мужества и мастерства танкистов, действовавших в разведке, в авангардах и в передовых отрядах. Они, как правило, наносили противнику большой ущерб.