Февральская революция

стороны армии, царя и решили, что лучше не препятствовать думцам взять всю

ответственность на себя. Вспоминая  с ностальгией о советах 1905 г., члены-

основатели Петроградского Совета хотели видеть его в соответствии с

меньшевистской концепцией «пролетарской цитаделью» в буржуазном государстве.

Служащий интересам рабочего класса в борьбе против буржуазии, Совет должен

был также стать на первом этапе самым прочным оплотом  против возврата к

самодержавию. Эта концепция  объясняет позицию руководителей  Совета по

отношению к думскому Комитету. За исключением Керенского, все считали, что,

так как революция еще  не прошла «буржуазную фазу», деятельность министров-

социалистов не принесет результатов  и только дискредитирует революционное

движение. Поэтому руководство  Совета отказалось от участия в правительстве.

Так как угроза военных  репрессий не была исключена, Исполком Совета все же

решил признать законность правительства, сформированного Думой, и поддержать

его. Это признание сопровождалось одним условием, которое являлось основой

соглашения, касавшегося  установления нового режима: Совет поддерживает

правительство лишь в той  мере, в какой оно будет проводить одобренную им

демократическую программу. За исключением большевиков, выдвинувших лозунг

«Вся власть Советам!», и  анархистов, все социалистические течения одобрили

условия соглашения. Оно  означало признание двух различных  и антагонистических

властей: подчинение цензовых элементов правительству, а трудящихся и солдат

— Совету. С одной стороны, образовался «лагерь» правительства, сословных

учреждений (земства, городские  думы) и «буржуазных» партий (кадеты), с другой

— силы «демократии» (Советы, социалистические партии, анархисты, профсоюзы).

Со своей стороны Дума была готова пойти на уступки. Он продолжала опасаться

реакции со стороны Николая II и еще больше «военной диктатуры» Совета.

Действительно, восставшие солдаты только что по собственной инициативе

добились принятия Советом  Приказа № 1. Этот документ давал  солдатам вне

службы равные со всеми  гражданские и политические права, аннулировал в

воинском уставе все, что можно было счесть злоупотреблением властью. Он ввел

избрание на уровне рот, батальонов и полков комитетов представителей солдат,

подчинил части столичного гарнизона политической власти Совета и

провозгласил, что решения  Думы подлежат исполнению только в  том случае, если

не противоречат решениям Совета. Никакое оружие не должно было выдаваться

офицерам. Приказ № 1 полностью  сводил на нет попытки Думы подчинить себе

солдат столичного гарнизона.

Когда в ночь с 1 на 2 марта  состоялась встреча руководителей Совета и

думского Комитета, каждый лагерь переоценивал силы другого. Совет  был уверен,

что только Дума могла войти  в контакт с генштабом и  предотвратить всякую

попытку контрреволюции. Члены же Комитета приписывали Совету такое влияние

на революцию, каким он еще не обладал. Представители Совета (Н. Суханов, Ю.

Стеклов) сформулировали очень  скромные требования (амнистия, политические

свободы, созыв Учредительного собрания), ни одно из которых не было

собственно социалистическим. Приятно удивленный такой позицией, Милюков

только попросил от имени  думского Комитета согласиться с  тем, чтобы

правительство провозгласило, «что оно сформировано по соглашению с Советом»,

и чтобы этот текст, предназначенный  узаконить в глазах общественного  мнения

смену правительства, был  опубликован в «Известиях» рядом с прокламацией

Совета, желательно на той  же странице. Совет принял и второе предложение

Милюкова — чтобы никакое решение, касающееся характера будущего режима, не

принималось до созыва Учредительного собрания. Оставалось только

договориться относительно состава правительства: князь Г. Львов —

председатель Совета министров  и министр внутренних дел, А. Гучков — военный

министр, М. Терещенко —  министр финансов, Н. Шингарев — министр сельского

хозяйства, А. Коновалов — министр торговли, Н. Некрасов — министр путей

сообщения. Чтобы придать  кабинету некую революционность, думцы настояли на

включении в него Н. Чхеидзе и А. Керенского. Первый отказался, а второй,

считая, что Совет развалится сам собой по мере возвращения  к нормальной

жизни, и решив принять  пост министра юстиции, пренебрег мнением  своих коллег

из Исполкома и прямо  обратился к общему собранию Совета, которое и избрало

его на этот пост. Обе делегации  остались довольны собранием. Думский  Комитет

мог поздравить себя с тем, что добился основного: признания революцией

законности своей власти. Совет же считал правительство заложником в своих

руках, так как поддержка, оказываемая им правительству, ограничивалась

условием — пока правительство  не отклоняется от линии, отвечающей интересам

Совета.

Здесь интересен  угол зрения  французского историка Николя  Верта, который в

своей работе представил создавшийся  орган власти следующим образом:

5“В конечном счете, Временное правительство, пришедшее 2 марта на смену

думскому Комитету, состояло в основном из организаторов Прогрессивного блока

1915 г., то есть из политиков, которые хотели установления в России

парламентского строя  по западному образцу. Придя к  власти, они преследовали

цель не изменить экономический  и общественный порядок, а только обновить

государственные институты  и выиграть войну, предоставив проведение структурных

реформ Учредительному собранию.

Единодушные в общих направлениях своей деятельности, члены правительства  тем

не менее разделились  по вопросу взаимоотношений с Советом. Одни, и в первую

очередь Милюков и Гучков, считали, что следует свести к минимуму уступки

Совету и сделать все для победы в войне, которая придала бы вес новому

режиму. Это подразумевало  немедленное восстановление порядка как в армии,

так и на предприятиях. Тем  временем продолжение войны можно было

использовать как предлог  для удушения революции и оправдания отсрочки реформ

до созыва Учредительного собрания, который мог состояться только после

установления мира. В отличие  от сторонников «сопротивления», те, кто ратовал

за «движение» (Некрасов, Терещенко, Керенский), настаивали на эффектных

инициативах и немедленном принятии некоторых из требуемых Советом мер, чтобы

подорвать авторитет последнего и вызвать патриотический подъем, необходимый

для победы в войне. Разрываемое между этими двумя тенденциями и одержимое

своей главной заботой  — ускорить возвращение к нормальной жизни, — Временное

правительство принимало  меры ограниченного характера, которые могли

удовлетворить только незначительную прослойку средних классов.”

     Отречение Николая II .

В достижении 1 марта компромисса  между Государственной думой  и Советом,

несомненно, сыграла роль неуверенность относительно позиции Николая II и

генерального штаба. Информированный за два дня до этого о серьезности

положения, Николай II решил отправиться в Царское Село, приказав генералу Н.

Иванову восстановить порядок  в Петрограде. Но ни генерал, чьи войска

отказались повиноваться, узнав, что весь столичный гарнизон перешел на

сторону революции, ни царь, чей поезд железнодорожники направили  в Псков, так

и не достигли окрестностей Петрограда. В течение всего дня 1 марта царь

находился в пути. Прибыв поздно вечером в штаб Северного фронта, он узнал о

полной победе революции. Ночью Родзянко сообщил генералу Н. Рузскому, что

отречение стало неизбежным. Династия могла еще быть спасена, если бы царь

немедленно отрекся от престола в пользу своего брата великого князя Михаила

Александровича. С согласия великого князя Николая Николаевича  новый верховный

главнокомандующий Алексеев предложил командующим фронтами направить царю

телеграммы с рекомендацией отречься от престола, «чтобы отстоять

независимость страны и сохранить династию». Получив от Рузского семь

телеграмм, Николай II уже  не пытался сопротивляться. Из-за слабого здоровья

сына Алексея Николай II отрекся в пользу брата Михаила  Александровича. 2

марта он передал текст  отречения двум эмиссарам Думы —  Гучкову и Шульгину,

прибывшим в Псков. Но этот акт запоздал, и народ, узнав о планах

правительства заменить Николая II Михаилом, потребовал провозглашения

республики. Несмотря на усилия, предпринятые Милюковым для спасения династии,

Михаил, которому князь Львов  и Керенский не гарантировали  его безопасность,

в свою очередь отрекся  от престола.

Сообщение сразу о двух отречениях от престола (3 марта) означало

окончательную победу революции  — столь же неожиданную, как и ее начало.

     Россия на перепутье.

     [3]Итак, выбор Россией дальнейшею пути

своего развития был во многом предопределен той формой, в которой в конце

февраля и начале марта 1917 г. начались назревшие для страны преобразования.

Плавная и постепенная  реформа: расширение прав Думы, реформирование

Государственного Совета на выборной основе, приближение выборного закона к

модели всеобщих выборов («четыреххвостке»), расширение прав граждан,

легализация рабочего движения и социалистических партий и пр. - не состоялась

из-за упрямого нежелания  Николая II и его окружения пойти навстречу обществу,

даже самым умеренным  либералам. Главная вина за то , что революция вспыхнула

внезапно, ложится, таким образом, на самого самодержца. К тому же после П. А.

Столыпина и окружении  Царя не появилось ни одной яркой  фигуры с государственным

мышлением, которая смогла бы как-то повлиять на Николая II в положительном

смысле. Угодливые своекорыстные царедворцы и исполнительные чиновники несут

свою долю ответственности  за крушение старой Российской империи.

Что же касается оппозиционного и революционного лагерей, то буржуазные

либералы в каждый момент истории страны с 1904 г. были готовы к  компромиссу,

к сделке с царем, если бы она была им предложена и означала бы

действительную передачу власти в руки интеллектуальной элиты  нового класса.

Влияние же революционных  партий в условиях всепроникающего  полицейского

аппарата, слежки и преследований было незначительным, вплоть до момента

начала всеобщего недовольства и открытых уличных выступлений.

Насилие, которым была устранена  старая власть, сопровождавшееся самосудами,

убийствами, расправами по отношению  к губернаторам, чиновникам, полицейским,

генералам, адмиралам и  высшим офицерам, внушало мысль, что  вооруженный путь,

путь демонстрации оружия и силы есть единственный путь, с  помощью которого

можно добиться осуществления  своих чаяний. Классовый мир, национальное

согласие, проявившиеся в  ряде европейских стран в ходе первой мировой войны,

оказались невозможными и  недостижимыми в России. Кровавые семена, посеянные

в общее те в момент Февральского восстания в Петрограде, обещали  вскоре дать

богатые всходы.

Однако свидетелям и участникам события это стало ясно не скоро. Наоборот, они

говорили о молниеносном, в течение нескольких дней, падении  царского строя, о

том, что революция прошла почти бескровно, что теперь открываемся

возможность для быстрого продвижения по пути реформ для достижения светлого

гражданского мира в России. Однако этим надеждам не суждено было сбыться в

1917 г.

В то же время активные участники  событий констатировали, что политические

последствия переворота резко  отличаются от их ожиданий. Буржуазная оппозиция

ждала решения от царя и  собиралась разделить власть с династией при

сохранении в той или иной степени старого государственного аппарата.

Революционеры, особенно большевики, ожидали создания в ходе вооруженного

восстания против самодержавия временного революционного правительства без

участия буржуазии. В действительности же Николаи II отрекся и за себя, и  за

сына, а великий князь Михаил Александрович отказался принять престол до

решения Учредительного собрания. Старая династия, к разочарованию Милюкова,

покинула поле политической борьбы. Но вместо нее неожиданно для создающегося

Временного правительства  на сцене появились Петроградский  Совет рабочих и

солдатских депутатов  и его лидеры. Последние вынуждены  были согласиться с

тем, чтобы уступить почин  в организации новой правительственной  власти

буржуазным партиям в  лице Временного комитета Государственной  думы, так как в

своем большинстве не желали брать на себя ответственность за формирование

новой власти.

Если старое политическое противостояние можно было бы изобразить в виде двух

пар отношений: буржуазная оппозиция  и царизм; революционная демократия и

царизм, то теперь, когда  общий враг рухнул, нужно было искать способ

сосуществования для двух новых антагонистов. Он проявился  в виде Двоевластия.

При этом Временное правительство опиралось на условную поддержку

Петроградского Совета, а  через него - на поддержку рабочих  и солдат (эта

поддержка была сформулирована на общем собрании Петроградского Совета 2 марта

1917 г.). Петроградский же Совет опирался непосредственно на солдат

столичного гарнизона  и вооружение рабочей милиции. Отказавшись  от участия в

правительстве. Совет сохранил за собой право контроля за направлением