Регионовндение

 Выйдя  в Амурский лиман, Поярков не  рискнул идти на юг, а повернул  на север. С бортов был виден  берег Сахалина, где жили «волосатые  люди» (айны), но их Поярков  решил не трогать. Морское плавание  на утлых речных лодках —  дощаниках — продолжалось три  месяца. Экспедиция двигалась сначала  вдоль материкового берега Сахалинского  залива, а затем вышла в Охотское  море. Мореходы обходили «всякою  губу», почему и шли так долго,  открыв, по крайней мере, залив  Академии. Разразившийся шторм отбросил  их к какому-то острову —  скорее всего, к одному из  группы Шантарских. К счастью,  все обошлось благополучно, и  в начале сентября Поярков  вошел в устье реки Ульи. Здесь  казаки встретили уже знакомый  им «народец» — эвенков (тунгусов). Поярков по своей привычке  захватил аманатов, обложил эвенков  данью и остался тут на третью  зимовку. Ранней весной 1646 года  отряд двинулся на нартах вверх  по Улье и, перевалив невысокий  водораздел, вышел к реке Мае,  принадлежащей уже к бассейну  Лены. А затем по Алдану и  Лене Поярков вернулся в середине  июня 1646 года в Якутск. В пути  погибло 80 человек, большей частью  от голода. Вернулись обратно  52 путешественника. Во время этой  трехлетней экспедиции Поярков  проделал около 8 тысяч километров. Он прошел новым путем от  Лены на Амур, открыв реки Учур, Гонам, Зею, Амурско-Зейское плато и Зейско-Бурейскую равнину. От устья Зеи он первым спустился по Амуру до моря, проследив около 2 тысяч километров его течения. Поярков открыл Амурский лиман, Сахалинский залив и собрал некоторые сведения о самом острове Сахалин. К его заслугам принадлежит то, что он первым совершил исторически вполне доказанное плавание вдоль юго-западных берегов Охотского моря. Поярков собрал также очень ценные сведения о народах, живущих по Амуру, — даурах, дючерах, нанайцах, нивхах. Вернувшись, он стал настойчиво убеждать якутского воеводу Головина присоединить «амурские страны к Руси». Несмотря на всю свою жесткость, это был человек, мыслящий по-государственному. Он мог много раз повернуть назад, но прошел свой путь до конца.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Дежнев Семен  Иванович

Дежнев Семен  Иванович (около 1605 — в начале 1673), казачий атаман, землепроходец и арктический мореход, один из первооткрывателей пролива между Азией и Северной Америкой, Чукотского моря, северной части Тихого океана и Чукотского полуострова.

Родился на Пинеге в семье крестьян-поморов. Сибирскую службу рядовым казаком  начал в Тобольске в конце 1630 года; затем перешел в Енисейск, а в 1638 году — в Якутский острог. В 1639 году и летом 1640 года собирал ясак на Среднем Вилюе, а также на Татте и Амге, левых притоках Алдана. Зимой 1640/41 года служил в бассейне Верхней Яны в отряде Д. Ерилы (Зыряна). Летом 1641 года получил назначение в отряд М. Стадухина, добрался с ним до острожка на Оймяконе (левый приток Индигирки).

Весной 1642 года на острожек напали до 500 эвенов, на помощь пришли казаки, ясачные тунгусы и  якуты. Противник отступил с потерями. В начале лета 1643 года отряд Стадухина, включая Дежнева, на построенном коче спустился по Индигирке к устью, перешел морем до реки Алазея и в ее низовьях встретил коч Ерилы. Дежневу удалось склонить того к совместным действиям, и объединенный отряд во главе со Стадухиным на двух судах двинулся на восток.

В середине июля казаки достигли дельты Колымы, были атакованы юкагирами, но прорвались вверх по реке и в начале августа  на ее среднем течении поставили  острожек (ныне Среднеколымск). На Колыме Дежнев прослужил до лета 1647 года. Весной он с тремя спутниками доставил груз пушнины в Якутск, по пути отбив  нападение эвенов. Затем, по его просьбе, был включен в состав промысловой  экспедиции Ф. Попова в качестве сборщика ясака. Однако тяжелая ледовая обстановка 1647 года вынудила мореходов вернуться  обратно. Лишь следующим летом Попов  и Дежнев с 90 людьми на семи кочах  двинулись на восток.

По общепринятой версии, до Берингова  пролива дошли только три судна  — два погибли в шторм, два  пропали без вести; в проливе  потерпело крушение еще одно. Уже  в Беринговом море в начале октября  очередной шторм разделил два  оставшихся коча. Дежнева с 25 спутниками отбросило к Олюторскому полуострову, и только через десять недель они  смогли добраться до низовьев Анадыря. Эта версия противоречит свидетельству  самого Дежнева, записанному в 1662 году: Берингов пролив прошли шесть судов из семи, а в Беринговом море или в Анадырском заливе в "морскую непогоду" погибло пять кочей, включая судно Попова.

Так или иначе, Дежнев и его товарищи после пересечения  Корякского нагорья добрались до Анадыря "холодны и голодны, наги и босы". Из 12 человек, отправившихся  на поиски стойбищ, возвратились лишь трое; кое-как 17 казаков пережили на Анадыре зиму 1648/49 года и даже смогли построить до ледохода речные суда. Летом, поднявшись на 600 километров против течения, на Верхнем Анадыре Дежнев основал ясачное зимовье, где  встретил новый, 1650 год. В начале апреля туда пришли отряды Семена Моторы и  Стадухина. Дежнев договорился с  Моторой об объединении и осенью совершил неудачную попытку достичь  реки Пенжина, но, не имея проводника, три  недели проблуждал в горах.

Поздней осенью Дежнев направил часть людей в  низовья Анадыря для приобретения продовольствия у местных жителей. В январе 1651 года Стадухин ограбил  этот продуктовый отряд и избил  заготовителей, сам же в середине февраля ушел на юг — на Пенжину. Дежневцы дотянули до весны, а летом  и осенью занимались продуктовой  проблемой и разведкой (безуспешной) "соболиных мест". В итоге  они ознакомились с Анадырем и  большей частью его притоков; Дежнев составил чертеж бассейна (пока не найден). Летом 1652 года он на юге Анадырского  лимана обнаружил на отмели богатейшее лежбище моржей с огромным количеством "заморного зуба" — клыков умерших  животных.

В 1660 году Дежнева  по его просьбе сменили, и он с  грузом "костяной казны" посуху перешел  на Колыму, а оттуда морем на Нижнюю Лену. После зимовки в Жиганске через Якутск добрался в сентябре 1664 года до Москвы. За службу и промысел 289 пудов (чуть более 4,6 тонны) моржовых клыков на сумму 17 340 рублей с Дежневым был произведен полный расчет. В  январе 1650 года он получил 126 рублей и  чин казачьего атамана.

По возвращении  в Сибирь он собирал ясак на реках  Оленёк, Яна и Вилюй, в конце 1671 года доставил в Москву соболиную  казну и заболел. Умер в начале 1673 года.

За 40 лет  пребывания в Сибири Дежнев участвовал в многочисленных боях и стычках, имел не менее 13 ранений, включая три  тяжелых. Судя по письменным свидетельствам, его отличали надежность, честность и миролюбие, стремление исполнить дело без кровопролития.

Именем Дежнева  названы мыс, остров, бухта, полуостров и село. В центре Великого Устюга в 1972 году ему установлен памятник.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Ерофей Павлович Хабаров

Ерофей Павлович Хабаров остался в истории  как один из первых исследователей Приамурья; он пришел в эти земли  следом за Василием Поярковым, чтобы  «послужить государеву делу» и принести «прибыль великую» русскому царю.   

 Слухи  о богатствах «Даурской землицы»  дошли до Хабарова в то время,  когда он, обосновавшись в устье  реки Киренги, успешно торговал  солью, одновременно занимаясь  хлебопашеством и очень выгодным  пушным промыслом.   

 Благополучие  Хабарова на устье Киренги  продолжалось недолго — якутский  воевода наложил руку и на  это его хозяйство. За отказ  ссужать деньгами воеводскую  казну Хабарова в 1643 году бросили  в якутскую тюрьму, где подвергали  жестоким пыткам. В тюрьме Хабаров  просидел около двух с половиной  лет — выпустили его во второй  половине 1645 года.   

 После  выхода на свободу Хабаров  вместе с братом и племянником  с еще большей энергией и  настойчивостью принялся за восстановление  разоренного киренгского хозяйства.  Устье Киренги снова ожило,  хозяйство расширилось, у Хабарова  появился приказчик, ведавший  хозяйством, наймом работников и  постройкой мельницы.   

 Ерофей  Хабаров прожил в новой заимке  до 1649 года, когда внимание его  привлекло другое, более важное, как ему казалось, дело — открытие  Приамурья Василием Поярковым  и его людьми. Легендарные слухи  о несметных богатствах этого  края пробудили огромный интерес  среди землепроходцев. К тому  же возможность новых преследований  со стороны якутских воевод  заставляла Хабарова и его  ближайших товарищей задуматься  над своей дальнейшей деятельностью  в якутской земле.   

 Эти обстоятельства  привели к окончанию 17летнего  периода жизни Хабарова на  Лене. Мирная жизнь хлебопашца  сменилась беспокойной, опасной  жизнью походного атамана.   

 В XVII веке  Даурией называли страну, расположенную  в верхнем и среднем течении  Амура. Основным населением этого  края были дауры, которые жили  по Амуру, от слияния Шилки  с Аргунью до нижнего течения  реки Сунгари включительно. Далее,  вниз по Амуру, до устья реки  Дондон, а также по Уссури жили дючеры. По нижнему течению Амура — натки (ачаны) и гиляки (нивхи).   

 Основным  занятием дауров и дючеров  являлось земледелие — сеяли  пшеницу, рожь, овес, ячмень, гречиху,  просо, коноплю и горох. Из  хлеба умели курить вино, из  конопли — жать масло и выделывать  ткани и веревки. Сравнительно  высоко было развито огородничество: возделывались арбузы, дыни, бобы, чеснок, огурцы, мак и табак. В садах  росли груши и яблони. Большое  место в хозяйстве дауров и  дючеров занимало скотоводство, разводили лошадей, крупный рогатый  скот, баранов, свиней и кур.  Население Приамурья знало охоту  и рыболовство.   

 Жили  дауры и дючеры родовыми группами  — «улусами», как называли  их русские. Улусы возглавляли  князьки. Каждый улус имел укрепленный  центр городок, обнесенный стеной  с башнями и окруженный рвом  и валом. Некоторые городки  имели по две стены, пространство  между которыми заполнялось землей, с «подлазами» — подземными  ходами. Внутри крепостей располагались  деревянные на каменном фундаменте  дома. Население улусов находилось  в постоянных экономических сношениях  с Китаем: ежегодно китайские  купцы привозили камки, кумачи, металлические изделия и другие  товары и меняли их на пушнину.  Натки и гиляки — «непашенные»  народы — занимались рыболовством  и охотой. Из домашних животных  держали одних собак, которых  использовали для езды. Китайцы  называли натков и гиляков  «жителями северных стран, одевающимися  в рыбью кожу» потому, что одежда  их изготовлялась из рыбьих  кож.   

 Впервые  о Приамурье сообщили русским  тунгусы, кочевавшие в верховьях  рек Витима, Олекмы и Алдана. В  1637 году томские казаки, собирая  ясак с алданских тунгусов, узнали  о племенах, живущих по рекам  Зее и Шилкару (Шилке).   

 Более  подробные сведения были получены  енисейскими казаками во время  похода во главе с Максимом  Перфильевым в верховья Витима  в 1639 году. Возвращаясь в Енисейский  острог, они 27 июля 1640 года на реке  Тунгуске встретили якутских  воевод П. Головина и М. Глебова  и сообщили им важные подробности  о племенах, обитавших «по Шилке  на границе Китайского государства».

В 1641 году П. Головин направил письменного голову Еналея Бахтеярова с 51 служилым человеком  «на Витим реку для ясачного сбору  и прииску новых землиц, и серебряной руды и медной и свинцовой, и хлебной  пашни».   

 Однако  открыть реку Амур и плавать  по ней пришлось не Еналею  Бахтеярову, а Василию Пояркову  в 1643—1646 годах.   

 Экспедиция  Василия Пояркова имела огромное  значение. Удалые землепроходцы,  проплыв по Амуру почти от  верховьев до устья, своими  глазами увидели этот заветный  край и проверили достоверность  рассказов тунгусов о богатствах  Даурии. Перед ними действительно  предстал совершенно другой край, по сравнению с тем, что они  привыкли видеть в Сибири. По  берегам Зеи, Амура часто встречались  городки, вспаханные поля, сады, табуны  лошадей, стада коров. Местные  жители подтвердили изобилие  пушных зверей — стоит туземцу  день поохотиться, как он приносят  десять и больше соболей. Василий  Поярков удостоверился, что у  дауров и дючеров имеются всевозможные  металлические, серебряные изделия,  дорогие камни, кумачи... но оказалось,  что они не местного, как говорили  тунгусы, а китайского происхождения.  Поход Василия Пояркова подтвердил  слухи о богатствах Даурии.   

 Тем временем  был открыт более короткий  путь на Амур, чем тот, по  которому прошел отряд Пояркова. Разведали его в 1645—1648 годах  якутские служилые и промышленные  люди, обосновавшиеся в бассейне  реки Тунгира. Проходил этот  путь по реке Олекме и ее  притоку Тунгиру, затем волоком  через хребет к верховьям рек  Урки и Амазара и по ним  к Амуру.   

 В 1649 г.  Ерофей Хабаров обратился к  якутскому воеводе с челобитной, в которой писал, что знает  на Амур более короткий и  верный путь, чем тот, которым  ходили раньше, просил дать ему  150 человек и брался снарядить  их за свой счет. Вскоре пришел  ответ «наказ» воеводы Францбекова:  «...велели ему, Ерофейке, идти  и с ним охочим, служилым и  промышленным людям ста пятидесяти  человекам, или сколько может  прибрать, которые похотят без  государева жалования идти, по  Олекме и по Тунгирю рекам...».  В походе предписывалось действовать  мирными средствами.   

 Собрав  отряд в 70 человек, Хабаров  выступал с ним из Илимского  острога в конце марта 1649 г.  Путь был долгим и нелегким. Почти год добирались до р.Урка, впадающей в Амур (в наши дни на берегу этой речки расположена крупная железнодорожная станция Ерофей Павлович). С этих мест начиналась Даурская земля владения князя Лавкая. Дальше, вниз по Амуру, располагались улусы других даурских князьков. Лавкаев городок, построенный на реке Урке, вызвал восторженные отзывы, но в то же время и настороженность. Обширные и светлые дома с большими окнами находились за крепостной стекой с башнями, подземными ходами и тайниками, ведущими к воде. В многочисленных ямах хранились большие запасы хлеба. Но, к удивлению прибывших, городок оказался покинутым жителями. Безлюдными были и другие на пути Хабарова городки: оказалось, что князьки, получив сведения о походе против них якобы многочисленного русского войска, покинули свои улусы вместе с подчиненным им населением. Ерофей Хабаров попытался вести с Лавкаем переговоры, говоря, что он прибыл с мирными целями — для сбора ясака и ведения торговли, однако Лавкай оказался несговорчивым и ускакал обратно. В погоне за ним Хабаров с отрядом через день добрался до четвертого, тоже оставленного жителями городка. В надежде найти населенные места отряд продолжал путь дальше, и на следующий день достиг пятого городка, на берегу Амура. В нем оказалась только одна старуха. При допросе она подтвердила все сказанное Лавкаем о бегстве населения улусов. Кроме того, старуха много рассказала про «Богдойскую», то есть Китайскую страну, про ее изобильные богатства и города.