Роль монастырей в культуре России

СОДЕРЖАНИЕ

1. Введение 2
2. Роль монастырей в культурной жизни Руси 3 – 8
3. История возникновения монастырей на Руси 8 – 11
4. Троице – Сергиев монастырь 11 – 13
5. Новодевичий монастырь 13 – 15
6. Соловецкий монастырь 15 – 19
7. Заключение 19
8. Список литературы 20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Православная культура сохранилась  в России во многом благодаря тому, что не прервалась монастырская жизнь, и именно монастыри стали духовными  центрами, вокруг которых возрождалась и продолжает концентрироваться  духовная жизнь страны. Современному человеку монастыри нередко представляются загадочными объектами: хранителями  православных традиций, держателями  исторических тайн, притягательными  в визуальном плане архитектурно-художественными  комплексами. Одних влечет в монастыри  простое любопытство, желание увидеть, почувствовать что-то новое, неизвестное  в суматохе мирской жизни. Другие, посещая монастырь, надеются ощутить  особую атмосферу места, где произносится иноческая молитва. При этом с  каждым годом все больше и больше людей едут в монастыри с четким и осознанным желанием помолиться у чудотворных и особо чтимых икон, приложиться к ним, а также к святым мощам, святыням и реликвиям, побывать в тех местах, где протекла земная жизнь православных святынь.

Монастыри были и остаются духовно-религиозными центрами исключительной важности, значимыми  центрами служения, яркими очагами  культуры, образования, религиозного искусства. А в прошлом они нередко  выполняли еще ответственные  военно-оборонительные функции, если того требовали жизненные обстоятельства.

Я взял эту тему потому, что большую роль в формировании духовности и в культурном развитии русского народа сыграли  монастыри. Целью моей работы является выяснить, какую роль в культуре России играют монастыри.

РОЛЬ МОНАСТЫРЕЙ В КУЛЬТУРНОЙ ЖИЗНИ  РУСИ

Миронов Г.Е¹ считает что, православные монастыри сыграли огромную роль в культурной, политической и хозяйственной истории Руси, России. В нашей стране – как, впрочем, и в других странах христианского мира – обители монахов всегда были не только местами молитвенного служения  Богу, но и центрами культуры, просвещения; во многие периоды отечественной истории монастыри оказывали заметное воздействие на политическое развитие страны, на хозяйственную жизнь людей.

Одним из таких периодов было время  консолидации русских земель вокруг Москвы, время расцвета православного  искусства и переосмысления культурной традиции, связывавшей Киевскую Русь с Московским царством, время колонизации  новых земель и приобщения к православию  новых народов.

На протяжении XV и XVI столетий лесистый север страны покрывался сетью крупных монастырских хозяйств, около которых постепенно оседало крестьянское население. Так начиналось мирное освоение огромных пространств. Оно шло одновременно с широкой просветительской и миссионерской деятельностью.

Епископ Стефан Пермский проповедовал по Северной Двине среди коми, для  которых создал азбуку и перевел  Евангелие. Преподобные Сергий и Герман основали Валаамский Спасо-Преображенский монастырь на островах в Ладожском озере и проповедовали среди карельских племен. Преподобные Савватий и Зосима положили начало крупнейшему на Севере Европы Соловецкому Спасо-Преображенскому монастырю. Святой Кирилл создал монастырь в Белоозерском крае. Святой Феодорит Кольский крестил финское племя топарей и создал для него азбуку. Его миссию в середине XVI в. продолжил святой Трифон Печенегский, основавший монастырь на северном побережье Кольского полуострова.

Появились в XV-XVI вв. и многие другие монастыри. В них шла большая просветительская работа, переписывались книги, развивались самобытные школы иконописи, фресковой живописи.

В монастырях писались иконы, которые  наряду с фресками и мозаикой составляли тот жанр живописного искусства, что был разрешен церковью и всячески поощрялся ею.

Выдающиеся живописцы древности  отражали в иконе и религиозные  сюжеты, и свое видение окружающего  мира, запечатлевали в красках  не одни христианские догматы, но и  собственное отношение к актуальным проблемам современности. Поэтому  древнерусское живописное искусство  вышло за узкие рамки церковной  улитарности и стало важным  средством художественного отражения своей эпохи – явлением не только чисто религиозной жизни, но и общекультурной.

XIV – начало XV вв. – это время расцвета иконописи. Именно в ней русским художникам удалось полностью выразить характер страны и народа, подняться до высот мировой культуры. Корифеями же иконописи, безусловно, являлись Феофан Грек, Андрей Рублев и Дионисий. Благодаря их творчеству русская икона стала не только предметом живописи, но и философских дискуссий; она о много говорит не только искусствоведам, но и социальным психологам, стала составной частью жизни русского народа.

Провидение крайне редко распоряжается  таким образом, что на протяжении 150 лет один за другим живут и творят великие деятели культуры. России XIV-XV вв. в этом отношении повезло – у нее были Ф. Грек, А. Рублев, Дионисий. Первым звеном в этой цепи оказался Феофан – философ, книжник, иллюстратор, иконописец, который попал на Русь уже сложившимся, но не застывшим в темах и приемах письма мастером. Работая в Новгороде и Москве, он с одинаковой изощренностью сумел создать совершенно непохожие друг на друга фрески и иконы. Грек не брезговал приноравливанием к обстоятельствам: неистовый, поражающий неуемной фантазией в Новгороде, он мало чем напоминает строго канонического мастера в Москве. Только его мастерство остается неизменным. Он не спорил со временем и заказчиками, и учил жизни и хитростям своей профессии русских художников, в том числе, вероятно, и Андрея Рублева.

Рублев попытался совершить  переворот в душах и умах своих  зрителей. Он хотел, чтобы икона стала  не только предметом культа, наделенным магической силой, но и предметом  философского, художественного и  эстетического созерцания. О жизни  Рублева, как и многих других мастеров Древней Руси, известно не много. Почти  весь его жизненный путь связан с  Троице-Сергиевым и Андрониковым монастырями в Москве и Подмосковье.

Самая знаменитая икона Рублева  – «Троица» – при жизни автора вызывала споры и сомнения. Догматическое  понятие Троицы – единство божества в трех лицах: Бога-отца, Бога-сына и  Бога-духа святого – носило отвлеченный характер и было трудно для уразумения. Не случайно именно учение о Троице породило в истории христианства огромное количество ересей. Да и на Руси XI-XIII вв. предпочитали посвящать храмы более реальным образам: Спасу, Богородице, Николе.

В.Г Брюсова ² пишет в своей книге о том что, Рублев в символе Троицы различал не только отвлеченно догматическую идею, но и жизненно важную для того времени мысль о политическом и нравственном единстве земли Русской. В живописных образах передавал религиозную перифразу вполне земной идеи единения, «единства равных». Подход Рублева к сути и значению иконы были настолько новы, а прорыв из канона настолько решительным, что настоящая слава пришла к нему только в XX в. Современники же ценили в нем не только талантливого живописца, но и святость его жизни. Потом рублевские иконы подновлялись позднейшими авторами и скрылись вплоть до нашего века (не будем забывать о том, что через 80-100 лет после создания иконы темнели от покрывавшей их олифы, и живопись становилась неразличимой.

О третьем корифее иконописи  мы также знаем немного. Дионисий, видимо, был любимым художником Ивана III  и оставался мирским живописцем не приняв пострига. Вообще-то, смирение и послушание ему явно не присущи, что и сказалось в его фресках. Да и эпоха была совершенно иной, нежели времена Грека и Рублева. Москва торжествовала победу над Ордой и искусству предписывалось воспевать величие и славу Московского государства. Фрески Дионисия не достигают быть может высокой устремленности и глубокой выразительности рублевскиих икон. Они созданы не для размышлений, а для радостного любования. Они – часть праздника, а не предмет задумчивого созерцания. Дионисий не стал вещим предсказателем, но он является непревзойденным мастером и хозяином цвета, тонов необычайно светлых и чистых. С его творчеством парадное, торжественное искусство стало ведущим. Ему, конечно, пытались подражать, но последователям не хватало какой-то малости: меры, стройности, чистоты – того, что и отличает подлинного мастера от прилежного ремесленника.

Мы знаем по именам лишь некоторых  иноков – иконописцев, резчиков, писателей, зодчих. Тогдашняя культура была в  известной степени анонимной, что  вообще характерно для средневековья. Смиренные монахи далеко не всегда подписывали свои произведения, также  не слишком заботились о прижизненной или посмертной земной славе и  мастера-миряне.

Это была эпоха соборного творчества. «Дух соборного делания коснулся всех областей творчества. Вслед за политическим собиранием Руси, одновременно с ростом экономических связей различных частей государства началось культурное собирание. Именно тогда умножились произведения житийной литературы, были созданы обобщающие летописные своды, начали сливаться воедино в общерусской культуре достижения  крупнейших провинциальных школ в области изобрази-тельного, архитектурного, музыкально-певческого, декоративно-прикладного искусства»³.

До появления книгопечатания именно в монастырских кельях переписывались книги богослужебного назначения, сочинялась литература религиозно-церковного содержания, в частности «жития святых», прославлявшие  «угодников божьих» (в основном монашествующих) и те обители, где они несли  иноческое послушание.

Одновременно монастыри выполняли  социальный заказ княжеской власти: создавали и заново редактировали  летописи, документы законодательного характера. Судя по содержанию летописей  и стилю их изложения, писали их люди, лишь формально «ушедшие из мира», как  того требовал ритуал посвящения в  монашество, а фактически находившиеся в самой гуще политических событий, полные  «морских» забот и волнений.

Созидание культуры всегда тесно связано  с ее сбережением, сохранением. Эту  двуединую задачу в XV-XVI вв. как раз и решали монастыри, которые испокон веку были не только духовными центрами, но и своего рода музеями, где хранились уникальные произведения национального искусства, а также библиотеками с поразительными  по ценности собраниями рукописей, редких книг.

Одним из главных источников пополнения монастырских коллекций были вклады. Сюда приносили фамильные реликвии обедневшие потомки удельных князей, не выдержавшие неравной борьбы с  окрепшей великокняжеской властью. Вклады поступали и от московских князей  и царей, которые часто  использовали влиятельные монастыри  в политических целях. Причинами  вклада в сокровищницу монастыря  могли быть и победа, одержанная над врагом, и моление о рождении наследника, и торжественное восшествие на престол. Часто делали вклады и  просто  на помин души. На территории монастырей, у их соборов и церквей  иногда хоронили знатных людей, при погребении же монастырю не только платили деньги за могилу, но и оставляли личные вещи покойного, икону, снятую с гроба, и даже возок с лошадьми, на котором он был привезен. Среди вкладчиков русских монастырей были князья и бояре, представители высшего духовенства, дворяне, торговые и служивые люди разных городов, «государева двора разных чинов люди», городские дьяки, монастырские слуги и служки, ремесленники и крестьяне.

На монастыри смотрели как на надежные хранилища национальных сокровищ. Сюда привозили произведения искусства  ради их сбережения. Не случайно на многих из них было написано: «А не отдати никому». Самыми распространенными вкладами были фамильные иконы, украшенные драгоценными окладами.

Пользовались известностью монастырские собрания в Москве и Сергиевом  Посаде, в Ростове Великом и  Суздале, Твери и Ярославле; в  этих городах составились уникальные коллекции русской иконописи  XV-XVI вв.

 

ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МОНАСТЫРЕЙ

НА РУСИ

Монастыри появились в Древней  Руси в XI в., спустя несколько десятилетий после принятия христианства киевским князем Владимиром и его подданными. А через 1,5-2 века они уже играли важную роль в жизни страны.

Начало русского монашества летопись связывает с деятельностью Антония  – жителя города Любеча, близ Чернигова, принявшего монашество на Афоне и появившегося в Киеве в середине XI века. «Повесть временных лет» сообщает о нем под 1051 годом. Правда, в летописи говорится, что когда Антоний пришел в Киев и начал выбирать, где бы поселиться, то он «ходил по монастырям, и нигде ему не понравилось». Значит были на Киевской земле какие-то монашеские обители и до Антония. Но о них нет никаких сведений, и поэтому первым русским православным монастырем считается Печерский (впоследствии Киево-Печорская лавра), возникший на одной из киевских гор по почину Антония: он якобы поселился в пещере, вырытой для молитв будущим митрополитом Иларионом.

Однако подлинным родоначальником  монашества русская православная церковь  считает Феодосия, принявшего иночество  по благословению Антония. Став игуменом, он ввел в своей обители, насчитывавшей  два десятка иноков, устав Константинопольского Студийского монастыря, которым  строжайше регламентировалась вся  жизнь монашествующих. Впоследствии этот устав ввели и в других крупных монастырях русской православной церкви, которые были преимущественно  общежительными.

В начале XII в. Киевская Русь распалась на ряд княжеств, которые были, по существу, вполне независимыми  феодальными государствами. Процесс христианизации в их стольных городах зашел уже далеко; князья и бояре, состоятельные купцы, жизнь которых отнюдь не соответствовала христианским заповедям, основывали монастыри, стремясь замолить в них грехи. При этом богатые вкладчики не только получали «обслуживание специалистов» – монахов, но могли и сами провести остаток жизни в привычных условиях материального благополучия. Возросшее количество населения в городах обеспечило и рост численности монахов.