Полифонический аспект в изображении главной героини романа Гюстава Флобера "Госпожа Бовари"

Леона отпугнула внешняя добродетельность Эммы. Она казалась ему столь добродетельной и неприступной, что у него не оставалось и проблеска надежды, и он решает уехать в Париж.

«После отъезда Леона он представляется Эмме стройнее, красивее, обаятельнее, загадочнее, чем когда бы то ни было» [2,149]. «Она проклинает себя за то, что не полюбила его тогда, за то, что упустила это блаженство»[2,149].

Разбитые надежды Эммы на счастье невинных образов ведут её к ростовщику Лере, который будет ссужать её деньгами и в итоге разорит.

 

С отъездом Леона в Париж открылась дорога более настойчивому любовнику–Родольфу Буланже. Их первая встреча с Эммой окрашена трагическим случаем. Родольф впервые видит Эмму над тазом с кровью. Началом отношений Эммы и Родольфа является сцена сельскохозяйственной

выставки. Этот эпизод был задуман Флобером как один из центральных, кульминационных, в романе. Именно здесь происходит безжалостное разрушение романтических мечтаний героини. Мечта о прекрасной любви, в которую поверила Эмма,  рядом с пошлостью и убожеством окружающего мира становится ненужной и смешной.

«Романтический» герой Эммы – Родольф – оказывается весьма мало похожим на романтических героев из прочитанных ею романов. Он груб и пошл. Для того, чтобы подчеркнуть этот контраст между тем, о чём мечтала Эмма и той пошлой обыденной жизнью, Флобер вводит в роман эпизод сельскохозяйственной выставки. Писатель хотел изобразить эту сцену в тонах своеобразной симфонии, о чём он говорит в письме к Луизе Коле: Если можно передать симфонию, то здесь это несомненно будет. Всё должно слиться в едином гуле, надо одновременно слышать мычание быков, вздохи любви, слова начальства…[Флобер, 1956:130]. На фоне всего этого шума Родольф говорит Эмме о своих чувствах:

- "За разведение ценных культур..." - выкрикнул председатель.

- Вот, например, когда я к вам  заходил...

- "...господину Бизе из Кенкампуа..."

- ...думал ли я, что сегодня буду с вами?

- "...семьдесят франков!"  - Несколько раз я порывался  уйти и все-таки пошел за  вами, остался.

- "За удобрение навозом..."

- И теперь уже останусь и  на вечер, и на завтра, и на  остальное время, на всю жизнь!

- "...господину Карону из Аргейля - золотая медаль!"

- Я впервые сталкиваюсь с  таким неотразимым очарованием...

- "Господину Бепу из Живри-Сен-Мартен..."

- ...и память о вас я сохраню  навеки.

- "...за барана-мериноса..."

- А выменя забудете, я пройду  мимо вас, словно тень.

- "Господину Бело из Нотр-Дам..."

- Но нет, что-то от меня должно  же остаться в ваших помыслах, в вашей жизни?

- "За породу свиней приз  делится ex aequo между господамиЛеэрисе  и Кюлембуром:

шестьдесят франков!" [2,173-174].

Беседа Эммы и Родольфа пронизана штампами романтическо-поэтического жаргона. Весь смысл данного эпизода, по словам Набокова, в том, что «друг друга перебивают не добро и зло, а один вид зла смешивается с другим. Флобер накладывает одну краску на другую» [Набоков, 1998:216]. Писатель осмеивает восторженно настроенную речь Родольфа, считая, что все те, кто говорит об отлетевшей любви и могиле матери или отца, о блаженных воспоминаниях; те, кто целует медальоны, рыдает, глядя на луну,  неистовствует от нежности при виде детей, млеет в театре, а на берегу моря

принимает задумчивые позы – все шуты и комедианты[Флобер, 1956:61].

Лексика Родольфа в его объяснении с Эммой сплошь состоит из романтических штампов. Он рассуждает о долге, счастье: «Oui, il se rencontre un jour, <…> - un jour, tout à coup, et quand on en désespérait. Alors des horizons s'entrouvrent, c'est comme une voix qui crie : «Le voilà !» Vous sentez le besoin de faire à cette personne la confidence de votre vie, de lui donner tout, de lui sacrifier tout ! On ne s'explique pas, on se devine. On s'est entrevu dans ses rêves. (Et il la regardait.) Enfin, il est là, ce trésor que l'on a tant cherché, là, devant vous ; il brille, il étincelle. Cependant on en doute encore, on n'ose y croire ; on en reste ébloui, comme si l'on sortait des ténèbres à la lumière. [1,161-162].

Родольф говорит с Эммой о снах, предчувствиях, магнетизме и родстве душ. Родольф использует общие места и стандарты романтической поэзии (так же, как когда-то и Леон), и эти слова на мечтательницу Эмму производят неотразимое впечатление. Она, которая при чтении романов олицетворяла себя с главными героинями, теперь, слыша поэтические высказывания Родольфа, олицетворяет его с романным героем, достойным восхищения и любви. Вся суть в позе, – комментировал Флобер поведение Родольфа в данной сцене, - Всё на служении позе: себя, других, солнце, могилы и прочее, по поводу всего изливают свои чувства, и бедные женщины, большей частью, попадаются в ловушку [цит. по: Иващенко, 1955:84].

Сцена выставки является кульминационной в романе «Госпожа Бовари», так как именно с неё начинается роковой период в жизни Эммы. Стоит отметить, что образ лошади и связанная с ней атрибутика, например, карета играет значимую и символическую роль. Эти образы сопровождают Эмму во всех её любовных отношениях. Падение с лошади папаши Руо послужило поводом для знакомства Эммы и Шарля. Роман с Родольфом начинается с верховой езды по окрестностям. Роман с Леоном – с поездки по Руану в карете. В этическом смысле эта сцена противоположна сцене «падения» Эммы, описанной Флобером. Она представлена как блаженство Эммы в небольшом залитом солнцем лесу неподалёку от Ионвиля. Ситуация первого преступного грехопадения Эммы представлена на фоне блистающего красками осеннего пейзажа. Сама же сцена изображена всего лишь несколькими штрихами: «Le drap de sa robe s'accrochait au velours de l'habit. Elle renversa son cou blanc, qui se gonflait d'un soupir ; et, défaillante, tout en pleurs, avec un long frémissement et se cachant la figure, elle s'abandonna.» [1,180]. Флобер прямо не говорит о душевном состоянии героев, однако все эмоции Эммы – страх, радость, страсть, волнение – передаёт её поведение. Более подробно Флобером изображен пейзаж, в котором выделяется маленькая деталь, символизирующее собою предзнаменование о судьбе героини: Вдруг, где-то далеко за лесом, на другом конце,  раздался невнятный протяжный крик, чей-то певучий голос, и она могла слышать, как он, словно музыка, сливался с замирающим трепетом её возбуждённых нервов [2,186].

Протяжный крик певучего голоса - это всего лишь преображенная эхом хриплая песня уродливого слепого нищего, которую Эмме ещё предстоит услышать в Руане. Столь подробное описание природы у Флобера не случайно. Пейзаж, как и поведение героини, служит одним из способов раскрытия её внутреннего,  психологического состояния.

Не нашла счастья в греховной любви и Эмма. Родольф бросает её накануне задуманного побега, написав прощальное письмо, которое представляет собою «неприкрытую злейшую пародию на мещанские поэтические чувства, которые проникнуты лицемерием и фальшью» [Иващенко, 1955:86]. После прочтения этого письма у Эммы возникают первые мысли о самоубийстве (Почему она не покончит с жизнью все счеты? Что её удерживает? Ведь она свободна! – спрашивала она себя в момент неудачной попытки расстаться с жизнью [2,239]):

Призыв мужа и, возможно, страх (При мысли о том, что она была на волосок от смерти, Эмма едва не лишилась чувств) остановил её. Накануне самоубийства обе героини приходят к осознанию, что их любовные связи исчерпали себя. Эмма от каждого нового свидания с Леоном ждала чего-то необыкновенного, а поэтому всякий раз признавалась себе, что захватывающего блаженства ей испытать не довелось [2,305]. Даже Леону казалось, что что-то внезапно проползает между ними и разделяет их [2,305]. Он приходит к выводу, что недурно было бы от неё отделаться [2,312]. Пыл их отношений стал угасать. Они изучили друг друга настолько, что уже не испытывали той ошеломлённости, которая стократ усиливает радость обладания [2,313]. Свидания стали однообразными и обыденными, и та пошлость, которая преследовала Эмму в брачном сожительстве, просочилась и в запретную любовь. Она им пресытилась, он от неё устал [2,313].

Раздражительность и чувство ревности сопутствует и Эмме в отношениях с Леоном. Ей хотелось знать каждый его шаг, она даже подумала, нельзя ли нанять соглядатая, но против этого встала её гордость [2,306]. Она чувствует душевное опустошение, ощущает неполноту жизни. Эмма считает Леона виновным в том,  что её надежды не сбылись, но разорвать эти отношения у неё не хватает сил.

Однако пресыщение не единственная причина самоубийства. Флобер мотивирует гибель своей героини цепью внешних обстоятельств, коренящихся в эгоизме мужчин, в косности буржуазно-мещанского мира; притом сама Эмма Бовари не возвышается над мещанским уровнем общества, в котором она живет у Флобера мысли героини отмечены лишь несколькими словами. Состояние Эммы показано через окружающие её

вещи, пейзаж, через её ощущения и поведение.

Пессимистические мысли посещают и Эмму. Глубокое отчаяние охватывает её в конце романа, она понимает, что полноценное счастье – недостижимо: За каждой улыбкой кроется зевок от скуки, за каждой радостью – горе, за наслаждением - пресыщение, и даже после самых жарких поцелуев остаётся лишь жажда ещё более упоительных ласк. Она подводит итоги своим исканиям и приходит к выводу, что всё на свете обман [2,306]. У Эммы не проходит ощущение телесной и

душевной разбитости [2,314]. Получаемые повестки в суд и разные официальные бумаги о разорении усугубляют это положение. Любовные отношения уже не радовали её. Эмме хотелось или совсем не жить или спать, не просыпаясь.

Последний день Эммы превращается в бесконечные скитания в поисках денег. При этом её душевное состояние передаётся через детали внешнего мира (стены качались, потолок давил её, земля у неё под ногами колыхалась, думы какие только были в её голове вспыхнули разом, точно огни грандиозного фейерверка), через её ощущения и поведение (она бежала, натыкаясь на кучи сухих листьев, шла, держась за стены, обламывала ногти, открывая калитку,  поминутно задыхалась и чувствовала, что сходит с ума) [2,335]. И в эту минуту к Эмме приходит осознание, что причина её страданий не деньги, не разорение, а разочарование и исчезновение любви. Тут Эмму охватывает спонтанное решение прекратить эти страдания и в приливе отваги, от которой ей стала почти весело, она отправляется в аптеку Омэ за мышьяком [2,336]. После того, как она приняла яд, чувство покоя целиком охватывает её, и умиротворённая, почти успокоенная сознанием исполненного долга, она удаляется ожидать смерти [2,337].

Предсмертная агония Эммы описана Флобером намного подробнее, чем состояние предшествующее отравлению.

Предсмертное состояние Эммы описано со всеми ужасающими клиническими подробностями: « она стонала, плечи у неё ходили ходуном, стучали зубы, глаза выкатывались на лоб, вываливался язык, её рвало кровью и т.д. [2,338-347].

Способ уйти из жизни, выбранный Эммой также не был случайным. Он связан с воспоминанием о происшествии в доме Омэ, когда он отчитывал Жюстена за то, что он принёс таз, лежащий в опасной близости от банки с мышьяком. Данная информация – у Омэ в кладовке имеется банка с ядом, а у Жюстена есть ключ - отпечаталась в памяти Эммыи в день самоубийства определила её действие.

Смерть, казавшаяся Эмме такой простой (-Ах, умирать совсем не страшно!-думала она [2,337]), на практике оказалась ужасной и мучительной. В моменты облегчения она думала, что наконец-то настал конец всем обманам, всем подлостям, всем бесконечным вожделениям, которые так истомили её [2,340]. Глядя на убитого горем мужа, она впервые сталкивается с истиной: из всех её мужчин именно Шарль любил её по-настоящему. Впервые она ощущает свою вину перед ним: «– Ne pleure pas ! lui dit-elle. Bientôt je ne te tourmenterai plus !» [1,341]. В предсмертный час ей открывается вся сила характера мужа – его доброта.

 

 

Таким образом,в изображении Эммы заключена широкая философская авторская мысль. Но она включена в содержание образа, а именно-в портретную характеристику, и поэтому не выступает наружу, как это было в ранних произведениях Флобера. Читателя, кроме того, поражает правда деталей, доходящая до иллюзии,- бьющая, как удары хлыста, повседневность, от которой захватывает дух. Но эта обыденность, ставшая здесь эстетической категорией, выражает нечто большее. Это не только бедствия Эммы, показанные как частный случай чьей-то частной трагедии. За трагедией прелюбодеяния и пошлости вырастает трагедия любви и тоски, на которую обречена женщина в мире чудовищного мещанства.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

1. Flaubert G . Madame Bovary. - M.:Editons en langues étrangères, 1958.

2. Флобер Г.  Госпожа Бовари. – М.: 2007.

3.Флобер Г. Письма. ППС в 5 т. т.5. – М,: 1956.

4.Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского // Бахтин М.М. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 6. – М.: Русские словари, 2002.

5. Гаспаров М.Л. М.М. Бахтин в русской  культуре ХХ века // Гаспаров М.Л. Избранные труды, Т. II. – М.: Языки  русской культуры, 1997.

6. Беседа с Юлией Кристевой // Диалог. Карнавал. Хронотоп, 1995, № 2.

7. Марксизм и философия языка. Основные проблемы социологического  метода в науке о языке. –  Л.: Прибой, 1929.

8. Kristeva J. Bakhtine, le mot, le dualogue et le roman // Critique, № 239, avril 1967.

9.В. Л. Махлин. Михаил Михайлович Бахтин. — М.: Российская политическая энциклопедия 2010. — 440 с. 

10. Реизов Б. Г. Французский роман XIX века. – М.: 1977.

11. Oнлайн словарь по литературоведению П.А.Николаев.

12. В.Е. Хализев. Теория литературы. – М.: Высшая школа, 1999.

13.Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе: Остен,  Диккенс,  Флобер, Джойс, Кафка,  Пруст,  Стивенсон. – М.: 1998.

14. Елизарова М. Е.  История зарубежной  литературы XIX века. – М.: 1957.

15.Иващенко А. Гюстав Флобер. Из истории реализма во Франции. – M.: 1955.

16. Реизов Б. Г. Творчество Флобера. - М.: Правда,  1955.

17.http:// ru.wikipedia.org