Прототивы Воланда и его свиты

?4 Прототипы Воланда и его свиты.

Б.Соколов писал: "Булгаковские образы нередко ориентированы на множественность ассоциаций и имеют нескольких литературных и реальных источников" [3.41;491].

На наш взгляд, больше всех прототипов имеет булгаковский Воланд. Мы разделяем его прототипы на две группы: мифические и реальные. Рассмотрим каждую из групп в отдельности.

Несомненно, что главным мифическим прототипом Воланда стал дьявол (Сатана, Люцифер), на что указывает и его имя. Faland (нем.) в переводе на русский язык звучит как "дьявол, лукавый, обманщик".

Л.Яновская, подчеркивая общность булгаковского героя с мифическим сатаной, писала о том, что загадочный бриллиантовый треугольник на золотом волнадовом портсигаре есть ничто иное, как греческая заглавная буква "дельта" [3.49;201].

В мифологии разных народов (в христианской - Сатана, в мусульманской - Шайтан) дьявол считается олицетворением сил зла. В переводе с греческого языка слово "дьявол" означало "клеветник". Во многих мировых религиозных учениях дьявол выступает как символ зла, находящийся в постоянной борьбе с добром. Основная функция дьявола - совращение праведников и оказание помощи грешным душам [3.30;233].

В мусульманский и иудейской мифологии дьявола изображали существом с бычьим хвостом и крыльями летучей мыши, свиным пятачком вместо носа, с козлиными ногами, покрытыми густой шерстью, и рогами.

В христианской религии дьявола (сатану) изображали несколько иначе. По легенде он является падшим ангелом, поэтому сохранял человеческий облик, дополненный черными крыльями (на многих картинах - крыльями летучей мыши).

В переводе с еврейского слово "satan" означает "обвинитель", "подстрекатель". Сатана является главным противником Господа, но не равным ему, а падшим божьим творением, взбунтовавшимся подданным его державы. Таким образом, сатана обращает против Бога полученную от него же силу и в результате против своей воли способствует выполнению Божьего замысла.

Сатана считается предводителем воинства враждебных человечеству бесов - Азазеля, Велиара а др. Вместе они "заведовали" человеческими пороками и способствовали их развитию в обществе в целом. В эпоху романтизма образ сатаны приобрел некоторые черты положительного героя. Человек, пожелавший продать сатане душу и подписавшийся собственной кровью, мог получить взамен все богатства мира. Но физической смерти душа переходила в полную собственность лукавого [3.30;234].

Таким образом, дьявольская сущность является своеобразным "прототипным стержнем", на который М.А.Булгаков, формируя образ Воланда, "нанизывал" черты других литературных героев.

Следующий персонаж, послуживший прототипом Воланда - это Мефистофель. А.Зеркалов приводил следующий факт: "Само имя "Воланд" есть чуть переиначенное тайное имя Мефистофеля, которое звучит в трагедии "Фауст" всего один раз" [3.13;49].

Связь эта закреплена и эпиграфом к роману "Мастер и Маргарита", сначала выписанным по-немецки: "Ein Teil fon jener Kraft, Die stets das Bose will und stets das Gute schafft", потом переведенным на русский: "... так, кто ж ты, наконец? - Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает добро" [1;10]. Источник эпиграфа М.А.Булгаков указал - Гёте, "Фауст".

М.В.Нестеров обращает внимание на схожесть внешнего вида Воланда и артиста Ф.И.Шаляпина, игравшего на сцене Мефистофеля. Сравним: "Мефистофель, одетый в черное; в черный, дивно облегающий гибкую фигуру плащ на оранжевой, огненной подкладке..." [3.33;252].

К похожему выводу пришел А.Зеркалов: "И верно ведь, лицо Воланда очень похоже на известные фотографии Ф.И.Шаляпина в роли Мефистофеля" [3.13;40].

На наш взгляд, М.А.Булгаков не столько "подгоняет" Воланда под Мефистофеля, сколько противопоставляет ему. Мы основываем свое утверждение на большой разнице, которая существует между двумя дьяволами. Мефистофель - демон, коварный соблазнитель, главная цель которого - погубить душу человека. Воланд по-своему благороден, утверждает то, что отрицает Мефистофель: верность любви и преданность творчеству.

А.Зеркалов дополняет ряд прототипов Воланда менее известными литературными героями: чертом из рассказа Э.По "Не закладывай дьяволу свою голову" (откуда, по мнению исследователя, были заимствованы эпизоды с похищением голов у мертвого Берлиоза и живого Бенгальского), дьяволом Бам-Гран из романа Ф.Достоевского "Братья Карамазовы" и считает, что "на деле Воланд происходит отчасти от Христа" [3.13;49].

На наш взгляд, в образе Воланда действительно присутствуют некоторые черты того Христа, в которого верил М.А.Булгаков, а именно: покровительство людям, достойным этого, функции судьи и палача и то, что персонаж ставит правилом своей деятельности возмездие, воздаяние.

В определении реальных прототипов исследователи разделились на две группы. А.Вулис, В.Иванов и некоторые другие критики считали, что прототипом Воланда был Сталин. В доказательство этому В.Иванов приводит легенду о "сталинском копыте" и первоначальное название романа "Копыто инженера", а так же тот факт, что "Воланд иногда говорил общеизвестными изречениями Сталина" [3.14;148] ("Факты - вещь упрямая" [1; 148]).

Вторая группа литературоведов (М.Чудакова, Б.Соколов) считает прототипом Воланда В.Ленина. Б.Соколов приводит в пример эпизоды из жизни В.Ленина, перенесенные М.А.Булгаковым на страницы романа. Например, ситуация, когда осенью 1917 года Ленин скрывался от Временного правительства и его искала полиция с помощью пса по клички Треф, напоминает эпизод из романа, где речь идет о поисках Воланда и его свиты сыщиками из уголовного розыска и их ищейки Тузбубен [3.42;22].

Б.Соколов дополнял ряд прототипов легендарным графом Калиостро: "Между Калиостро из "Разговора в Трианоне" и Воландом есть портретное сходство. Калиостро "был сыном юга <...> По виду странный человек: <...> Высокий стан, как шпага гибкой, <...> Уста с холодною улыбкой, <...> Взор меткий из-под быстрых век" [3.41;450]. Воланд - "росту был... просто высокого", неоднократно устремлял на Берлиоза пронзительный зеленый глаз. Бездомному в какой-то миг кажется, что трость Воланда превратилась в шпагу, и на шпагу опирается Воланд во время Великого бала у сатаны, когда Маргарита видит, что "кожу на лице Воланда как будто бы навеки сжег загар" [1;250]. Это действительно делает сатану похожим на выходца из теплых южных краев.

На наш взгляд, М.А.Булгаков не ставил своей целью непременно сделать Воланда похожим на В.Ленина или Сталина. Мы полагаем, что писатель, как и в случае с Мефистофелем, противопоставляет его историческим деятелям.

Мы считаем, что именно такое большое количество прототипов наделило образ Воланда массой противоречий, которые проанализируем в следующей главе с целью характеризации образа. Далее рассмотрим прототипы воландовой свиты.

Прототипом Азазелло многие исследователи (Б.Соколов, Г.Макарова, А.Абрашкин) считают демона Азазеля. На этот факт указывает и схожесть имен персонажа мифа и героя романа, а также фраза М.А.Булгакова: "Теперь Азазелло летел в своем настоящем виде, как демон безводной пустыни, демон убийца" [1;373].

В энциклопедии "Мифология" Азазель описан как - "негативный герой в иудаистской мифологии, демоническое существо" [3.30;8].

Упоминание об Азазеле можно встретить в Библии, в главе, описывающей ритуал дня искупления. Считалось, что в этот день необходимо в знак искупления принести две жертвы: одну - Яхве, другую - Азазелю. С этой целью выбирали двух козлов, на которых народ как бы перелагал свои грехи. То животное, которое предназначалось в жертву демону, отпускалось в пустыню, где, по преданию, обитал Азазель [3.30;8].

В "Книге Еноха" Азазель изображен в облике демона-соблазнителя. Согласно тексту книги, ангел предал своего бога и был изгнан с небес. Спустившись на землю, демон пустыни, падший ангел, совратитель человечества, научил мужчин военному и оружейному мастерству, а женщин - блудным искусствам раскрашивания лица и вытравливания плода [3.30;8].

Азазель - традиционное имя беса, в некоторых легендах отождествляемого с сатаной.

Образ кота Бегемота был заимствован из библейской мифологии, также как и образы остальных демонов. Доказательством тому служат аналогичные мифическому персонажу имя и некоторые черты "земного" облика булгаковского героя: "громадный, как боров, черный, как сажа" [1;52].

По демонологической традиции Бегемот - это демон желаний желудка [2.34;20].

На наш взгляд, образ Бегемота меньше других булгаковских персонажей поддался влиянию со стороны прототипа. Как иначе объяснить абсолютное несоответствие между обликом мифического Бегемота ("сухопутного чудовища с ногами, как медные трубы, и костями, как железные прутья" [3.2;226]) и внешностью булгаковского "худенького юноши, демона-пажа" [1;373]?

Из всей свиты Воланда только Коровьев-Фагот имеет несколько прототипов. Г.Макарова и А.Абрашкин считают, что Фагота следует отождествлять с демоном Дагоном - "хлебодаром сатаны, древним семитским божеством, покровителем земледелия, позже богом - подателем пищи, впоследствии - богом бури, богом войны" [3.2;229]. Пример тому - при Воланде Коровьев играет роль казначея (денежный дождь в Варьете) и причастен к доносам, похищению Лиходеева и смерти Берлиоза.

Фамилия героя найдена в повести Ф.М.Достоевского "Село Степанчиково и его обитатели", где есть персонаж по фамилии Коровкин, весьма похожий на булгаковского Коровьева. Второе имя героя происходит от названия музыкального инструмента "фагот". У Коровьева есть некоторое сходство с фаготом - длинной тонкой трубкой, сложенной втрое: "ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно" [1;11].

И.Галинская считает, что имя "Фагот" было связано не столько с музыкальным инструментом, сколько со словом "еретик": "Булгаков соединил в нем два разноязычных слова: русское "фагот" и французское "fagot", а в числе значений французской лексемы "fagot" ("связка веток") она называет такой фразеологизм, как "sentir le fagot" ("отдавать ересью", то есть отдавать костром, связками веток для костра)" [3.11;3].

По мнению исследовательницы, раз Фагот - еретик, то в числе его прототипов может быть названы и неизвестный провансальский поэт, скрывавшимся под псевдонимом Гильем из Туделы, и поэт - аноним, предполагаемый автор продолжения "Песни об альбигойском крестовом походе", тем более, что им обоим могла принадлежать шутка темно-фиолетового рыцаря о свете и тьме, которую И.Галинская находит в "Песне об альбигойском крестовом походе" ("из тьмы сотворился свет") [3.11;65].

Б.Соколов пишет о том, что прототипом рыцаря, в которого превратился Фагот, можно считать Дон Кихота М.Сервантеса [3.41;555]. Исследователь провел параллель между неудачной шуткой бакалавра Самсона (поединок "Рыцаря Печального образа" и "Рыцаря Белой Луны", который закончился возвращением первого домой и смертью) и булгаковским героем, когда-то неудачно пошутившим.

М.Йованович высказывает мнение о том, что большое воздействие на образ Коровьева оказало произведение Ренессанса - "Декамерон" Боккаччо. Воздействие его, пожалуй, наиболее определенно сказывается в характере сэра Чаппеллетто, далекого предка кривляки Коровьева, якобы переводчика при иностранном профессоре Воланде. Оба как будто персонажи "отрицательные", но тем не менее сэр Чаппеллетто в переводе Памфило, как и Коровьев-Фагот в передаче повествователя, интересны и симпатичны своим артистизмом и свободным, веселым юмором. Оба охотно совершают свои виртуозные "злодейства", им не нужны какие-то блага мира, просто грехи доставляют им "своеобразную идеологически густо окрашенную радость" [3.15;123].

Л.Яновская считает, что облик Фагота был заимствован М.А.Булгаковым с картины художника А.М.Врубеля "Азраил" или "Шестикрылый Серафим": "Образ темного, никогда не улыбающегося лика <...> тихо пламенел лунно-золотой венец, и звездные блики вспыхивали на оперении. Золотые блики на фиолетовом" [3.51;108]. И если мы сравним облик "Азраила" с Фаготом - "темно-фиолетовым рыцарем с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом" [1;373], то заметим, что именно у "Шестикрылого Серафима" позаимствовал М.А.Булгаков внешность своего героя.

Гелла - женщина-вампир, член свиты Воланда.

Имя "Гелла" М.А.Булгаков почерпнул из статьи "Чародейство" Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, где отмечалось, что на Лесбосе этим именем называли безвременно погибших девушек, после смерти ставших вампирами [3.41;50].

Вампиры - в европейской мифологии ночные существа, питающиеся человеческой кровью. Люди верили, что вампирами становятся самоубийцы и преступники, умершие не своей смертью, а также люди, умершие от укуса вампира. Считалось, что особенно активными вампиры становились в полнолуние, а солнечный свет на них действовал губительно [3.30;51].

Данная характеристика соответствует литературному образу Геллы: "Рама широко распахнулась, но вместо ночной свежести и аромата лип в комнату ворвался запах погреба. Покойница вступила на порог. Римский отчетливо видел пятна плесени на ее груди. И в это время крик петуха долетел из сада... С третьим криком петуха она вылетела вон" [1;158].

Характерные черты поведения вампиров - щелканье зубами и причмокивание Булгаков, возможно, позаимствовал из повести А.К.Толстого "Упырь". Там девушка-вампир поцелуем обращает в вампира своего возлюбленного - отсюда, очевидно, роковой для Варенухи поцелуй Геллы.

То, что крик петуха заставил удалиться Геллу и ее подручного Варенуху, полностью соответствует широко распространенной в дохристианской традиции многих народов ассоциации петуха с солнцем - он своим пением возвещает приход рассвета с востока и тогда вся нечисть, в том числе и ожившие мертвецы - вампиры, удаляются на запад, под покровительство дьявола.

В древненорманнской и древнегерманской мифологии встречается имя "Гелла" (Гелия, Гель, Хель) - полубелой и получерной богини, обитавшей в преисподней. Имя "Гелла" со временоем стало обозначать собственно ад в смысле местопребывания умерших [3.2;227].

Абадонна - демон войны, приближенный Воланда, выступает в качестве предвестника, носителя смерти. Имя Абадонна восходит к древнееврейскому Аваддон. Так зовут ангела Апокалипсиса. Это ветхозаветный падший ангел, возглавивший восстание ангелов против Бога и в наказание сброшенный на землю и обреченный на бессмертие [3.11;105].

Аваддон (с древнееврейского, "погибель", "прекращение бытия"), в иудаистической мифологии олицетворение скрывающей и бесследно уничтожающей ямы могилы и пропасти преисподней; фигура, близкая к ангелу смерти (Малах Га-Мавет). В христианской мифологии Аваддон, называемый по-гречески Аполлион ("губитель", возможно, соотносится с именем Аполлона), ведет против человечества в конце времен карающую рать чудовищной "саранчи" (Апок. 9, 11) [3.2;226].

Г.Макакрова и А.Абрашкин считают, что Абадонну можно сравнить и с Молохом - божеством, почитавшемся в Палестине, Финикии и Карфагене, которому приносились человеческие жертвы, особенно дети [3.2;226].