Путиешествие из Петербурга в Москву

В 1906 г. „Путешествие“  перепечатано: 1) по изданию Павлова-Сильванского и Щеголева, с предисловием из лондонского издания, В. Врублевским (СПб.); 2) по изданию Каспровича журналом „Всемирный Вестник“ (СПб.); 3) под ред. и с вводной статьей В. Уманского книжным магазином Д.П. Ефимова (М.); 4) под ред. А.Н. Чудинова, с биографией А.Н. Радищева, составленной его сыном Николаем Александровичем и со статьей А.С. Пушкина „А.Н. Радищев“, в XXXII выпуске „Русск. Класс. Б-ки“ (изд. Глазунова, СПб.); 5) Сувориным (стереотип, СПб.). В том же году книгоиздательство „Сириус“ выпустило отдельное издание оды „Вольность“ по списку, доставленному П.А. Ефремовым и полученному этим последним от П.А. Радищева.

В 1907 г. „Путешествие“  включено: в I том „Сочинений“ А.Н. Радищева, изданный С.Н. Тройницким, с вариантами по изд. Павлова-Сильванского и Щеголева (СПб.); 2) в том I „Полного собрания сочинений“ А.Н. Радищева под ред. А.К. Бороздина, И.И. Лапшина и П.Е. Щеголева (изд. М.И. Акинфиева, СПб); 3) в том I „Полного собрания сочинений“ А.Н. Радищева под ред. В.В. Каллаша с его вступительными статьями и примечаниями (изд. В.М. Саблина, М.).

В 1921 г. „Путешествие“  издано в Париже под ред. В.Л. Бурцева, „на языке нашего времени“, с  вариантами глав „Завидово“ и „Черная грязь“ по изд. Сильванского и Щеголева. Почти издевательская препарация радищевского текста Бурцевым показывает, как он отнесся к издаваемому памятнику революционной мысли.

В 1922 г. А. Лютер  напечатал в Лейпциге немецкий перевод  „Путешествия“ и „замечаний“  Екатерины (А. Radischew, Reise von Petersburg nach Moskau...)

476

В 1935 г. вышло  фототипическое воспроизведение всего  издания 1790 г. – в изд-ве „Academia“ (с приложением труда Я.Л. Барскова, содержащего материалы для изучения „Путешествия“).

Печатный текст  „Путешествия“ 1790 г. расходится с рукописью, представленной в Управу благочиния „бывшим ранее книгопродавцем, а  в то время [1789] находившимся при  таможне надсмотрщиком“ Мейснером. Она хранится в Гос. Архиве Феодально-крепостнической эпохи в Москве (VII разр. б. Гос. Арх., № 2760). В рукописи утрачен ряд листов. В ней 206 листов архивной пагинации. Листы не сшиты и перегнуты пополам; на одной половине – текст, другая оставлена чистой. Первоначальный текст „Путешествия“ кончался на 187-м листе и занимал 229 листов старой пагинации. Здесь, на поле 187-го листа, собственноручная помета цензора „Печатать позволено 22 июля 1789 года Никита Рылеев“. Далее в особой обложке (лл. 188 и 203) „Слово похвальное (Ломоносову) в 1780 году“, с пометой Радищева: „Начато [в 1780 г.] Окончено в 1788 году“ и тем же почерком, как в заголовке „С позволения управы благочиния“. Листы 204-205 заняты отрывком, не имеющим связи с „Путешествием“ („а теперь увы! плачевные перемены“ – ); в конце его помета: „Печатать позволено от Управы Благочиния в Санкт-Петербурге Марта 10 дня 1790 года. Андрей Жандр“. На обороте 206-го листа, занятого окончанием „Слова“ (после „оно нелицемерно“) рукой цензора: „Печатать позволено 25 сентября 1789 годя. Никита Рылеев“.

Печатая свою книгу, Радищев сокращал и дополнял рукопись; в ожидании допроса, он пытался дать ей новую пагинацию и перебрасывал листы. Таким образом рукопись имеет три пагинации: архивную (позднейшую), первоначальную (для цензуры) и измененную (во время печатания книги или перед арестом).

Детальный обзор  рукописи дан П. Е. Щеголевым в  издании „Путешествия“ 1916 г. (опечатки и другие погрешности исправлены в издании Academia).

„Слово“ включено в „Путешествие“ вместо первоначального  конца рукописи после цензуры (см. „Варианты“).

В „Слове“, судя по старой пагинации, было 22 листа; из них  нет лл. 3, 8, 9, 10, 13, 15, 16, 20, 21; часть л. 19 оторвана.

Всего более  повредила рукописи попытка Радищева выдержать новую пагинацию и  покрыть ею вставки после цензуры; утрачены, главным образом, именно те листы, которые включены вновь при  наборе книги.

Перебрасывая  старые листы и вставляя в рукопись новые, переделывая пагинацию и  вообще пытаясь согласовать рукопись с печатным текстом., Радищев спешил и делал, например, такие промахи: вставив два новых листа (56 и 57), написанных другим почерком, нежели основной текст, и перебросив их из главы „Крестьцы“ в главу „Зайцево“, Радищев отрывает угол у листа 58, который оканчивается словами: „необман[ьчивый]“, и далее помещает лист 59, который начинается словом „знак“. Вследствие этого в рукописи пропали слова „“[не обман]ьчивый были“; в тексте получается пробел; мало того, и в печатном тексте это место испорчено, так как сказуемое „были“ не согласуется с подлежащим „движение“.

На рукописи нет следов, которые обычно остаются после набора: она не захватана, на ней нет пятен от шрифта или  типографской краски, нет

477

технических отметок; очевидно, для набора служил другой список; по этому последнему или  по печатным листам Радищев, надо полагать, и выправлял рукопись, одобренную Рылеевым. Цензурную рукопись обозначаем А.

Весьма ценный список „Путешествия“ хранится в  Институте Литературы Академии Наук СССР (в Пушкинском Доме). Это рукопись на 187 листах 4°, архивной пагинации, четким писарским почерком XVIII в., бумага с водяными знаками 1794 и 1796 гг.; прочный кожаный переплет с надписью на корешке: „Путешествие из Петербурга в Москву“.

Этот список принадлежал П.В. Голубкову и продан им книгопродавцу Зайцевскому, который перепродал его 9 XI 1856 за 15 p. M.H. Лонгинову. Из письма этому последнему 12 XI 1861 П.А. Радищева (Архив Института Литературы Академии Наук СССР) видно, что он пользовался этой рукописью. Повидимому, он не ограничился тем, что прочел ее, а пытался ее местами исправить.

В.П. Семенников, тщательно изучив эту рукопись, пришел к правильному заключению, что  она представляет собой копию  не с печатной книги и даже не с рукописи А, а с третьего, пока неизвестного, текста (новый текст  „Путешествие из Петербурга в Москву“  Радищева, М.–П., 1922. – Мелкие погрешности исправлены в издании Aсademia).

Переписчик обладал  хорошим почерком и с внешней  стороны рукопись производит прекрасное впечатление; но в ней множество  ошибок; писец не только плохо разбирал почерк данного ему подлинника, но часто не понимал самый текст. Эти ошибки исключают всякую мысль  о том, что писцу принадлежала какая-либо редакционная работа, например, сводка первоначального текста с  позднейшим или с печатной книгой.

Сличая варианты этого списка (Б) с печатным текстом  и с рукописью б. Гос. Архива (А), легко заметить, что многие из них – ошибки переписчика. Под этим верхним слоем – сотни мелких разночтений: это – поправки автора для рукописи А и для печати. Третий слой совпадает с начальным текстом Ан (см. „Варианты“) Наконец, имеются варианты, которые принадлежат только списку Б. Значит, был оригинал, остающийся неизвестным.

Петербургский губернатор П. Коновницын сообщил секретно Шешковскому 21 VIII 1790, что губернское правление представило в палату уголовного суда экземпляр „Путешествия“, отобранный таможней у Царевского, а в оном „многие оказались письменные приписки и поправки“. Возможно, что с него снята была копия, послужившая впоследствии основой для списка Б.

Водяные знаки  на бумаге 1794 и 1796 указывают, что список исполнен не ранее 1796 г. В нем (на обратной стороне переплетной крышки) имеется  малограмотная запись русскими буквами  на румынском языке, сделанная, очевидно, первым владельцем рукописи: „для . . . эту книгу дарит мне добрая приятельница девица Анкуца [уменьшенное от Анна] в 1800 году и добрый приятель, отец Киприан, казначей при церкви Саровского монастыря. Эта книга сделана для меня“ (перевод). Из записи не видно, для кого именно исполнен этот список, но в ней определенно указаны время и место (1800 год, в Бессарабии, между Кишиневом и Яссами). „Путешествием“ заинтересовались, конечно, на юге вскоре по выходе книги: она задевала кн. Потемкина не менее, чем Екатерину.

Из остальных  списков наибольший интерес представляет принадлежавший M.H. Анучину, перешедший от него в чьи-то другие руки и

478

описанный,однако, Д. Н. Анучиным. Первая его особенность – двойное заглавие: „Проницающий Гражданин или Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву„“. В нем две части, с инициалами на корешках переплетов В.Г.; вторая начинается с главы „Едрово“; здесь стр. 149 – 170 вклеены и написаны другим почерком; эти страницы заключают в себе строфы из оды „Вольность“, а главный почерк принадлежит малограмотному писцу, перевиравшему слова до искажения их смысла. Кто-то исправлял этот список карандашом и чернилами по печатному тексту; но некоторые из поправок совпадают с разночтениями рукописи А. „Отсюда, – говорит Д. Н. Анучин, – естественно предположение, что владелец списка пользовался рукописью Радищева; но как он мог пользоваться ею, когда она была отобрана при аресте, находилась при деле во время следствия, а в настоящее время хранится в государственном архиве? При том, если бы владелец списка пользовался рукописью, он бы заимствовал из нее и не вошедшие в печатные издания строфы оды «Вольность» и начало главы «Завидово» и рассказ о самоубийстве близ Всесвятского, и некоторые варианты в главах о цензуре, о Ломоносове и т. д., но этого нет; список вообще следует печатному тексту, и из более значительных фраз, соответствующих рукописи, мы заметили только следующую и притом, что любопытно, – воспроизводящую место, в рукописи перечеркнутое [впрочем, в главе «Выдропуск» имеется одна фраза (см. «Варианты»), оставшаяся в рукописи незачеркнутой], – «коих должность» и т. д. Это, именно, то место, которое в печатном тексте передается так: «Правительство познав полезность книгопечатания, оное дозволило всем». В списке же воспроизводится перечеркнутое место рукописи «Мудрый правитель отечества... оное всем» (см. «Варианты»). Любопытно, что в подлинной рукописи А приведенный вариант сохранился только до слов «в хвале мерзав», а конец его был на утраченном листе. В главе «Тверь» в рассуждении о Ломоносове вставлена одна фраза, которой нет ни в печатном тексте, ни в рукописи [по крайней мере, поскольку ее разночтения воспроизведены (П. Е. Щеголевым)]. В печатном издании сказано: «Но не одни Ломоносов и Сумароков... глубокий пустили корень» (см. «Варианты»). В списке же между словами «Телемахидою» и «Теперь» вставлена еще такая фраза: «Если бы он из Фенелонова романа извлек, так сказать, эссенцию, оставив все скучное и поэме неприличное, то и он бы мог иметь подражателей. Теперь сделать пример очень трудно, ибо примеры» и т.д. (см. «Варианты»). Фраза эта, очевидно, вставлена владельцем списка, имевшим, несомненно, литературное образование и знакомым с произведениями Тредияковского (Д. Н. Анучин. „Судьба первого издания «Путешествия» Радищева“. М., 1918, 43-45).

Как эти два  варианта могли попасть в список, принадлежавший M. H. Анучину, трудно сказать. Первый из них находится в главе  „Торжок“ (о цензуре) с криминальной фразой в конце: „Скажи же, в чьей голове может быть больше несообразностей, если не в царской?“; второй – в  главе „Тверь“, содержащей оду „Вольность“; оба варианта имеются и в списке Б; очевидно по рукам ходили списки чернового текста, обновленные по печатному изданию или, наоборот, в копии печатного текста вносились дополнения из уцелевших рукописей. Список с заглавием „Проницающий Гражданин или Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву“, часть 1 (эпиграф из „Телемахиды“), хранился в рукописном отделении Публичной библиотеки в

479

Ленинграде и поступил сюда из собрания Колобова (№ 407). Он также разделен на две части, но в одном переплете, крытом темной бумагой, с кожаным корешком, 178 листов 4°, на тонкой писчей бумаге невысокого качества, писарским почерком XIX века.

Кроме указанных 4 списков, нам известно еще не менее 25; почти все они описаны в  издании Academia. Сколько-нибудь значительных и авторитетных разночтений сравнительно с печатным текстом в них нет.

„Путешествие“ была написано Радищевым не сразу. Первым наброском его следует считать „Отрывки из путешествия в*** И. *** Т. ***“ (см. II том). В 1780 г. Радищев начал „Слово о Ломоносове“, законченное лишь в 1788 г. Судя по упоминанию о томе II Блэкстона, изданном в 1781 г., и по умолчанию о томе III, изданном в 1782 г., к этому времени следует отнести беседу путешественника с семинаристом, переработанную в 1787 г., когда был выработан план открытия новых университетов (глава „Подберезье“). К 1781 – 1783 гг. можно отнести оду „Вольность“ (в полной редакции включенную (с купюрами) в главу „Тверь“ в 1788 г. В 1785 г. Радищев набросал картину рекрутского набора (главу „Медное“), в 1786 г. – очерк по истории цензуры, законченный при печатании „Путешествия“ в 1790 г. (главу „Торжок“); в том же 1786 г. – рассказ о поездке Ч. в Сестрорецк (главу „Чудово“).

Эпиграф к „Путешествию из Петербурга в Москву“ представляет собою стих из поэмы В.К. Тредиаковского „Тилемахида“ (1766 г.); в том месте поэмы, откуда взят стих, описываются мучения, которые претерпевают в загробном мире порочные люди, „а особливо злые цари“. Смелое изображение преступлений злых царей-деспотов, без сомнения обратившие на себя внимание Радищева, заканчивается замечанием о том, что деспоты, смотревшиеся в зеркало, показывавшее „пороков их мерзость“, выглядели в нем гнуснее и страшнее самых ужасных чудовищ мифологии: Химеры, Гидры и даже пса Кервера (Цербера); именно этот адский пес и назван „чудище обло (т. е круглое), озорно, огромно, с тризевной и лаей“ (т.е. и с пастью с тремя зевами). Радищев не совсем точно цитирует этот стих. Смысл характеристики чудища, поскольку он использован в качестве эпиграфа к „Путешествию“, конечно в намеке на „чудище“ самодержавно-крепостнического строя России времен Радищева; отметим, что в рукописной редакции „Путешествия“ в главе „Тверь“, где Радищев защищал Тредиаковского от нападок, сделавшихся привычными, он писал: „«Чудище обло, огромно, стризевно и лаяя» – не столь дурной стих“ (см. «Варианты»). Посвящено „Путешествие“ Алексею Михайловичу Кутузову.