Логическая культура в правотворческой и правоприменительной деятельности

Сравнение — логический прием, который органически входит и в научную, и в практическую деятельность. В ходе мысленного сравнения мы сопоставляем несколько явлений, выявляем их сходство и различие и на основе этого различаем или отождествляем эти явления. Правила сравнения предписывают сравнивать только однородные предметы, причем сравнение должно осуществляться по наиболее существенным признакам

Прием сравнения пронизывает и практическую деятельность юриста, которому постоянно приходится сравнивать одни нормы с другими при толковании и выборе норм. В процессе расследования сравниваются различного рода следы с предметами или людьми, которые предположительно их оставили. Целесообразно сравнивать каждое расследуемое дело с другими, уже расследованными и рассмотренными. Такое сравнение позволяет вовлечь в расследование или разрешение юридических дел предшествующий опыт.

Классификация — логический прием, состоящий в распределении предметов, явлений или признаков на классы и группы по наиболее существенным характеристикам, установленным наукой. В юридической науке классификации подвергаются самые разнообразные объекты (нормы и их составные части, нормативные акты, правоотношения, юридические факты, преступления, сделки и т. д.). Разновидностью классификации является типология государства и права.[14]

Анализ и синтез — логические приемы, присущие как юридической науке, так и практике. В процессе анализа изучаемый предмет мысленно расчленяется на составные элементы, каждый из которых затем исследуется в отдельности. Форма анализа зависит от объекта и тех целей, которые ставит исследователь. В одних случаях целое делится на составные части (элементы); в других — выделяются свойства предмета или его противоречивые стороны; в-третьих, класс предметов расчленяется на подклассы.

В юридической науке и практике предметом анализа выступают прежде всего различного рода идеальные объекты — нормы, принципы права, факты как знания и т. д.

Синтез есть мысленное соединение частей, признаков предмета, расчлененного в процессе анализа. Познание частей, признаков предмета в ходе анализа не дает цельного знания о предмете. Синтез, который следует за анализом, должен дать знание о связях частей и признаков предмета, его познание в целом. Например, за мысленным расчленением норм права на составные структурные части и иные содержательные элементы (понятия) неизбежно следует их соединение в целое, установление связей и зависимостей между составными частями.[15]

Определение — логическая операция, прием, в процессе которого раскрывается содержание понятия. Определение как логический прием следует отличать от определения как суждения, выраженного в языке и фиксирующего существенные признаки понятия.

В юридической науке и практике определение как логический прием весьма распространено. Юридическая наука дает определения всем правовым явлениям — от нормы права до права в целом. В частности, отраслевые науки определяют многочисленные понятия, встречающиеся в текстах законов. С помощью определений содержание норм права и индивидуальных решений выражается максимально четко, конкретно, а значит, в конечном счете достигается определенность и стабильность в регулировании общественных отношений.[16]

Абстрагирование — логическая операция, состоящая в мысленном отвлечении от одних признаков явления и вычленении других, интересующих исследователя признаков (свойств, связей, отношений). Результатом абстрагирования являются суждения, понятия, категории, модели.

Абстрагирование присуще любому познанию, разумеется, оно присутствует и в практической деятельности юриста. Например, при осмотре места происшествия, вещественного доказательства следователь, эксперт по необходимости отвлекается (абстрагируется) от тех признаков и связей, которые несущественны для следствия, и выделяет необходимые. Скажем, расследуя квартирную кражу, следователь выделяет лишь один из признаков — наличие, например на двери, следов взлома и фиксирует этот признак в совокупности суждений (предложений) в соответствующем протоколе.[17]

В логике различаются три вида абстракции.

Во-первых, абстракция отождествления (или обобщающая абстракция), при которой из целого класса предметов вычленяются существенные признаки, общие для всего класса предметов, носящие одно и то же наименование. В результате образуются общие понятия, например государство, право, норма права, юридический факт и т.д.[18]

Абстракция изолирующая (аналитическая), в ходе которой отвлекается от целого класса предметов, явлений какое-либо одно свойство (признак), обозначаемое самостоятельным именем. В результате образуется общее абстрактное понятие, отражающее один общий признак многих предметов, явлений, не существующий в отрыве от этих предметов, например белизна, теплопроводность в физике, в юридической науке — противоправность, виновность, вредоносность (правонарушения) и др.

Абстракция идеализации — такой вид абстрагирования, в ходе которого создаются идеальные модели как объекты, в чистом виде не существующие в действительности. В ходе такого абстрагирования (моделирования) действительность, отражаемая моделью, упрощается, огрубляется. При этом исследователь от одних признаков и связей отвлекается, другие группируются так, чтобы идеально структурно отобразить предмет, явление, сгруппировать знания таким образом, чтобы достичь определенной наглядности и простоты. Идеальный объект (модель) находится с отображаемым объектом не в отношении тождества, а в отношении аналогии определенного сходства.[19]

Например, состав преступления ~ это идеальный объект (модель), которого в природе не существует. В действительности нет объекта, который состоял бы из таких совершенно разнородных элементов, как человек (субъект преступления), общественные отношения (объект преступления), деяние человека, материальный и иной результат этого деяния (объективная сторона) и психические переживания человека (вина). Все это можно объединить в одно целое только мысленно в виде идеальной модели. Тем не менее «состав преступления» служит эффективным инструментом познания норм права и фактических деяний. Используя эту модель, юрист при анализе норм права стремится установить все содержательные моменты норм права, все элементы состава преступления. Аналогично и при расследовании конкретного уголовного дела следователь будет стремиться получить информацию и обосновать каждый элемент состава.[20]

Обоснование - необходимая операция в деятельности юриста, ибо в науке и практике ему постоянно приходится ставить и разрешать вопрос об истинности или ложности суждений (тезисов, положений, высказываний). Ни юрист-ученый, ни юрист-практик не должны принимать на веру те или иные положения, а должны искать основания, подтверждающие или опровергающие истинность того или иного суждения.[21]

Обоснование может быть непосредственным и опосредствованным. Непосредственным будет обоснование суждения на основе собственного наблюдения лица, высказывающего суждение. Наблюдение может быть случайным или планируемым с заранее поставленными целями. В зависимости от вида наблюдения может варьироваться и степень достоверности суждения, основанного на наблюдении. Поэтому в практической деятельности всегда выясняется, на чем основаны подобные высказывания.[22]

Чаще же юристу приходится иметь дело с чисто логическим, опосредствованным обоснованием, например, с обоснованием фактов, которые кладутся в основу правоприменительного решения, с обоснованием суждений о смысле, содержании норм права, сфере их действия, в конечном счете с обоснованием самого решения. Опосредствованно обоснованным знанием будет любое, полученное чисто логическим путем, когда из одного истинного знания (суждения) логически вытекает другое истинное знание.

Особое место среди выводных способов получения истинных, обоснованных знаний занимают доказывание и опровержение. В ходе доказывания истинность какого-либо знания обосновывается с помощью иного истинного знания (доказательства). Существуют самые различные формы доказывания. Разновидностью доказывания является опровержение (доказывание ложности какого-либо знания). Опровержение осуществляется путем: а) доказывания ложности доводов, на которых основывается опровергаемое знание (тезис); б) доказывания того, что тезис не вытекает из доводов (например, из факта недостачи товаров отнюдь не следует, что имело место хищение); в) доказывания истинности противоположного тезиса (например, доказывание алиби обвиняемого).

Таким образом, в юридической практике широко используется арсенал логических приемов и средств и для его успешного использования нужно владеть им в совершенстве. И здесь нет иного пути, кроме глубокого и вдумчивого изучения логики – освоения определенной суммы логических знаний, выработки соответствующих логических умений и навыков.[23]

Глава III

Логическая культура в правотворческой и

правоприменительной деятельности

Юридические нормы имеют слишком общий характер и для своего применения нуждаются в более конкретных нормах, их опосредующих. Лишь тогда они способны выполнить свою регулирующую роль. При этом различается конкретизация правовых норм в процессе правотворчества и в сфере правоприменительной деятельности.

В правотворчестве конкретизация сводится к изданию подзаконных нормативных актов органами, обладающими правотворческой компетенцией.

В правоприменении она заключается в уточнении (детализации) гипотезы, диспозиции или санкции юридической нормы, необходимом для «привязки» ее к конкретному случаю, требующему правового разрешения.

Способом конкретизации правовых норм (как в том, так и в другом случаях выступает их логико-юридическое развитие. Однако трактовка его лишь как средства конкретизации правовых норм, встречающаяся в правовой литературе, представляется узкой. Логико-юридическое развитие правовых норм – явление более широкое.

В логике и философии под логическим развитием понимается переход суждений в умозаключение, как оправдывающее его основание, как синтетическая связь, определенная субординация. Логическое развитие есть логическое следование, т.е. цепь посылок, где по общепринятым в логике правилам выводится новое истинное знание; отношение между суждениями, играющее центральную роль в дедуктивной логике. В процессе логического развития (логического следования) происходит движение форм мысли от конкретного к абстрактному и наоборот. Причем главная роль здесь принадлежит умозаключениям как форме мышления.

Не исследуя подробно средства логического развития правовых норм, отметим лишь, что в его основе лежат законы формальной логики, методы индукции и дедукции, правила оперирования понятиями, суждениями, умозаключениями. Обусловлено оно практическими потребностями правового регулирования общественных отношений. Критерием истинности вывода выступает правотворческая и правоприменительная практика. Уровень и направленность логического развития юридических норм, кроме того, определяется свойствами права как особого социального явления – его нормативностью, системностью, динамизмом и др. Поэтому речь должна идти не просто о логическом (что беспредметно) или юридическом (что невозможно вне связи с логикой), а о логико-юридическом развитии правовых норм.

Единство логического и юридического моментов при исследовании правовых явлений – непременное условие успешного решения того или иного вопроса, в частности, о структуре юридической нормы. Неразрывная связь логического и юридического позволяет, во-первых, определить конкретные направления и пределы этого развития; во-вторых, выяснить природу и назначение вывода.

Каково же содержание логико-юридического развития правовых норм?

1. Создание (выведение) на основе имеющих­ся правовых норм норм с более общим содержа­нием. Обобщенность юридической нормы при этом достигается, во-первых, путем замены казуистической гипотезы или диспозиции абст­рактными структурными элементами юридической нормы либо расши­рения сферы ее действия (за счет отвлечения от местных, локальных или национальных условий). Это происходит тогда, когда процесс правового регулирования общественных отношений развивается от ча­стного к общему (от законодательства субъектов федерации – к федеральному, от ведомственных нормативных актов – к вневедомственным, от локальных правовых норм – к федеральным).

2. Уточнение в процессе правового регулиро­вания общественных отношений условий приме­нения юридической нормы, ее диспозиции или санкции. Причем оно возможно и в правотворческой, и в правопри­менительной деятельности. В действующем законодательстве существует много норм, обросших большим количеством уточняющего и конкретизи­рующего материала. В качестве примера достаточно сослаться на постатейный материал в кодексах. Это приводит к усложнению процесса уяснения и процедуры реализации юридических норм. Для упрощения и облегчения правоприменительной деятельности некоторые нормы за­конодателю следует уточнить, изложить в иной редакции, освободить от «подсобного» материала.

3. Уточнение объема и содержания отдельных понятий в их определении. Данное направление логико-юри­дического развития правовых норм присуще как правотворчеству, так и правоприменению.

Логика норм построена на определенных законах, одним из которых является то, что никакое действие не может быть одновременно и обязательным, и запрещенным, что безразличное не является ни обязательным, ни запрещенным и т.п. Одна из групп законов касается связей между основными нормативными понятиями. Эти законы, в частности, говорят: «Действие обязательно только в том случае, если запрещено воздерживаться от него», «Действие разрешено, когда оно не запрещено», «От запрещенного обязательно воздерживаться» и т.д.

Очевидность этих положений становится особенно наглядной, когда они переформулируются в терминах конкретных действий. Обязательно, допустим, платить налоги только при условии, что их запрещено не платить; разрешено пропустить ход в игре, если это не запрещено, и т.п.