Современное понимание демократии. Теоретические модели и концепции демократии

Частное право имеет  отношение к вопросам, связанным с интересами лиц. Оно не должно противоречить и в нормальных условиях не противоречит публичному праву. Вопросы собственности, обязательственное право, гражданское судопроизводство, наследственное право имеют большое значение в жизни общества. Этими проблемами занимается частное право.

Нормы публичного права  называются императивными, т.е. повелительными. Они обязательны для всех граждан  государства, а также находящихся  на его территории иностранцев. Нормы  частного права называются уполномочивающими (как граждане договорятся между собой, так пусть и будет). Они не должны быть в противоречии с императивными. В нормальных (не чрезвычайных) условиях правовое государство устанавливает лишь самые общие правила гражданских соглашений (деловых, партнерских), конечно, определяет налоги. В этих утвержденных государством пределах существует большой простор для разнообразных проявлений гражданской активности, взаимного обмена услугами и ценностями, для творчества. Публичное право не подавляет и тем более не уничтожает частное. При авторитарной же культуре тенденция такого подавления есть.

Авторитарная культура может перерасти в гражданственную, демократическую (активистскую). Такое  развитие политической культуры произошло, например, в странах Восточной Европы, длительное время входивших прежде в "мировую систему социализма". Первые успешные шаги в этом направлении совершила Польша, где в 1989 г. впервые за 40 с лишним лет было сформировано некоммунистическое правительство. В течение нескольких лет увенчались победой "бархатные" (не кровопролитные, а мирные) демократические революции в Восточной Германии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии. Предпосылки этих быстрых перемен вызревали постепенно. Диктаторским бюрократическим режимам не удалось искоренить предпринимательство, средний класс, свободную политическую и философскую мысль, ориентацию народа на демократические преобразования. Следовательно, сохранились животворные ростки гражданского общества. На смену господствующей авторитарной политической культуре пришла активистская, демократическая.

Другой пример такого перехода представляет опыт Чили. В  сентябре 1973 г. в результате острого  экономического и политического  кризиса было свергнуто правительство  левого блока "Народное единство" и установлена диктатура военной хунты. Более 16 лет страна жила в условиях жесткого авторитарного правления. Политическая активность народа подавлялась, при этом постепенно проводились экономические преобразования по советам либеральных экспертов – знатоков теории экономики. По мере этих преобразований сужалась питательная почва революции, укрепился и стал многочисленным средним класс, было начато наступление на бедность, нанесен удар по инфляции. С течением времени хунта стала обращаться к мнению народа, прибегая к референдуму (всенародному голосованию, результаты которого имеют обязательную силу, юридические последствия). Все пункты программы преобразований, провозглашенной в 1974 г., к началу 1990-х гг. были выполнены. Закономерно, можно даже сказать планомерно, авторитарная культура уступила место демократической. В 1990 г. в результате всеобщих выборов, прошедших при большой активности избирателей, военная диктатура самоустранилась и передала власть правительству Христианско-демократической партии. Правда, до 1998 г. генерал А. Пиночет оставался "гарантом" Конституции и порядка.

Если гражданское общество не имеет прочных оснований, то авторитарная политическая культура может трансформироваться в тоталитарную. Именно это произошло в России, Китае и ряде других стран в результате победы "пролетарских революций".

Тоталитаризм – это не ограниченное какими-либо законами и политическими силами всевластие бюрократии. Независимые от государства социальные отношения и связи (легальное предпринимательство, общественные движения и объединения) пресекаются и уничтожаются. Преобладает внеэкономическое принуждение. Происходит огосударствление экономики и общества. Возникает "атомизированное" общество, в котором человек, лишенный возможности вступать в неконтролируемые властью социальные отношения, наводится под контролем и "на виду" этой власти. Частное право может быть подавлено и даже уничтожено.

Главная, наиболее существенная черта тоталитарной культуры была следующим  образом разъяснена В.И. Лениным: "Мы ничего "частного" не признаем, для  нас все в области хозяйства  есть публично-правовое, а не частное. Мы допускаем капитализм только государственный, а государство – это возможность применять не свод законов римского права к "гражданским правоотношениям", а наше революционное правосознание". (Полн. собр. соч., т. 44, с. 398).

Таким образом, сфера  действия частного права сводится почти  к нулю. Экономика рассматривается  как единая государственная фабрика, управление – как единая государственная  контора, граждане превращаются в наемных  работников этой фабрики и этой конторы. Социализм рассматривался как система всестороннего учета и контроля.

В отличие от демократической  политической культуры, секулярной (нерелигиозной, нецерковной) по духу, культура тоталитарная проникнута религиозным (точнее, псевдорелигиозным) содержанием. Но объектом поклонения в этой "религии" является не Бог, а власть. Она стремится (или делает вид, что стремится) насильственно и как можно быстрее осчастливить человека и человечество. Это свойственно власти в любом сильно идеологизированном обществе. Крайнее самомнение, попытки произвольно решать сложнейшие проблемы, "покорить" природу, вера во всемогущество власти – вот черты тоталитарной культуры. Мир воспринимается тоталитарным сознанием как простой, вполне открытый и доступный рациональному познанию и переделке по плану. А поскольку в действительности это не так, неизбежно терпят крушение попытки тоталитарной власти направить развитие мира по ее "научному" усмотрению. Чем более жалки результаты политики, тем сильнее амбиции власти и ее стремление объяснить трудности происками врагов. Поэтому тоталитарному взгляду на жизнь свойственно черно-белое, упрощенное восприятие действительности, конфронтационный подход к человечеству. Например, бывший диктатор африканского государства Гвинея А. Секу Туре делил людей на "народ" и "антинарод".

Политической культуре тоталитаризма свойственно одновариантное мышление, отвергающее все, что противоречит "единственно верному" учению. Один из российских ученых, исследующих  этот феномен, философ проф. М.П. Капустин, назвал такое мышление однополушарным. Мозг человека состоит из двух полушарий. Одно "ведает" рациональным мышлением, познанием, другое – эмоциями, воображением, фантазией. Если одно полушарие серьезно заболевает или даже отмирает, либо недоразвито, вся мыслительная нагрузка ложится на другое полушарие. Такой человек может разговаривать, работать, иметь детей, но в умственном отношении он неполноценен, хотя эту неполноценность может и не осознавать. Эта болезнь однополушарного мышления известна невропатологам.

Такая беда может приключиться и с человеком, и с обществом. В истории культуры можно видеть два ряда понятий: конечное – бесконечное, материальное – идеальное, рассудок – страсть, атеизм – религия, человеческое – божественное, знание – вера. Оба эти ряда неразрывны друг с другом. Насильственное изъятие одного из них обессмыслило бы культуру.

Что же происходит, когда  приходит власть, вознамерившаяся приказом и насилием "отменить", перечеркнуть один из рядов, одно из "полушарий"? Общество, лишившееся столь образно понимаемого полноценного мозга так же, как и человек, обречено на убогое, жалкое существование. Убиваются мечта, фантазия, духовность. Уничтожается вера в нечто высокое, вечное, несводимое к "учету и контролю". И тогда становится возможной ситуация, про которую говорил римский философ-стоик I в. Л.А. Сенека: "Что было пороками, то теперь нравы".

Вспоминаются замечательные  слова поэта О.Э. Мандельштама: "Да, Европа прошла сквозь лабиринт ажурно-тонкой культуры, когда абстрактное бытие, ничем не прикрашенное личное существование, ценилось как подвиг. Отсюда аристократическая интимность, связующая всех людей, столь чуждая по духу "равенству и братству" великой революции. Благородная смесь рассудочности и мистики и опущение мира, как живого равновесия, роднит нас с этой эпохой и побуждает черпать силы в произведениях, возникших на романской почве около 1200 года".

Этот "лабиринт ажурно-тонкой культуры", эта связь времен существовали и в нашей стране. И вот все  это было разрушено. Гуманистическая  культура нередко была вынуждена становиться "контркультурой", выживать в подполье. Она была опасна однополушарному мышлению. В Китае сторонники Председателя ЦК КПК Мао Цзе-дун повторяли как заклинание: "Политика – командная сила, политика может все". В нашей стране пели: "Мы покоряем пространство и время". В таком случае что же остается такой "малости", как душа человеческая? Ничего не стоит освободить ее от "химеры", называемой совестью. Сознание человека – "чистая доска", на которой будто бы можно написать что угодно. Вместо справедливого правосудия – "революционное правосознание". Вместо совести – "классовое чутье". Вместо "Все подвергай сомнению" (слова К. Маркса) – слепая вера в авторитет вождя. "А вместо сердца – пламенный мотор"...

В тоталитарном обществе сохраняются ценой огромных усилий и свободное творчество, и независимое философское и политическое мышление. Это происходит вопреки власти, навязывающей людям "заботу" о воспитании личности по установленной идеологической схеме.

В долгосрочной исторической перспективе тоталитарная политическая культура обречена, потому что она противоречит объективным законам природы и истории. Но самопроизвольно она не сойдет с исторической сцены. Такая система ведет общество к самоизоляции от окружающего "несовершенного" мира. Она склонна замыкаться в себе, сохранять свои качества и функции, самовоспроизводиться, поддерживая, скажем так, динамическое равновесие в системе. Такое состояние называется гомеостазом. Оно может продолжаться очень долго.

Изначальные задачи этой структуры могут быть преданы забвению или отойти на задний план. Система все более обнаруживает свою бесплодность. Великий русский историк В.О. Ключевский писал: "Бюрократия есть сила, утратившая цель своей деятельности и потому ставшая бесцельной, но не переставшая быть сильной". К. Маркс отмечал: "Бюрократия есть круг, из которого никто не может выскочить". (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2 изд., т. 1, с. 271).

Серьезные сбои в работе тоталитарной системы могут наступить  в результате действия как субъективных факторов (грубые ошибки и просчеты власти), так и объективных (воздействие мировых экономических процессов, ухудшение геополитического положения). Но решающее значение имеют рост просвещенности народа и его стремление к прогрессивным переменам. Время таких перемен наступило и в России.

В нашей стране авторитарная политическая культура имеет давние исторические корни. Россия развивалась  как военно-феодальная держава. Крепостное право существовало дольше, чем в  других странах. Оно было отменено вначале  императором Александром II (реформа 1861 г.), а через столетие – при Первом секретаре ЦК КПСС Н.С. Хрущеве – произошла вторая и, можно надеяться, окончательная его отмена.

Традиционно сильным  было в России влияние чиновника  и бюрократии в целом. Известна народная поговорка: "Жалует царь, да не жалует псарь"... России не удалось полностью преодолеть отрицательные черты авторитарной культуры. Тем не менее после реформ Александра II российская монархия медленно и трудно продвигалась в направлении конституционного строя. После 1917 г. исчезли основы гражданского общества, разрушились амортизаторы, смягчавшие засилье бюрократии. Поднялась вся муть со дна общества, получившего жесточайшую встряску. Произошло стремительное падение нравов. Как не вспомнить два высказывания: "Прогресс человечества идет очень медленно, а регресс – мгновенно. Стоит утратить гуманность, и ты снова дикарь"; "Да, опасное это дело – революция в руках невежд!" (китайский писатель Лао Шэ).

Возобладали социальные устремления, основанные на зависти, предрассудках, неумении и нежелании зарабатывать и на стремлении "грабить награбленное". Во главе революционных сил стояла группа интеллигентов, мыслящих понятиями "научного социализма". Частная собственность была разрушена, и основ гражданского общества не стало. Капитализм был уничтожен, а для более передового строя объективных условий не оказалось. В возникшем после революции новом бюрократическое классе "номенклатуры" не могли не возобладать беспринципные карьеристы, "ограниченные честолюбцы" (выражение А. Вебера), а поколение искренне веривших в свои идеи революционеров было почти полностью выбито во время сталинских чисток. В результате революционных перемен и политики "строительства социализма" авторитарная политическая культура закономерно переросла в тоталитарную.

В современной России, вставшей на путь демократических преобразований, причудливо сочетаются элементы тоталитарной, авторитарной и активистской культур. Решающее значение для победа возрождаемых в стране еще очень робких ростков  гражданского общества будет иметь умение власти поддерживать благоприятные для них экономические условия. Люди должны иметь реальные возможности самовыражения в законных пределах, самодеятельности, защиты своих коренных интересов. Нужны гарантии от любых "экспроприаторских" экспериментов. Чем больше в обществе простора для самодеятельности, творческой активности, тем меньше возможности бюрократической узурпации власти. Политическая культура гражданского общества обладает достаточными средствами, чтобы защитить личность от любых посягательств, отстоять права и достоинство человека.

Политическая идеология.

При всем огромном многообразии мира политики, можно различить две  разновидности людей, претендующих на ведущие роли в этом виде жизнедеятельности. Есть категория политиков, рассматривающих политические принципы, лозунги и методы, главным образом, как средство удовлетворения своих амбиций. Существует и противоположный подход, сущность которого хорошо выразила бывший премьер-министр Великобритании, член палаты лордов Маргарет Тэтчер: "Политика – это не просто работа, это увлечение. Нас избирают для того, чтобы мы могли помочь улучшить жизнь людей. Просто "выпасть" из политики невозможно, так же как вы не можете прекратить любить искусство или музыку... Политика бесконечна". (Аргументы и факты, 1996, № 35).

Как правило, именно такие  искренние в своих принципах  и действиях политики являются носителями (выразителями) политической идеологии.

Идеология – это система  взглядов: мировоззренческих, этических, историко-философских, социально-экономических, политических и др. Термин "идеология" появился в научном мире в конце XVIII в. Идеологии же возникли тысячи лет назад в результате отделения умственного труда от физического, а также вследствие выделения профессионального управленческого труда в особую область жизнедеятельности.