Диагностика личности

Общий недостаток всех описанных выше семантических методик психологи  видят в том, что вследствие заданное™ — как перечней личностных черт, так и субъектов, которых нужно по ним оценивать, — существуют сомнения в достоверности их данных. Если те черты личности или биполярные шкалы, по которым испытуемый вынужден измерять людей, не рассматриваются им как существенные, полезные, не являются для него первичными для вынесения суждений о личности, то результат диагностики не будет адекватно отражать его личностное знание (собственную теорию личности, по выражению Дж. Кел-ли), а явится своего рода артефактом.

Этого недостатка лишен еще один семантический подход к диагностике личности, основанный на использовании репертуарных личностных методик (Repertory Grid Technique). Они позволяют индивиду самому конструировать свой индивидуальный опыт, выявляют те субъективные шкалы, которыми пользуется индивид при восприятии, понимании и оценке окружающего мира. Их автором является американский психолог Дж. Келли [41]. В процессе диагностирования выстраивается матрица, заполняемая либо психодиагностом, либо самим испытуемым. Столбцам матрицы соответствуют так называемые элементы, представляющие собой группу объектов, в отношении которых выявляются оценки испытуемого. Элементы задаются психодиагностом и могут представлять собой самые разные предметы, отношения, понятия, ситуации, цвета, профессии, учебные дисциплины и прочее, т. е. все то, что психодиагносту представляется существенным для выявления тех или иных оценок человека. Строками матрицы являются конструкты — субъективные шкалы человека, те мерки, с которыми он подходит к построению образа окружающего мира. В процессе диагностирования каждый элемент оценивается по каждому конструкту.

Если в качестве элементов выступают  люди, то конструкты чаще всего отражают личностные черты, определяющие отношение  человека к окружающим и себе. Поэтому при правильном использовании репертуарных методик можно выявить представления индивида о лю-

дях, об их важнейших характеристиках, выстроить иерархию личностных черт в сознании этого человека.

Репертуарные личностные методики стали использоваться сравнительно недавно. Они сулят большие перспективы в качестве эффективного средства личностной диагностики. Этот метод находит все новых сторонников в разных сферах практики. Однако следует помнить, что он так же, как и другие диагностические инструменты, окажется полезным только в руках профессионально владеющего им человека.

§ 8. Методологические вопросы разработки и применения личностных опросников

Метод опросников — наиболее распространенный у нас в стране формализованный метод психодиагностики. Его популярность объясняется рядом причин, среди которых главными являются простота процедуры диагностирования и доступность (в публикуемых во множестве сборниках методик львиную долю занимают именно опросники). Эти же причины способствуют тому, что опросники пытаются использовать не только квалифицированные психодиагносты, но и непрофессионалы.

Рассмотрим, почему последнее недопустимо. Психодиагност понимает и учитывает в своей практике специфические особенности этого метода, определяющие его достоинства и недостатки. Как уже отмечалось в части I, гл. 2, черта, отличающая личностные опросники от других формализованных методов, заключается в том, что они предназначены для получения информации об обследуемом со слов самого обследуемого. Иначе говоря, опросники являются разновидностью самоотчетов, и необходимым условием ответа в них является проявление умений рефлексии, анализа себя и окружающих. Индивиды владеют такими умениями не в одинаковой степени, и поэтому для определенных категорий людей опросники могут оказаться неподходящим методом диагностики.

Проблема состоит в том, что  невнимательный психодиагност может в ряде случаев этого не заметить. Тогда испытуемый, отвечая на опросник, в тех или иных пунктах будет давать ответы, которые можно отнести к категории «вынужденных»-. Это связано с тем, что он считает себя обязанным что-то ответить, поскольку согласился на участие в диагностической процедуре. Такого рода ответы, по сути, обманывают психолога, вводят его в заблуждение, так как он оценивает их в со-

ответствии с концепцией, лежащей в основе опросника, рассматривая их как характеризующие испытуемого с той или иной стороны (что не соответствует реальности, так как такого рода вынужденные ответы являются случайными).

Это не единственная опасность, подстерегающая диагноста при использовании опросников. Другая опасность состоит в том, что понимание используемых в опросниках слов и формулировок может существенно варьировать у разных индивидов. Так, например, понятие «удовлетворенность работой», используемое в опросниках профессиональной направленности, интерпретируется Индивидами по-разному в зависимости от того, какой удельный вес в процессе труда имеют для них разные его компоненты (условия труда, его процесс, организация, содержание, взаимоотношения в трудовом коллективе, отношения с руководством, перспективы профессионального продвижения, престиж профессии и т. д.). По существу, каждый испытуемый отвечает на вопрос, ориентируясь на собственную интерпретацию понятий, используемых в опросниках. Как уже было отмечено выше, субъективные интерпретации отражают его личный опыт. Учитывая все вышесказанное, А. Анастази писала: «Один и тот же ответ не всегда можно расценивать как критерий для постановки одного и того же диагноза и основания для сходного прогноза, если результаты эти получены при диагностировании людей с абсолютно несходным прошлым опытом» [11, с. 483].

Но ответы испытуемого определяются не только его индивидуальным прошлым опытом, а и принадлежностью к определенному социуму, определенной культуре, поэтому возникают специфические проблемы, связанные с применением переводных опросников. Этот вопрос будет детально рассмотрен в части IV, гл. 2.

Еще целый ряд проблем возникает  из-за того, что личностные опросники особенно подвержены влиянию определенных установок испытуемого на ответы, что приводит к искажению или фальсификации получаемой с их помощью информации.

Одна из основных установок — тенденция давать социально одобряемые ответы. А. Эдварде, первым исследовавший такой фактор, как социальная желательность, обозначил его как «эффект фасада» или стремление (по большей части неосознаваемое) выдвигать на первый план хорошие стороны, выглядеть лучше, чем в действительности, в глазах окружающих [114]. Эта тенденция, по мнению А. Эдвардса, может указывать на то, что индивид недостаточно хорошо себя знает (заблуждается на свой счет) или не желает признать свою ограничен-

ность. Другие исследователи считают, что социально одобряемые ответы вызываются общей потребностью индивида в самозащите, социальном согласии, социальном одобрении, стремлении избежать критики [10, т. 2].

А. Эдварде разработал специальную шкалу социальной желательности, состоящую из 39 пунктов. Он считает, что если социальная желательность, определяемая по этой шкале (или другим шкалам такого же типа, имеющимся в опросниках), коррелирует с показателями опросника, эффективность последнего в выявлении индивидуальных различий по содержательным личностным свойствам остается низкой [10, т. 2].

Стремление выбрать социально  желательный ответ — лишь одна из установок при ответах на опросники. Еще одна тенденция состоит в стремлении испытуемого выбирать неблагоприятные для описания самого себя ответы. Часто такую тенденцию называют симуляцией. Психологи считают, что человеком, проявляющим такую установку, может двигать потребность во внимании, симпатии или помощи в решении собственных проблем. А. Анастази указывает, что человек, считающий, что он нуждается в психотерапии, при заполнении личностных опросников будет стремиться проявить себя менее приспособленным, чем это есть на самом деле, имеющим личностные проблемы и комплексы [10, т. 2].

Еще одна установка, которая может  обнаружиться при использовании опросников, прямо противоположна предыдущей. Она носит название <<диссимуляции» и заключается в стремлении выглядеть абсолютно здоровым и благополучным по результатам диагностирования.

Одной из наблюдаемых в ответах  установок, довольно давно привлекшей к себе внимание специалистов, является так называемое «молчаливое согласие». Оно заключается в стремлении выбирать один из полюсов ответов — ответ «верно» или «да». Исследователи считают, что каждый испытуемый имеет свое место в континууме на шкале, на одном полюсе которой находится последовательный «соглашатель», а на другом — последовательный «отрицатель» [10, т. 2]. Иными словами, индивиды различаются своими предпочтениями при выборе ответов «да» и «нет»(«верно» и «неверно»).

Еще одной достаточно исследованной  установкой на ответы является «отклонение», или стремление давать необычные, необщепринятые ответы. Один из исследователей этой установки, И. Берг, доказал ее независимость от содержания методики [104]. В подтверждение этого он продемонстрировал действие фактора отклонения на невер-

бальном материале, в котором требовалось выбрать одну из геометрических фигур. Считается, что проявление установки «отклонения» связано с разными типами личностей: один тип предпочитает выбирать обычные ответы, а другой — необычные.

Итак, ответы в личностных опросниках могут зависеть от предпочитаемых стилевых особенностей испытуемых, которые искажают содержательную информацию, интересующую психодиагноста при применении разных видов опросников. Это означает, что оценки разных сторон и черт личности, получаемые с помощью опросников, могут быть неточными и даже неверными. Конечно, речь при этом идет не обо всех испытуемых, а лишь о части из них, подверженных действию разных установок. В противном случае нельзя было бы получить удовлетворительные показатели надежности и валидности, которыми отличаются психодиагностические опросники.

Таким образом, применяя тот или  иной даже хороший, проверенный личностный опросник для диагностирования определенного человека, психолог не может быть полностью уверен в том, что получаемая информация не является искаженной или даже сфальсифицированной. Опытный специалист обязан сомневаться в достоверности информации об испытуемом и с помощью ряда приемов проверять данные индивидов, получаемые с помощью опросников. К сожалению, рассмотренные выше вопросы не осознаются непрофессионалами, и это еще одно доказательство невозможности использования психодиагностических методов людьми, не имеющими специальных глубоких знаний в области психодиагностики.

Какие меры предпринимаются  диагностами, чтобы устранить или, по крайней мере, выявить и учесть искажающее влияние установок на ответы?

Один из приемов выявления состоит  в использовании дублирующих вопросов. По поводу каждой черты или иной характеристики готовится не один, а как минимум 4-5 вопросов, которые формулируются таким образом, чтобы в разной форме, но в одинаковой степени быть адресованными к одному и тому же содержанию, раскрывать одну и ту же черту личности. Противоречивость в ответах на дублирующие вопросы означает действие различных установок испытуемого и выявляет невозможность оценить ту или иную его личностную характеристику с помощью данного опросника.

Еще одной мерой, направленной не столько  на выявление, сколько на предупреждение фальсификации, связанной с действием  установок, является использование метода вынужденного выбора. Он со-

стоит в том, что отвечающему предлагается выбрать между двумя терминами или фразами, которые кажутся одинаково допустимыми, но имеют разную валидность. Спаренные фразы в социальном отношении могут быть либо обе желательными, либо обе нежелательными. Задания, построенные по типу вынужденного выбора, могут состоять из 3, 4 или 5 пунктов, из которых испытуемый должен указать наиболее и наименее близкое ему высказывание и т. д. Метод вынужденного выбора использован в опроснике ПДО А. Е. Личко и ряде других.

Использование метода вынужденного выбора для контроля социальной желательности требует двух типов информации о каждой альтернативе ответа: информации о социальной желательности, или «индексе предпочтения», и валидности, или «индексе различения». Социальная желательность может быть установлена с помощью субъективных оценок заданий в отношении альтернатив выбора репрезентативной группой испытуемых или проверкой частоты, с которой встречаются ответы при оценивании самих себя. В своих работах А. Эдварде установил, что частота выбора и установленное социально желательное мнение коррелируют в пределах от 0,80 до 0,90. Иначе говоря, в среднем самоописания какой-то выборки людей почти совпадают с усредненным описанием желательной личности. Субъективная оценка социальной желательности заданий остается стабильной в группах, различающихся полом, возрастом, образованием, социоэкономическим уровнем и национальностью.

Впрочем, некоторые исследования показывают, что метод вынужденного выбора лишь снижает влияние фактора социальной желательности. Но не устраняет его совсем. Более того, есть данные, что ответы в опросниках, построенных по методу вынужденного выбора, могут сознательно фальсифицироваться, чтобы создать желательное впечатление в соответствии с конкретными целями индивидов. Кроме того, установлено, что задания в таких опросниках, созданные на основе усредненных групповых суждений об общей социальной желательности, могут оказаться неодинаковыми для разных испытуемых.

Итак, метод вынужденного выбора недостаточно эффективен для устранения фальсификации или социальных установок на желательность ответа. Кроме того, его применение приводит к дополнительным методическим трудностям, связанным с интерпретацией диагностических результатов (например, иногда удается получить информацию не об абсолютной силе проявления той или иной личностной черты, а лишь о ее относительной выраженности).

Для устранения влияния на результаты опросника установки на молчаливое согласие диагност при его разработке должен уравнять число заданий, в которых ответ «да» или «верно» оценивается баллами, и число заданий, в которых баллы начисляются за ответы «нет» или «неверно». Такое уравнивание может быть достигнуто правильным отбором и переформулировкой вопросов. К сожалению, это сделано далеко не во всех диагностических опросниках, что снижает достоверность получаемых с их помощью данных.