Экономический подход к анализу преступлений

Следует отметить, что эти выводы Эрлиха являются ключевыми для всей экономической теории преступления и наказания: большинство более  поздних исследований, так или  иначе, опирается именно на эту модель. Забегая вперед, отметим: хотя данные выводы и подтверждаются большинством эмпирических исследований, существует много различных факторов, которые могут оказывать различное воздействие на поведение индивидов и на их склонность к противоправным действиям.

 

 

Рис. 2. Распределение  времени индивида между криминальной и легальной деятельностью⁴

3. Анализ преступного  поведения и теория рынка труда

Предлагая свою модель, Эрлих не принимал во внимание целый ряд важных для анализа преступного поведения моментов. Поэтому его модель была подвергнута достаточно серьезной критике со стороны других экономистов-криминологов. Наиболее серьезный из критических аргументов заключался в том, что полезность индивида, по модели Эрлиха, зависит от времени, затраченного индивидом на тот или иной вид деятельности не непосредственно, а косвенно (богатство – функция затраченного времени, полезность – функция богатства). Как продемонстрировали Блок и Хейнеке, если полезность индивида эксплицитно связана с затратами его времени в легальной и нелегальной сферах, то эффект дохода может оказаться по модулю больше эффекта замещения, будучи при этом направленным в противоположную сторону, и конечный результат может оказаться не таким однозначным, как полагал Эрлих (Block and Heineke, 1975). В этом случае ожидаемая полезность индивида, который расходует часть своего времени на противоправную деятельность, формально может быть представлена как:

             (3.1)

При этом:

                                                  (3.2)

Иными словами, если участие в противоправной деятельности, по моральным или каким-то иным причинам, будет связано для  индивида с дополнительными издержками, то по мере роста его преступной квалификации, с одной стороны, будет увеличиваться предельный доход индивида от затрат времени в нелегальной сфере (и этот должно побудить его увеличивать свою криминальную активность), а с другой стороны, возрастет его материальное богатство и, соответственно, сократится относительная предельная полезность этого богатства и возрастет предельная полезность, например, досуга (это обстоятельство должно оказать дестимулирующее воздействие на криминальную активность индивида).

Таким образом, анализируя противоправное поведение индивида с помощью инструментария, предложенного теорией рынка труда, исследователи пришли к выводу, что связь между полезностью индивида, его доходом и временем, которое индивид расходует в нелегальной сфере, совсем не так однозначна, как она представлена в модели Айзека Эрлиха.

4. Межвременной  выбор и поведение преступника

Подход к анализу преступного  поведения, альтернативный подходу  Беккера и Эрлиха, был предложен  Майклом Дэвисом (Davis, 1988). Для Беккера и его последователей основной причиной того, почему одни индивиды при определенных условиях решаются на преступление, а другие при тех же условиях – нет, является склонность к риску первых и несклонность к риску вторых. Для Дэвиса же ключевым фактором, определяющим уровень противоправной активности индивида, становится его ставка дисконтирования ожидаемых доходов. Иными словами, индивид, решивший совершить преступление, получает свое (доход в той или иной форме) от этого преступления сразу же, тогда как возможное наказание относится к какому-то неопределенному будущему. И так – в большинстве случаев. Таким образом, чем выше индивидуальная ставка дисконта, чем ниже индивид оценивает сегодня свои будущие доходы и издержки, тем больше его склонность к противоправному поведению. В частности, штраф F, который преступник должен будет заплатить в какой-то неопределенный момент времени t в будущем, оценивается им сегодня в сумму, равную F_d:

                                                              (4.1)

Где g(t) – плотность распределения вероятностей непрерывной случайной величины t, а r – индивидуальная ставка дисконтирования.

Для своего анализа Дэвис принимает  следующие предпосылки: индивид, вовлеченный  в криминальную деятельность, до момента  его задержания правоохранительными органами получает доход только от криминальной деятельности. Этот доход – W_i – напрямую зависит от числа совершенных преступлений θ. После задержания в момент времени t преступник должен будет заплатить штраф в размере F. После этого он уже не сможет заниматься криминальной деятельностью и вынужден будет зарабатывать себе на жизнь легально (доход от легальной деятельности, как и ранее, равен W_l)⁵. В таких условиях дисконтированный ожидаемый будущий доход индивида составит:

                                          (4.2)

Где G(t) – функция распределения случайной величины t, то есть вероятность того, что преступная деятельность индивида будет пресечена в любой момент, предшествующий моменту t. Таким образом, вероятность того, что до наступления момента t преступник не будет привлечен к ответственности, составит (1 – G(t)). А условная вероятность того, что нарушитель будет задержан в момент t при условии, что до этого момента пресечь его деятельность обществу не удалось, будет равна:

                                                               (4.3)

где E – средства, которые общество тратит на поимку данного преступника.

                                                        (4.4)

Отсутствие прямой зависимости между условной вероятностью задержания P и временем t фактически означает, что средние общественные расходы на задержание правонарушителя в любой промежуток времени не зависят от того, как долго этот преступник остается на свободе. В этом случае мы имеем дело с линейным дифференциальным уравнением:

                                                                   (4.5)

Отсюда:

                                                                (4.6)

                                                        (4.7)

                                                                 (4.8)

Функцию распределения случайной  величины t можно представить как:

                                                                    (4.9)

А плотность распределения вероятностей t составит:

                                                              (4.10)

Заменим G(t) и g(t) в (4.2) на их значения, полученные в (4.9) и (4.10):

                                             (4.11)

Решаем это уравнение:

                             (4.12)

или

                                (4.13)

Учитывая, что:

                                            (4.14)

И:

                                                    (4.15)

В окончательном виде дисконтированный ожидаемый доход преступника будет выглядеть как:

                                                          (4.16)

Другими словами, анализ преступного  поведения с помощью теории межвременного  выбора дает не только альтернативное объяснение тому факту, что одни склонны к преступному поведению в большей степени, чем другие (хотя рационально действуют все люди). Этот анализ также объясняет, почему увеличение вероятности наказания будет для преступников более мощным сдерживающим фактором, чем такое же, в процентном отношении, увеличение его тяжести. В (4.16) условная вероятность задержания преступника в момент времени t (P) оказывает двойное воздействие на дисконтированный ожидаемый будущий доход индивида: с одной стороны, она сокращает ожидаемый доход от нелегальной деятельности (произведение PF в числителе (4.16)), с другой – увеличивает ставку дисконтирования (сумма (P+r) в знаменателе).

5. Факторы,  влияющие на склонность индивидов  к преступному поведению

Склонность индивида к преступному  поведению, помимо ожидаемой тяжести наказания и его вероятности, определяет еще и величина доходов, которые он может получить как в легальной, так и в нелегальной сфере. Величина этих доходов зависит от множества факторов, начиная от распределения богатства, свойственного обществу, где живет индивид, и кончая возрастом индивида, полом и цветом кожи. Очевидно, что склонность индивида к совершению преступлений и размер его доходов в легальной сфере при прочих равных условиях находятся в обратной зависимости. Здесь стоит, однако, обратить внимание на то обстоятельство, что доход, получаемый индивидом от противозаконной деятельности, может быть прямо пропорционален его доходу в легальной сфере. Это может быть связано, в частности, с наличием на рабочем месте в легальной сфере доступа к информации, используемой им для противозаконной деятельности (см.: Cameron, 1988). Либо это связано, как часто бывает в нашей стране, с какими-либо преимуществами или какими-то особыми правами, которые дает осуществление насилия и – главное – занимаемое место в административной иерархии. Оно же позволяет индивиду получать и нелегальные доходы. Лучший пример в данном случае – это вымогающие взятки работники различных структур МВД.

Наличие у индивидов стимулов к  преступному поведению – один из основных экономических аргументов против неравномерного распределения доходов в обществе. И действительно: чем богаче богатые и чем беднее бедные, тем больше поводов у последних заняться криминальной деятельностью. И тем больше средств общество вынуждено расходовать на борьбу с преступностью (см., в частности: Josten, 2003).

Другим важнейшим фактором, влияющим на уровень легальных доходов  индивидов, а значит, и на их склонность к нарушению закона, является уровень  безработицы в стране. Чем выше уровень безработицы, тем меньше ожидаемые доходы индивидов от легальной деятельности. Более того, эти ожидаемые доходы – величина стохастическая. Она зависит, в первую очередь, от вероятности того, будет ли именно легальная деятельность давать постоянный заработок.

Значительная часть исследователей, занимавшихся эмпирической оценкой соотношения уровня безработицы и уровня преступности, обнаруживают статистически значимую прямую зависимость между ними (см.: Chiricos, 1987; Freeman, 1995; Raphael and Winter-Ember, 2001). Эта зависимость очевидна, хотя обнаружена была далеко не во всех исследованиях. В частности, Теодор Чирикос, агрегировавший в своей работе результаты 288 оценок зависимости между уровнем безработицы и уровнем преступности, установил, что только в 31% случаев эта зависимость оказалась прямой и статистически значимой. Однако 2% случаев обнаруживают обратную статистически значимую зависимость между этими параметрами. Обратная зависимость имеет место быть в двух случаях. Первый – сокращение ожидаемых доходов от преступлений против собственности. Когда уровень безработицы достигает своего максимума (в периоды экономического спада), потенциальные жертвы преступников становятся беднее. Второй – сокращение преступной активности несовершеннолетних и молодежи на тот период, пока их родители сидят без работы: у последних появляется время на воспитание своих детей.

Стивен  Рафаэль и Рудольф Винтер-Эмбер  также отмечают отрицательную корреляцию, правда, исключительно между уровнем  безработицы и количеством преступлений против личности (в частности, количеством изнасилований). Они объясняют это так: потеряв работу, человек становится менее мобильным и, следовательно, у него уменьшаются шансы стать жертвой такого рода преступления.

Еще один, вполне закономерный, результат – это статистически значимая обратная зависимость между уровнем образования индивида и его склонностью к преступному поведению. Ланс Лочнер и Энрико Моретти объясняют это следующим образом. Во-первых, чем более образован человек, тем выше его ожидаемый доход в легальной сфере, а во-вторых, с ростом образования у людей меняются вкусы: увеличиваются ожидаемые нематериальные издержки, связанные с участием в противозаконной деятельности (Lochner and Moretti, 2001).

Наконец, еще одна достаточно важная закономерность состоит в том, что в большинстве стран количество совершаемых преступлений в расчете на душу населения напрямую связано с размерами населенного пункта (см.: Archer and Gartner, 1984). Например, в 1994 году в США в мегаполисах было совершено на 79% больше тяжких преступлений на душу населения, чем в менее крупных городах, и на 300% больше, чем в сельской местности (Glaeser and Sacerdote, 1999). Глэсер и Сэкердот связывают этот феномен с тремя обстоятельствами: «Во-первых, в крупных городах преступления приносят высокие денежные доходы; во-вторых, в городе у преступника меньше вероятность быть задержанным за совершенное правонарушение; в-третьих, города притягивают (или создают) склонных к преступной активности индивидов» (Glaeser and Sacerdote, 1999, 227). Однако есть, по крайней мере, еще одна серьезная причина, объясняющая высокий уровень преступности в крупных городах. Это – менее тесные, чем в сельской местности и в небольших городах, социальные связи между жителями и, соответственно, сравнительно низкая эффективность неформальных нематериальных санкций за совершение преступления либо полное их отсутствие.

6. Социологический  и экономический подходы к  анализу преступного поведения

С точки зрения экономического подхода  к анализу преступного поведения, индивид, принимая решение о своем участии или неучастии в том или ином виде противозаконной деятельности, ориентируется исключительно на свое представление о выгодах и издержках, связанных с этой деятельностью. Естественно, такой подход хоть и находит часто эмпирическое подтверждение, представляется все-таки довольно ограниченным, так как он не учитывает, что на выбор одних индивидов влияет выбор других. Более того, экономический подход к анализу преступного поведения не учитывает такой важный фактор, как социальные нормы, актуальные для того или иного общества либо для его части. По справедливому замечанию Гэри Беккера, «так как экономисты, особенно в последнее время, в целом вносят небольшой вклад в понимание того, как формируются предпочтения, то предполагается, что различия в предпочтениях между богатыми и бедными не очень велики. Более того, не сильно отличаются друг от друга предпочтения людей, представляющих разные общества и разные культуры» (Becker, 1976, 5). Поэтому экономисты-криминологи в своем анализе действительно редко учитывают влияние социальных норм на криминальное поведение.