Язык и мышление

       Тема: Язык и мышление. 
 

     Язык  и мышление неразрывно связаны между  собой, это ни у кого не вызывает сомнения.  Язык, как важнейшая знаковая система является необходимым  условием возникновения мышления, формой его существования и способом функционирования. В процессе развития человеческого сообщества и его культуры мышление и язык складываются в единый речемыслительный комплекс, выступающий основанием большинства культурных образований и коммуникативной реальности.

     Язык - главная из знаковых систем человека, важнейшее средство человеческого общения. В.Ф.Гумбольд, например, назвал язык            “непосредственной действительностью мысли”. С помощью слов можно            интерпретировать другие знаковые системы (например, можно     описать картину). Язык - универсальный материал, который  используется людьми при объяснении мира и формировании той или иной его модели. Хотя художник может это сделать и при помощи  зрительных образов, а музыкант - при помощи звуков, но все они вооружены, прежде всего, знаками универсального кода - языка.

     Язык - это особая знаковая система. Любой  язык состоит из   различных слов, то есть условных звуковых знаков, обозначающих различные предметы и процессы, а также из правил, позволяющих строить из этих слов предложения. Именно предложения являются средством выражения мысли. С помощью вопросительных предложений люди спрашивают, выражают свое недоумение или незнание, с помощью повелительных - отдают приказы, повествовательные            предложения служат для описания окружающего мира, для передачи и            выражения знаний о нем. Совокупность слов того или иного языка образует его словарь. Словари наиболее развитых современных языков насчитывают десятки  тысяч слов. С их помощью благодаря правилам комбинирования и объединения слов в предложения можно написать и произнести  неограниченное количество осмысленных фраз, заполнив ими сотни миллионов статей, книг и файлов. В силу   этого язык позволяет выражать самые разные мысли, описывать чувства и переживания людей, формулировать математические теоремы и т.д.

     Прежде  всего надо заметить: языки у человечества разные — мышление в принципе одно. Это и позволяет общаться людям  разных национальностей (если, конечно, выучить иностранный язык).

     Язык  и мышление - два неразрывно связанных  вида общественной деятельности, отличающихся друг от друга по своей сущности и специфическим признакам. "Мышление - высшая форма активного отражения объективной реальности, целенаправленное, опосредствованное и обобщенное познание существенных связей и отношений предметов и явлений. Оно осуществляется в различных формах и структурах (понятиях, категориях, теориях), в которых закреплен и обобщен познавательный и социально-исторический опыт человечества" ("Философский энциклопедический словарь", 1983). Процессы мышления проявляются в трех основных видах, выступающих в сложном взаимодействии, - практически-действенном, наглядно-образном и словесно-логическом. "Орудием мышления является язык, а также др. системы знаков (как абстрактных, например, математических, так и конкретно-образных, например, язык искусства)" (там же). Язык - это знаковая (в своей исходной форме звуковая) деятельность, обеспечивающая материальное оформление мыслей и обмен информацией между членами общества. Мышление, за исключением его практически-действенного вида, имеет психическую, идеальную природу, между тем как язык - это явление по своей первичной природе физическое, материальное.

     В ходе ист. развития языка и мышления характер их взаимодействия не оставался  неизменным. На начальных этапах развития общества язык, развивавшийся в первую очередь как средство общения, вместе с тем включался в процессы мышления, дополняя два первоначальных его вида - практически-действенный и наглядно-образный - новым, качественно высшим видом словесно-логического мышления и тем самым активно стимулируя развитие мышления вообще. Развитие письменности усилило воздействие языка на мышление и на саму интенсивность языкового общения, значительно увеличило возможности языка как средства оформления мысли. В целом же по мере исторического развития мышления во всех его видах постепенно усиливается его воздействие на язык, сказывающееся главным образом в расширении значений слов, в количеств, росте лексического и фразеологического состава языка, отражающем обогащение понятийного аппарата мышления, и в уточнении и дифференциации синтаксических средств выражения смысловых отношений.

     Многовековой  процесс оформления и выражения  мыслей посредством языка обусловил  развитие в грамматическом строе  языков ряда формальных категорий, частично соотносительных с некоторыми общими категориями мышления, например, подлежащее, сказуемое, дополнение и определение приближенно соответствуют смысловым категориям субъекта, предиката (в разных их пониманиях), объекта и атрибута; формальные категории имени существительного, глагола, прилагательного, числительного и грамматические категории числа приближенно соответствуют смысловым категориям предмета или явления, процесса (в т. ч. действия или состояния), качества и количества; формальные категории союзов, предлогов, падежей и грамматических времен приближенно соответствуют смысловым категориям связи, отношения, времени и т. д. Категории, имеющие свое основание в одних и тех же свойствах действительности, формировались в мышлении и языке неодинаково: общие категории мышления - прямой результат развития самого мышления, а формальные категории языка - результат не контролируемого мышлением длительного процесса стихийного обобщения языковых форм, использовавшихся для образования и выражения мыслей. Вместе с тем в грамматическом строе языков развиваются обязательные для определенных частей речи и конструкций предложения формальные категории, не имеющие никакого соответствия категориям мышления или соответствующие к.-л. факультативным его категориям. Напр., категории грамматического рода, определенности/неопределенности, вида глагола возникают в результате обусловленного системным характером языка распространения на все слова определенной части речи формальных признаков, свойственных в истории языка лишь отдельным словам и не всегда актуальных для мышления. Другие категории, как, напр., категория модальности, отражают субъективное отношение говорящего к содержанию высказывания, третьи, как, напр., категория лица, обозначают типичные условия устного языкового общения и характеризуют язык не со стороны его мыслительной, а со стороны коммуникативной функции, Грамматическая семантика таких категорий (рода, вида и т. п.) говорящими не осознается и в конкретное содержание мысли практически не включается. Если между семантикой грамматической категории и требующим выражения конкретным содержанием оформляемой мысли возникает противоречие (напр., при несоответствии грамматического подлежащего субъекту мысли), в языке изыскиваются другие средства для адекватной передачи соответствующего компонента содержания (напр., интонация). Поэтому свойственные различным языкам семантические особенности грамматических категорий никогда не вносят существенных межъязыковых различий в содержание оформляемых при их помощи мыслей об одних и тех же объективных сущностях.

     Как соотносятся язык и мышление?

     Не  все в мышлении относится к  языку, но и в языке не все можно  причислить к мышлению.

     Во-первых, мышление бывает без языка (имеется  в виду — без речи). Даже обезьяна способна догадаться, как с помощью палки можно достать банан — это так называемое практическое мышление. Оно есть и у человека, вы наверняка слышали выражение «практический ум». Человек «практический» умеет принимать правильные решения, действует «по-умному», но объяснить словами, почему он сделал так, а не иначе, он, скорее всего, затруднится.

     Существуют  еще такой тип мышления, как  наглядно-образное. Оно часто преобладает  у людей искусства: художников, режиссеров…  Человек с таким типом мышления предпочитает думать не словами, а картинами, образами, представлениями…

     Наконец, есть вербальное мышление, то есть словесное. Иногда его называют словесно-логическим или просто логическим.

     Такое мышление:

     — предполагает поиск истины,

     — не связано с чувствами и оценками,

     — не имеет дела с вопросом и побуждением.

     Все, что выходит за эти рамки, не является проявлением логического мышления. Вот, например, когда вы выражаете  свои чувства («А! О! Эх!», «Классно!») или  когда задаете «утилитарные»  вопросы («Который час?»), вы используете  язык «без участия» логического мышления. Еще: «Кого я вижу! Привет!» — окликнете вы знакомого. Здесь тоже пока нет мышления — с помощью языка вы просто устанавливаете контакт. «Принесите, пожалуйста, чаю», «Закрой дверь», «Прекрати сейчас же!» — это просьбы или приказы, то есть ваше волеизъявление. Таким образом, язык «обслуживает» не только мышление, но и другие сферы нашего сознания.

     Разные  типы мышления даже «живут» в разных полушариях мозга.

     Практическое  и образное мышление могут обходиться без слов, но логическое мышление без речи не существует. Язык — это «одежда» мысли (ученые говорят: материальное оформление мыслей). А поскольку люди не только «про себя» (т.е. не слышно для других) думают, но и стремятся передать мысли другому, то без помощи языка-посредника никак не обойтись.  
 
 
 

     ФУНКЦИИ ЯЗЫКА 

     Язык  может быть устным и письменным, он возникает в человеческом сообществе, выполняя  важнейшие функции: 

• выражения мысли или сознания;
• хранения и передачи информации;
• средства общения или коммуникативную.

     У высших животных имеются зачатки  звуковой сигнализации. Куры издают несколько десятков звуков, выражающих чувство опасности, подзывающих цыплят, сигналящих о наличии или отсутствии пищи. У таких высокоразвитых млекопитающих, как дельфины, имеются уже сотни звуковых сигналов, что дает

основание ученым полагать наличие языка в  их коммуникации, и если это так, то нужно будет признать, что существует особая “дельфинья цивилизация”. По мнению физиолога И.П.Павлова, сигнализация животных основана на ощущениях и элементарных   представлениях, названных им первой сигнальной системой. Она

ограничена  в объеме предаваемой информации, любая сигнализация           животных может выразить столько единиц информации, сколько в ней есть сигналов. Любой человеческий язык может передать и выразить            неограниченное количество информации и разнообразных знаний.

     Только  благодаря языку возможно само существование  культуры и мышления, как основополагающего фактора ее формирования и            функционирования. Ряд антропологов полагает, что неандерталец, живший

200-40 тысяч  лет назад в силу слаборазвитых  речевых центров мозга, о чем свидетельстве анализ найденных археологами останков, почти не умел говорить. Однако   данные археологических раскопок свидетельствуют  и о том, что в этот           период  строились жилища, осуществлялась загонная охота, т.е.            существовало  определенное достаточно эффективное средство общения, которое позволяло осуществлять совместные действия, не уподобляясь строителями Вавилонской башни. Сопоставление этих данных позволяет сделать вывод о том, что язык как способ коммуникации формируется в человеческом сообществе постепенно, что отражается и на самом физиологическом строении “человека

говорящего”. 

     ПРОБЛЕМА  ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ В КОНЦЕПЦИЯХ ЗАПАДНЫХ УЧЕНЫХ

     Важно отметить, что связи мыслительных процессов с            лингвистическими структурами, широко обсуждается сегодня            представителями различных школ и учений философии - структурализмом,  постпозитивизмом (лингвистический позитивизм), герменевтикой и др. Представители постпозитивизма обсуждают, как правило, отношения между            мышлением и языком в рамках проблемы духовного и телесного            (“ментального” и “физического”). Одним из наиболее активных защитников идеи “экстралингвистического знания” является К.Хуккер. Он исходит из того, что лингвистические структуры - это подкласс информационных структур, поэтому недопустимо, по его мнению, отождествлять мысль и речь. Справедливо отмечая, более широкий характер информационных структур по сравнению с            лингвистическими К.Хуккер склонен к абсолютизации их, придания им статуса бытийности. Из этой идеи исходит и другая идея постпозитивизма - о тождестве “ментального” и “физического”, эту идею пропагандируют  “элининативныке

 материалисты”.  Они полагают, что “ментальные  термины” теории языка и мышления должны быть элиминированы, как ненаучные и заменены терминами нейрофизиологии. Чтобы решить эту задачу, нужно, прежде всего, как они полагают, отвергнуть “миф данного”, т.е. утверждение о том, что мы располагаем           некоторым непосредственным и мгновенным знанием о собственных            “ментальных” процессах. Пожалуй, самым решительным образом отрицает “непосредственно данное” П.Фейерабент. По его убеждению, “непосредственно данное” является вовсе не фактом природы, а “результатом того способа, которым любой род занятий (или мнения) относительно сознания воплощен и            воплощается в языке”. Этот “якобы факт природы” есть типичная            кажимость, обусловленная “бедностью содержания ментальных терминов по сравнению с физическими терминами”

     Заметим, что отрицание “непосредственного данного” означает, что  знание существует только тогда, когда  оно вербализовано, т.е. выражено словами. Если этот факт “непосредственно данного” признается, то вопрос о его отношении языку и речи решается по-разному. Встречается точка  рения, что непосредственное знание о собственных сознательных состояниях всегда так или иначе вербализовано. Например, Г.Фейгл говорит о наличии сугубо личного языка, с помощью которого субъект выражает для себя указанное знание.            Непосредственное знание, прямой опыт он называет “сырыми чувствами”. Последние и выступают в форме “личного языка”, который в процессе общения переводится на интерсубъективный, обыденный язык. Эти примеры свидетельствуют о междисциплинарном характере проблемы соотношения языка и мышления и возможности различных трактовок этого взаимодействия.

     Чрезвычайно важный и сложный вопрос о взаимоотношении языка и мышления составляет одну из центральных проблем общего языкознания. Это не только глубокая теоретическая проблема, связанная с общими вопросами языкознания. Обладая методологической значимостью, она определяет направления лингвистического исследования и его методы. Тем самым она вторгается во многие конкретные языковедческие проблемы семасиологии, лексикологии, морфологии и синтаксиса.

     Находясь  на пересечении трех наук — лингвистики, философии и психологии, эта проблема должна решаться совместными усилиями этих наук, что фактически и имеет место. Однако в такого рода многоаспектных исследованиях наблюдаются известные недостатки. Как правило, исследование проводится все же преимущественно в каком-нибудь одном аспекте в зависимости от специальности исследователя. Это до известной степени неизбежно, так как трудно быть одинаково квалифицированным лингвистом, философом и психологом. Другой характерной чертой подобных исследований является то, что они осуществляются во многом умозрительным порядком и как своеобразная логическая задача, в которой выводы иногда предшествуют наблюдению над фактами. Между тем современная наука, в частности психология, накопила огромное количество экспериментальных материалов и фактов, не считаться с которыми в данном случае было бы неправильно. И, наконец, рассмотрение этой проблемы носит нередко весьма ограниченный, узкий характер. Хотя многосторонность ее совершенно очевидна и исследование фактически и проходит по разным направлениям, эти направления не смыкаются друг с другом, а существуют независимо друг от друга, составляя несколько автономных проблем.