Тенденции брачности в России и других странах

В настоящее время в  большинстве стран имеет место  моногамный брак. Помимо официального узаконенного брака существует фактический (незарегистрированный) брак -- отношения между партнерами-"супругами", не оформленные в установленном законом порядке. В СССР юридически признавался в 1926--1944 гг. Согласно ныне действующему Семейному кодексу РФ, незарегистрированное совместное проживание мужчины и женщины не порождает брачных прав и обязанностей, хотя права детей, рождённых в браке, не отличаются от прав детей, рождённых вне брака.

Фиктивный брак -- притворное оформление брака без намерения создать семью для получения от государства связанных с ним преимуществ. В России доказанное отсутствие намерения создать семью является основанием для признания брака недействительным.

Однополый брак -- сожительство гомосексуальной пары. Во многих странах Запада (Дания, Норвегия, Швеция, Гренландия, Исландия, Нидерланды, Франция, Бельгия, Германия, Финляндия и др.), а также некоторых регионах стран Северной и Южной Америки однополые пары могут заключать брак. Некоторые церкви также признают гомосексуальный брак (например, Шведская епископальная). Заключение такого союза порождает сходные с браком юридические. Впрочем, понятно, что из этих последствий есть ряд естественных исключений, поскольку в таком союзе не может быть общих биологических детей (но могут быть приемные). В большинстве стран, в том числе и в России, однополые браки не признаются и не регистрируются.

Процессы брачности в  значительной степени подвержены влиянию  социального устройства и конкретным особенностям данного исторического  этапа развития общества. Они также  различаются в разных социальных и этнических группах и для  всего населения страны зависят  от соотношения этих групп в населении.

Указанные зависимости образуют исторический тип брачности, который с демографической точки зрения характеризуется временем вступления в брак основной массы каждого поколения, долей ранних браков, распространенностью окончательного безбрачия, то есть долей тех, кто не вступает в брак на протяжении всей жизни. За этими количественными характеристиками стоят определенные социальные силы, формирующие тот или иной тип брачности.

На протяжении большей  части истории человечества был  распространен тип брачности, характеризовавшийся  сравнительно ранними браками, когда  значительная часть поколения вступала в брак в молодых возрастах. Другая черта этого типа брачности - всеобщность  брака: в брак вступали практически  все представители каждого поколения, за исключением тех, кто вынужден был оставаться вне брака по состоянию  здоровья. Безбрачность осуждалась общественным мнением, хотя и существовали определенные социальные группы, отказывающиеся от брака (монашество). Только такой тип  брачности вместе с неограничиваемым деторождением в условиях практически  неконтролируемой смертности и мог  обеспечить нормальное возобновление  поколений.

Другой тип брачности, отличный от традиционного типа, назван Дж. Хаджналом "европейским". Этот тип брачности стал распространяться в Западной Европе с середины второго  тысячелетия. Он характеризуется относительно поздним вступлением в первый брак и большой долей остающихся вне брака.

4 Тенденции брачности в России и других странах

В России, как и везде, издавна существовала традиция ранних браков и почти всеобщая брачность. Первая всеобщая перепись населения  Российской империи 1897 года показала, что к возрасту 50 лет почти  все мужчины и женщины состояли в браке. Доля никогда не состоявших в браке к этому возрасту составляла 5% для женщин и 4% для мужчин, тогда  как в Швеции - 19% и 13%, в Англии 13% и 11% соответственно. Среди европейских  стран лишь в Сербии и Болгарии распространенность брака была еще выше чем в Росси - на два-три процентных пункта.

Более половины всех невест и около трети женихов в  Европейской России были не старше 20 лет. Еще в 1774 году церковь устанавливала  бракоспособный возраст в 13 лет для  женщин и в 15 лет для мужчин. В  соответствии с императорским указом 1830 года, минимальный возраст для  вступления в брак был повышен  до 16 лет для невесты и 18 лет  для жениха. Верхняя возрастная граница  совершеннолетия совпадала с  бракоспособным возрастом. В южнорусских  областях девушка, не вышедшая замуж  к 19 годам, считалась "застаревшей" и 20-летних невест начинали браковать: "есть, стало быть, недостаток, коль целых четыре года сидит в девках". В центральных и верхневолжских губерниях с 23-25 лет девушка - "перестарок", а девица 25 лет - "засиделка", "старая". На российском Севере и в Сибири норма для брачного возраста устанавливалась  в более широких пределах и  в среднем на более высоком  уровне, однако и там браки после 25 лет и для юношей, и тем  более для девушек были редкостью (в этих областях не менее 80% девушек  вступали в брак к указанному возрасту).

В целом на рубеже XIX и XX веков  по показателю среднего возраста вступления в первый брак Европейская Россия, даже с учетом западных и северных губерний с их более поздней брачностью, была гораздо ближе к самым  отсталым аграрным восточноевропейским  странам, таким, как Болгария, Румыния, Сербия, или к Японии и другим странам Азии, нежели к странам  Западной Европы и Северной Америки. Если в Западной Европе и Северной Америке средний возраст вступления в брак для женщин колебался в  пределах 24-27 лет и для мужчин - в пределах 27-29 лет, то в России и  для тех, и для других он был  как минимум на 4 года ниже для  обоих полов.

Можно было бы ожидать, что  огромные перемены, пережитые российским обществом и семьей в XX веке, приведут к изменению традиционной возрастной модели брачности, к отходу от нее  и сближению с европейской  моделью, в частности к повышению  среднего возраста вступления в первый брак и более широкому распространению  окончательного безбрачия. Между тем, как это ни покажется странным, за 100 лет никаких видимых изменений  в возрастных характеристиках вступления в первый брак для женщин не произошло.

В начале 1990-х годов, как  и сто лет назад, более 30% девушек  вступало в брак в возрасте до 20 лет, более 80% к 25 годам хотя бы один раз  выходили замуж. Половина всех девушек  вступала в первый брак к возрасту 21 год (медианный возраст), а наиболее часто встречаемый возраст замужества, в соответствии с таблицей брачности  за 1989-1993 годы, составлял 19 лет (модальный  возраст), т.е. соответствовал наиболее распространенному возрасту невесты  на территориях преимущественного  проживания православного населения  во второй половине XIX века (по таблице  брачности для населения Европейской  России за 1897 год, включавшей, как уже  говорилось, территории с западноевропейским типом брачности, модальный возраст  первого брака был равен 20 годам). Более того, вероятность вступить в брак до 20 лет, т.е. сразу же по достижении официального брачного возраста (18 лет), в начале 1990-х годов даже была несколько выше, чем в конце XIX века!

Из анализа тенденций  брачности для реальных поколений, родившихся в XX веке, можно сделать  следующие выводы. Вторая мировая  война вызвала временную дестабилизацию брачности, затронувшую в первую очередь женские поколения 1920-х  годов рождения, для которых возможности  создания семей в годы войны были резко ограничены. В послевоенные годы подавляющее большинство представительниц данных когорт (почти 90%) все-таки смогло выйти замуж, но в более позднем  возрасте, по сравнению со старшими поколениями, и нередко за женихов  моложе себя, поскольку слишком многие ровесники мужского пола были убиты  на войне. В результате максимальное увеличение доли никогда не состоявших в браке к 50 годам оказалось  совсем небольшим - с 7-8% до 9-10%. А вот  средний возраст первого брака  для женщин, родившихся в первой половине 1920-х годов, возрос существенно - на 2-3 года по сравнению с поколениями, успевшими вступить в брак до войны.

По мере нормализации половых  пропорций населения в молодом  возрасте, для чего потребовалось  два-три десятилетия, прежняя модель ранней брачности в России полностью  восстановилась. Более того, тенденция  к омоложению брачности в дальнейшем даже усилилась - уже в условиях нормального  соотношения полов в бракоспособном возрасте. Так, частота браков 18-летних женщин, рожденных в начале 1970-х  годов, достигла такого уровня, что  превысила частоту браков во всех остальных однолетних возрастных группах. В результате к началу 1990-х годов  возрастные характеристики первого  брака оказались на уровне второй половины XIX века, т.е. вернулись к  тем, какими они были когда-то у их прабабушек и прадедушек.

Причины парадоксального  омоложения брачности в России заключаются, главным образом, в низкой культуре планирования семьи на фоне снижения возраста начала регулярной половой  жизни, на которое указывали все, правда, не очень многочисленные обследования. Это приводило к высокой распространенности добрачных зачатий, что в свою очередь стимулировало заключение ранних браков. Известно, что среди  всех детей, рожденных в 1960-1980-е годы в первом браке, 30-40% были зачаты до официальной  регистрации брака, а у женщин до 20 лет эта пропорция составляла 50-60%. Можно не сомневаться, что практически  все эти беременности были незапланированными, а зачастую и нежеланными.

Другим, более известным  фактором, стала активизация государственной  семейной политики начала 1980-х годов (предоставление ранее не существовавших отпусков по уходу за ребенком, появление  официальной категории "молодая  семья" с соответствующими льготами), которая значительно увеличила  рождаемость в молодом возрасте, и тем самым интенсифицировала  процесс омоложения брака. Само наличие  свидетельства о браке повышало доступность некоторых социальные льгот, например, жилья.

Удивительный феномен  позднего советского периода - возникновение "студенческих семей" - объясняется  также снижением возраста сексуального дебюта, все еще по традиции требующего легитимации вступлением в брак, особенно если в результате этих отношений  наступала беременность. Либерализация  сексуального поведения в студенческой среде протекала очень активно, что вызвало снижение возраста заключения брака в реальных поколениях женщин с высшим образованием, родившихся в 1955-1964 годах. Расширившаяся практика предоставления специальных общежитий  для семейных еще больше подталкивала к раннему заключению брака. Кроме  того, в заключении брака до завершения учебы, нередко, был и меркантильный  интерес исключительно советского свойства: избежать обязательного распределения  после получения диплома, остаться (прописаться) в большом городе и  т.п.

Трансформацию брачной модели в современной России иногда называют тихой революцией 1990-х. Огромные перемены в характере формирования российских семей все еще недооцениваются: если их вообще замечают, то воспринимаются они, скорее, как временные аномалии или нежелательные мутации, требующие  корректировки методами социальной инженерии.

Новый семейный кодекс РФ 1996 г. внес ряд существенных изменений  в процессы заключения и расторжения  брака. Изменения в законодательстве должны были способствовать увеличению числа браков, в том числе, и  в самых молодых возрастах. Тем  не менее, показатели брачности снижались, и концу века сократилось до минимального за весь послевоенный период уровня.

Возраст вступления в брак - вне всякого сомнения - повышается и у женщин, и у мужчин. За короткий период между 1994 и 2002 годами увеличение было столь значительным, что едва ли ему имеется аналог во всей предшествующей истории страны. Если в 1994 году расчетный  возраст вступления в брак для  женщин составлял 21,8 лет, а для мужчин 24,5, то в 2002 он составил 23,6 и 26,3 года соответственно.

С другой стороны, по темпам "старения" брачности Россия среди  развитых стран - скорее аутсайдер: движение в сторону более поздней брачности  у нас началось не только, как  минимум, на два десятилетия позже, чем в западных странах, но и протекает  не столь интенсивно, как в соседних странах Восточной Европы. Средний  возраст российской невесты в  первом браке, по самым последним  оценкам, лишь приближается к 24 годам. В Эстонии, Венгрии, Хорватии и Чехии  этот показатель равен 25 годам. В западных странах "нормальный" возраст  первого замужества уже составляет 26-28 лет и продолжает увеличиваться (в Швеции, к примеру, он преодолел 30-летнюю планку).

Эти данные заставляют сомневаться  в том, что российские тенденции  брачности есть лишь временная аномалия, вызванная низкими доходами населения. Напротив, по мере того как страна потихоньку выбирается из бедности, брачный возраст  ползет вверх: повторяется процесс, пройденный другими странами. Скорее всего, рост уровня жизни в России будет и далее сопровождаться изменением возрастной модели брачности.

Рационализация брачной  модели раньше всего началась в социальных группах, характеризующихся высшим профессиональным образованием. Осознание  той простой истины, что раннее формирование семьи затрудняет адаптацию  к меняющейся экономической и  социальной реальности, вначале приходит к интеллигенции, жителям крупных  городов, затем распространяется на нижние образовательные страты и  жителей провинции. При этом одновременно происходил рост доли населения с  более высокими уровнями образования, связанный с общим переломом  тенденций в области образовательных  стратегий, начиная с середины 1990-х  годов. Но несложные расчеты показывают, что если различия в возрасте вступления в брак между людьми разных уровней  образования остались бы прежними, то изменение в образовательной  структуре женского контингента  бракоспособного возраста, вызванное  распространением высшего образования, могло бы объяснить увеличение возраста вступления в брак женщин всего на 0,2-0,3 года.

Однако рост был намного  более быстрым. Следовательно, увеличение средних показателей для всего  населения России было вызвано не столько тем, что относительно большое  число женщин приобщилось к высшему  образованию, сколько увеличением  брачного возраста женщин всех уровней  образования, и, в первую очередь, женщин с высшим образованием.