История отечественного государства и права

     Вхождение в состав  ВКЛ  русских,  украинских,  белорусских  земель  с более  развитыми общественными   отношениями   культурой  содействовало дальнейшему  развитию  общественно-экономических  отношений   в   Литве.   В присоединенных землях литовские великие князья  сохранили  местным  магнатам значительную автономию и иммунитетные права. Это, а также различия в  уровне общественно-экономического развития и  этническая  неоднородность  отдельных частей  ВКЛ  обусловили  отсутствие  в   централизации   в   государственном управлении.

     Формировалось  федеративное  государство,  пусть   со   своеобразной, средневековой,    но    федерацией    (в    противоположность     московской централизации).

     Во  главе государства стоял великий  князь,  но  при  нем   -  совет  из представителей знати высшего  духовенства.

     С  другой   стороны,  сложные  направленные  условия,   вызвавшие   к исторической жизни и деятельности Великое княжество  Литовское,  выросшее  в борьбе на несколько фронтов,  создали  потребность  в  сильной  организации, которая обеспечивала бы наличность постоянно  готовых  к  бою  военных  сил.

     Сочетание указанных политических и  экономических  условий  литовской  жизни вело  к  развитию  той  же  связи  военного  дела   и   военной   службы   с землевладением,  которое  составляет  одну  из  характернейших  особенностей русского строя в удельное время, после упадка  городской  организации  с  ее городовыми полками.  В  организации  своей  военной  силы  литовская  власть опирается на крупное землевладение панов и служилых  княжат,  не  только  не стремясь по началу упразднить или ослабить их вотчину  (местно-политического характера) силу, но пользуясь ее как  готовой  организационной  ячейкой  для возводимого ею здания новой, более широкой государственности. Эти вотчины  – панские и княжие – разного происхождения. В собственной  Литве  и  на  Жмуди можно видеть в них территории дробных прежних племенных  единиц,  как  в  их владельцах,  панах  литовских,  потомков  прежних  племенных  династов.   Их местное значение, их власть над местным населением могли  только  усилиться, вследствие объединения Литвы  под  главенством  виленского  великого  князя.

     Ранее, по-видимому, в пору  доисторическую,  следует  представлять  их  себе ограниченными  значением  племенных  сходок,  иногда  выбиравших  вождя,   и советом старейшин.  Литовское  объединение  сделало  их  панами-вотчинниками подобно удельными князьям русским того же времени.

     Далее  возникают  новые  панские  вотчины  путем  подъема  новин   и  колонизации по инициативе панов-воителей, которые, «ополонившись» во  многих походах, сажали челядь свою на земле, ведя  ее  трудом  свое  хозяйство.  По мере расширения и лучшей организации этих хозяйств они на захваченные земли привлекают  и гулящую бедноту,  ставя ее   в   зависимое   положение   от землевладельца. Это сидевшее на владельческой земле население попадало  под водчиную юрисдикцию и вообще  опеку владельца,  усиливая  его значение  в общем, складе тогдашнего общественного строя.

     Наконец,   источником   возникновения   таких   вотчин    в    эпоху великокняжеской власти становятся земельные пожалования князей.

     При ее возраставшей силе  центральной  власти  различие  происхождения вотчинных  прав  естественно  нивелировалось,  тем  более  что  прочность  и сохранение,  например,  за  потомками  или  вообще  наследниками   вотчинных владений, происшедших не от пожалования, требовали подтверждения владенных грамот великим князем защиты их  прав  великокняжеской властью.  Роль  этой власти, как основного источника права в строящемся заново  обществе,  давала ей возможность проводить свои требования, обусловливая всякое право,  всякое владение и их защиту служением себе, своим интересам, т.е.  интересам  новой литовской государственности. И опять-таки  надо  сказать,  что  отношения  в Литовской земле (отчасти, конечно, и под прямым влиянием русского  соседства и быта инкорпорированной Черной Руси) развивались в том же направление,  как в русских удельных княжествах,  где  власть  княжая,  избавлена  от  вечевой общины и принявшая территориальный характер, становится основным  источником права в  удельном  княжестве  и  организует  свою  военную  силу  с  помощью потомков  дружины  –  бояр-вотчинников,  стремясь   в   более   политических комплексах свести к тому  же  положению  служилых  князей  с  обращением  их уделов в вотчины княжат как слоя того  же  землевладельческого  и служилого боярства.

     Все это надо иметь  в  виду,  чтобы  понять  судьбу  Литовско-русского государства  после  Гедимина.  Он  еще  при  жизни  наделил  своих   сыновей княжинами.

     Монивид получил литовский Кернов и на Черной  Руси  Слоним;  остальная  Черная Русь с Новгородком досталась Кориату; Ольгерду, князю витебскому,  на Литве – Крево; Кейстут получил Троки и  земли  Городенскую  и  Берестейскую;

     Наримунт  –  Пинскую;  Вильно  с  пригородами  и  великим  княжением  Гедимин  назначим младшему, Явнуту. По-видимому,  без всякого надела  из  отцовских владений остался Любарт. Ему предстояло большое дело:  утвердить за  Литвою галицко-волынское наследство.

     Ольгерд  с  полным успехом  продолжал  территориальные   приобретения.

     Уже при Гедимине  киевские князья признали верховную власть  великого  князя Литовского.  Ольгерд в  1362  г.   привел  Киев  под  свою  непосредственную власть и посадил в нем наместником  своего сына Владимира.   Вскоре  Ольгерд подчинил Литве почти всю Волынскую землю,  в  которой   князем  стал  Любарт Гедиминович.

     Великое княжество  Литовское,  начиная  с  Миндовга,  складывалось  из белорусских, литовских и жмудских земель, и во главе стоял самодержец.  Годы правления   Ольгерда   и   Кейстута   явили   отклонение   –    двоевластие.

     Из  многих сыновей Гедимина два сосредоточили  в своих  руках  власть  в  Литве. Это были великий князь  Ольгерд  и  жмудский  князь  Кейстут.  Дружные между собою  они  поделили  управление  так,  что  бы  Ольгерд  знал  русское  население Литовского государства, а Кейстут – литовское. Таким образом,  ВКЛ разделилось на Виленскую и Трокскую половины.

     Соответственно  братья поделили и сферу внешней  политики  и  функции в обороне  государственных границ.  Кейстут  противостоял  Тевтонскому  ордену, полякам, венграм; Ольгерд действовал на восточных  и  южных  рубежах  против русских татар.

     Ольгерд, живя  в  Вильне,  был,  так  сказать,  обращен  на  восток  и действовал  против  северо-восточной  Руси;  Кейстут,  живя  в  Троках,  был обращен на восток и запад  и действовал против немцев. Поэтому русские  знали Ольгерда больше, чем его брата; они очень хвалили  ум  и  таланты  Ольгерда, говоря, что это сдержанный и хитрый политик, воевавший  «не  столько  силою, елико мудростью».  Кейстута  же  хорошо  знали  немцы:  они  изображали  его доблестным рыцарем, храбрым и милостивым, прямодушным и  честным.  Оставаясь язычником по вере, Кейстут был христианином по духу. Об  Ольгерде  же  никто хорошо не знал, какой он держался  веры.  Поддерживая  друг  друга  во  всех своих делах, Ольгерд и Кейстут, с одной стороны,  задерживали немцев  в их движении на восток, а с другой  стороны – продолжали  начатое их  отцом собирание Руси. Война с немцами имела вид постоянных  взаимных  набегов, которые у немцев назывались «рейзами». Целью таких рейз было напугать  врага и нанести ему возможно больше вреда, а затем без урона вернуться домой.  Обе стороны – и немцы, и литва  –  не  шли  на  далее  таких  набегов.  Немецкое завоевательное движение остановилось, и немцы были при Кейтуте довольны  уже и тем, что держались на ранее  захваченных  ими  местах.  В  отношении  Руси южной  Ольгерд  достиг  больших  успехов.  Он  овладел   Чернигово-северскою областью и Брянском; Киев  и  Волынь  были  им  окончательно  подчинены.  Не довольствуясь южными русскими областями, Ольгерд  покушался  утвердить  свое влияние в Новгороде и  Пскове  и  поддерживал  Тверь  против  Москвы.  Но  в северной Руси  Москва  была  уже  настолько  сильна,  что  могла  остановить замыслы  Ольгерда.  Встретив  такого  смелого  и  упытного  противника,  как великий князь Дмитрий Иванович Донской, Ольгерд должен был уступить. В 1362-1363 гг. Ольгерд вел войну против татар,  которые  в  то  время непосредственно владели на юге Подолией.  Он разбил татар в битве  на  Синей Воде,  овладел Подолией и продвинул  южные  границы  своего  государства  до берегов  Черного моря.  Князьями на Подолье стали  его  племянники,  сыновья Кориата Гедиминовича (впоследствии Подолье   долгое   время   была   спорной областью между Литвой и  Польшей).  Кроме  южнорусских  областей.    Ольгерд подчинил   своей   верховной  власти  Чернигово-северскую  землю   и   часть Смоленской земли.

     В 1368 и 1370 годах  Ольгерд  провел  успешные  походы  на  Московское княжество, разрушил столицу, осаждал Кремль. Однако скорее эти войны  носили предупредительный характер – на серьезную битву с Москвой Великое  княжество Литовское отважиться не могло. Продолжительная война на  восточных  границах способствовала  бы  захвату  крестоносцами  Жмуди  и  западных   белорусских земель. Великому княжеству каждый год приходилось  отбивать  та  два,  а  то шесть – восемь рыцарских нашествий.

     В то  время  как Ольгерд с  таким успехом вел  завоевательную  политику на юге и  востоке, его  брат  Кейстут действовал против  немцев  на  западе, остановив  их  наступательное   движение. Немецкое  завоевательное  движение остановилось.

     Таковы  были дела  Ольгерда  и  Кейстута.  Положив  предел  завоеваниям  немцев, они собрали под своею  властью, можно сказать, всю южную  и  западную Русь, освободив ее от владычества  татар,  дав  ей  единую  сильную  власть.

     Очень было важно, что эта власть была русскою  по своей культуре и  по  своим  приемам.  Русским  людям  представлялось,  что  Гедиминовичи   восстанавливают  старую русскую силу и старый русский порядок на коренных русских местах –  в области  верхнего  и  среднего  Днепра.  Образное   Гедиминовичами   могучее Литовско-русское государство,  казалось,  имеет  блестящее  будущее.  Однако дальнейший ход  событий  не  оправдал  тех  надежд,  с  какими  смотрела  на литовских князей вся юго-западная Русь.

     Положив предел завоеваниям  немцев,   Ольгерд  и    Кейстут    собрали народ  под  своей властью, можно  сказать,   всю  Южную  и   Западную  Русь, освободив  ее от владычества татар и дав ей  единую  сильную  власть.   Очень важно   было,  что  власть  эта  была  русской  по  культуре  и  приемам.  В результате  военных  и дипломатических успехов Гедимина и  Ольгерда  великое княжество Литовское превратилось  в  конце XIV века в обширное  государство,  которое простиралось  от Балтийского до Черного моря.

     В этом государстве западнорусские земли  составляли 0,9 всей территории, и огромное большинство населения было русским.    Поразительно   быстрые   и  легкие  успехи  великих   князей   литовских   объясняются  как   тем,   что западнорусские земли охотно  признавали власть   Литвы,   чтобы   избавиться  от власти татар, так и тем,  что,  присоединяясь к Литве, русские   области  ни  в  какой  мере не испытывали национального или религиозного  гнета  или какой-либо   ломки   в  строе  и  характере  местной  жизни.  В  большинстве западнорусских земель сначала оставались на своих местах  прежние  князья  - Рюриковичи,   признавшие  над  собой   верховную   власть   великого  князя Литовского;   в некоторых областях   их  заменили   литовские   князья   - Гедиминовичи, но за  исключением этого,  никаких существенных  перемен не происходило.

     «Литовская  верховная  власть  была  совершенно  чужда  тенденции   к нивелировке  областной жизни...», «мы старины не рухаем,  а новин не  уводим» - провозглашали великие князь литовские, подтверждая  старые  права  земель, находившихся  под   их   верховной    властью»   (Лаппо).   Таким   образом, существенной чертой государственного строя Великого княжества   Литовского  был его федеральный характер.  Русское культурное   влияние   все    более усиливалось в    Литве,    и   сами   Гедиминовичи  постоянно   обрусевали, некоторые из   них   и крестились в "русскую веру".  Понятно,  что литовцы испытывали на себе  сильнейшее  влияние русской гражданственности;  и они подчинялись ему охотно, потому что соединение  того  и другого народа  под одною властью совершалось исподволь и без острой  вражды.  Литовско-русское княжество,  казалось,   должно   было   стать   сплошь   православно-русским государством.

     Однако  в  конце  XIV  века  Литовско-русскому   государству    пришлось пережить тяжелый и опасный национально-политический кризис.

     После смерти  Ольгерда  (1377г.)  в  Литовской  великокняжеской  семье начались раздоры и борьба за власть.  Великим князем стал  один  из  сыновей Ольгерда, хитрый и жестокий Ягайло, который погубил  своего  дядю  Кейстута, но встретил  сопротивление некоторых областных князей, своих братьев.

     Великий князь Ягайло принял предложение поляков жениться  на  польской королеве Ядвиге и соединить Польшу и Литву, разрешив  противоречия,  стоящие между этими государствами: борьба за русские земли Волынь и  Галич  и  общее противостояние  немцам,  которые   угрожали   обоим   государствам.   Ягайло согласился на все языческую Литву, и заключил  в 1385 – 1386 годах  Кревскую унию, которая предусматривала  включение  Великого  княжества  Литовского  в состав Польского королевства.

     Уния  же 1386 года,  сделавшая  правительство княжества католическим, поставила в Литве рядом с православием  римскую веру,  ему враждебную.

     Православие  преобладало  в  Литве  численно;  католичество  же  стало   там  господствующим исповеданием, потому что государь Литовский сам его принял  и обязался  его  распространять.  Таким  образом,  в   Литовском   государстве появилась возможность религиозной вражды и столкновений из-за веры.

     Ягайло  и его двор не только окатоличились, но и ополячились.  Так  как  народное большинство в старой Литве и вся Русь не хотели отставать от  своих прежних привычек и  обычаев,  то  неизбежно  возникла  вражда  культурная  и национальная вот эта-то вражда и была тяжелым последствием унии.