Уголовно-правовой анализ института необходимой обороны

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ обратила внимание на то, что все удары нападавшему были нанесены в короткий промежуток времени, в условиях, когда И. хотя и отобрал нож, но полагал, что нападение со стороны агрессивно действовавшего П., значительно превосходившего его в физической силе, не окончилось, и поэтому продолжил нанесение ударов П.1

Известную роль в этом играет душевное волнение, вызванное посягательством (состояние страха, стресса и т.п.), подчас не позволяющее лицу правильно определить момент окончания посягательства. При решение этого вопроса предпочтение должно отдаваться субъективному восприятию обороняющегося;

3) реальность, означающая, что  посягательство существует в  действительности, а не в воображении  лица, у обороняющегося есть все  основания опасаться осуществления  угрозы.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующие краткие выводы. В ч. 1 ст. 37 УК РФ регулируются условия правомерности защиты от общественно опасного посягательства, сопряженного с применением наиболее крайних средств насилия, опасных для жизни либо угрозой непосредственного применения такого насилия к обороняющемуся или любому иному лицу, либо иных объектов уголовно-правовой охраны (интересов общества, государства). При условии, что такое посягательство было реальным, наличным, действительным (не мнимым), от него допустимо обороняться любыми средствами и с причинением нападающему любого вреда, вплоть до лишения его жизни. В такой экстремальной ситуации закон ныне вовсе исключает правило соразмерности средств защиты и средств нападения, вследствие чего отсутствует необходимость разрешения вопроса о возможном превышении пределов необходимой обороны.

Главным условием правомерности обороны является объективный характер опасности для жизни обороняющегося или другого лица. Не является преступлением причинение вреда только посягающему лицу и лишь при защите от общественно опасного посягательства. Нарушение этого правила влечет оценку действий обороняющегося по правилам преждевременной или запоздалой обороны, не исключающим уголовной ответственности (постановление Пленума ВС СССР от 16.08.1984 N 14).

Если же такая опасность фактически отсутствовала, но оборонявшийся субъект добросовестно заблуждался и имел реальные основания полагать о наличии подобной опасности, то такое заблуждение может оцениваться как казус, исключающий вину (ст. 28 УК), что влечет прекращение уголовного преследования ввиду отсутствия состава преступления и недопустимости объективного вменения.

2. Анализ особенностей  института необходимой обороны  в современном российском уголовном  законодательстве

2.1. Специфика различия необходимой и мнимой обороны

Необходимо различать состояние необходимой и так называемой мнимой обороны, когда лицо ошибочно предполагает наличие посягательства, в действительности не имеющего места (фактическая ошибка). Могут быть две ситуации с различными уголовно-правовыми последствиями: а) когда обстановка происшествия давала основания полагать, что совершается реальное посягательство, и лицо не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения (добросовестное заблуждение), его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если лицо при этом превысило пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны; б) когда заблуждение неизвинительно, т.е. лицо должно было и могло сознавать мнимость посягательства, то тогда не исключается ответственность за неосторожное причинение вреда.

Иногда реальность (действительность) посягательства отождествляют с его наличностью. Наличность характеризует пределы посягательства во времени (оно уже началось и еще не окончилось, и в этом промежутке допустима защита), а реальность - факт объективного, а не в воображении лица («в воспаленном мозгу») существования посягательства1.

Условий, относящихся к защите, также три:

1) общественно полезная  цель заключается в отражение  нападения. Осуществляется защита  личности и прав обороняющегося  или других лиц, охраняемых законом  интересов общества или государства. Оборона от законных действий, в т.ч. представителей власти, а также в условиях провокации нападения не считается необходимой и оценивается на общих основаниях. Содеянное в таких случаях квалифицируется на общих основаниях.

Если цель выражается не в отражении (пресечении) нападения, а в ином, например мести, расправе, то в этом случае отсутствует обязательное условие, касающееся цели поведения, а следовательно, и состояние необходимой обороны.

Иногда наблюдается конкуренция целей и мотивов действия лица. Например, обнаруживается намерение обороняющегося отразить нападение и вместе с тем проучить нападающего, наказать его, отомстить за нападение. В таких случаях важно определить доминирующую, основную цель. Как правило, таковой оказывается отражение посягательства: в отношении обороняющегося реализуется угроза неминуемого причинения серьезного вреда, и надо ее устранять1.

Необходимая оборона нередко сочетается с использованием оружия, иных предметов, изъятых из гражданского оборота. Спорен вопрос, как оценивать действия лица, преследовавшего цель отражения нападения и не превысившего пределы необходимой обороны, в части незаконного приобретения, хранения, ношения таких предметов. Если лицо после применения их в ходе правомерной обороны не сдало запрещенные к обороту предметы, то оно может подлежать уголовному преследованию;

2) вред причиняется только  посягающему, т.е. источнику опасности. Если вред причиняется иным  лицам, следует вести речь о  мнимой обороне, об отклонении  действия либо о крайней необходимости. Вред может иметь не только  физический, но и имущественный  характер. Допустимы, таким образом, как парирование ударов, угроз, так  и более активные формы противодействия, связанные с нанесением вреда  посягающему. Вне рамок причиненного вреда теряется смысл разговора о наличии или отсутствии состояния необходимой обороны.

Относительно названного условия на практике возникает ряд вопросов. Первый из них – оценка факта использования животных в процессе посягательства. Если такого рода действия имеют место со стороны владельца собаки, иного животного, можно рассматривать живое существо в качестве орудия совершения преступления в руках посягающего и говорить о допустимости причинения вреда посягающему лицу. В иных случаях содеянное должно оцениваться по правилам норм о крайней необходимости (ст. 39 УК РФ).

Второй из них касается применения различного рода технических устройств, приспособлений и механизмов для предотвращения возможных посягательств. Например, по проволоке забора дачи владелец пропускает электроток, а лицо, пытающееся проникнуть на территорию дачи через проволочное заграждение, поражается им; в бутылку из-под водки наливается яд, который потребляет вор, и т.д.

Оценка этих ситуаций в теории уголовного права различная. Состояние необходимой обороны можно усмотреть в случае, когда есть все ее признаки (условия), вред приспособлениями, устройствами причиняется лицу, совершающему общественно опасное посягательство. В иных случаях причинения вреда (например, прохожий, идя вдоль забора, дотрагивается до проволоки ограждения и, пораженный током, погибает) должна наступать уголовная ответственность на общих основаниях;

3) характер защиты должен  соответствовать характеру и  степени общественной опасности  посягательства.

Для констатации наличия состояния необходимой обороны требуется совокупность всех упомянутых выше условий1.

Относительно последнего условия законодатель в ч. 1 ст. 37 УК РФ установил, что причинение вреда посягающему всегда правомерно (и, следовательно, всегда имеется соответствие), если посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Защита от посягательства, сопряженного с данного рода насилием, не является преступлением как совершенная в состоянии необходимой обороны без нарушения ее границ.

Таким образом, законодатель предоставил обороняющемуся лицу большую свободу действий и выдал гарантии непривлечения его к уголовной ответственности за действия в чрезвычайной ситуации, когда реальна угроза жизни и некогда задумываться об обеспечении соразмерности, поскольку «промедление смерти подобно».

Показательно в этом плане упоминавшееся выше дело И. Он в праздничный день в своей квартире распивал спиртные напитки со своей женой. В это время в комнату зашел его пасынок П., схватил стоявшую на полу бутылку водки и ударил ею И. по голове, от чего потекла кровь. Когда И., умывшись, возвратился, П., размахивая ножом, порезал ему губу, стал душить. И. вырвал у П. нож и нанес ему три удара ножом в грудь и спину, повлекшие впоследствии смерть П. За эти действия И. был осужден. В надзорном представлении утверждалось, что И. находился в состоянии необходимой обороны, но превысил ее пределы. Судебная коллегия по уголовным делам с этим мнением в части наличия состояния необходимой обороны согласилась, но, сославшись на ч. 1 ст. 37 УК, дело прекратила в связи с отсутствием в действиях И. состава преступления, поскольку посягательство со стороны П. «было сопряжено с непосредственным применением насилия, опасного для жизни оборонявшегося»4.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать следующие краткие выводы. В ч. 1 ст. 37 УК РФ регулируются условия правомерности защиты от общественно опасного посягательства, сопряженного с применением наиболее крайних средств насилия, опасных для жизни либо угрозой непосредственного применения такого насилия к обороняющемуся или любому иному лицу, либо иных объектов уголовно-правовой охраны (интересов общества, государства). При условии, что такое посягательство было реальным, наличным, действительным (не мнимым), от него допустимо обороняться любыми средствами и с причинением нападающему любого вреда, вплоть до лишения его жизни. В такой экстремальной ситуации закон ныне вовсе исключает правило соразмерности средств защиты и средств нападения, вследствие чего отсутствует необходимость разрешения вопроса о возможном превышении пределов необходимой обороны. Главным условием правомерности обороны является объективный характер опасности для жизни обороняющегося или другого лица. Не является преступлением причинение вреда только посягающему лицу и лишь при защите от общественно опасного посягательства. Нарушение этого правила влечет оценку действий обороняющегося по правилам преждевременной или запоздалой обороны, не исключающим уголовной ответственности. Если же такая опасность фактически отсутствовала, но оборонявшийся субъект добросовестно заблуждался и имел реальные основания полагать о наличии подобной опасности, то такое заблуждение может оцениваться как казус, исключающий вину (ст. 28 УК), что влечет прекращение уголовного преследования ввиду отсутствия состава преступления и недопустимости объективного вменения.

2.2. Проблемы применения необходимой обороны

Понятие превышения пределов необходимой обороны остается для случаев, когда не было насилия, опасного для жизни обороняющегося или иного лица, или угрозы применения такого насилия.

Уголовная ответственность за превышение пределов необходимой обороны исключается и в случаях, когда не было насилия, опасного для жизни обороняющегося или иного лица, или угрозы таким насилием, если смерть или тяжкий вред посягающему были причинены в ответ на неожиданное посягательство с его стороны.

Превышением пределов необходимой обороны признается причинение посягающему смерти или тяжкого вреда здоровью и в тех случаях, когда это явно не соответствовало характеру и опасности посягательства.

Превышение пределов необходимой обороны — это явное, очевидное несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, однако, к сожалению, не разъяснил, для кого превышение пределов необходимой обороны является явным и очевидным. Круг лиц, имеющих или могущих иметь отношение к оценке действий обороняющегося лица, достаточно велик. Например, это может быть: 1) правоприменитель, оценивающий действия обороняющегося; 2) любое третье лицо, ставшее свидетелем посягательства и обороны; 3) непосредственно сам обороняющийся. Представляется, что речь должна идти только об обороняющемся лице, ибо его действия подлежат оценке с точки зрения превышения пределов необходимой обороны. Именно субъективное отношение обороняющегося к деянию и последствиям своих действий в виде причинения смерти или тяжкого вреда здоровью надлежит устанавливать в каждом конкретном случае.5

Решая вопрос о наличии или отсутствии признаков превышения пределов необходимой обороны, суды должны учитывать не только соответствие или несоответствие средств защиты и нападения, но и характер опасности, угрожавшей обороняющемуся, его силы и возможности по отражению посягательства, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягавшего и защищающегося (количество посягавших и обороняющихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства и т. д.).

При совершении посягательства группой лиц обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы».

В литературе выделяют два вида превышения пределов необходимой обороны: чрезмерная оборона и несвоевременная оборона.

Чрезмерная оборона, по нашему мнению, единственно возможный вид превышения пределов необходимой обороны.