Мировой финансовый рынок

     В итоге в рамках налогово-бюджетной политики принимались различные программы поддержки граждан и их потребительской активности. Но учитывая планомерный рост безработицы в странах ОЭСР, частный спрос в течение всего года оставался достаточно слабым. Не способствовали его росту и те самые банки, в которые были вкачаны миллиарды долларов. Объем займов населению в развитых странах практически из месяца в месяц сокращался.

Финансовые  организации США и ЕС вместо кредитования реального сектора предпочитали аккумулировать щедро предоставленную ликвидность на счетах и депозитах в ЦБ.

     Конечно же, положительная динамика была во многом обусловлена низкой базой сравнения и активным государственным стимулированием, но отрицать некоторые признаки восстановления в мировой экономике вряд ли стоит. И теперь весь вопрос в стабильности подобных процессов.

     Данным вопросом постоянно задаются и монетарные власти США. Именно по этой причине американский Федрезерв по итогам всех своих последних заседаний неуклонно повторяет о необходимости сохранения ставок на сверхнизком уровне до тех пор, пока не появится однозначных признаков, свидетельствующих о восстановлении деловой активности.

     Проблема в том, что подобные сигналы могут быть ложными. А регулятору рано или поздно в условиях надувающихся «пузырей» на финансовых рынках и усиливающегося инфляционного давления придется ужесточить монетарную политику.

     Пир дешевой и безграничной ликвидности не мог в 2009 году не «задеть» международный валютный рынок. И если в I квартале 2009 года доллар укреплялся к основным конкурентам на остаточном страхе и недоверии мировых финансовых институтов к собственным контрагентам, то в последующие месяцы спекулянты «всех мастей и национальностей» с лихвой отыгрались на «американце» (рисунок 1).

     Во многом динамику на валютном рынке с марта месяца 2009 года предопределяла ФРС США. «С легкой руки» регулятора было принято решение приступить к так называемым нетрадиционным мерам поддержки финансовой системы. Фактически речь шла об эмиссионном накачивании банковской системы «свеженапечатанными» долларами.

     На своем мартовском заседании Федрезерв принял решение о начале выкупа казначейских облигаций на сумму в 300 млрд. долл. (по сути, частичная монетизация госдолга).

     Прибавив к этому 1,25 трлн. долл., в рамках программы по приобретению облигаций, обеспеченных ипотечными займами, а также 175 млрд. долл. на покупку агентских бондов (долговых бумаг квазигосударственных ипотечных агентств), мы уже «немного» можем представить себе масштабы нетрадиционного монетарного стимулирования.

Рисунок 1. Динамика индекса доллара в 2009 г.

     6-7 мая 2010 г. на мировых фондовых рынках произошли важные события. В США, затем в Европе и остальных странах котировки акций резко опустились. Обвал оказался стремительным. Но сразу после выходных мировые биржи открылись быстрым ростом. Основой его стал план ЕС выделить 750 млрд. евро на решение финансовых проблем стран-членов Союза. Однако спустя совсем немного времени ситуация повторилась.

     После очередной волны правительственных деклараций об окончании кризиса мировые биржи продемонстрировали в мае неустойчивость. Рост легко переходил в падение, а восстановление прерывалось новым обвалом.

     Стартовавший 10 мая 2010 года рост стоимости ценных бумаг оказался непродолжительным. На протяжении последующих двадцати дней он, то прерывался новыми обвалами, то опять возобновлялся. 19 мая 2010 года ведущие мировые рынки ценных бумаг пережили новое значительное падение. Ему не помешало даже объявление Испании о готовности сократить расходы и поднять налоги на граждан. Спустя немного времени (22 мая 2010 г.) последовали новые испанские известия, вызвавшие очередное биржевое падение. Центральный банк страны взял под контроль региональный сберегательный банк CajaSur, прежде контролировавшийся Римской католической церковью. Спасение властями от банкротства крупного банка напугало игроков. Возникли новые подозрения относительно кредитоспособности Испании. Спустя несколько дней биржи показали немалую тревогу, охватившую деловой мир планеты.

     На фоне майских биржевых колебаний произошли и иные немаловажные события. Евро быстро стал терять позиции перед долларом. Цены на нефть, уже перебравшиеся за уровень в 80 долларов за баррель, пошли вниз. К 25 мая 2010 года они опустились ниже 70 долларов.

Неурядицы в  глобальной торговле и финансовой системе  были вызваны европейскими событиями. Экономический кризис в Евросоюзе стал углубляться в тот самый момент, когда речи авторитетных политиков «покончили» с ним окончательно и бесповоротно. Странным образом вместо того чтобы удариться в рост «посткризисная» экономика Европы принялась преподносить негативные сюрпризы. Юг ЕС проявился как зона нестабильности, что испортило настроение оптимистичным членам неолиберальных правительств. В России вторник 25 мая 2010 года обернулся на ММВБ падением в 5,67%. Индекс РТС рухнул на 6,49%. «Голубые фишки» русского рынка обвалились на 3-11%.

      Благополучную картину «преодоления кризиса» подпортили не только финансовые проблемы Греции, Испании, Италии и ряда других стран. Возник вопрос о перспективах российского газового экспорта в Евросоюз. Промышленное потребление газа в 2009 году сократилось, что в свете новых проблем ЕС стало обещать провал планов «Газпрома» по прокладке новых газопроводов. Добыча газа на планете снизилась за 2009 год на 3,4%. Причем в СНГ падение составило 12,7%. Еще недавно с недоверием воспринимаемый прогноз ИГСО о предстоящем крахе амбициозных начинаний «Газпрома» стал казаться «серьезным» российским аналитикам от большого бизнеса не столь уж безумным.

     Европейские финансовые проблемы начала года стали возможны благодаря возросшим экономическим затруднениям. Меры бюджетной экономии (прежде всего социальной) принимаемые странами ЕС должны удешевить рабочую силу еврозоны. Но вероятнее всего они вызовут новое сокращение европейского рынка, что не обещает экспортерам сырья ничего хорошего.               Вот почему майские обвалы не стали «обычной корректировкой», а явились признаком жизнестойкости кризиса. Вместо того чтобы подчиниться бюрократическим заклинаниям и погаснуть, он сильнее стал разгораться в Европе.    В зону евро пришли старые американские проблемы. Период стабильного евро завершился.

     Долгое время откладывавшаяся в ЕС острая - «американская» - фаза кризиса началась. На этом фоне власти РФ порадовали доверчивую публику новыми успехами: ростом производства, умело высчитанным после изменения методик расчета. Сокращение прямых иностранных инвестиций со 100 млрд. долларов в 2008 году до 7 млрд. долларов в 2009 году выпадает за скобки чиновных формул. Официальная статистика (МЭР РФ) в отличие от неофициальных оценок дает иное распределение падения: оно составило 38,4% - с 78 млрд. долларов в 2008 году до 44,9 млрд. долларов в 2009 году. Общее снижение прямых инвестиций составило за это время 17%.

     Всевозможные благие вести о победах над последствиями глобального кризиса продолжали поступать в мае со всех концов мира. Но евро равнодушно ослабевал, а биржи сотрясались резкими колебаниями. Восстановить стабильность не помогли даже декларации властей ЕС о готовности бросить сотни миллиардов евро на устранение пробоин в национальных бюджетных и банковских системах. Никогда не являвшаяся по-настоящему единой, территория Евросоюза осталась таковой и после майского приступа «послекризисной» экономической хандры. Но обрушение европейской валюты неверно было бы рассматривать только как неожиданную беду, свалившуюся на Евросоюз.

     Падение евро создает условия для повторения американской антикризисной стратегии в пределах Старой Европы. Удешевление рабочей силы, наращивание протекционизма и местного производства наряду с сокращением ввоза сырья и фабрикатов обещает связанным с ЕС государствам перенос новой острой фазы кризиса и в их экономические пределы. Наверняка, это сильно ударит и по России. Пресса уже всерьез обсуждает старые прогнозы о падении стоимости нефти до 40 долларов за баррель.

     Для промышленности ЕС ослабление евро важное условие поддержание экспорта товаров в США. Деловые круги Евросоюза считают удешевление местной рабочей силы одной из важнейших задач. Не случайно единым для ЕС становится форсированное устранение социальных завоеваний трудящихся, расширение прав работодателей, сокращение оплаты труда в бюджетной сфере и повышение налогов на потребителей. Бизнес считает жизненно-важным снизить издержки и сохранить заокеанские заказы.

     Ослабление евро является одним из механизмов и одновременно признаком сужения европейского рынка. Вряд ли его падение явилось следствием некой организованной атаки. Куда более логичен естественный обвал валюты под давлением проблем экономики ЕС, корень которых - сужение рынка. Разрушительный механизм уже работающий в Греции и запускаемый в Испании, вскоре начнет действовать и в других странах ЕС.

     Страхи вызванные в структурах Евросоюза ослаблением евро продукт особой, не периферийной роли этой валюты. Основная проблема ослабления евро состоит в том, что это валюта капиталов (накопления и оборота), а не только расчетов с рабочими. По этой причине власти предпочитают поддержать курс принудительного сокращения оплаты труда, а не незаметно обвалить их путем умышленного ослабления валюты.

     Ослабление евро поможет ЕС сохранить внешние рынки сбыта, но на внутренних рынках последует новое обострение конкурентной борьбы. Себестоимость европейской продукции сократится, но также сократится и внутреннее потребление. Обвал на фондовых рынках лишь выражает давно накопленные проблемы европейской экономики. Более того, он явно носит запоздалый характер. Биржевые игроки опять заигрались в спекулятивный подъем на государственные субсидии, позабыв о реальной экономике. Значительная потеря связи биржи и реальной экономики - важный итог дорого купленной стабилизации 2009 года.

     Доллар незримо, но не резко ослабляется эмиссией в США. Его относительное укрепление связано с тем, что кризис в ЕС достиг прежнего американского уровня. Он временно в более острой фазе. Евро повторяет процессы, происходившие с долларом в 2008-2009 годах. Для работающих на экспорт предприятий еврозоны здесь падение валюты ЕС может оказаться выгодным. Компании, нацеленные на внутренние рынки стран еврозоны, наоборот вскоре ощутят возрастание потерь. Сценарий этот уже хорошо виден на примере Греции, где потребительская активность продолжает падать. Особенно серьезный удар получит европейская сфера услуг.

     Три недели биржевого падения привели 26 мая 2010 года европейский индекс FTSE к снижению до уровня сентября 2009 года. Азиатский индекс Nikkei достиг в падении результатов декабря 2009 года, в США S&P 500 оказался на уровне февраля 2010 года. «Успехи» российского ММВБ оказались на уровне начала октября 2009 года. Укрепление доллара стало в такой ситуации лишь следствием общей финансовой нестабильности в мире. Российская нефть марки Urals 25 мая 2010 года оказалась на ценовом уровне в 65 долларов за баррель. Произошел взлет процента по кредитам, явный признак неверия банкиров в прочность провозглашенной всюду победы над кризисом.

      Деловые круги необычайно серьезно смотрят на волну биржевых обвалов мая. В них декларируется реальное положение дел в мировой экономике.

     Несомненно, мировые власти попытаются остановить его, снова восстановив потери игроков. В результате глобальная экономика не достигнет кризисного дна, достижение которого в 2009 году было мастерски предотвращено.

     Кризис грозит продолжить развиваться по принципу ступенчатого спуска. Вместо быстрого и окончательного биржевого обвала, полного краха сырьевых спекуляций мир получит серию обвалов чередующихся со стабилизациями, «победами над кризисом» предвещающими новый обвал. Подобная стратегия «борьбы» с кризисом способна значительно его удлинить, повысить его общую остроту и тяготы трудящихся. Затягивание прихода фазы депрессии, таков курс неолиберального финансового регулирования.

     Правительства добились приостановки спада, что позволило некоторым «аналитикам» уличить ИГСО в ошибочности прогнозов более глубокого падения цен на нефть и иные виды сырья, фондового рынка и экономики. В реальности вмешательство регуляторов временно сдержало естественные кризисные процессы в экономике.

6 сентября 2011 года  Швейцарский центральный банк  установил предельный уровень для франка - 1,2 франка за евро. В результате валютная пара евро/франк за 20 минут взлетела на 9,3%, с отметки 1,1150 до 1,2180, а пара доллар/франк - на 8,3%. Волатильность в 10 «фигур» - самое сильное дневное движение пары евро/франк за всю историю. Даже при масштабном бегстве в «валюту-убежище» на фоне печальных событий августа колебания не достигали 7 «фигур» (рисунок 2).

     По сути, центральный банк Швейцарии осуществил то, о чем говорил еще в середине августа - привязке национальной валюты к евро. Причины, подобного шага лежат на поверхности. Сильный курс франка чрезвычайно невыгоден для швейцарских компаний, ориентированных на экспорт (последствия сильной йены - японская Toyota прекратит экспорт седанов Camry в Северную Америку из-за резкого роста курса валюты).

Рисунок 2. График курса евро/франк.

     Однако есть и другие причины, подобных валютных манипуляций. В эпоху ВТО, когда станы не имеют полноценной возможности манипулировать тарифными и таможенными барьерами, приходится поддерживать внутренние на уровне валют. Чем собственно, и занимается Китай, который до сих пор держит курс юаня жестко привязанным к евро и доллару США (и за что, кстати, подвергается жесткой критике). То, что произошло в Швейцарии, нельзя назвать ничем иначе, как продолжением глобальной «валютной войны». Других инструментов для поддержания экономик, похоже, не осталось.