Особенности японской социально-экономической модели

Введение

Вступив в послевоенный период с разрушенной и дезорганизованной экономикой, пережив затяжное и длительное восстановление, Япония в 50-60-х годах продемонстрировала быстрый рост, по своим темпам опережающий развитие других крупных капиталистических стран. Темпы роста в Японии составляли в период 1960-1973 гг. 10,1% в год по сравнению с 3,9% - в США, 4,5% - в ФРГ, 3,1% - в Великобритании, 5,6% - во Франции, 5,0% - в Италии в тот же период. Подобное превосходство в темпах на протяжение ряда лет породило первую волну публикаций о японском «экономическом чуде», пришедшуюся на конец 60 - начало 70-х годов. В этих работах анализировались причины, существующие темпы сопоставлялись, экстраполировались, и на этой основе давались ошеломляющие прогнозы превращения Японии в мирового лидера.

В 1943 г. Джон Мейнард Кейнс  заявил, что кредитная экспансия  центрального банка сродни «чудесному превращению камня в хлеб». В  попытке выйти на былой уровень  после длительной рецессии правительство  Японии и ее центральный банк продемонстрировали миру последний в ХХ в. кейнсианский эксперимент. Эксперимент этот с треском провалился. Не только история Японии, но и вся история экономики ХХ столетия доказала, что предполагаемое чудо Кейнса является фикцией, которая влечет за собой отнюдь не повышение уровня жизни, а кризисы и депрессии.

1. Особенности японской социально-экономической модели

Эволюцию подходов японских политиков и экономистов к  определению основных целей экономики  можно проиллюстрировать, анализируя экономические программы японского правительства в послевоенные годы.

В довоенные и особенно в военные годы все силы государственного аппарата Японии были направлены на убеждение  населения в необходимости ограничения  своих потребностей на основе принципа простонародности (дзёминсей), согласно которому в соответствии с основными догмами конфуцианства главными жизненными добродетелями считались аскетизм, умеренность, довольство достигнутым жизненным уровнем и своим местом в социальной иерархии. Указанная политика оставила заметный след в японском национальном менталитете.

Положение стало меняться после военного поражения Японии в 1945 г. Американские оккупационные  власти, как и высшее руководство  Японии, увидели в стимулировании личного потребления один из важнейших  инструментов преодоления послевоенной разрухи и быстрого восстановления народного хозяйства. Подход, разработанный ДжМ. Кейнсом в 1930-е годы, предусматривал достижение в обществе стабильного экономического роста и поддержание полной занятости. Эта цель может быть достигнута только при помощи постоянного вмешательства в экономические процессы регулирующих и контролирующих государственных органов, а также центральных банков. В конце 40-х годов было разработано несколько программ, направленных на послевоенное восстановление экономики; («Проект плана восстановления экономики, 1948-52 гг.», «План экономического восстановления, 1949-53 гг.», «План достижения экономической самостоятельности, 1951-53 гг.»). Целью всех указанных программ были достижение наивысших показателей предвоенного развития (1930-1934 гг.) и активная борьба с инфляцией и безработицей. Однако они не были утверждены правительством [3, c. 40].

Первая программа, одобренная правительством, называлась «Пятилетний  план достижения экономической самостоятельности» и была рассчитана на 1956-1960 гг. Основными целями экономического развития в рамках данной программы признавались: достижение равновесия платежного баланса без опоры на американские закупки военного характера; расширение производства и занятости в связи с предполагаемым резким ростом численности трудоспособного населения. Для выполнения этих задач в плане был заложен ежегодный рост ВНП Японии около 5%. Выполнение этого плана потребовало два года. В этот период постепенно в основу государственной политики внедрялись принципы стимулирования потребительских расходов, хотя форма сильно отличалась от политики стимулирования потребления, принятой на Западе. Поощрение каждого индивида к улучшению своего жизненного уровня рассматривалось не только как мощное средство повышения производительности труда, но и как инструмент разрешения социально-экономических противоречий.

Целью «Нового долгосрочного  плана экономического развития»  на 1958-1963 гг. стало достижение непрерывного высокого роста экономики путем сохранения экономической стабильности, обеспечения неуклонного повышения жизненного уровня, приближения к полной занятости. Прогнозы предполагаемого роста ВНП при выполнении данного плана находились в интервале 5,7-9%, однако действительность превзошла все ожидания: был зафиксирован рост ВНП Японии на уровне 10%. Личное потребление рассматривалось правительством Японии как средство достижения гармонии общества. Особое внимание уделялось увязке личных потребностей людей с ходом и результатами научно-технического развития, обновлением оборудования и прогрессом в развитии ведущих отраслей экономики страны. Особые усилия предпринимались, чтобы поставить уровень жизни людей в зависимость от степени прочности социального партнерства, т.е. характера отношений между работником и работодателем. Всемерно поощрялся добросовестный труд как средство получения соответствующего вознаграждения. В указанный период были заложены основы той системы ведения хозяйства, которая позже стала известна как «японская экономическая модель». В особенности это касается традиционно негибкой структуры рынка труда, которая была направлена не на достижение экономической эффективности, а на полную занятость. Еще с первой половины 60-х годов центр тяжести в механизме государственной политики стал все явственнее смещаться к методам, нацеленным на закрепление политической инициативы в руках правительства, на создание образа правящей партии как организатора и ревнителя общенародного благосостояния.

2. Государственные программы и национальная экономика

«Осуществлять собственное  развитие, не забывая о национальных интересах» - таков был лозунг японских предпринимателей, действовавших в  соответствии с программой, разрабатываемой  правительством. Формулирование четких общенациональных целей служило обеспечению определенной единонаправленности действий всех звеньев японской экономики. Подобная структура отношений в сфере бизнеса не требовала от каждого конкретного руководителя — менеджера небольшой фирмы или огромной корпорации – независимого мышления при принятии стратегических решений, с одной стороны, а с другой — гарантировала государственную поддержку всем предприятиям, которые в ней нуждались.

В начале 60-х годов была принята  новая долгосрочная программа —  широко известный «план Икеда» («План  удвоения национального дохода») на 1961-1971 гг., для выполнения которого требовался ежегодный прирост ВНП Японии на 7,2%. В качестве основных целей новой программы выдвигались: расширение общественных фондов; повышение степени индустриализации экономики; содействие международной торговле и экономическому сотрудничеству; стимулирование развития науки и техники; смягчение «двойственности» экономической структуры и поддержание социальной устойчивости. Решение задачи поднять экономику Японии до уровня ведущих мировых держав по главным экономическим показателям было в нем обусловлено необходимостью осознать общность судеб правительства, предпринимателей и народа и строить отношения между этими партнерами на основе тесного сотрудничества, что должно было привести к удвоению не только национального, но и индивидуального дохода, общедоступность благ быстрорастущей экономики. Массам недвусмысленно предлагалось совершить крутой поворот от абсолютизации «принципа производительности» к его сочетанию с «принципом удовольствия». Однако в процессе выполнения указанного плана быстрое индустриальное развитие, вызванное мощным положительным настроем общества, привело к возникновению диспропорций, как межотраслевых, так и территориальных. Урегулирование территориальных противоречий вызвало необходимость разработки специализированного плана равномерного развития всей территории Японии — «Комплексного плана национального развития». С 60-х годов правительство страны ввело составление долгосрочных (на 15-20 лет) и среднесрочных (на 5 лет) программ в постоянную практику [2, c. 61].

Интенсивное индустриальное развитие экономики в 60-х годах, несмотря на принятые правительством меры, продолжало усугублять внутренние диспропорции в  хозяйственной системе страны. Это  привело к необходимости пересмотра среднесрочного плана, принятого в 1962 г. Новый среднесрочный план стал разрабатываться в 1963 г., а в 1965 г. программа уже была введена в действие.

Основной задачей «Среднесрочного  экономического плана, 1965-1969 гг.» признавалось устранение диспропорций, вызванных бурным ростом экономики. В основе программы лежали серьезные макроэкономические расчеты, сделанные на основе оригинальных методик, однако уже через год, когда накопилось огромное количество противоречий между прогнозными показателями и действительностью, стало понятно, что экономическая программа требует пересмотра. Кроме того, в 1964 г. начался циклический спад экономики Японии. Меры правительства страны, направленные на стимулирование внутреннего спроса и поддержание внутреннего производства, привели к росту цен. К середине 1960-х годов в мировой экономике ясно обозначилась тенденция перехода от жесткого государственного регулирования экономики к более либеральным экономическим теориям и методам. Указанная тенденция была связана, прежде всего, с интенсивным развитием транснациональных корпораций Японии, которые активно расширяли свою деятельность за рубежом и концентрировали в своих руках огромные средства. Если в начале 1950-х годов их успешная работа была во многом обусловлена государственной поддержкой и субсидиями, то в конце 1960-х годов ТНК стали проводить вполне самостоятельную экономическую политику, лоббируя свои интересы в правительстве.

В 1950-е годы банковские структуры  США, Европы и Японии начали активно  инвестировать в акции крупных промышленных компаний, поощряя корпоративные слияния и дальнейшую концентрацию капитала. Основные технологические инновации в кораблестроении, воздушном транспорте, компьютеризации и средствах коммуникации ускорили интернационализацию торговли и финансовых потоков на государственном и корпоративном уровне, а агрессивные маркетинговые акции позволили им значительно расширить свою долю на мировом рынке. Все указанные тенденции привели к тому, что в 1970-х годах роль ТНК в мировой торговле и инвестициях значительно увеличилась. В это время из 100 наиболее крупных транснациональных компаний мира 21 ТНК базировалась в Японии, Среди наиболее крупных японских корпораций следует отметить Toyota, Hitachi, Sony, и Mitsubishi, специализировавшиеся в тяжелом машиностроении, электронике и добывающей промышленности, а корпорация NEC была задействована в выполнении военных заказов. Тесное сотрудничество государственной бюрократии и руководства крупнейших ТНК, базировавшихся в Японии, на основе концепции защиты национальных интересов позволило правительству использовать деньги, поступавшие от крупнейших экспортеров, на социальные нужды. Такая политика должна была еще более укрепить политическое лидерство ЛДП Японии и упрочить социальную стабильность в обществе.

Анализ эволюции целей правительственных программ, выдвигавшихся в послевоенное время, позволяет прийти к выводу, что произошла значительная переориентация целей экономической политики. Если в 50-60-х годах приоритетными являлись количественные экономические показатели, характерные для этапа «догоняющего» развития, то с конца 60-х годов происходило постоянное нарастание значимости социальных критериев развития японского общества. Государственная стратегия преобразования сферы личного потребления способствовала модернизации моральных ценностей народа, появлению в национальном характере японцев совершенно новых черт потребительского поведения и значительному укреплению социально-политической стабильности общества. Тем не менее, как показал доклад Маэкавы, подготовленный в 1986 г., хотя японская экономика уже к началу 80-х годов достигла зрелости, однако уровень личного потребления оставался низким по сравнению с другими индустриально развитыми странами. По мнению составителей доклада, были необходимы радикальное изменение структуры совокупного спроса в направлении резкого увеличения потребительских расходов населения и переход к созданию потребительского общества, характерного для постиндустриального этапа экономического развития. Однако политика расширения внутреннего спроса, проводившаяся активно на протяжении последних 10 лет с помощью финансирования общественных работ, субсидирования предприятий, работающих на внутренний рынок, не привела к стабилизации экономического положения Японии. Вопрос о возможности стабильного развития страны в условиях снижающегося объема экспорта и нарастающей угрозы рецессии в экономике США остается открытым [5, c. 247].

Следует особо отметить, что в  условиях глобализации мировой экономики  традиционная для Японии структура  внутренней организации бизнеса и преимущественная ориентация на социальные критерии экономического развития оказались непродуктивными. Гигантские корпорации, созданные с целью экспансии на внешнем рынке, смогли отчасти приспособиться к новым условиям, сотрудничая со своими западными партнерами. В то же время большинство японских фирм не были готовы к самостоятельному, без опеки государства, ведению бизнеса. Многолетняя привычка во всем полагаться на помощь общества, характерная и для отдельных индивидов, для организаций, привела к тому, что как только снизилась роль общенациональных программ экономического развития, резко снизилась и способность руководства фирм и корпораций проводить стратегическое планирование своей деятельности, определять цели и задачи того или иного этана своего развития.

На макроэкономическом уровне процесс  формулирования государственной политики, ориентированной на достижение в  основном социальных целей (таких, как  стабильность экономики, безопасность общества и полная занятость), привел к возникновению интересного противоречия: инструменты, которые правительство пытается применять при осуществлении регулирования экономики, были разработаны для воздействия на свободную рыночную экономику, а поставленная цель (например, достижение полной занятости) находится в явном противоречии с принципами свободного рынка, так как показатель безработицы при искусственном обеспечении полной занятости по определению будет всегда ниже того естественного уровня, который характерен для данного общества в условиях свободного рынка. Кроме того, попытка обеспечить достижение социальных целей при помощи искусственных методов привела к образованию в Японии крайне асимметричного рынка труда, имеющего жесткую внутреннюю структуру и, следовательно, крайне немобильного. Это затрудняет процесс приспособления японской экономики к международной конкуренции и сдерживает ее интернационализацию и глобализацию. Возможно, именно полная занятость, поддерживавшаяся в Японии на протяжении длительного времени, стала причиной более высоких, по сравнению с мировыми, цен на внутреннем рынке.