Современные направления развития экономической науки в России

Кейнсианское: основатель Дж. Кейнс. Обоснование госрегулирования развитой рыночной экономики путем увеличения или сокращения спроса через изменение наличной и безналичной денежной масс. Таким образом можно влиять на инфляцию, занятость, устранять неравномерность спроса и предложения товаров, подавлять экон. кризисы. Кейнс сформулировал макроэкономический анализ взаимообусловленности национального дохода, инвестиций, потребления, сбережений и др. Неокейнсианцы: Дж. Робинсон – в реальной действительности имеет место несовершенная конкуренция, при которой фирмы продают свои товары по более высоким ценам, чем при совершенной конку ренции, получают больше прибыли, а потребитель терпит убытки. Это приводит к спаду производства и безработице.

Институциально-социологическое: Т. Веблен, Дж. Гэлбрейт, У. Митчел. Экономика – система, где отношения между хоз. субъектами складываются под влиянием экон. и внеэкономических факторов, среди которых исключительную роль играют технико-экономические. Данное направление выступает в различных модификациях: социально-психол. институционализм, социально-правовой, провозгласивший основой экон. развития юр. отношения, конъюнктуроведение, сформулировавшее методы прогнозирования колич. изменений в экономике. Научно-технический прогресс ведет к преодолению соц. противоречий. Неоинституционализм: отход от абсолютизации технических факторов, большее внимание к человеку. 

ОСОБЕННОСТИ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ  МЫСЛИ НА РУБЕЖЕ 20-21 вв

1.1  Становление российской  экономической мысли

В России всегда были представлены самые разнообразные течения  экономической мысли - от меркантилистов в XVIII веке до неонституционалистов в XXI веке.

В качестве первой концептуальной схемы, с которой, «начинается отсчет»  российской экономической школы  – это взгляды Ивана Тихоновича Посошкова. Наиболее полно они представлены в его солидном труде «Книга о скудости и богатстве» 1724 г., который он собственноручно писал три года и представил затем государю Петру I.

Наука в России, официально начавшись с учреждения «Академии  наук и курьезных художеств» в 1724 г., была представлена в тот период и многие последующие годы исключительно  академиками-немцами, то есть иностранцами. Соответственно, первые работы по экономике  были переведенными трудами с  немецкого, а также английского  и французского языков. С тех пор  и доныне российская экономическая  наука постоянно оперирует преимущественно  понятиями западной экономической  теории - начиная с физиократов, Адама  Смита и Сисмонди, продолжая Марксом и заканчивая современными институционалистами.

До начала распространения  в нашем отечестве заимствованных зарубежных теорий, И.Т. Посошковым была представлена работа «О скудости и богатстве». В данном труде всесторонне анализируется жизнь России, её недостатки, а также были предложены практические указания к их устранению. Вместе с тем в ней рассматриваются и теоретические вопросы [1].

Поэтому его исследование является не только первым, но и «чистым  образцом» российской экономической  мысли. В то же время оно является успешной, как это не раз отмечалось, попыткой анализа устройства всего  российского общества.

Наследие И.Т. Посошкова, признаваемого первым русским экономистом, постоянно анализируется с разнообразных методологических позиций. К нему примеряют положения современных ему меркантилистов, упрекают в приверженности идеям физиократов, описывают его выводы как образец анализа «феодальных отношений» и т.д. В свое время Н. Павлов-Сильванский, исследовавший труды и доношения так называемых «прожектеров» петровской эпохи, делил их на два типа. Он различал среди них крайних западников, знакомых по личным впечатлениям с Западной Европой и предлагавших широко использовать западноевропейский опыт в области государственных учреждений, экономики, техники и культуры. Другую группу авторов прожектов он называет «московскими прогрессистами». Эти люди сочувствовали лишь некоторым сторонам деятельности петровского правительства, внедрявшего европейские правила, являясь более приверженцами сложившихся традиций «московской старины». К числу «московских прогрессистов» Н. Павлов-Сильванский относил и Посошкова [2].

Действительно, являясь «прожектером», то есть лицом, подающим царю доношение об улучшении тех или иных сторон государственной жизни Посошков не выходит за рамки «естественных предложений». Как правило, он формулирует их, исходя из сложившегося порядка, отмечая необходимость дать ему проявиться в полной мере.

Характерно его обоснование  улучшений в земельных делах. «Землю сотворил бог недвижиму и владение земли, аще и переходит из рук в руки, обаче она стоит неподвижно. Того ради и аще побор с нея учинить, может он недвижим быть и состоятелен он будет». То же и в отношении других его рекомендаций. Он апеллирует к установленным Богом правилам, которым и надо следовать. В данном случае это не только и не столько обычная дань официальной идеологии, которой грешат рекомендации представителей общественных наук во все времена. Отмеченные им многочисленные проблемы не отменяют естественного хода ощущаемого им порядка, они лишь досадно тормозят его.

Поэтому труд Посошкова, человека несомненно верующего, может, рассматриваться как пример рассуждений в рамках объективистской, материалистической парадигмы, характеризующей школу российской экономической мысли. Его отличает приятие в целом сложившихся установлений, он не согласен с необходимостью коренных преобразований, о которых часто и поверхностно говорят люди, увидевшие где-то нечто и не задумывающиеся о том, насколько это применимо в данных условиях. Посошков рассуждает именно применительно к данным условиям, признавая естественный характер окружающей его реальности.

Для Посошкова экономическая действительность неотрывна от действующих в обществе политических и нравственных законов.

Если Адам Смит по праву  считается основоположником «политической  экономии», то об Иване Посошкове можно говорить как об основоположнике «духовной политической экономии», где экономика, политика и духовная жизнь, идеология выступают равноправными координатами рассмотрения общества.

Концентрируясь на анализе  хозяйства, он не выпускает из виду его взаимосвязи с этими общественными  подсистемами. Тем самым мы считаем  Посошкова первым выразителем общесоциологического взгляда на экономические процессы, что характеризует особенности начавшейся с его трудов российской школы экономической мысли.

Исходя из своих взглядов на сущность российского экономического порядка, Посошков дает рекомендации по самым разным вопросам. Некоторые  из них мы можем увидеть осуществленными  спустя столетия, естественно, в модернизированной  форме. Так, мы осуществили предложенную им государственную монополию внешней  торговли. В полной мере была реализована  система планирования посредством  нормативов, которые Посошков в свое время называл уроками [3].

Он точно показал, что  природа экономики в России носит  отличающийся от европейских экономик характер, и это требует, как бы мы сегодня сказали, «построения  необходимого, специального понятийного  аппарата».

Таким образом, работу Посошкова можно считать первой в ряду исследований российской экономической школы, отличительными особенностями которой являются объективистское мышление, социологическое видение экономических процессов, холистический подход и выявление «другой экономики».

Двигаясь дальше по оси  времени и осматриваясь в интеллектуальном пространстве XVIII и XIX веков, обнаружим, что в эти столетия культура и  наука России через «прорубленное  Петром I окно в Европу» активно  впитывали новые образцы, теории, взгляды [1, с.89].

Поэтому данный период характеризуется  преимущественно освоением заимствованных продуктов, а не собственными, так  сказать, разработками.

Зарубежная экономическая  теория служила, с одной стороны, формой осмысления экономической реальности России в иных, заимствованных категориях. С другой стороны, она выступала  основанием для критики российских порядков, отклонявшихся от «правильного», теорией описанного способа ведения  хозяйства. Но анализ реальности не стал в те годы основой для формирования собственных концепций. Критика  крепостничества и существующей системы носила преимущественно  эмоциональный, гуманистический характер. Фигура барина, варварски эксплуатирующего подневольный труд крестьян, загораживала собой реальные экономические отношения, что затрудняло их бесстрастный анализ.

Та же по сути ситуация характерна и для следующего века. По-прежнему в умах господствуют зарубежные экономические  теории, хотя одновременно возрастает неудовлетворенность их «разрешительной  силой» в отношении России.

Этот меткий поэтический  образ отражает реальное состояние  экономической отечественной мысли. Активно предпринимались попытки  формирования самостоятельных подходов, поскольку, российские ученые, осваивая теоретические достижения Запада, все  более понимали их или пагубность, или неприменимость в национальном контексте.

Итак, наследие И.Т. Посошкова, признаваемого с 1842 г. первым русским экономистом, постоянно анализируется с разнообразных методологических позиций. К нему примеряют положения современных ему меркантилистов, упрекают в приверженности идеям физиократов, описывают его выводы как образец анализа «феодальных отношений» и т.д. Но одно, несомненно, очевидно - это его вклад в развитие отечественной экономической мысли.

1.2 Вклад российских ученых  в экономическую теорию XX века

Особый вклад в развитие экономической мысли России в начале XX в. внесли отечественные ученые, которые сформировали мощное экономико-математическое направление [4].

М.И. Туган-Барановский, крупнейший русский экономист, профессор политической экономии, он с 1895 по 1918 год преподавал в ведущих учебных заведениях Петербурга и Москвы. В современной экономической мысли известен прежде всего в качестве исследователя проблем экономического цикла (этой теме была посвящена одна из первых его работ «Периодические промышленные кризисы», СПб, 1894). Он одним из первых обратил внимание на особую роль и динамику капиталовложений, определяющих основы циклического развития капиталистической экономики. Это открытие российского ученого стало важной составной частью последующего исследования циклических колебаний, оно же используется и для построения соответствующих моделей цикла уже в наше время. Такое внимание к динамике капиталовложений было, возможно, связано с тем, что Туган-Барановский в молодости увлекался теорией Маркса, особенно его учением о воспроизводстве и роли в нем производства средств производства, другими словами - тех материальных элементов, которые и составляют реальную суть капиталовложений.

«Примеривая» марксизм к  российской реальности, Туган-Барановский пришел к выводу о неизбежности развития капитализма в нашей стране, причем развития, которое, в конце концов, принесет России и цивилизованные формы существования, и современную промышленность, и рост уровня жизни. Не случайно Туган-Барановский выступил одним из первых критиков многих сторон марксистской экономической теории, служивших обоснованием неизбежного краха капитализма и так импонировавших революционному марксизму. Именно поэтому В.И. Ленин зачислил его в ряды «легальных марксистов» [5].

Но не только исследованием  экономического цикла был в свое время известен Туган-Барановский. Ученый занимался и проблемами стоимости, ценообразования, закономерностей развития капитализма, который он все же критиковал, но в отличие от сторонников революционного марксизма критиковал с социально-нравственных позиций. Отдал Туган-Барановский дань и модному в его время увлечению социализмом, связывая его с расширением функций государства, но еще в большей степени - с кооперацией. Как и многие другие русские экономисты, кооперации он посвятил несколько работ, в том числе одну из последних – «Социальные основы кооперации».

В.К. Дмитриев создал модели ценообразования, в которых учитывались  полные общественные издержки. Новаторский  подход заключался во введении в модель коэффициентов затрат капитала по всей технологической цепочке. Дмитриевская идея построения системы линейных уравнений  затрат на конечный продукт нашла  впоследствии развернутое воплощение в модели «затраты - выпуск», построенной  эмигрировавшим в США экономистом  В.В. Леонтьевым.

Классическими считаются  работы Е.Е. Слуцкого по математической интерпретации зависимости спроса на определенное благо от его цены и цен других благ (эффект замещения) и дохода покупателя (эффект дохода).

В.В. Новожилов в анализ цен равновесия ввел фактор дефицитности товаров, а также сбалансированности товарной и денежной массы.

Мировое признание получили работы Л.В. Канторовича - создателя  линейного программирования. Канторович показал, что любые задачи распределения  могут рассматриваться как задачи максимизации при многочисленных ограничениях.

Особое место в мировой  науке занимают труды Н.Д. Кондратьева. На основании обработки богатейшего  статистического материала им создана  концепция больших циклов экономической  конъюнктуры. Цикл состоит из двух длинных  волн - повышения и понижения. В  основе циклического развития экономики  лежит смена технических способов производства. Каждый такой способ производства характеризуется равновесием  основных капитальных благ (производственной инфраструктуры и квалифицированной  рабочей силы) и других факторов хозяйственной и социальной жизни. Спад - результат нарушения равновесия. Ведущим элементом основных капитальных  благ являются производственные сооружения; срок их жизни определяет длительность цикла. Обновление этих благ на основе научно-технического прогресса - условие  подъема. Вокруг концепции больших  циклов до наших дней не утихают  споры [6].

Г.А. Фельдман. По профессии  инженер-электрик, с 1923 по 1931 год работал  в Госплане. В 1927 году Фельдман публикует  свое первое исследование, посвященное  сопоставлению структуры и динамики экономики России и США за 1850-1925 годы и перспективам развития экономики  Советской России с 1926-1927 годов до 1940-1941. Вслед за этим и появляется его главная работа, а точнее, доклад «О теории темпов роста национального  дохода». В нем автор попытался  сформулировать теоретические предпосылки  и разработать модель для определения  сбалансированных долгосрочных темпов развития советской экономики. Теоретическая  модель Фельдмана предвосхитила  многие положения теории Харрода-Домара. Но в ней просматривались и своеобразные черты. Модель, отталкиваясь от схемы воспроизводства Маркса, была двухсекторной, то есть в ней выделялись два подразделения общественного производства - средств производства и предметов потребления. Это первое. И второе: она была направлена на решение практических задач долгосрочного прогнозирования и планирования экономики на этой основе.