История освоение угольных районов Кузбасса (Бачатский, Кемеровский, Кольчугинский) в XIX в. Горно-шахтное оборудование в современном горном

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования "Кузбасский государственный технический университет им. Т. Ф. Горбачева"

Кафедра разработки месторождений полезных ископаемых подземным способом

 

 

ИСТОРИЯ ГОРНОГО ДЕЛА

Контрольная работа по варианту 7

История освоение угольных районов Кузбасса (Бачатский, Кемеровский, Кольчугинский) в XIX в. Горно-шахтное оборудование в современном горном производстве.

 

 

                                                Выполнил: студент группы ГПсз –114

                                                Вербицкий Е.В.                                  

                                                Проверил:

                                                Адамов А.В.

 

 

 

 

 

Мждуреченск 2015г.

Содержание

1. История освоение угольных районов Кузбасса (Бачатский, Кемеровский, Кольчугинский) в XIXв………………………..3
2. . Горно-шахтное оборудование в современном горном производстве……………………………………………………22
3. Список литературы…………………………………………….27

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

История освоение угольных районов Кузбасса (Бачатский, Кемеровский, Кольчугинский) в XIXв

 

Начало промышленого освоения угольных месторождений (90-е гг. XIXв. - 10-е гг. XXв.)

Опережающее развитие Донецкого бассейна, где каменный уголь, как и в Кузбассе, был открыт в том же 1721 г., не было случайным. Почти два столетия промышленность России развивалась преимущественно в европейской части страны и ориентировалась в основном на рынки Запада. Лишь к концу XIX столетия при определении экономической стратегии России стали, наконец, исходить из ее геополитического положения, что усилило интерес к геологическому изучению и возможностям промышленного освоения восточных районов. В осуществлении намеченного курса угольная промышленность могла не только быть основным поставщиком минерального топлива для неизбежного в этих условиях усиленного развития железнодорожного и водного транспорта, но и способствовать созданию целого ряда отраслей тяжелой индустрии. Потенциальные возможности Кузбасса для решения этих задач были налицо, но материально-техническая база угольных копей и объем добычи угля требовали существенных изменений.

Как уже отмечалось, Кабинет в течение длительного периода не проявлял интереса к разработке угольных месторождений. Вскоре после отнесения территории Кузбасса к ведению царского Кабинета здесь было запрещено развитие частной промышленности, что, безусловно, сказалось на состоянии угольной отрасли. Частное предпринимательство было разрешено Кабинетом лишь в 90-е гг. XIX в., но сопровождалось рядом ограничений, касавшихся круга лиц, которым позволялось иметь частные каменноуголь-ные предприятия на территории Алтайского горного округа, и размеров отвода для проведения эксплуатационных работ. В 1890—1891 гг. было выдано только 15 свидетельств на ведение разведки, позднее некоторым, получившим эти свидетельства, были даны отводы.

В связи со строительством Сибирской магистрали горные чиновники начали разрабатывать проекты добычи угля для обеспечения потребностей железнодорожного транспорта. Прежде всего были приняты меры для устранения возможных конкурентов, в виде мелких промышленников, добывавших уголь по берегам Томи и сплавлявших его в Томск. В 1893 г. Кабинет предложил местному начальству прекратить отводы угольных месторождений частным лицам и отобрать прежние отводы под предлогом невы-полнения промышленниками правил с разработки. Действительно, мелкие промышленники добывали уголь хищически, но кабинетское начальство стало придавать этому значение лишь тогда, когда задумало само взяться за добычу угля.

Кабинет организовал разведку расположенных ближе к магистрали угольных месторождений по речкам Балахонке и Выдрихе и в окрестностях Кольчутинской копи. Были выявлены большие залежи угля по названным речкам, но Кабинет не решился взяться за их разработку ввиду "технических трудностей". Огромные, легкодоступные запасы прекрасного угля были обнаружены и у Кольчугина. Для вывоза угля к магистрали надо было строить железную дорогу. Кабинетское начальство опасалось расходов и хлопот, связанных с освоением новых месторождений угля. Дальше разведок дело пошло. Был найден другой выход. В 1897 г. Кольчугинская и Бачатская и были сданы в аренду "Обществу Воссточно-Сибирских чугуноплавиль-заводов", которое вскоре, не выжав мирового экономического кризиса обанкротилось, так и не успев внести существенных изменений в развитие Кузнецкого бассейна. В 1900 г. угольные копи были возвращены царскому Кабинету в запущенном состоянии.

Во владении Кабинета находились земли, где впервые были обнаружены угольные богатства Кузбасса. елями рудника явились местные крестьяне деревни Кемерово, добывавшие уголь на выходах пластов в береговых обрывах реки Томь для продажи томским кузнецам. Две первые небольшие шахты и штольню Алтайский горный округ заложил здесь лишь в 1907 г., но развитие добычи осложнялось необходимостью проведения больших подготовительных работ.

Перспективы освоения угольных ресурсов Кузбасса в связи с проведением Сибирской железнодорожной магистрали воодушевили частных предпринимателей. Многие поспеши-ли сделать заявки на отводы угольных месторождений возле магистрали за пределами кабинетских владений, но лишь единицы развернули добычу угля на полученных отводах. Большинство претендентов вскоре от них отказалось - смущала необходимость строить подъездные железные дороги к Сибирской магистрали. Южно-Уральское металлургическое общество отказалось от отвода после того, как установило, что из этих углей не удастся получить кокс, в котором нуждались уральские заводы.

Непростым было становление Судженских копей Л. А. Михельсона. Управление Томского горного округа в 1894—1896 гг. предоставило чиновникам Средне-Сибирской дороги Зелинскому, Корвин-Саковичу и томскому купцу-винокуру Андроновскому отводы для разведок каменного угля по берегам речек Мараловский Китат и Алчедат. Зелинский и Андроновский организовали было Лебедянское товарищество, но уже в 1902 г. ликвидировали его ввиду недостатка капиталов для развертывания угледобычи. Зелинский еще раньше, в 1896 г., продал свой отвод — Алчедатскую копь — товариществу омского купца Ремейникова, коллежского секретаря Перфильева и петербургского адвоката Михельсона.

 
Л. А. Михельсон, в отличие от своего прапрадеда фельдмаршала Михельсона, тяготел не к военным, а к коммерческим операциям, приобрел несколько приисков, а когда вошла в строй Сибирская магистраль, решил заняться добычей угля. В 1897 г. Михельсон скупил паи у своих компаньонов Перфильева и Ремейникова и стал единоличным владельцем Судженских копей. Затем Михельсону удалось захватить в свои руки поставки угля для железной дороги. При этом михельсоновские агенты подкупали паровозных машинистов и кочегаров, чтобы те давали наилучшие отзывы о качестве суд-женского угля.

Обеспечив рынок сбыта, Михельсон принялся развертывать угледобычу. Он не строил больших шахт, сооружение которых требовало значительных капиталов и времени. Одна за другой закладывались неглубокие шахты небольшого поперечного сечения. Шахтеры долбили уголь кайлой, вручную катали вагонетки с углем к стволу шахты, конным воротом поднимали уголь нагора.

Когда шахта углублялась до 25 саженей, приходилось ставить паровые машины для подъема угля, устраивать паровые насосы для откачивания воды, заливавшей выработки. В 1900 г. на копях Михельсона действовало девять паровых котлов, две паровые лебедки по восемь и десять лошадиных сил, подъемная машина в 25 сил, пять насосов Вортингтона. Для доставки угля на магистраль была проложена ветка от копей к станции Судженка.

Одновременно с Судженскими копями неподалеку от них в 1898 г. возникли казенные Анжерские копи, быв-шие вспомогательным предприятием Сибирской магистрали. На Анжерских, как и на Судженских копях, уголь добывался вручную. Забойщики рубили уголь кайлой в тесных забоях-заходках, саночники в санках-корытках доставляли уголь к откаточным штрекам; вагонетками, вмещавшими до 25 пудов угля, так же вручную доставляли уголь по штрекам к шахтному стволу. На Анжерских копях была небольшая электростанция, подъемные установки, водоотливы и вентиляторы приводились в действие электротоком. Но подземные выработки освещались лишь переносными лампами "бог в помощь" или лампами Вольфа.

Шахтеры Анжерских и Судженских копей набирались не столько из местной старожильческой, сколько из переселенческой бедноты. На шахтах Ми-хельсона работали татары-приискатели с Урала. Часть рабочих приходила на новые предприятия с угасших металлургических заводов и рудников Кабинета. Развитие угольной промышленности сопровождалось более высокой концентрацией рабочих, чем на золотых приисках. Уже в 1900 г. на Судженских копях было занято 600, а на Анжерских — до 1500 рабочих.

 
Работа велась артелями численностью от 50 до 200 человек. Нередко такую артель составляли земляки или люди одной национальности, например, татары. Во главе стоял артельщик — мелкий подрядчик. На копях Михельсона работа велась в три смены по восемь часов. Горняк, отработав смену, через восемь часов снова должен был идти в забой. Зарабатывал шахтер до полутора рублей в день, но часть этих денег уходила на штрафы или оказывалась в кармане артельщика. Согнувшись в три погибели, работал забойщик кайлой при слабом свете свечи или лампочки-коптилки "бог в помощь" в пыльном и душном забое. Спецодежды не полагалось. Брезентовые шахтерки горняки приобретали за свой счет. Масло для лампочек и свечи тоже покупали сами. Администрация вычитала с шахтеров даже стоимость инструментов.

Артельщики и штейгеры занимались приписками, получая от конторы деньги на оплату фактически не произведенных работ. При этом артельщик не забывал поделиться с начальником шахты, который за это покрывал его плутни. С согласия администрации артельщики практиковали запрещенную законом расплату с рабочими талонами на получение товаров в частных лавках. Это ставило горняков в безысходное положение, заставляя их брать у лавочников товары, невзирая на повышенные цены и низкое качество. На копях формально запрещалась торговля вином, однако здесь ютилось немало шинкарок, торговавших водкой. Каждая получка у горняков сопровождалась массовым пьянством и драками. Не лучше были условия гор-няков и на других угольных копях, что порождало постоянно нарастающее недовольство и привело позднее к массовому участию шахтеров в революционных выступлениях 1905—1907 гг.

С началом ввода в эксплуатацию Среднесибирского участка Транссибирской магистрали, проходившей по северной части Кузнецкого бассейна, добыча угля заметно стала набирать темпы. В 1899 г. в Кузбассе было добыто 50 тыс. т, на рубеже XIX и XX вв., в 1900 г. — 80 тыс. т, в 1908 г. добыча угля выросла до 540 тыс. т (19). Но на развитие отдельных копей строительство Транссиба повлияло не одинаково. В наилучшем положении оказались Анжерские казенные копи и Судженские копи Михельсона — Сибирская магистраль не только сама стала одним из главных потребителей их угля, но открыла дороги на угольные рынки Урала и Поволжья. Угольные копи Кабинета, не попавшие непосредственно в зону влияния Транссиба, оказались в трудном положении -в период с 1900 по 1912 гг. годовая добыча не поднималась здесь выше 9,5 тыс. т (20). Кабинет не хотел сдавать в аренду местным промышленникам каменноугольные месторождения небольшими отводами, надеясь на проявление интереса к этой части бассейна у крупных предпринимателей.

Благоприятная ситуация сложилась только в начале второго десятилетия XX в. Зимой 1911 г. в Петербурге заговорили о концессии на кабинетские земли в Алтайском горном округе. Право на получение концессии оспаривали два петербургских сановника Урбанович и Трепов. Первым концессию получил Урбанович, но вскоре, взвесив результаты разведок и трудности транспортировки угля, счел целесообразным отказаться от заявленной аренды, и В. Ф. Трепов остался почти единственным претендентом (21).

Отставной туркестанский генерал-губернатор, член Государственного совета, брат петербургского градоначальника и дворцового коменданта Д. Ф. Трепова, В. Ф. Трепов - фигура своеобразная, делец, превративший в источник обогащения личные связи в правительственных и дворцовых кругах. С помощью министра императорского двора Фредерикса Трепов к началу 1912 г. добивается монопольных прав на разработку угольных месторождений Алтайского горного округа, проведение и эксплуатацию железной дороги от Кольчугина до станции Юрга на Сибирской магистрали. Получив соответствующие документы, Трепов ринулся в Париж. Акт Кабинета от 12 января 1912 г. о предоставлении Трепову названных прав, подписанный императором Николаем II, произвел должное впечатление на французских банкиров. Уже 6 февраля 1912 г., меньше, чем через месяц после подписания документов в Петербурге, экстренное совещание представителей крупнейших парижских банков решило образовать Алтайско-Сибирский консорциум для организации акционерного общества Кузнецких каменноугольных копей, Копикуз. К консорциуму примкнули русские Международный коммерческий и Русско-Азиатский банки. Председатель правления Международного коммерческого банка С. Хрулев и В. Ф. Трепов стали официальными учредителями Копикуза. По договору, заключенному 19 октяб-1912 г. учредителями общества с Кабинетом, Копикуз получил монопольное право производить разведки и строить шахты в Алтайском горном округе, на огромном пространстве площадью в 176 тысяч квадратных километров, почти в 2 раза превышающей территорию современной Кемеровской области.