Прощение долга – договор или одностороннее волеизъявление кредитора?

Прощение долга – договор или одностороннее волеизъявление кредитора?

Одним из оснований прекращения  обязательства является прощение долга. Норма, регулирующая данный институт, содержится в ст. 415 Гражданского кодекса РФ, согласно которойa под прощением долга понимается освобождение  кредитором должника от лежащей на нем обязанности. Не вызывает никаких сомнений тот факт, что раз данное действие кредитора приводит к прекращению существующей между ним и должником правовой связи, то оно представляет собой не что иное, как сделку. Причем сделку распорядительную, так как в результате ее совершения непосредственно происходит изменение имущества кредитора.¹

Одной из самых дискуссионных проблем данного института в отечественной доктрине гражданского права, применительно к данному институту, одним из самых дискуссионных является вопрос о том, кто является участником данной сделки и соответственно как ее следует квалифицировать сделку прощения долга – как односторонний волевой акт кредитора – (одностороннюю сделку) или как соглашение между кредитором и должником (договор).²

Как отмечает Всеволод .Владимирович. Байбак, оба варианта с теоретической точки зрения одинаково возможны и в разное время были закреплены в различных законодательствах.^{3, 4}

Однако  нынешние положенияПредписания нынешнего ГК РФ, на наш взгляд, не дают дают нам основание утверждатьусомниться в том, что прощение долга является, очевидно, сделкой двустороннией. Однако При этом, как уже было показано выше, данный вывод разделяется не всеми представителями цивилистической доктрины. И Целый Ряд исследователей, с той или иной долей успеха, пытаются поставить его под сомнение. Вместе с тем подобная Представляется, что применительно к данной ситуации следует согласиться с А.А. Павловым и Е.А. Крашенинниковым, которые утверждают, что данная позиция основана на некорректном толковании положений статьи. 415 ГК РФ и не учитывает целого ряда обстоятельств⁵, тем самым порождая неразрешимые противоречия.

Основными аргументами сторонников  односторонне-сделочной концепции  прощения долга являются следующие:

1. Обязательственное требование – элемент имущества кредитора, и именно кредитор, как обладатель этого имущественного блага, должен обладать всей полной усмотрения по распоряжению им, в том числе путем прекращения.⁶
2. Во-вторых, Как правило, должнику выгодно или безразлично то, что кредитор освобождает от ответственности, следовательно, его согласие для осуществления прощения долга не требуется.
3. В-третьих, При взгляде на прощение долга как на соглашение между кредитором и должником исчезает специфика данного основания прекращения обязательства. В силу п.1 ст. 407 ГК РФ любое обязательство может быть прекращено по соглашению сторон. Если считать прощение долга соглашением кредитора с должником о прекращении обязательства, то статья 415 ГК РФ, предусматривающая прощение долга как особый способ прекращения обязательств, утрачивает смысл⁷.

Несмотря на то, что приведенные выше аргументы кажутся, на первый взгляд, достаточно убедительными, при подробном их рассмотрении мы приходим к выводу, что ни один из них не является сколь-нибудь состоятельным.

Во-первых, то,не вызывает никаких возражений тезис о том, что обязательственное требование – элемент имущества кредитора – это факт. Возможность И с этим никто не спорит. То, что кредитора вправе им свободно им распоряжаться также не ставится нами под сомнение- тоже факт. Но Однако из этих обстоятельств с неизбежностью не следует, что прощение долга является односторонней сделкой. Примеры же, которые приводят применительно к данной ситуации авторы указанной позиции (в частности, с, как например уничтожением собственником вещи)a, не вполне корректны и не доказывают отстаиваемого вывода, а конечный вывод не основан на предписаниях действующего законодательства. Очевидно, чтоСледуя логике соответствующих авторыов, дарение, например, также должно быть объявлено односторонней сделкойприведенного тезисы не обращают внимания на то, что и дарение приводит к увеличению имущества. Поэтому Логично было бы предположить, что если Раз кредитор может увеличить имущество должника, то и даритель должен был бы обладать возможностью обогатить одаряемого путем одностороннего акта дарения. Однако это не так. Российский законодатель исходит, видимо из максимы, высказанной в свое время Дж. Локком и используемой сейчас как афоризм: «свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого». aИменно исходя из этого принципа, законодатель все нормы пропитывает идеейa о том, что никому нельзя навязать имущественную выгоду. К тому же, как будет показано ниже, подобный подход не всегда соответствует интересам должника и вступает в определенное противоречие с основными принципами гражданского законодательства.⁸

Во-вторых, нельзя с полной уверенностью говорить, что прощение долга приводитa только к выгоде должника. Отнюдь нет. Более того, Представляется более обоснованной позиция, согласно которой В современном коммерческом обороте прощение долга может скорее привестиa к отрицательным последствиям, нежели наоборот. Так должника, которому простили долг, могут воспринимать как неплатежеспособного, что. Это с неизбежностью повлечет для него потерю авторитета и может привестиa к еще большим отрицательным имущественным последствиям, не видимым на первый взгляд.

В-третьих, стоит сказать, что прощение долга, в отличие от прекращения обязательства по соглашению сторон, представляет не что иное, как суррогат исполнения обязательстваa. Приведем простой примерПроиллюстрируем сказанное. В начале, мы не случайно оговорили, что прощение долга суть распорядительная сделка. Следовательно,  В основании прощения долга как распорядительная сделка может лежать возмездный обязательственный возмездный договор – обязательственная сделка. Например, стороны могут договориться о взаимном прощении долгов: в договоре наличествуют условия о том, что кредиторА. обязуется простить долг контрагента Б., а последний в свою очередь обязуется простить долг первогоА.. В итоге, совершение указанных распорядительных сделок прощения долга будет представлять собой не что иной, как исполнение по договору. Следовательно, можно сделать вывод о том, что законодатель рассматривает прощение долга как суррогат исполнения обязательства, в отличие от прекращения обязательства по соглашению сторон.a СледовательноСоответственно, опасения, выводы некоторых авторов, которые указывают на то, что якобы сторонники договорнойая концепциия прощения долга приводит к смешивают ению данного института прощения долга ис прекращением обязательства по соглашения сторон неоправданны и⁹, не выдерживают никакой критики.

Стоит так же отметить, что В пользу двухстороннеоговорного характера прощения долга свидетельствует и исторический, и, как мы уже упомянули выше, сравнительно-правовой анализ исследуемого института.

Так римское право в  качестве условия действительности прощения долга (отречения от долга) рассматривало согласие должника.¹⁰ Основной формой отречения выступала акцептиляция – «освобождение должника от обязательства путем взаимного признания, посредством которого происходит освобождение обеих сторон от одного и того же обязательства».¹¹

Договорный характер прощения долга признавался и дореволюционной  доктриной. Так, например, Д.И. Мейер  писал, что отречение от права  на чужое действие тогда лишь обязательно  для лица, отрекающегося от права, когда оно принято стороною обязанной, а пока отречение не принято, его  как бы и не было.¹² Ю.С. Гамбаров, в свою очередь, также отмечал, что так какпоскольку отречение кредитора от своих прав может иметь целью одарение должника, то оно должно сопровождаться согласием этого последнего, иначе отречение кредитора не ведет ещё к прекращению обязательства.¹³ Подобного взгляда придерживались и Г.Ф. Шершеневич¹⁴, К.П. Победоносцев ¹⁵ и др. ¹⁶

Также стоит отметить, что одностороннее прекращение обязательства, исходя из систематического толкования положений главы 26, является исключением, и согласно предписаниям п. 2 статьи . 407 возможно лишь в случаях, прямо установленных законом. И логика законодателя вполне понятна: то, что рождается вследствие взаимодействия двух воль, не может быть прекращено волей одного. К тому же, согласно общепринятым правилам толкования, исключения должны быть выражены expressis verbis. Что же касается рассматриваемого института, то ст. 415 ГК РФ не предоставляет кредитору права освободить должника от лежащей на нем обязанности своим односторонним волеизъявлением.

Таким образом, несмотря на всю дискуссионность правовой природы прощения долга, все высказанное выше позволяет сделать вывод о том, что прощение долга, очевидно, является сделкой двусторонней, для совершения которой необходима воля как кредитора, так и должника.

 

 

 

¹ Подробнее см.: Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга. // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр./под ред. Е.А. Крашенинникова.. Вып.8. Ярославль. 2001. С.46-49.

² См. например,.: Елисеев И.В., Кротов М.В. Проблемы прощения долга как основания прекращения обязательств// Очерки по торговому праву: сб. науч. тр./под ред. Е.А. Крашенинникова. Вып.8. Ярославль, 2001; Павлов А.А. Прощение долга// Сборник статей к 55-летию Е.А. Крашенинникова: сб. науч. тр./ Отв. ред. П.А. Варул. Ярославль, 2006; Шилохвост О.Ю. О прекращении обязательства прощением долга// Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сб. памяти С.А. Хозхлова/ Отв. ред. А.Л. Маковский. М.,1998; Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга// Очерки по торговому праву: сб. науч. тр./под ред. Е.А. Крашенинникова. Вып.8. Ярославль, 2001.

³ Где отмечает?

⁴ Правда стоит сразу подчеркнуть, что большинство современных правопорядков все таки же исходит из договорного характера рассматриваемого института. Так изна необходимости согласия должника для прощения долга исходятнастаивают § 397 параграф ГГУ, ст.115 Швейцарского обязательственного закона, ст. 6.160 ГК Нидерландов, ст. 1236 ГК Италии и т.д. Стоит однако отметить, что Встречаются, правда, и противоположные решения этой проблемы. Так Испанский гражданский кодексГК не устанавливает необходимости получения согласия должника для осуществления прощения долга.

⁵ Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга// Очерки по торговому праву: сб. науч. тр./под ред. Е.А. Крашенинникова. Вып.8. Ярославль, 2001. С. 41; Павлов А.А. Указ. соч. Прощение долга// Сборник статей к 55-летию Е.А. Крашенинникова: сб. науч. тр./ отв. ред. П.А. Варул. Ярославль, 2006. С.108;

⁶ См. например, Учебник Гражданскогое правао: Учебник Т. 1/ Под ред. Ю.К. Толстого. 7-е изд. СПбМ., 2009. Т.1 С. 749 (автор главы -- В.В. Байбак В.В.) С. 749; М. Жужжалов М. Конструкции прощения долга в свете их налоговых последствий// http://www.epam.ru/articles/rus/Zhuzhzhalov_HozPravo_01-2011.pdf

⁷ Жужжалов М.

⁸ Павлов А.А. Указ. работасоч.. – С. 110.

⁹ Жужжалов М.

¹⁰ См., напр.: Виншейд Б. Об обязательствах по римскому праву. – СПб., 1875. – С. 260.

¹¹ D.46.4.1.(Цит. По: Дигесты Юстиниана/ Пер с лат. Т.VII. Полутом 1. – М., 2005. – С. 577).

¹² Мейер Д.И. Русское гражданское право. Чтение Д.И. Мейера, изданные по запискам слушателей / Под ред. А.И. Вицина. 2-е изд. – СПб., 1861, С.350

¹³ Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Курс лекций – М., 1887. С.30

¹⁴ Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. – 6-е изд. – СПб., 1907. С433

¹⁵ См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. 6-е изд. СПб., 1907. С433; Победоносцев К.П. Курс гражданского права – . 2-е изд. – Часть .III. Обязательственное право. – СПб., 1890,. С.194.

¹⁶ См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. 6-е изд. СПб., 1907. С433; Победоносцев К.П. Курс гражданского права. 2-е изд. Часть .III. Обязательственное право. СПб., 1890. С.194.

стиль

Здесь лучше  расшифровать, а то непонятно, что  за пример

Красивая  картинка (блеснули эрудицией), но СЛАБЫЙ аргумент

Неучачное стилистическое воплощение мысли

Лексический повтор

Лексический повтор

Лексический повтор

Здесь нужна  ссылка на авторитетный источник

Логический  повтор, не прибавляющий к мысли  ничего. От того, что Вы повторите  ее 20 раз, она не станет убедительнее  Надо доказать – работайте над этим.