Петр Арсеньевич Смирнов

Петр Арсеньевич Смирнов родился 9 января 1831 года по старому стилю в деревне Каюрово в приходе села Потапова Мышкинского уезда Ярославской губернии в семье крепостных крестьян Арсения Алексеевича и Матрены Григорьевны. При жизни его называли «водочным королем». 

В 1857 году отец Арсений  и сыновья Яков и Петр получили «вольную», и весной 1858 года навсегда ушли из родной деревни в Москву, намереваясь вступить в купечество и открыть сложившееся издавна  как семейное дело – торговлю вином.  
 
В 1860 году было зарегистрировано новое торговое заведение Арсения и Петра Смирновых по торговле вином – ренсковый погреб (от искаженного названия Рейнских вин). Петр Арсеньевич служит у отца приказчиком, а уже через несколько месяцев покупает еще один ренсковый погреб, становится московским третьей гильдии купцом и хозяином уже двух винных заведений. Но для молодого купца торговля не была главным. Крепко запали ему сказанные когда-то отцом слова о водке худого качества: «Пора делать свою, смирновскую!»  
 
Постепенно производство усложнялось и расширялось. К наемным помещениям завода Смирнов приобрел свой дом (Пятницкая улица. Фото начала ХХ века), о котором так давно мечтал – у Чугунного моста, что углом выходит с Пятницкой на Овчинниковскую набережную, который впоследствии появился на этикетках и стал фирменным знаком. По нему любой неграмотный мужик мог узнать «смирновскую» среди прочих бутылок. Дом на Пятницкой стал родовым замком семьи Смирновых, надежной опорой в расширяющемся деле. Он был просторный, с обширным двором и пристройками, с глубокими сводчатыми подвалами, в которых можно было выдерживать бочки с вином или держать ренсковый погреб. А на первом этаже помещение для магазина и конторы. Скупив соседние постройки по набережной и Овчинниковским переулкам, Петр Смирнов создал свой плацдарм для крупного завода и складов при нем, где сложился «смирновский островок». К началу семидесятых на заводе уже работало семьдесят рабочих, и годовое производство увеличилось вдвое. 
 
В 1871 году Петр Арсеньевич Смирнов вступил в первую гильдию. Он был богат, состоял в элите московского купечества, имел прекрасный дом, перспективный завод, огромные склады и связи со многими городами страны. Но винная торговля разрасталась. Конкуренты, следуя примеру Смирнова, старались сделать напитки более чистыми, чтобы завоевать рынок качеством, и наступали на пятки. Ему нужно было подтвердить свое первенство теперь уже признанием специалистов, знатоков. Поэтому в 1873 году он решается послать свои напитки на Международную промышленную выставку в Вену, на которой приговор был единогласный: качество отменное, напитки достойны европейского внимания – то есть Почетного диплома и медали участника выставки. Это было первое официальное признание профессионалов. С того, Венского дебюта, началось триумфальное шествие «смирновской» по мировым столицам.  
 
В 1876 году о «смирновской» узнали в Новом Свете на Всемирной промышленной выставке в Филадельфии. Крепкие напитки Петра Смирнова после длительных дегустаций международного жюри были признаны в числе лучших и отмечены за «высокое качество изделий» медалью высшей награды. Это был успех погромче венского! Отныне Большая филадельфийская медаль, как знак победителя, будет украшать этикеты всех смирновских бутылок. По итогам выставки Министерство финансов России в 1877 году удостоило фирму Петра Смирнова высокого отличия, наградив ее Государственным гербом, которое давало право отныне помещать на этикетках российский герб как знак достижений в национальной промышленности. Это был знак гарантированного качества, открывал новые возможности расширения дела. Тот герб дорогого стоил – он разом поставил фирму Смирнова на первое место среди соперников. Теперь он становился признанным лидером водочной промышленности и виноторговли. 
 
Через год – новая победа на Международной выставке в Париже! Две золотые медали – за водки и за вина – во Франции, стране виноделия! Теперь три медали и один Государственный герб украшали этикетки «смирновской».  
 
Парижский успех окончательно закрепил лидерство Петра Смирнова среди производителей спиртного. Выражалось это и в масштабе дела – 280 человек рабочих и продукции произведено на три с лишним миллиона рублей. До революции так никто и не догнал в Москве завод П.А.Смирнова. 
 
В 1882 году впервые за годы своего существования фирма Петра Смирнова приняла участие во Всероссийской промышленно-художественной выставке. Экспозиция завода П.А.Смирнова была невелика, но ассортимент представленных ликеров, настоек, водок поражал воображение. Но эксперты, заседавшие целую неделю, обращали внимание прежде всего на вкус и данные лабораторных исследований, по которым весьма наглядно было видно, кто из винзаводчиков думает о здоровье потребителей, а кто лишь о собственных доходах. По всем показателям лучшим оказался Петр Смирнов. 
 
По итогам выставки Министерство финансов присудило заводу П.А.Смирнова второй Государственный герб. Это была самая солидная и желанная награда – выше нее в отечественной промышленности было только звание Поставщика Императорского Двора. Второй орел открыл путь к этому Олимпу. 
 
Весной 1885 года Петр Смирнов вторично подал прошение Министерству Двора (первое в 1869 году было отклонено), которое было кратким и искренним, а водки и вина уже были известны в Московской Дворцовой Конторе. И в 1886 году, после долгих хождений бумаг по чиновникам, последовало награждение Петра Арсеньевича Смирнова орденом Станислава III степени, который давал право на потомственное почетное гражданство, а вслед за ним долгожданное решение. Царь самолично пожелал, чтобы Смирнов стал поставщиком, что в бумагах и отметил статс-секретарь Петров: «Московскому купцу Петру Смирнову Всемилостивейше пожаловано звание Поставщика Высочайшего Двора. Гатчина, 22 ноября 1886 года». Это был момент наивысшего счастья, к этой заветной цели Петр Смирнов шел многие годы, побеждал конкурентов, получал аплодисменты и медали, но не было главного приза, о котором он мечтал чуть ли не с юности. Вскоре последовал и третий Государственный герб, как подтверждение высокого звания Поставщика царя.  
 
Отношения с Министерством Императорского Двора складывались удачно: напитки его и впрямь хороши – что водки, что ликеры и настойки, что коньяки и вина. Но особым спросом пользовалась водка - столовое вино №21 и столовое №20. 
 
Очищенная №21 была и в самом деле популярнейшим в России напитком. И дешевым – 40 копеек за бутылку. Столовое пшеничное № 40 было немного дороже – рубль бутылка. И хотя оно славилось своей чистотой, но вкусом мало уступало всенародно любимой двадцать первой. В этом и был успех Смирнова – делать водку только хорошего качества, будь то первый сорт или третий. И доступную не только императору и министру Двора. 
 
Об обширной деятельности Петра Смирнова в те годы можно судить уже по тому, что заводы его уплачивают казне акциза около 5 000 000 рублей в год, а за все предыдущее время существования внесли в казну свыше 30 миллионов. И, несмотря на стольгромадное производство, дающее обеспеченный заработок многим сотням служащих при заводах и управлении, Петр Смирнов в течение почти 30 лет ни разу не подвергался ни малейшим правительственным взысканиям и даже замечаниям.  
 
В 1888 году Петр Арсеньевич Смирнов, уже весьма обласканный судьбой и властью, по именному императорскому указу «за собственноручным Его Величества подписанием» был пожалован генеральским званием Коммерческого Советника.  

В 90-е годы Петр Смирнов  резко увеличил производство, и число  рабочих выросло до полутора тысяч. Кроме пятнадцати складов и завода было четыре литографии, где печатались этикеты и ярлыки, семь стекольных заводов, где делали немыслимого  разнообразия посуду.

В 1889 году в Париже открылась  Всемирная выставка, на которую Петр Смирнов повез не только уже известные  всему миру ликеры и водки, но и  новый напиток, ставший впоследствии самым знаменитым в семействе смирновских водок, «Нежинскую рябину» («Нежинская рябина» – один из лучших и популярных напитков, созданных на заводе у Чугунного моста). Она-то и покорила Париж, стала сенсацией выставки и всеобщей любимицей. О ней, как о русском чуде, писали французские газеты, а эксперты поражались небывалому и изысканному аромату и вкусу. К тому же жюри было очаровано необычной формой бутылки: вытянутый, как лебединая шея, конус, а в основании - гофрированная «юбочка». «Нежинская» была настолько хороша, что тот час попала на обложки модных журналов. И пить наслаждение, и смотреть удовольствие. А форму этой бутылки придумал сам Петр Арсеньевич, он любил рисовать, и почти все знаменитые графины и штофы сначала рождались у него в кабинете. 
 
Дело в Париже закончилось привычно: «Нежинской рябине» присудили Большую золотую медаль. Успех рябиновой и в Москве, и по всей России был полный. Она мгновенно стала настолько популярной, что завод не успевал ее выпускать. Конкуренты заволновались, начали делать рябиновые настойки, рябину на коньяке и прочая. 

В 1896 году Петр Арсеньевич Смирнов  готовился к самому главному экзамену в своей жизни – Нижегородской  выставке, назначенной по Указу императора Александра III, которая проводилась  уже при Николае II и которая  стала событием национальной истории. Она проходила рядом с традиционной Нижегородской ярмаркой.  
 
Среди ее достопримечательностей была сказочная витрина завода П.А.Смирнова. Она сплошь состояла из бутылок и бочонков, составивших огромную трехцветную арку: цвета национального флага. Внутри бутылок были установлены электрические груши. Когда императорская чета в окружении рынд в белых кафтанах приблизилась к арке своего Поставщика, она вспыхнула электрическим огнем. Здесь же царю поднесли чарку «Нежинской рябины», которую он с удовольствием выпил. Николай и Александра были восхищены. Вся свита с восторгом осматривала арку из бутылок, которая то гасла, то вспыхивала. Даже рынды, переодетые купеческие сыны, отставив свои декоративные секиры, хлопали, как дети, в ладоши. В роскошном альбоме о Нижегородской выставке 1896 года помещен большой очерк об истории завода П.А.Смирнова. Здесь также есть описание витрины из бутылей, и много-много цифр и фактов, раскрывающих масштабы семейного дела Смирновых. По итогам Нижегородской выставки в сентябре завод П.А.Смирнова получил четвертый Государственный герб.  
 
Такой коллекции гербов не было ни у кого. К тому же московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович поспешил исправить упущенное, сделав Петра Смирнова Поставщиком своему Двору – то есть ко Двору Императорского Высочества. 
 
Последнюю золотую медаль в своей жизни Петр Арсеньевич Смирнов получил, как сообщила «Всемирная иллюстрация», на выставке 1897 года в Стокгольме за высокое качество очищенного столового вина, водок, ягодных наливок и ликеров. Завод П.А.Смирнова выставил чуть ли не весь свой прейскурант, оформленный в виде просторного винного погреба, который посетил король шведский Оскар II с наследным принцем Густавом и принцем Карлом. Трое представителей династии остались вполне довольны смирновскими напитками, которые дегустировали сами, не доверив такого важного дела свите. 
 
Итог августейшего визита предсказать не трудно: король Швеции и Норвегии решил, что он не хуже императора российского и тоже возвел П.Смирнова в звание Поставщика своего Двора.

Балансовый отчет за 1897 год, в последний раз подписанный  Петром Смирновым, составил баснословную по тем временам сумму: 19 713 955 рублей! Прибыль за год составила 757 549 рублей. За акцизы уплачено 13 миллионов! 
 
Предчувствуя семейный раскол и дележ имущества после своей смерти, стараясь хоть как-то оградить от краха свое дело, в которое была вложена вся жизнь, Петр Арсеньевич Смирнов в 1893 году подал в канцелярию Московского генерал-губернатора ходатайство об утверждении Устава Товарищества водочного завода, которое было удовлетворено. Это был отказ от единоличного управления делом, Петр Арсеньевич пытался постепенно ввести в дело своих сыновей. К тому же устав ни одному из них не давал никаких особых прав и возможностей воспользоваться паями. А в своем завещании, составленном в 1897 году, он дальновидно оговорил условие, чтобы паи хранились в кассе Товарищества до достижения сыновьями тридцатипятилетнего возраста.  
 
Грамотно составленное завещание на несколько лет надежно оградило капитал П.А.Смирнова от разбазаривания, что во многом определило устойчивую работу завода, когда в 1898 году, 29 ноября, директора-распорядителя Петра Арсеньевича Смирнова не стало. 

После смерти Петра Арсеньевича  Смирнова и его жены, Марии Николаевны, владельцами крупнейшего в России водочного завода и складов коньяков и виноградных вин стали старшие  сыновья Петр Николай и Владимир. 
 
Хозяйство было налаженное, по-прежнему главным водочным мастером оставался Ломакин, так что какое-то время завод мог успешно работать по инерции, без твердой руки основателя. Но к 1901 году прибыль Товарищества катастрофически упала. Налицо был коммерческий провал. И 20 ноября 1902 года чрезвычайное собрание пайщиков постановило немедленно приступить к ликвидации Товарищества водочного завода П.А.Смирнова. Все движимое и недвижимое имущество водочного завода стоимостью в 3 240 000 рублей было продано старшим братьям Петру, Николаю и Владимиру Смирновым, которые 1 января 1903 года учредили новый Торговый дом «П.А.Смирнов в Москве». Складочный капитал нового Торгового лома составил 600 тысяч рублей. Никто из товарищей не мог передать при жизни своей прав в Торговом доме другому лицу без письменного согласия всех остальных учредителей. 
 
Судьба завода мало волновала братьев. Но самый старший, Петр, понимал, что рано или поздно заводом придется заниматься, да и честолюбие у него было отцовское. И по старшинству, ответ за все неудачи держать ему. Несколько последних лет он был рядом с отцом и поэтому в главных чертах знал дело.Постепенно Петр Петрович скупил у Владимира Петровича и Николая Петровича их доли из отцовского наследства и фактически завладел всем недвижимым имуществом фирмы. Вскоре Николай Петрович попал под опеку за расточительство и из фирмы вышел. Владимир заключил с Петром договор о передаче ему всех прав и привилегий за 500 000 рублей и с 21 декабря 1904 года Владимир Петрович уже не имел к Торговому дому «П.А.Смирнов» никакого отношения. 
 
С 1 января 1905 года Петр Петрович Смирнов остается единственным владельцем Торгового дома. Вскоре в Москве грянула революция, но рабочие завода и складов продолжали работать и участия в забастовках и на баррикадах не принимали. Прибыль упала, число рабочих уменьшилось, но все же продукция фирмы вызывала одобрение экспертов, хотя таких напитков, как «Нежинская рябина» или столовое вино №40 завод П.А.Смирнова не выпускал уже несколько лет. Однако, на Международной выставке в Милане в 1906 году Торговый дом «П.А.Смирнов» представил свою экспозицию и за смирновские водки получил золотую медаль.  
 
На следующий год в Бордо, во Франции, проходила Международная морская выставка, на которую «П.А.Смирнов» по праву выставил свою продукцию: на всех военных и торговых кораблях под русским флагом можно было обнаружить запасы столового вина №21, или попросту самой дешевой и самой любимой водки на флоте. Успех был полный: смирновские изделия получили Grand Prix. Это была последняя в истории завода награда, и выставка в Бордо последняя, в которой завод принимал участие.  
 
Конкуренты всегда преследовали Петра Арсеньевича Смирнова, и это досталось в наследство Петру Петровичу. Соперники почуяли, что могущественного водочного короля уже никто не заменит, и принялись с удвоенной силой нападать на Торговый дом под фирмою «П.А.Смирнов». Лучшим ответом конкурентам стало открытие на Тверской, прямо напротив дома генерал-губернатора, роскошноговинного магазина, задуманного еще отцом. И это было очень важно, поскольку продажа в Москве смирновских вин неуклонно уменьшалась, магазин в самом бойком месте, рядом с Елисеевским, рядом с гостиницей «Дрезден», рядом со Столешниковым, должен был поправить дела. 
 
Рост конкуренции стал одной из причин приближающегося заката Смирновской водочной империи. К тому же Россия вступила в эпоху потрясений, что не могло не отражаться на работе завода. И скажем прямо: Петр Петрович не мог в полной мере заменить масштабную фигуру Петра Арсеньевича. Ни коммерческого таланта, ни авторитета, ни смелости, ни твердости отцовского характера у него не было. Петр Арсеньевич знал дело во всех тонкостях, опирался на народные традиции и вкусы, не боялся изобретать новое, тратиться на эксперименты. Чуть ли не каждая медаль в его коллекции – за какую-то новинку. Наверное, поэтому конкуренты так и не могли догнать его, он всегда был немножко впереди. Он по духу своему был лидером, и его размах, его незаурядная личность обеспечили долгую славу заводу у Чугунного моста. И самое главное, за тридцать пять лет, в которые он руководил заводом, он ни разу не выпустил в продажу бракованных напитков, он год от года улучшал их качество и никогда не уклонялся от налогов в казну. Надо признаться, что сын его не обладал такими моральными качествами.  
 
Вышли из дела, а потом и вовсе сошли на нет Николай и Владимир. Недолго было благосклонна судьба и к Петру. В апреле 1910 года он скоропостижно скончался, и у руля смирновского семейного дела встала вдова Петра Петровича Евгения Ильинична Смирнова.  
 
Изредка некоторые события напоминали о былом процветании фирмы Петра Арсеньевича Смирнова. Через несколько месяцев после его смерти интендант испанского королевского двора сообщает о том, что Его Величество Король Испании удовлетворяет просьбу Торгового дома П.А.Смирнова (ходатайство несколько лет лежало в королевской канцелярии), претендующего на получение почетного титула Поставщика Королевского Двора ликеров, производимых на московском заводе.  
 
Для ликеро-водочной промышленность 1914 год стал катастрофой. С начала войны завод у Чугунного моста перестал выпускать крепкие напитки и стал производить уксус из запасов прокисшего вина и разные морсы. Какое-то время сохранялось производство виноградного вина и коньяка.  
 
Николай II запретил казенную продажу водки и дал право местным властям решать вопрос о введении в городах и губерниях сухого закона. Долголетнюю и вполне безуспешную борьбу с пьянством решили, как казалось, завершить одним ударом. Можно с уверенностью сказать, что фирма «П.А.Смирнов» реально свое существование прекратила не при большевиках, а гораздо раньше, с первым указом Николая II о запрете крепких напитков.  
 
К середине войны на складах и заводе от полутора тысяч рабочих оставалось не более ста человек.

 
После февральской революции 1917 года на заводе образовался фабрично-заводской  комитет. Новая власть боялась неуправляемой  пьяной толпы, поэтому отношение  к водке не изменилось. Водочному  заводу оставалось прозябать и дожидаться лучших времен. Временное правительство  потребовало от Акцизных управлений строжайшего учета всего спиртного  в стране. К осени семнадцатого года почти полностью прекратилась торговля даже вином. После большевистского  переворота номинальная хозяйка  завода Евгения Ильинична сочеталась браком с итальянским консулом Далла Вале Ричи и покинула Россию. 
 
В 1918 году завод и дом у Чугунного моста стали «народным достоянием». Торговый дом «П.А.Смирнов» еще существовал какое-то время, но в составе его правления больше не было Смирновых. 
 
Арсений Петрович Смирнов сын Петра Петровича и Евгении Ильиничны, стал скромным советским служащим и напрочь забыл о грехах молодости.

 
Сергей Петрович был издателем  газеты «Утро» и умер в начале века от чахотки.

 
Владимир Петрович Смирнов отправился сначала на юг, в Белую армию, потом  покинул Россию, оказался в Польше, затем осел в Ницце и умер в  эмиграции.

 
Следы Николая теряются. Предположительно умер он в начале 20-х годов.

 
В Москве оставался младший из сыновей  Петра Арсеньевича – Алексей  Петрович Смирнов, человек яркий, талантливый, самобытный. Окончил Сорбонну, знал пять языков, писал рассказы для  детей, сочинял музыку, но купеческой жилки в нем не было. В 34 года он скоропостижно скончался от приступа грудной жабы.