1-ая мировая война

Введение

В течение недели с момента объявления 28 июля 1914 г. Австро-Венгрией войны Сербии в неё втянулись почти все  великие державы Европы. Сразу  же после начала войны поспешили  заявить о своём нейтралитете Болгария, Греция, Испания, Португалия, Голландия, Дания, Швеция, Норвегия, США, ряд государств Латинской Америки  и Азии, а также союзники австро-германского  блока — Италия и Румыния. Находившаяся в фарватере германской политики Турция также заявила о нейтралитете, но уже 2 августа турецкое правительство  заключило секретное соглашение с Германией и приступило ко всеобщей мобилизации, фактически передав в распоряжение германского генерального штаба все вооружённые силы Турции. Образовался русско-турецкий закавказский фронт, который отвлёк значительные силы русских войск от борьбы с Германией. В то время, когда внимание империалистов западноевропейских государств было приковано к театру военных действий в Европе, хищнический японский империализм предъявил ультиматум Германии, потребовав немедленного отвода из дальневосточных вод и Тихого океана всех германских вооружённых сил и передачи Японии "арендованной" Германией территории Цзяочжоу с портом и крепостью Циндао. Германия отклонила ультиматум. 23 августа 1914 г. Япония объявила войну Германии. После непродолжительной осады Циндао был захвачен Японией, а затем ею были захвачены Маршальские, Каролинские и Марианские острова в Океании, принадлежавшие Германии.

Так, начавшаяся империалистическая война  в Европе, перекинувшись на Ближний  и Дальний Восток, превратилась в  мировую войну.  

Империалистический  характер первой мировой войны 

Первая  мировая война возникла в результате начавшегося общего кризиса капиталистической  системы мирового хозяйства и  явилась следствием неравномерного развития капитализма на стадии империализма. Это была захватническая, несправедливая война между двумя крупными империалистическими  группировками — австро-германским блоком и Антантой. Боязнь роста  революционного движения побудила империалистов  ускорить развязывание мировой войны.

В подготовке первой мировой войны  повинны империалисты всех стран. Однако главным, ведущим империалистическим противоречием, ускорившим развязывание этой войны, было англо-германское противоречие.

Каждая  из империалистических держав, вступая  в мировую войну, преследовала свои захватнические цели. Германия стремилась разгромить Англию, лишить её морского могущества и переделить французские, бельгийские и португальские  колонии и утвердиться в богатых  аравийских провинциях Турции, ослабить Россию, отторгнуть у неё польские губернии, Украину и Прибалтику, лишив её естественных границ по Балтийскому  морю.

Австро-Венгрия  рассчитывала захватить Сербию и  Черногорию установить свою гегемонию  на Балканах, отнять у России часть  польских губерний, Подолию и Волынь.

Турция  при поддержке Германии претендовала на территорию русского Закавказья.

Англия  стремилась сохранить своё морское  и колониальное могущество, разбить  Германию как конкурента на мировом  рынке и пресечь её притязания на передел колоний. Кроме того, Англия рассчитывала на захват у Турции богатых  нефтью Месопотамии и Палестины, на захват которых питала надежду  и Германия.

Франция хотела вернуть Эльзас и Лотарингию, отнятые у неё Германией в 1871 г., и захватить Саарский бассейн.

Россия  вступила в войну с Германией  и Австро-Венгрией, добиваясь свободного выхода черноморского флота через  Босфор и Дарданеллы в Средиземное  море, а также присоединения Галиции  и нижнего течения Немана.

Долго колебавшаяся между Тройственным союзом и Антантой Италия в конечном счёте связала свою судьбу с Антантой и воевала на её стороне из-за проникновения на Балканский полуостров.

В течение трёх лет войны Соединённые  Штаты Америки занимали нейтральную  позицию, наживаясь на военных поставках  обеим воюющим коалициям. Когда  война была уже на исходе, и воюющие  стороны до предела истощили себя, США вступили в войну (апрель 1917г.) , намереваясь продиктовать ослабленным странам условия мира, обеспечивающие мировое господство американского империализма.

Только  Сербия, явившаяся объектом австро-германской агрессии, вела справедливую, освободительную  войну.  

Развязывание  войны 

Хотя  главными предпосылками войны были экономические противоречия союзов великих держав, политические расхождения  и споры между ними, конкретным поводом к ней явилась драма, порождённая национально-освободительным  движением славян против австрийского владычества. Возникший конфликт можно  было бы урегулировать мирным путём, но Австро-Венгрия считала, что настал удобный момент, чтобы навсегда покончить  с национальным движением (в том  числе и террористическим) , базировавшимся на Сербии, а её мощный покровитель и союзник Германия полагала, что в данный момент она лучше подготовлена к войне, чем Россия и даже её союзники Франция и Англия. В отношении последней кайзер питал иллюзии, что она останется нейтральной. В итоге европейская война, давно и многими ожидавшаяся, разразилась неожиданно и вызвала первый в истории военный конфликт, разросшийся до мирового масштаба.

На  конец июня 1914 г. Австро-Венгрия назначила  проведение военных манёвров на границе  с Сербией. 28 июня на открытие манёвров должен был приехать наследник престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. Сербская националистическая организация "Народна  одбрана" постановила совершить террористический акт против эрцгерцога. Покушение должны были осуществить два серба: Гаврила Принцип, гимназист, и рабочий Неделько Чабринович. 28 июня в центре города Сараево Принцип убил из пистолета эрцгерцога и его жену, ехавших в открытой машине, Сараевские выстрелы положили начало экстренной политической активности. Почти месяц готовили австрийские власти свою ответную меру. И 23(10) июля Австро-Венгрия предъявила Сербии ультиматум, поставив срок в 48 часов для пресечения анти-австрийской пропаганды и деятельности с территории страны. Большинство пунктов ультиматума были приемлемы. Но два из них — допущение австрийских следователей на территорию страны и введение ограниченного контингента войск — задевали суверенитет и национальное достоинство маленького славянского государства.

О предъявлении ультиматума и его  примерном содержании в Петербурге узнали в тот же день от советника  итальянского посольства Монтереале. 24(11) июля пришла телеграмма из Белграда, а австро-венгерский посол вручил текст ноты официально. Российский министр иностранных дел С.  Д.  Сазонов, ознакомившись с новостями из Белграда и Вены, воскликнул: "Да это европейская война! " Сазонов позвонил царю, и тот после доклада о содержании ультиматума заявил: "Это возмутительно! " — и приказал держать его в курсе дел. За завтраком у французского посла в присутствии английского посла и румынского посланника Сазонов просил всех принять план действий. В 3 часа дня 34(11) июля состоялось заседание совета министров, на котором, в частности, было принято решение просить совместно с другими державами Австро-Венгрию продлить срок для ответа Сербии, посоветовать Сербии не принимать боя с австрийскими войсками и обратиться к главным европейским державам с просьбой коллективно рассудить возникший спор. Одновременно в принципе было решено о мобилизации четырёх военных округов и Балтийского и Черноморского флотов. Эта мера предпринималась исключительно как демонстрация силы против Австро-Венгрии, но никак не против Германии.

Послам  в Вене, Берлине, Париже, Лондоне  и Риме Сазонов просил предложить правительствам важнейших европейских  государств поддержать перед Австрией российское предложение о продлении  для Сербии срока ответа на австрийский  ультиматум. В тот же день, 24(11) июля, государственный секретарь по иностранным  делам Великобритании Э.  Грей предложил, чтобы Англия совместно с Германией, Италией и Францией предприняли переговоры в Вене и Петербурге в пользу умеренности, если отношения между Австрией и Россией станут угрожающими. Россия и Италия уже 24(11) июля одобрили это предложение. Но события с каждым днём принимали масштабы, всё более несоизмеримые с этими дипломатическими манёврами. 25 (12) Россия опубликовала правительственное сообщение о том, что она зорко следит за развитием сербско-австрийского столкновения и не может остаться к нему равнодушной. Совет министров предложил ввести с 26(13) июля на всей территории страны "положение о подготовительном к войне периоде". В то же время Сазонов всё ещё надеялся на умеряющие действия или четырёх держав или одной Англии. 25(12) июля Австро-Венгрия заявила, что отказывается продлить срок для ответа Сербии. Последняя же в своём ответе по совету России выражала готовность удовлетворить австрийские требования на 90% (отвергался только въезд чиновников и военных на территорию страны) . Сербия готова была также к передаче дела в Гаагский международный трибунал или на рассмотрение великих держав.

В 18 часов 30 минут этого дня австрийский  посланник в Белграде уведомил правительство  Сербии, что её ответ на ультиматум является неудовлетворительным и он вместе со всем составом миссии покидает Белград. Ещё до этого в Сербии была объявлена мобилизация, а правительство и дипломатический корпус вечером покинули столицу и отправились в город Ниш. Утром 26(13) июля кризис вступил в ещё более острую фазу. В утренних телеграммах российского МИД в Рим, Париж и Лондон указывалось, что Россия не может не прийти на помощь Сербии, и выражалась надежда, чтобы Италия подействовала на свою союзницу в умеряющем смысле. В своих дипломатических шагах Австро-Венгрия и Германия утверждали, что Австрия не ищет территориальных приобретений в Сербии и не угрожает её целостности. Её главная цель — обеспечить собственное спокойствие и общественную безопасность. Англия выступила с предложением созвать конференцию совместно с Францией, Германией и Италией, чтобы вчетвером обсудить возможные выходы из положения 27(14) июля Россия соглашалась на это, одновременно были начаты прямые переговоры с австрийским посланником в Петербурге, Вечером того же дня в Париже от австрийского посла стало известно, что на следующий день Австрия предпримет против Сербии "энергичные действия", включая, возможно, и переход границы.

Утром 28(15) июля надежды на переговоры ещё  оставались, но спустя несколько часов  сербский посланник М. Спалайкович принёс Сазонову телеграмму от своего министра иностранных дел: "В полдень австро-венгерское правительство прямой телеграммой объявило войну сербскому правительству". В Берлин было сообщено, что 29(16) июля будет объявлена мобилизация четырёх военных округов против Австрии (Одесского, Киевского, Московского и Казанского) . При этом сообщалось для сведения германского правительства, что у России нет каких-либо наступательных намерений против Германии. Данное сообщение было передано также в Вену, Париж и Лондон. Николай II отправил 28(15) июля личную телеграмму германскому императору Вильгельму II. В ней он просил умерить Австрию, объявившую "гнусную войну" маленькой стране. " Предвижу, — весьма определённо писал царь, — что очень скоро, уступая оказываемому на меня давлению, я буду вынужден принять крайние меры, которые приведут к войне". Тогда же французский посол Морис Палеолог уведомил Сазонова, что в случае необходимости Франция выполнит свои союзнические обязательства по отношению к России. В Англии в тот день произошёл резкий поворот в общественном мнении от нейтралитета к поддержке Сербии, России и Франции, против Австрии и Германии. Выступая 28 июля в палате общин, Грей заявил, что если попытки созвать конференцию для разрешения конфликта окажутся тщетными, "последует беспримерная война с не поддающимися учёту результатами".

Вильгельм II в ответной телеграмме Николаю II отводил  в сторону все упрёки по адресу Австро-Венгрии и обвинял Сербию в анти-австрийской политике. Австрия мобилизовала уже половину всей своей армии, а также часть флота. 29(16) июля Николай II в новой телеграмме Вильгельму предлагал передать австро-сербский конфликт на рассмотрение Гаагской конференции, чтобы предотвратить кровопролитие. Днём германский посол Пурталес попросил немедленного приёма у Сазонова для вручения ему заявления Германии. В нём утверждалось, что, если Россия не прекратит своих военных приготовлений, германское правительство объявит мобилизацию. Сазонов указал на то, что первой мобилизацию 8 корпусов произвела Австрия. После принятия в Петербурге сообщения об австрийской бомбардировке Белграда царь разрешил Сазонову провести совещание с высшими военными чинами. Это совещание высказалось за объявление всеобщей мобилизации, а не только по четырём округам. Доложили об этом царю, и тот согласился. Начались энергичные действия по реализации решения. Но в 23 часа 29(16) июля 1914 г. военный министр В. А. Сухомлинов сообщил Сазонову о том, что Николай II отменил распоряжение о всеобщей мобилизации.

Утром 30(17) июля Сазонов, поддержанный военным  министром Сухомлиновым и начальником Генерального штаба генералом Н. Н. Янушкевичем, пытался убедить Николая II в необходимости объявления общей мобилизации. Николай отказывался. Надо прямо признать, что царь не хотел войны и всячески старался не допустить её начала. В противоположность этому высшие дипломатические и военные чины были настроены в пользу военных действий и старались оказать на Николая сильнейшее давление. В телеграмме утром 30(17) августа царь вновь убеждал "Вилли" оказать немедленно давление на Австрию. Именно только против Австрии, указывал император, направлены и мобилизационные мероприятия России. Затем царь послал в Берлин личное письмо кайзеру с генералом В. С. Татищевым, в котором также просил о посредничестве в деле мира. Сазонов попытался переломить эти настроения Николая II. Германия вполне могла бы образумить Австрию, если бы уже не решилась на войну, говорил министр, поэтому нужно встретить войну во всеоружии. "Поэтому лучше, не опасаясь вызвать войну нашими к ней приготовлениями, тщательно озаботиться последними, нежели из страха дать повод к войне, быть застигнутым ею врасплох". Несколько часов царь сопротивлялся и только к вечеру уступил и дал разрешение приступить сразу к общей мобилизации. Однако почти сутки были потеряны. Передавая разрешение царя генералу Янушкевичу, Сазонов сказал ему: "Теперь вы можете сломать телефон! " Германский посол, отражая колебания, которые имелись и на австро-германской стороне, посетил Сазонова и спроси, удовлетворится ли Россия обещанием Австрии не нарушать целостность Сербии. Сазонов дал такой письменный ответ: "Если Австрия, осознав, что австро-сербский конфликт приобрел европейский характер, заявит о своей готовности исключить из своего ультиматума пункты, нарушающие суверенные права Сербии, Россия обязуется прекратить свои военные приготовления". Этот ответ был жёстче, чем позиция Англии и Италии, которые предусматривали возможность принятия данных пунктов. Это обстоятельство свидетельствует о том, что и российские руководители в это время решились на войну. В телеграммных комментариях послам Сазонов заявил, что мобилизационные меры России должны проходить в обстановке глубокой тайны. Во избежание осложнений с Германией он предлагал не объявлять все народно о начале мобилизации. Но его ожидания не оправдались. Обрадованные генералы поспешили провести мобилизацию с наибольшим шумом. С утра 31(18) июня в Петербурге появились напечатанные на красной бумаге объявления, призывавшие к мобилизации. Взволнованный германский посол пытался добиться объяснений и уступок от Сазонова. Николай же в эти часы отправил телеграмму Вильгельму II, в которой благодарил его за посредничество. " Приостановить мобилизацию уже технически невозможно, писал он, но Россия далека от того, чтобы желать войны. Пока длятся переговоры с Австрией по сербскому вопросу, Россия не предпримет вызывающих действий.