Архивы в период Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.)

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ  И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

                              

              федеральное государственное бюджетное  образовательное учреждение высшего  профессионального образования

«Московский педагогический государственный университет»

(МПГУ)

       

 

 

 

Исторический факультет

Архивная практика

 

Реферат по теме:

 

Архивы  в период Великой Отечественной  войны 

(1941 - 1945 гг.)

 

 

 

Выполнила:

Студентка третьего курса

заочного отделения

З. Емалиева

Проверила:

            Грибова С.Б.

 

 

 

 

Москва 2012

 

 

Содержание

 

Введение

Великая Отечественная  война – тяжелейшее испытание  для Советского государства и  народа. Германия и её сателлиты  нанесли ряд тяжелейший урон экономике СССР, уничтожили порядка 25 миллионов советских граждан, среди которых потери самой армии – не более 8,5 миллионов человек.

Серьезнейший урон был  нанесен советскому архивному фонду. Дезорганизация, неразбериха, а иногда и откровенная паника первых месяцев войны привела к потере, порче и гибели большого объема архивных материалов.

Немецкая армия на оккупированных территориях западноевропейских  стран – Франции, Бельгии, Польши – непременно стремилась захватить архивы, вывезти их в Германию, либо уничтожить. Разграбление не было делом рук стихийных мародёров, а являлось тщательно организованным процессом. Рейхсляйтеру Розенбергу подчинялось специально созданное в этих целях ведомство – оперативный штаб во главе с Шюлгером, а в ведении Риббентропа находился батальон СС под командованием Кюнберга. Кох же как рейхскомиссар оккупированной Украины и территории Восточной Пруссии занимался сосредоточением награбленных предметов искусства в Кенигсберге. Рабочие группы грабителей из ведомства Розенберга и батальоны Кюнсберга действовали на всех оккупированных территориях.

Немецкое командование стремилось «перетрясти советские архивы». Наряду с этим документальным материалам грозила гибель от  воздушных налётов вражеской авиации, диверсионных актов, пожаров. В директивах об эвакуации в восточные регионы страны ценных документов указывалось, что материалы, не имеющие научно-исторического значения, следует уничтожать, чтобы ничего важного не попало в руки врага.

При отступлении немецких войск спецотряды гитлеровцев наравне с материальными  и художественными ценностями и  оборудованием заводов, вывозили и наиболее важные архивные фонды советских республик.

Данный реферат рассматривает  работу советских архивистов в годы Великой Отечественной войны,  меры по эвакуации и реэвакуации архивов, потери архивного фонда.

 

Глава 1. Эвакуация, уничтожение и  утеря архивного фонда в начальный  период войны

 

Особая, трагическая страница истории отечественных архивов - период Великой Отечественной войны. ГАУ НКВД СССР не приняло своевременных мер для отработки мобилизационных планов архивов на военное время. В результате война застала руководство архивного управления врасплох. Однако руководство ГАУ НКВД обычными для СССР волюнтаристскими методами немедленно приняло меры для исправления ситуации. Уже час спустя после нападении Германии на СССР архивисты из Центральных архивов СССР и архивов Московской области собрались в ГАУ НКВД СССР.

Были решены вопросы  о светомаскировке, круглосуточном дежурстве, укрытии в подвалах наиболее ценных, уникальных документов. Соответствующий указ по ГАУ, утвердивший эти меры, был принят только во второй половине дня 23 июня 1941 года. Архивам предписывалось в течение 48-ми часов укрыть от бомбежек наиболее ценные фонды и документы.

Лишь 5 июля 1941 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли строго секретное постановление “Об эвакуации архивов”. В первой его части предписывалось эвакуировать в Уфу архивы СНК СССР, бывшего Комитета Обороны, ЦК ВКП(б), ЦК ВЛКСМ, КПК, Исполкома Коминтерна, Института Маркса-Энгельса-Ленина, Наркомата госбезопасности. А во второй части постановления разрешалось эвакуировать в г. Чкалов (Оренбург) и Саратов документы центральных государственных архивохранилищ Москвы и Ленинграда.

Вторая часть постановления  фактически не была выполнена: не хватало транспорта. При этом ставились нереальные сроки: всю работу по эвакуации архивов надлежало закончить в 5 дней. К тому же “ценные документы”, по понятиям архивного руководства НКВД, - это прежде всего документы, имевшие оперативно-чекистское значение (списки и картотеки на подозреваемых в шпионаже, “троцкистов” и других “контрреволюционных элементов”), а также весь учетный и научно-справочный аппарата госархивов.

Реально эвакуация архивов Москвы и других городов, которым угрожала оккупация, продолжалась и весь 1942 год.

Весной 1942 года архивные документы  эвакуировались в Барнаул, Чкалов, Орск; осенью они пережили повторную эва- 134 куацию из Саратова в Молотов (Пермь) и Шадринск, одновременно продолжалась эвакуация документов из Москвы в Барнаул и другие города. Нередко материалам наносился ущерб в пути, они гибли, прибывали на ме- сто назначения в плохом состоянии. Так, в августе 1941 года в Куйбышев (Самара) из Вязьмы прибыли эвакуированные материалы филиала государственного архива Смоленской области. Из отправленных 12-ти тонн документов прибыло всего 3-4 тонны, из них 15-20 % дел прибыли в состоянии россыпи, остальные дела - в вязках, без тары. Однако и эвакуированные документы и фонды часто хранились в эвакуации в неприспособленных помещениях. Скажем, эвакуированные в Саратов документы Центрального государственного военно-исторического архива (ЦГВИА) были складированы штабелями в комнатах и коридорах одного дома. В Чкалове 22 вагона документов были также сложены штабелями.

В Орске документы ЦГАДА едва успели спасти, так как подвал, в котором они хранились, был затоплен. Еще хуже обстояло дело с эвакуированными ведомственными архивами. Так, эвакуированные в августе 1941 года в Уфу 1500 мешков с документацией Наркомата связи были свалены в деревенской конюшне в 50-ти километрах от города; осенью конюшню разобрали на дрова, 2 тонны оставшихся без крова документов начальник архива продал в утиль, остальные сгнили под открытым небом. Многие ведомства, получив приказ об эвакуации, просто избавлялись от своих архивов: жгли документы, оставляя только то, что было им необходимо с узковедомственной точки зрения, не обращая внимания на историческую ценность документов.

К апрелю 1942 года из более чем 8 миллионов  единиц хранения 70-ти наркоматов и центральных учреждений была уничтожено примерно половина, то есть более 4,5 миллионов единиц хранения, а эвакуировано всего 2 миллиона.

Так, Наркомат внешней торговли уничтожил 250 тысяч единиц хранения (из имевших- 135 ся 590 тысяч), Госплан - 37 тысяч C3i(из 52 тысяч), Комитет по делам кинематографии - около 40 тысяч (из 69 тысяч), Наркомат рыбной промышленности - 70 тысяч (из 120 тысяч), ТАСС - свыше 11 тысяч (из примерно 23 тысяч), Наркомзем РСФСР - 70 тысяч (из 80 тысяч), Наркомпрос РСФСР - более половины из 100 тысяч единиц хранения, среди которых были дела с официальной перепиской наркома А.В.Луначарского, дела его секретариата, стенограммы съездов работников народного образования, все материалы Государственной ученой комиссии и Всероссийской комиссии по ликвидации неграмотности и другие ценнейшие мате- риалы по истории народного образования с 1917 по 1930-е годы.

В докладной записке 1945 года указывалось, что за годы войны из общего количества документов ведомственных архивов - 27 463 012 единиц хранения, - погибло 26 558 126 единиц хранения, или 96,7 %. Архивы, не успевшие эвакуироваться, нередко ожидала весьма печальная судьба. Значительная часть архивов западных районов страны, оказавшихся в первые месяцы войны в зоне оккупации, погибли. В одной из докладных записок 1945 года архивного руководства западных районов страны указывалось, что в период оккупации захватчики уничтожили, разграбили, увезли 35 274 847 единиц хранения, что составляло 45 % от общего количества документов, хранившихся в этих регионах до войны.

Исключением стали только фонды  архивов Карело-Финской республики, в которой фронт стабилизировался довольно рано. Погибли почти полностью  районные и городские архивы, находившиеся в прифронтовой полосе - либо в ходе боевых действий, либо в ходе операций по уничтожению, проводившихся особыми группами по указанию районных отделов НКВД. 17 ноября 1941 года И.В.Сталиным был подписан приказ № 0428 Ставки Верховного Главнокомандования, которым предписывалось при вынужденном отходе советских частей на том или другом участке обязательно уничтожать все 136 без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать. Этот приказ дезавуировал абсолютно нереальные указания заместителя наркома внутренних дел Б.В.Чернышева (июнь - июль 1941 года) руководителям органов НКВД прифронтовых местностей, чтобы они готовили архивные материалы к эвакуации.

Уничтожить архивные документы  было намного легче. Причем, в 1941- 1942 годах эта паническая реакция  распространилась и на области, куда фронт не дошел.

Так, в сентябре 1942 года были сожжены  многие материалы Центрального государственного архива Северо-Осетинской АССР, так  как сотрудники архива были напуганы приближением линии фронта, а средств передвижения для эвакуации архива у них не было. Советские граждане, оказавшиеся на оккупированных территориях, часто, зная о приказе уничтожения в случае невозможности эвакуации, по собственному почину уничтожали или прятали неэвакуированные документы. Так, сторож Николаевского исторического архива, узнав о предстоявшем вывозе документов архива оккупантами, пытался поджечь документы, за что был казнен.

В Одессе весь фонд городского Общества истории и древностей спрятал  в своем доме научный сотрудник  архива Е.Е.Мартыновский. И таких  случаев было немало. Только по неполным данным, за годы Великой Отечественной войны ГАФ СССР потерял почти 90 миллионов архивных дел - это примерно 67 % всего объема документов, хранившихся во всех архивах страны к началу войны. И эти данные далеко не полны, так как отчеты нередко искажали действительность. Так, еще в декабре 1941 года ГАУ отрапортовали, что важнейшие материалы государственных архивов Украины, Белоруссии, Латвии, Эстонии и Молдавии были свое- временно эвакуированы. Но в действительности было эвакуировано не более 7 % их документов, а брошенные фонды подверглись разграблению и уничтожению, вывозились из страны. 137 В годы войны архивное руководство НКВД выпустило целый ряд циркуля- ров и приказов, подтвердивших, что НКВД не собиралось ослаблять оперативно- чекистское направление в деятельности архивов: “Об охране госархивов в военное время” (30 августа 1941 года), “О разработке документальных материалов госархивов на немецких шпионов” (22 июня 1942 года), “О мерах по выполнению приказа от 22 июня 1942 года”, “О разработке и использованию документов учреждений, созданных оккупационными властями”, “Об улучшении работы по использованию секретных материалов госархивов в агентурно-справочной работе” и многие другие. К концу 1942 года, например, согласно приказу от 22 июня 1942 года, было взято на учет 94 тысячи “шпионов” и “лиц, подозреваемых в шпионаже”. Еще одно важное направление деятельности архивов в годы войны - обслуживание интересов пропаганды против противника.

7 августа 1941 года вышел  циркуляр ГАУ НКВД СССР “О  научно-издательской работе архивных органов НКВД в связи с Отечественной войной народов СССР против фашистской Германии”, в котором ставилась задача показать борьбу “народов СССР” с “немецкими варварами” в прошлом. Задачи пропаганды обрекали архивистов на подбор соответствующего архивного материала в основном для иллюстраций. В результате научная значимость документальных публикаций периода войны снижалась. В февральском циркуляре 1942 года тематика подбора архивных документов была расширена: теперь выдвигались и такие темы, как “великие русские полководцы”, партизанское движение, и другие. В годы Великой Отечественной войны началось и комплектование архивов документами периода войны. Однако общее положение архивного дела в стране наложило свой отпечаток на сбор архивного материала. В августе 1941 года из Московского горкома ВКП(б) поступило указание написать книгу об обороне Москвы, для чего в декабре 1941 года в Академии наук СССР была создана специальная комиссия во главе с членом-корреспондентом АН СССР И.И.Минцем. В адрес этой комиссии с фронтов и из тыла пошли документы - рассказы очевидцев и участников событий войны, дневники, письма, другие документы. В конце 1942 года комиссия была преобразована в Центральную комиссию по истории Великой Отечественной войны во главе с начальником Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) Г.Ф.Александровым. Были созданы и соответствующие республиканские комиссии. Однако наплыв неофициальных документов периода войны оказался столь велик, а правда войны, содержавшаяся в них столь отлична от официальной вер- сии событий, что Комиссия приняла постановление, в котором строго регламентировались правила работы с этими материалами, их хранение и допуск к ним: были приказано не разглашать сведений этих документов и по возможности допускать к ним меньше людей. Однако материалов о войне становилось все больше, огромные массивы документов стали поступать в архивы страны. В связи с растущим потоком документации из армейских формирований, из ведомств и учреждений 25 ноября 1941 года приказом НКВД СССР в Центральном архиве Красной Армии (ЦАКА) был создан отдел фондов Великой Отечественной войны. Затем такие отделы были созданы в ЦГАОР, ЦГЛА и других архивах. Однако при сборе документов основное внимание было сосредоточено не на сборе материалов личного происхождения (которые даже подвергались редактированию), а на сборе официальной документации, печатных изданий (журналов, газет, брошюр, книг, листовок, других изданий). Зато активно собирались документы личного происхождения противника, тиражированные издания. Такой подход негативно отражался на складывании источниковой базы по истории войны.

 

Глава 2 Всесоюзная конференция историков-архивистов СССР в 1943 г.

 

     1-3 июня 1943 г. в Москве состоялась  Всесоюзная  конференция историков-архивистов  СССР (в честь 25-летия архивного дела в стране). Конференция явилась крупной  вехой в архивном строительстве.  Факт созыва конференции в  разгар войны показывал, что  и в тяжелейших условиях войны развитие науки, культурного строительства в стране продолжало оставаться  предметом исключительного внимания со стороны власти.

     В занятиях  Всесоюзной конференции приняли   участие известные историки, писатели  и общественные деятели страны, представители Академии наук, научно-исследовательских институтов, хозяйственных органов. Прозвучало множество докладов, характеризующих развитие архивного дела в годы советской власти.

     Подводя  итоги работы архивных учреждений  по охране и собиранию документальных  источников ГАФ в первый период ВОВ, конференция на основе накопленного опыта в этом деле выдвинула перед архивами ряд важных задач. В числе их были:

организация собирания  материалов военного времени (и в  конечном итоге образование центрального государственного архива ВОВ);

подготовка и планомерное осуществление реэвакуации архивных собраний;

усиление деятельности по использованию документов в оборонных, народно-хозяйственных и научно-исследовательских  целях.

     В эти  задачи также входило развёртывание  занятий по написанию путеводителей по государственным архивам, обзоров и других научных справочников, создание Государственной  археографической комиссии.

 

 

 

Глава 3 Использование документальных  материалов в оборонных и народно-хозяйственных целях

 

     Организация  использования документов в период войны была сложной, прежде всего из-за эвакуации значительного количества их в глубь страны. Самый факт перевозки означал приостановку работы по ним. В новых городах и хранилищах, где разместили эвакуационные бумаги, условия далеко не всегда благоприятствовали нормальным архивным занятиям. Часто архивные фонды оказывались оторванными от их научно-справочного аппарата. Некоторые фонды перевозились частично. Все это подчас создавало, казалось бы, непреодолимые трудности в использовании документальных источников.

     Однако  архивные органы, закончив в короткий  срок размещение материалов в  новых  хранилищах, развернули  работу, как  по заданиям государственных  учреждений, так и для массовой  политико-воспитательной деятельности.