Внешняя политика первых Романовых

Муниципальное образовательное  учреждение

Высшего профессионального  образования

 

«Институт психологии»

 

 

РЕФЕРАТ

 

 

 

 

по предмету история

на тему: «Внешняя политика первых Романовых»

 

 

 

Выполнил: студент 1 курса

Факультета

(группы ПСПО 101)

Гасымова Ф.Р.

Научный руководитель:

Захаровский Л. В.

 

Екатеринбург 2013

Содержание

Введение 

Внешняя политика первых Романовых

1. Воссоединение Левобережной Украины с Россией.
2. "Вечный мир"
3. Русско-османские отношения

4. Война с Речей Посполитой.

5. Русско-шведская Война 1656-1658 гг.

6. Освоение Сибири.

Заключение 

Список литературы

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Царь Михаил Федорович. 11 июля 1613 г. первый русский царь из династии Романовых венчался на царство. Молодому и неопытному царю в условиях разорения  страны требовалась поддержка. Земские  соборы заседали почти беспрерывно  первые десять лет правления. Поначалу решающую роль в управлении государством стали играть мать царя и его родственники с материнской стороны бояре  Салтыковы, пользовавшиеся уважением  современников. В 1619 г. из польского  плена возвратился после Деулинского  перемирия отец Михаила. В Москве Филарет был провозглашен патриархом Московским и всея Руси и великим  государем. До своей смерти в 1633 г. он, умный и властный политик, вместе с сыном правил страной.

Царь Алексей Михайлович. Алексей Михайлович (1645-1676) получил  прозвище "Тишайший". В разное время к числу его приближенных относились воспитатель царя боярин Б.И. Морозов, князь Н.И. Одоевский, патриарх Никон, А.Ф. Ордын-Нащокин и А.С. Матвеев, в последние годы отец первой жены царя И.Д. Милославский.

Новый царь был человеком  начитанным, отличался крепким здоровьем  и веселым нравом, набожностью, был  примерным семьянином, любил роскошь  и ритуалы. Однако был вспыльчив  и "подвижен на гнев", но быстро отходил. Ему нравились пышные выезды, охота. Он даже написал сочинение о правилах соколиной охоты "Урядник сокольничья  пути", высоко оцениваемое специалистами  и как практическое руководство, и как литературное произведение.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Внешняя политика первых Романовых

1. Воссоединение Левобережной  Украины с Россией.

В 1654 г. произошло знаменательное событие русской истории - Россия вернула Левобережную Украину.

К ХIV в. на основе древнерусской народности вокруг Москвы сложились русские, к ХV - ХVI вв. на землях юго - западной Руси (Галиция, Киев, Подолье, Волынь) - украинцы, к ХVI - ХVII вв. на землях Чёрной Руси (бассейн реки Неман) - белоруссы. В 1922 г. большевики издали декрет, по которому земли юго-западной Руси были названы "Украиной", а их население "украинцами". До этого Украину называли "Малороссией", население - "малороссиянами"[1].

Трудно сказать, предвидели в Москве это восстание и необходимость  волей-неволей в него вмешаться. Там не спускали глаз со Смоленской и Северской земли и после  неудачной войны 1632-1634 гг. исподтишка готовились при случае поправить  неудачу. Малороссия лежала еще далеко за горизонтом московской политики, да и память о черкасах Лисовского и  Сапеги была еще довольно свежа. Правда, из Киева засылали в Москву с заявлениями  о готовности служить православному  московскому государю, даже с челобитьем к нему взять Малороссию под свою высокую руку, ибо им, православным малороссийским людям, кроме государя, деться негде. В Москве осторожно  отвечали, что, когда от поляков утеснение  в вере будет, тогда государь и  подумает, как бы веру православную от еретиков избавить.

С самого начала восстания  Хмельницкого между Москвой и  Малороссией установились двусмысленные  отношения. Успехи Богдана превзошли  его помышления: он вовсе не думал  разрывать с Речью Посполитой, хотел только припугнуть зазнавшихся  панов, а тут после трех побед  почти вся Малороссия очутилась  в его руках. Он сам признавался, что ему удалось сделать то, о чем он и не помышлял. У него начала кружиться голова, особенно за обедом. Ему мерещилось уже Украинское княжество по Вислу с великим  князем Богданом во главе; он называл  себя "единовладным самодержцем  русским", грозил всех ляхов перевернуть  вверх ногами, всю шляхту загнать  за Вислу и т. д. Он очень досадовал  на московского царя за то, что тот  не помог ему с самого начала дела, не наступил тотчас на Польшу, и в  раздражении говорил московским послам вещи непригожие и к концу  обеда грозил сломать Москву, добраться  и до того, кто на Москве сидит. Простодушная похвальба сменялась униженным, но не простодушным раскаянием. Эта  изменчивость настроения происходила  не только от темперамента Богдана, но и от чувства лжи своего положения. Он не мог сладить с Польшей одними казацкими силами, а желательная внешняя помощь из Москвы не приходила, и он должен был держаться за крымского хана. После первых побед своих он намекал на свою готовность служить московскому царю, если тот поддержит казаков. Но в Москве медлили, выжидали, как люди, не имеющие своего плана, а чающие его от хода событий. Там не знали, как поступить с мятежным гетманом, принять ли его под свою власть или только поддерживать из-за угла против поляков. Как подданный, Хмельницкий был менее удобен, чем как негласный союзник: подданного надобно защищать, а союзника можно покинуть поминовении в нем надобности. Притом открытое заступничество за казаков вовлекало в войну с Польшей и во всю путаницу малороссийских отношений. Но и остаться безучастным к борьбе значило выдать врагам православную Украину и сделать Богдана своим врагом: он грозил, если его не поддержат из Москвы, наступать на нее с крымскими татарами, а не то, побившись с ляхами, помириться да вместе с ними поворотиться на царя.

Вскоре после Зборовского  договора, сознавая неизбежность новой  войны с Польшей, Богдан высказал царскому послу желание в случае неудачи перейти со всем войском  Запорожским в московские пределы. Только года через полтора, когда  Хмельницкий проиграл уже вторую кампанию против Польши и потерял  почти все выгоды, завоеванные  в первой, в Москве, наконец, признали эту мысль Богдана удобнейшим выходом из затруднения и предложили гетману со всем войском казацки?/! переселиться на пространные и изобильные земли государевы по рекам Донцу, Медведице и другим угожим местам: это переселение не вовлекало  в войну с Польшей, не загоняло казаков под власть султана турецкого  и давало Москве хорошую пограничную  стражу со стороны степи. Но события  не следовали благоразумному темпу  московской политики. Хмельницкий вынужден был к третьей войне с Польшей  при неблагоприятных условиях и  усиленно молил московского царя принять его в подданство, иначе  ему остается отдаться под давно  предлагаемую защиту турецкого султана  и хана крымского.

Наконец, в начале 1653 г. в  Москве решили принять Малороссию в  подданство и воевать с Польшей. Но и тут проволочили дело еще  почти на год, только летом объявили Хмельницкому о своем решении, а  осенью собрали земский собор, чтобы  обсудить дело по чину, потом еще  подождали, пока гетман потерпел новую  неудачу под Жванцем, снова выданный своим союзником - ханом, и только в январе 1654 г. отобрали присягу от казаков. После капитуляции под  Смоленском в 1634 г. 13 лет ждали благоприятного случая, чтобы смыть позор. В 1648 г. поднялись казаки малороссийские. Польша очутилась в отчаянном положении; из Украины просили Москву помочь, чтобы обойтись без предательских татар, и взять Украину под свою державу. Москва не трогалась, боясь нарушить мир с Польшей, и 6 лет с неподвижным любопытством наблюдала, как дело Хмельницкого, испорченное татарами под Зборовом и Берестечком, клонилось к упадку, как Малороссия опустошалась союзниками-татарами и зверски свирепою усобицей, и, наконец, когда страна уже никуда не годилась, ее приняли под свою высокую руку, чтобы превратить правящие украинские классы из польских бунтарей в озлобленных московских подданных. Так могло идти дело только при обоюдном непонимании сторон. Москва хотела прибрать к рукам украинское казачество, хотя бы даже без казацкой территории, а если и с украинскими городами, то непременно под условием, чтобы там сидели московские воеводы с дьяками, а Богдан Хмельницкий рассчитывал стать чем-то вроде герцога Чигиринского, правящего Малороссией под отдаленным сюзеренным надзором государя московского и при содействии казацкой знати, есаулов, полковников и прочей старшины. Не понимая друг друга и не доверяя одна другой, обе стороны во взаимных сношениях говорили не то, что думали, и делали то, чего не желали. Богдан ждал от Москвы открытого разрыва с Польшей и военного удара на нее с востока, чтобы освободить Малороссию и взять се под свою руку, а московская дипломатия, не разрывая с Польшей, с тонким расчетом поджидала, пока казаки своими победами доконают ляхов и заставят их отступиться от мятежного края, чтобы тогда легально, не нарушая вечного мира с Польшей, присоединить Малую Русь к Великой.

Жестокой насмешкой звучал московский ответ Богдану, когда  он месяца за два до Зборовского  дела, имевшего решить судьбу Польши и  Малороссии, низко бил челом царю "благословить рати своей наступить" на общих врагов, а он в Божий  час пойдет на них от Украины, моля Бога, чтобы правдивый и православный государь над Украиной царем и  самодержцем был. На это, видимо искреннее, челобитье из Москвы отвечали: вечного  мира с поляками нарушить нельзя, но если король гетмана и все войско Запорожское освободит, то государь гетмана и все войско пожалует, под свою высокую руку принять  велит. При таком обоюдном непонимании  и недоверии обе стороны больно ушиблись об то, чего недоглядели вовремя. Отважная казацкая сабля и изворотливый дипломат, Богдан был заурядный политический ум. Основу своей внутренней политики он раз навеселе высказал польским комиссарам: "Провинится князь, режь ему шею; провинится казак, и ему  тоже - вот будет правда". Он смотрел  на свое восстание только как на борьбу казаков со шляхетством, угнетавшим их, как последних рабов, по его  выражению, и признавался, что он со своими казаками ненавидит шляхту и панов до смерти. Но он не устранил и даже не ослабил той роковой  социальной розни, хотя ее и чуял, какая таилась в самой казацкой среде, завелась до него и резко проявилась тотчас после него: это - вражда казацкой старшины с рядовым казачеством, "городовой и запорожской чернью", как тогда называли его на Украине. 
Эта вражда вызвала в Малороссии бесконечные смуты и привела к тому, что правобережная Украина досталась туркам и превратилась в пустыню. И Москва получила по заслугам за свою тонкую и осторожную дипломатию. Там смотрели на присоединение Малороссии с традиционно-политической точки зрения, как на продолжение территориального собирания Русской земли, отторжение обширной русской области от враждебной Польши к вотчине московских государей, и по завоевании Белоруссии и Литвы в 1655 г. поспешили внести в царский титул "всея Великия и Малыя и Белыя России самодержца Литовского, Волынского и Подольского". Но там плохо понимали внутренние общественные отношения Украины да и мало занимались ими, как делом неважным, и московские бояре недоумевали, почему это посланцы гетмана Выговского с таким презрением отзывались о запорожцах, как о пьяницах и игроках, а между тем все казачество и с самим гетманом зовется Войском Запорожским, и с любопытством расспрашивали этих посланцев, где живали прежние гетманы, в Запорожье или в городах, и из кого их выбирали, и откуда сам Богдан Хмельницкий выбран.

К началу ХVII в. Польша стала  одним из крупнейших государств в  Европе. Как великое государство  Польша складывалась дважды. В 1385 г. между  Польшей и Литвой была заключена  Кревская уния (союз). Затем польская королева Ядвига вышла замуж за литовского князя Ягайло - произошло объединение  Польского королевства и Великого княжества Литовского. Объединение  между двумя государствами не было тесным. Польша и Литва были автономными и жили каждая по своим  законам. Литва на 3/4 состояла из земель бывшей Киевской Руси. Население древнерусских  земель - белорусы и украинцы исповедывали православие и не притеснялись.

В 1569 г. под давлением Польши между двумя государствами была подписана Люблинская уния, которая  предполагала более тесное объединение  двух государств. На этот раз общим  стал король, законы, армия. В Восточной  Европе возникло новое сильное государство - Речь Посполитая - Польша "от моря до моря". На этот раз польское правительство  насильно стало вводить польские порядки и законы на всей территории Речи Посполитой. Так, владеть землёй в Речи Посполитой могла только польская шляхта. И польские короли стали  раздавать земли белорусских  и украинских крестьян полякам, а  самих крестьян превращать в крепостных. Крепостное право в Польше сложилось  на 100 лет раньше, чем в России и было самым суровым в Европе: польские дворяне имели право карать смертной казнью своих крестьян.

В 1587 г. польским королём  стал Сигизмунд III Ваза - ярый поборник католичества и враг православия. Он стремился окатоличить православное население. Полностью искоренить православие  в Речи Посполитой польскому королю не удалось. Но Сигизмунд III добился  того, что в 1596 г. в Бресте киевский митрополит и несколько епископов  западной украинской православной церкви подписали унию с римской католической церковью. По унии православные признавали главенство папы римского над собой (а не православного патриарха), переходили на католические догматы, но сохраняли  православные обряды. Так, в Западной Украине возникло униатство.

В Речи Посполитой преимущественными  правами обладали поляки, католики, униаты. Поэтому украинская знать  стала переходить в униатство, перенимать польский язык, образ жизни поляков. В православии остались мелкие дворяне, крестьяне.

С этого времени начался  национальный и религиозный гнёт украинцев и белорусов в Речи Посполитой. Но Речь Посполитая цепко  держалась за земли бывшей Киевской Руси. Отдав их, Польша превратилась бы в небольшое, заурядное государство.

От национального и  религиозного гнёта население бежало на окраины Речи Посполитой и России, в частности, к нижнему течению  Днепра. Так появляются запорожские  казаки и городок Запорожская  Сечь. Первоначально запорожские  казаки, как и казаки вообще, жили за счёт набегов и грабежей на соседние территории - Речи Посполитой, России, Крымского ханства, Османской империи.

Речь Посполитая решила привлечь казаков для охраны своих территорий. Польское правительство стало составлять особые списки - реестры. Записанный в  реестр казак считался на службе у  польского короля и получал жалованье, вооружение. Во главе запорожского войска отныне стоял гетман (польск. - военначальник).

Запорожская Сечь стала той  силой, которая возглавила борьбу украинского  народа против польской правящей верхушки.