Историография Гражданской войны

Тема 83. Историография Гражданской войны.

Ленинская концепция Гражданской войны.

Становление и развитие советской историографии войны.

Проблемы истории Гражданской войны и интервенции в современной отечественной историографии.

Зарубежная историография Гражданской войны в России.

Ленинская концепция Гражданской войны. Становление и развитие советской историографии войны. Оценка причин, характера, хода и итогов Гражданской войны в работах Л.Д. Троцкого, И.В. Сталина, М.В. Фрунзе, К.Е. Ворошилова, В.А. Антонова – Овсиенко и др. Изменение в оценках войны, роли отдельных личностей в 1930-е годы. Литература русской эмиграции о Гражданской войне. А.И. Деникин, П. Краснов, П.Н. Милюков, П.Н. Врангель, Н.И. Махно, С.П. Мельгунов и др. Проблемы истории Гражданской войны и интервенции в современной отечественной историографии. Зарубежная историография Гражданской войны в России.

Историография гражданской войны и иностранной интервенции зародилась еще во время ведения военных действий, прошла в своем развитии несколько этапов, нашла свое отражение в эмигрантской и зарубежной литературе, и ее основные проблемы по-прежнему обсуждаются специалистами в современной России и на Западе.

В личной библиотеке В.И. Ленина находилось более 20 книг только по истории Гражданской войны. Этот факт свидетельствует о том, что данная проблема его очень интересовала и уже при его жизни вышли десятки книг о гражданской войне. Во многих работах и выступлениях самого вождя революции была изложена его концепция гражданской войны. В.И. Ленин дал марксистскую оценку сущности, характера и социального смысла гражданской войны, проанализировал соотношение и расстановку классовых сил, определил ее основные этапы, дал оценку основных сражений, показал источники победы советского лагеря. Основу ленинской концепции истории гражданской войны составляет определение ее как наиболее острая форма классовой борьбы. Что последняя приобретает наиболее острую форму в результате идеологических, политических и экономических столкновений, которые, нарастая и накапливаясь, делают неизбежным вооруженное столкновение между пролетариатом и буржуазией. С его точки зрения правильная оценка хода и исхода войны возможна при одном непременном условии – если все это рассматривается с учетом факторов войны и классовых отношений.

В.И. Ленин показал, что Октябрьская революция и установление Советской власти сопровождались в ряде мест вооруженной борьбой. Однако гражданская война и революция это различные и совсем не тождественные социальные понятия. Содержанием революции является вопрос о власти. Это наибольшее обострение классовых противоречий. «Революция есть сама классовая борьба, доведенная до ее высшей точки. Гражданская война – такая форма классовой борьбы, при которой классы, большие группы людей в обществе борются с оружием в руках против друг друга».

Гражданская война не единственная форма вооруженной борьбы классов. Такой формой может еще быть вооруженное восстание, которое часто сопровождает (или начинает) революцию. Гражданская война – более сложная форма вооруженной борьбы. Она охватывает страну в целом (а не отдельные местности) и более продолжительна по времени. Она вовлекает в свою орбиту почти все население. Ни один класс и социальная прослойка не остаются в стороне от борьбы. На VII съезде партии В.И. Ленин говорил о том, что с 25 октября 1917 г. гражданская война стала фактом – буржуазия с оружием в руках выступила против власти рабочих. Однако буржуазия в этот период быстро потерпела поражение, не имея ни экономической, ни политической, ни широкой социальной опоры. Характеризуя этот этап революции, Ленин подчеркивал, что в борьбе против помещиков и буржуазии на первый план выдвигались не столько военные действия, сколько агитация, политическое поприще, на котором и были достигнуты решающие победы. Весной 1918 г. наступила мирная передышка. Позднее, оценивая этот период, Ленин писал: «Казалось военные задачи были решены, но это было не так. Мы только подходили к гражданской войне» (ПСС. Т.44. С.198).

Гражданская война не является неизбежной после всякой революции, но, как правило, происходит. Гражданские войны могут происходить и происходили между группировками господствующего класса. Самой справедливой войной Ленин назвал революционную вооруженную борьбу трудящихся против эксплуататорских классов. Гражданская война является продолжением не революции, а политики революции. Вооруженную борьбу развязывает свергнутая буржуазия. Революция вынуждена защищаться. Гражданская война и ее жертвы, с точки зрения Ленина, - это цена не революции, а контрреволюции. Выбор форм борьбы и переход к ее наиболее острой и ожесточенной форме – гражданской войне – зависели не только от субъективного желания русской буржуазии. К лету 1918 г. изменилось соотношение классовых сил. Произошло объединение внутренней и внешней контрреволюции. К этому времени изменилась экономическая политика Советского государства, которая вызывала недовольство широких слоев населения, а это, в свою очередь, повлияло и на политический союз с левыми эсерами и т.д., то есть изменилась и политическая ситуация. Все это повлияло на изменение в расстановке социальных и политических сил и вызвало крупномасштабную вооруженную борьбу.

В 1920-е годы происходило становление советской историографии гражданской войны. Огромное влияние на литературу этого периода оказали ленинские труды, а также оценка важнейших событий войны в решениях партийных съездов и конференций. В эти годы были опубликованы работы Ф. Дзержинского, С. Кирова, И. Сталина, Г. Орджоникидзе, М. Фрунзе, Л. Троцкого и других. Ленинская концепция истории Гражданской войны утверждалась в борьбе против кадетской и эсеро-меньшевистской концепции. Суть гражданской войны сводилась к борьбе рабочих и крестьян против внешних и внутренних врагов Советской власти. Такой подход выглядел несколько упрощенно и сводился к столкновению эксплуататоров и эксплуатируемых. Однако во второй половине 20-х годов публиковались и относительно самостоятельные исследования. Один из авторов – С.А. Алексеев – разделил классовые силы в данной войне на три группы: две активно противостоящие друг другу – городская и сельская буржуазия, с одной стороны, пролетариат и сельская беднота – с другой; в качестве третьей, количественно самой большой он представил мелкую буржуазию, включая среднее крестьянство. Эта третья сила играла в войне огромную роль: пополняла противоборствующие стороны, и от настроений и колебаний в ней зависел ход и исход войны.

30 июля 1931 г. вышло постановление  ЦК ВКП(б) об издании многотомной «Истории гражданской войны». С этого момента улучшилась вся организация научно-исследовательской работы. К середине 30-х годов был издан только первый том, а затем начались массовые репрессии, в число «врагов народа» записали многих активных участников и полководцев Гражданской войны, их имена вычеркивались из истории или преподносились в искаженном виде. История революции и Гражданской войны была подчинена культу личности. Начало этому положила брошюра К. Ворошилова «Сталин и Красная Армия» (1929 г.). С этого времени Сталина стали изображать вдохновителем всех побед, а Троцкого – организатором поражений.

В «Кратком курсе истории ВКП(б)» (1938 г.) представления о Гражданской войне сводились к сталинской схеме о трех походах Антанты: первое наступление – весна 1919 г., главная сила – Колчак; второе – осень 1919 г., главная сила – Деникин; третья – 1920 г. – война с панской Польшей и разгром Врангеля. Все факты оценивались в пользу победителей, по сути, была создана легенда о войне, в которой величайшие по трагизму народные испытания подменялись сказочными подвигами С. Буденного и К. Ворошилова. В художественной литературе реализм в описании войны, продемонстрированный в гениальных романах М. Шолохова, М. Булгакова, Ал. Толстого, в последующее время также был вытеснен литературно-политической конъюнктурой.

После ХХ съезда партии изменились подходы в освещении событий войны, значительно расширился корпус архивных источников, утверждалась новая тематика, новые методы исследования. Преодолевались последствия культа личности. Историки А.В. Голубев, Н.Ф. Кузьмин, Ю.И. Кораблев, В.Н. Наумов, В.Д. Поликарпов, Ю.А. Поляков и другие создали в 60-70- годы крупные работы по истории Гражданской войны. На их основе в 1980- е годы вышли крупные исследования. Так коллектив Института военной истории МО СССР выпустил двухтомный труд «Гражданская война в СССР» (1980-1986). Вышли также коллективные работы «Великий Октябрь и защита его завоеваний» (М., 1987. В 2-х тт.), «Антисоветская интервенция и ее крах. 1917 - 1922» (М., 1987). Много фактов, дат, 900 биографических справок содержит энциклопедия «Гражданская война и военная интервенция в СССР» (М., 1987). В этих и других работах этого периода выделены проблемы: 1) по истории вооруженной борьбы (работы Варгина, Пирогова, Плотникова, Шелестова и другие); 2) историографию классов и классовой борьбы подняли в своих работах Ворожейкин, Гусев, Селунская, Спирин, Шарапов; 3) анализ ленинского теоретического наследия по вопросам истории гражданской войны дали Городецкий, Найда, Астахов, Кораблев и другие. В эти годы возвратилось понимание особенной роли крестьянства в войне. Однако некоторые старые стереотипы так и не были преодолены. Практически не изучался антисоветский лагерь, односторонне изучалась история ликвидации «бандитских» формирований на Украине, в Поволжье, Сибири, политические настроения рабочих, крестьян, служащих, мешочничество, спекуляция и другое.

В период перестройки стали публиковаться работы зарубежных авторов, эмигрантская литература, появились новые сюжеты и проблемы для дискуссий. У авторов, писавших о гражданской войне, находясь в эмиграции, были иные подходы по сравнению с советскими историками. Они представляли события 1917 – 1920 годов как разгул анархии, очередное в истории России «смутное время». Именно такая трактовка событий содержится в воспоминаниях А.Ф. Керенского, П.Н. Милюкова. В.В. Шульгина и других. А.И. Деникин свои описания гражданской войны так и назвал «Очерками русской смуты». Много работ в эмиграции написал еще один генерал, П. Краснов. Его трактовка послереволюционных событий проводилась с позиции глубокого верующего человека и причину всех бед он видел в том, что «Россия потеряла бога», то есть народ забыл христианские ценности и поддался греховным искушениям.

Русская эмиграция предприняла весьма тщательную попытку проанализировать причины, смысл и уроки гражданской войны. Были подготовлены многотомные издания: в Берлине – «Архив гражданской войны», «Белое дело», в Париже – «Белый архив», в Праге – «Вольная Сибирь» и «На чужой стороне» и другие. Большое количество исследований опубликовал профессиональный историк С.П. Мельгунов. В одном из них – «Красный террор в России. 1918-1923» - он, как и другие авторы – эмигранты, главную вину в развязывании междоусобицы в России возлагал на большевиков. Главное внимание в эмигрантской литературе было уделено исследованию зарождения, развития и причин поражения белого движения.

Под влиянием эмигрантской и зарубежной литературы началось переосмысление истории Гражданской войны в отечественной историографии. Часть историков на рубеже 1980-х – 1990-х годов заявили о пересмотре своих взглядов на некоторые проблемы войны (Г. Иоффе, Е. Гимпельсон, Л. Спирин и другие). Антибольшевистские позиции стали занимать, например, философы, ставшие писать на исторические темы, Д. Волкогонов, А. Ципко и другие. Среди политиков, публицистов и прочих появились дилетантские рассуждения о виновниках войны, о том, что ее можно было бы избежать, о недопустимости братоубийственной войны и др. Тезис о братоубийственной войне не нов, он появился еще в ходе сражений. Однако 70 лет спустя его стали связывать с провозглашением приоритета общечеловеческих ценностей над классовыми. Но этот приоритет не может отменить классовую борьбу, которая имела место на всем протяжении человеческой истории. Как справедливо отмечает академик Ю.А. Поляков «общечеловеческие интересы существовали всегда, но и классовая борьба, классовые интересы тоже существовали всегда и всегда лежали в основе исторического процесса. Во время революций и гражданских войн классовая борьба обостряется, и классовое сознание преобладает над общечеловеческими ценностями. Забывать об этом – значит переносить понятия, рожденные сегодня, на обстановку прошлого времени, то есть нарушать принцип историзма, без которого невозможно объективное постижение прошлого».

Начались острые споры, которые продолжаются и по сей день, по вопросу соотношения красного и белого террора, об эскалации жестокости, о революционном насилии. Долгое время советская историография оправдывала революционное насилие по отношению к врагам. Однако, как справедливо отмечает Ю. Поляков, «его надо не восхвалять, не оправдывать, а объяснять, выявлять причины, порождающие насилие… Корни жестокости – в социальной несправедливости, существовавшей веками, в колоссальном классовом противостоянии, противоречиях между бедными и богатыми».

Более объективного анализа требовала деятельность многих политиков и полководцев, как с одной, так и с другой стороны. Стало ясно, что, например, деятельность Л. Троцкого не вписывается в концепцию «Краткого курса ВКП(б)». В военной переписке В.И. Ленин адресовал Троцкому – члену Политбюро, председателю Реввоенсовета и народному комиссару по военным делам около 80 документов. Зарубежная библиография о Троцком насчитывает более 3 тысяч названий, да и сам он успел написать в Советской России 21 том сочинений. Один из немногих Троцкий поддержал Ленина по вопросу создания регулярной Красной Армии, по вопросу привлечения военных специалистов и другим. Ленин советовался с Троцким. Доверял ему. Ценил его мнение и деловые качества. Но были и разногласия. Если Ленин, ЦК партии считали введение политики «красного террора» вынужденной и временной мерой, как ответ на белый террор, то Троцкий предлагал его как систему управления, предлагал расстрелы комиссаров и командиров полков за дезертирство и другие преступления отдельных подразделений. Таким образом, дух перестройки потребовал новые работы о Н. Бухарине, А. Рыкове, Б. Думенко, Ф. Миронове, Е. Ворошилове, С. Буденном, Н. Махно и многих других.

Стало ясно, что необходима обобщающая многотомная работа, которая бы на основе новых подходов, дополнительных источников, в том числе и белогвардейских, иностранных смогла отразить Гражданскую войну как сложное и противоречивое явление, в котором столкнулись интересы классовые, национальные, политические и другие. В начале 1990-х годов Институт российской истории РАН принял решение создать 6-ти томные «Очерки истории гражданской войны» с изложением позиций всех воюющих сторон. В связи с этим состоялся «Круглый стол» (Отечественная история. 1993. №3) и в ходе дискуссии специалистов выявились различные толкования понятия «Гражданская война», ее причин, хронологических рамок и другого. Ряд участников дискуссии предложили «расширительные хронологические рамки» - 1917 – 1922 гг. (Ю. Поляков, Е. Гимпельсон, Л. Спирин, Г. Иоффе и другие). В. Миллер, В. Петров, Ю. Игрицкий и другие поддерживали традиционную для советской историографии дату – 1918 – 1920 гг. Из определения начала войны вытекают ее причины, следовательно, был поднят вопрос о виновниках развязывания гражданской войны, ее содержание, ход военных действий, итоги и т.д. По мнению В. Петрова, вопрос о «виновниках» гражданской войны является не научным. «Виновата» история, стечение объективных трагических обстоятельств. «Без первой мировой войны не было бы Февраля, без Февраля не было бы Октября» (Ю. Игрицкий) – «Революция всегда чревата гражданскими войнами» и «обвинять большевиков в том, что они единственные виноваты в разрухе и кровопролитии 1917 – 1920 гг., бессмысленно».