Принятие и распространение христианства на Руси его историческое значение

Принятие  и распространение  христианства на Руси

его историческое значение. 

Введение 

          Крещение  Руси – историческое событие не только отечественного, но и общеевропейского значения. Оно – итог долгих и  сложных экономических, социально-политических и культурных процессов, в которых  Древняя Русь выступает в ее широких международных связях. Крещение Руси как научная проблема чрезвычайно сложна, и ее всесторонняя разработка требует объединенных усилий историков, религиоведов, философов, литературоведов, этнографов и искусствоведов: неоднозначен взгляд исследователей, как на сам акт крещения, так и на его долговременные духовные, общественно-политические и культурные последствия 

          Христианство, издавна двуединое – западное и восточное, представленное после  церковного раскола 1054 г. двумя церквами – западной (католической) и восточной (православной), имеет специфику при особенностях, обусловленных отличительными чертами генезиса, распространения и утверждения его в качестве господствующей религии на Западе и Востоке. Особенности восточного и западного христианства выявляются в пределах его общего типа как мировой религии. В частности, особый интерес вызывают судьбы христианства восточного, его влияние на социокультурное развитие Руси 
 

Крещение Руси

Крещение Владимира 

         Владимир  мог бы креститься  и в собственной  столице своей, где уже давно  находились церкви и священники христианские; но князь хотел блеска и величия  при сем важном действии: одни цари греческие и патриарх казались ему  достойными сообщить целому его народу уставы нового богослужения. Гордость могущества и славы не позволяла также Владимиру унизиться, в рассуждении греков, искренним признанием своих языческих заблуждений и смиренно просить крещения: он вздумал, так сказать, завоевать веру христианскую и принять ее святыню рукою победителя.

Собрав  многочисленное войско,Великий князь пошел на судах к греческому Херсону, которого развалины доныне видимы в  Тавриде, близ Севастополя. Сей торговый город, построенный в самой глубокой древности выходцами гераклейскими, сохранял ещё в X веке бытие и славу свою, несмотря на великие опустошения, сделанные дикими народами в окрестностях Черного моря, со времен Геродотовых скифов до козаров и печенегов. Он признавал над собою верховную власть императоров греческих, но не платил им дани; избирал своих начальников и повиновался собственным законам республиканским. Жители его, торгуя во всех пристанях черноморских, наслаждались изобилием. Владимир, остановясь в гавани или заливе Херсонском, высадил на берег войско и со всех сторон окружил город. Издревле привязанные к вольности, херсонцы оборонялись мужественно. Великий князь грозил им стоять три года под их стенами, ежели они не сдадутся, но граждане отвергали его предложения, в надежде, может быть, иметь скорую помощь от греков; старались уничтожать все работы осаждающих и, сделав тайный подкоп, как говорит летописец, ночью уносили в город ту землю, которую россияне сыпали перед стенами, чтобы окружить оные валом, по древнему обыкновению военного искусства. К счастью, нашелся в городе доброжелатель Владимиру, именем Анастас: сей человек пустил к россиянам стрелу, с надписью: за вами, к востоку, находятся колодези, дающие воду херсонцам чрез подземные трубы; вы можете отнять её. Великий князь спешил воспользоваться советом и велел перекопать водоводы (коих следы  еще заметны близ нынешних херсонских развалин). Тогда граждане, изнуряемые жаждой, сдались россиянам.

Завоевав  славный и богатый город, который  в течение многих веков умел отражать приступы народов варварских, российский князь ещё более возгордился своим величием и чрез послов объявил императорам, Василию и Константину, что он желает быть супругом сестры их, юной царевны Анны, или, в случае отказа, возьмет Константинополь. Родственный союз с греческими знаменитыми царями казался лестным для его честолюбия. Империя, по смерти героя Цимисхия, была жертвой мятежей и беспорядка: военачальники Склир и Фока не хотели повиноваться законным государям и спорили с ними о державе. Сии обстоятельства принудили императоров забыть обыкновенную надменность греков и презрение к язычникам. Василий и Константин, надеясь с помощью сильного князя российского спасти трон и венец, ответствовали ему, что от него зависит быть их зятем; что, приняв веру христианскую, он получит и руку царевны, и царство небесное. Владимир, уже готовый к тому, с радостью изъявил согласие креститься, но хотел прежде, чтобы императоры, в залог доверенности и дружбы, прислали к нему сестру свою. Анна ужаснулась: супружество с князем народа, по мнению греков, дикого и свирепого казалось ей жестоким пленом и ненавистнее смерти. Но политика требовала сей жертвы, и ревность к обращению идолопоклонников служила ей оправданием или предлогом. Горестная царевна отправилась в Херсон на корабле, сопровождаемая знаменитыми духовными и гражданскими чиновниками; там народ встретил её как свою избавительницу со всеми знаками усердия и радости. В летописи сказано, что Великий князь тогда разболелся глазами и не мог ничего видеть; что Анна убедила его немедленно креститься и что он прозрел в самую ту минуту, когда святитель возложил на него руку. Бояре российские, удивленные чудом, вместе с государем приняли истинную веру (в церкви св. Василия, которая стояла на городской площади, между двумя палатами, где жили Великий князь и невеста его). Херсонский митрополит и византийские пресвитеры совершили сей торжественный обряд, за коим следовало обручение и самый брак царевны с Владимиром, благословенный для России во многих отношениях и весьма счастливый для Константинополя, ибо Великий князь, как верный союзник императоров, немедленно отправил к ним часть мужественной дружины своей, которая помогла Василию разбить мятежника Фоку и восстановить тишину в Империи.

Сего  недовольно: Владимир отказался от своего завоевания и, соорудив в Херсоне церковь - на том возвышении, куда граждане сносили из-под стен землю, возвратил сей город царям греческим в изъявление благодарности за руку сестры их. Вместо пленников, он вывел из Херсона одних иереев и того Анастаса, который помог ему овладеть городом; вместо дани взял церковные сосуды, мощи св. Климента и Фива, ученика его, также два истукана и четырех коней медных, в знак любви своей к художествам (сии, может быть, изящные произведения древнего искусству стояли в Несторово время на площади старого Киева, близ нынешней Андреевской и Десятинной церкви). Наставленный херсонским митрополитом в тайнах и нравственном учении христианства, Владимир спешил в столицу свою озарить народ светом крещения. 
 

Распространение  христианства на  Руси 

          Истребление кумиров служило приготовлением к сему торжеству: одни были изрублены, другие сожжены. Перуна, главного из них, привязали к хвосту конскому, били тростями и свергнули с горы в  Днепр. Чтобы усердные язычники не извлекли идола из реки, воины княжеские отталкивали его от берегов и проводили до самых порогов, за коими он был извержен волнами на берег (и сие место долго называлось Перуновым). Изумленный народ не смел защитить своих мнимых богов, но проливал слёзы, бывшие для них последней данью суеверия: ибо Владимир на другой день велел объявить в городе, чтобы все люди русские, бедные и богатые шли креститься - и народ, уже лишенный предметов древнего обожания, устремился толпами на берег Днепра, рассуждая, что новая вера должна быть мудрою и святою, когда Великий князь и бояре предпочли её старой вере отцов своих. Там явился Владимир, провожаемый собором греческих священников, и, по данному знаку, бесчисленное множество людей вступило в реку: большие стояли в воде по грудь и шею;  отцы и матери держали младенцев на руках; иереи читали молитвы крещения и пели славу Вседержателя. Когда же обряд торжественный совершился, когда священный собор нарек всех граждан киевских христианами, тогда Владимир, в радости и  восторге сердца устремив взор на небо, громко произнес молитву: “Творец земли и неба! Благослови сих новых чад твоих; дай им познать тебя, Бога истинного; утверди в них веру правую. Будь мне помощью в искушениях зла, да восхвалю достойно святое имя твое!..” В сей великий день, говорит летописец, земля и небо ликовали.

Что касается крещения киевлян, то источники  дают противоречивые указания на его  время. Наряду с традиционной датой 988 г. исследователи обосновывают и более ранние, и более поздние даты, в частности 990 г. По повести временных лет, крещение киевлян происходило в Днепре, по Житию Владимира - в притоке Днепра речке Почайне.  Крещение Владимира, получившего христианское имя Василий в честь святого патрона императора Василия II - Василия Великого.

Смена религиозных культов сопровождалась уничтожением изображением некогда  почитаемых богов, их публичным поруганием со стороны княжеских слуг, построением  церквей на местах, где стояли языческие  идолы и храмы.   Скоро знамения веры христианской, принятой государем, детьми его, вельможами и народом, явились на развалинах мрачного язычества в России, и жертвенники Бога истинного заступили место идольских требищ. Великий князь соорудил в Киеве деревянную церковь св. Василия, на том месте, где стоял Перун, и призвал из Константинополя искусных зодчих для строения храма каменного во имя Богоматери, там, где в 983 году пострадал за веру благочестивый варяг и сын его. В самом Киеве в 989 г. был заложен Владимиром первый на Руси каменный храм во имя Пресвятой Богородицы, воздвигнутый византийским зодчим, так как русские в то время, да и гораздо позже, не умели еще строить больших каменных зданий. Эту церковь назвали Десятинной, так как князь Владимир поднес ей в дар десятую часть (десятину) своих доходов. Между тем ревностные служители алтарей, священники, проповедовали Христа в разных областях государства. Многие люди крестились, рассуждая, без сомнения, так же, как и граждане киевские; другие, привязанные к закону древнему, отвергали новый:  ибо язычество господствовало в некоторых странах России до самого XII века. Владимир не хотел, кажется, принуждать совести; но взял лучшие, надежнейшие меры для истребления языческих заблуждений: он старался просветить россиян. Чтобы утвердить веру на знании книг божественных, ещё в IX веке переведенных на славянский язык Кириллом и Мефодием и, без сомнения, уже давно известных киевским христианам,  Великий князь завел для отроков училища, бывшие первым основанием народного просвещения в России. Сие благодеяние казалось тогда страшною новостью, и жены знаменитые, у коих неволею брали детей в науку, оплакивали их как мертвых, ибо считали грамоту опасным чародейством.

Распространение христианства проводилось княжеской  властью и формирующейся церковной  организацией насильно, при сопротивлении не только жречества, но и различных слоев населения. Митрополит Илларион киевский признавал, что крещение в Киеве происходило по принуждению: “никто не сопротивлялся княжескому приказу, угодному богу, и крестились если не по собственной воле, то из страха перед приказавшим, ибо его религия была связана с властью”. В других же городах замена традиционного культа новым встречала открытое сопротивление. В Новгороде сохранилась легенда о введении там христианства епископом Иоакимом Корсунянином и княжескими воеводами Добрыней и Путятой, когда “Путята крести мечем, а Добрыня огнем”.

Таким образом, Христианизация Древней Руси протекала противоречиво. Если киевская община, подчиняясь авторитету княжеской  власти, приняла новую веру безропотно, то другие регионы, например, Новгород, приходилось крестить “огнем и мечем”. Язычество еще долго сохраняло свои позиции, особенно в сознании людей. Православная церковь, приспосабливаясь к местной среде, соединила праздники поклонения языческим богам с культами святых. Так, праздник Купалы слился с днем Иоанна Крестителя, Перуна - с днем Ильи Пророка. Сохранился и чисто языческий по происхождению праздник масленицы. В итоге, происходил синтез православия и язычества, приведший к складыванию т.н. “двоеверия”, или русского православия. Постепенно языческие элементы из него вытеснялись, но многие из них сохранялись длительное время. 
 

Историческое  значение принятия Русью  христианства 

          Время Владимира нельзя считать периодом гармонии власти и общества. Историческое значение этого времени заключалось в следующем:

1) Приобщение  славяно-финского мира к ценностям  христианства.

2) Создание  условий для полнокровного сотрудничества  племен  Восточно-европейской равнины  с другими христианскими племенами  и народностями.

3) Русь  была признана как  христианское  государство,  что определило более высокий уровень отношений с европейскими странами и народами. Русская церковь, развивавшаяся в сотрудничестве с государством,  стала силой  объединяющей  жителей  разных  земель  в  культурную  и  политическую общность.

Перенесение на  русскую  почву  традиций  монастырской  жизни  придало своеобразие славянской колонизации северных  и  восточных  славян  Киевского государства. Миссионерская деятельность на землях,  населенных  финоязычными и тюркскими племенами, не только вовлекла эти племена в орбиту  христианской

цивилизации,  но  и  несколько  смягчала  болезненные  процессы  становления многонационального государства (это государство  развивалось  на  основе  не национальной и религиозной  идеи.  Оно  было  не  столько  русским,  сколько православным. Когда же народ потерял веру - государство развалилось).

Приобщение  к тысячелетней христианской истории  ставило  перед  русским обществом новые культурные, духовные  задачи  и  указывало  на  средства  их решения  (освоение   многовекового   наследия   греко-римской   цивилизации, развитие  самобытных  форм  литературы,   искусства,   религиозной   жизни).

Заимствование  становилось  основой  для  сотрудничества,   из   осваиваемых достижении Византии постепенно вырастали ранее неведомые  славянам  каменное зодчество, иконопись, фресковые росписи, житейная литература и  летописание, школа и переписка книг. Крещение Руси,  понимаемое  не  как  кратковременное действие, не как массовый обряд, а как  процесс  постепенной  христианизации восточнославянских и соседствовавших с ними племен - крещение  Руси  создало новые формы внутренней жизни этих  сближавшихся  друг  с  другом  этнических групп и новые формы их взаимодействия с окружающим миром.

Для  русского  народа,  сравнительно  поздно   вступившего   на   путь исторического  развития,  принятие  христианства   означало   приобщение   к многовековой и высокой  культуре  Византии,  но  необходимо  четко  отделять культуру (сложившуюся еще в  языческий  период)  от  религиозной  идеологии. Византия не тем превосходила древних славян, что была христианской  страной,

а тем, что  являлась  наследницей  античной  Греции,  сохраняя  значительную часть  ее  культурного  богатства.  В  этом   смысле   христианство   нельзя противопоставлять язычеству, так как это только две формы, два различных  по внешности  проявления  одной  и  той  же  идеологии.  Формально  Русь  стала христианской. Погасли погребальные костры, угасли огни Перуна,  требовавшего себе жертв, но долго еще насыпали языческие курганы, тайно  молились  Перуну и огню-Сварожичу, справляли  буйные  праздники   родной   старины. Автор начальной летописи вынужден сознаться, что люди только "словом  нарицающиеся

христиане", а на  деле  -  "поганьске  живуще",  на  игрищах людей "многое множество", а в церкви во время службы их обретается мало.  В  конце  XI  в. киевский  митрополит  Иоан   жаловался,   что   церковный   обряд   венчания соблюдается только боярами и князьями, а простые  люди  заключают  браки  по прежнему обычаю - "поимают жены своя с плясанием и гудением и плесканием"  и некоторые  "без  срама"  имеют  две  жены.  Не  будучи   в   силах   достичь действительного и быстрого превращения новообращенных в христиан,  греческие священники  пошли  на  уступки  прежней  вере:   они   признали   реальность